Российский фондовый рынок: «эффект 101 обезьяны»

6 октября в Екатеринбурге прошла традиционная ежегодная конференция Национальной ассоциации участников фондового рынка (НАУФОР), на которой обсуждались актуальные проблемы российского рынка ценных бумаг и вызовы нового времени. Изначально предполагалось, что главными темами дискуссии станут грядущее объединение бирж ММВБ и РТС и проваленная правительственная программа по созданию в Москве Международного финансового центра, но надвигающаяся со всей неотвратимостью вторая волна кризиса затмила все остальные новости и события.

Настроение представителей крупнейших московских и региональных управляющих и инвестиционных компаний и банков было преимущественно настороженно-выжидательное. В ходе круглого стола профучастники поделились своими соображениями по поводу конкурентной среды, последних изменений законодательства и новых путей развития российского фондового рынка.

Отечественный фондовый рынок находится в стагнации, вынужден был признать председатель правления НАУФОР Алексей Тимофеев, комментируя результаты недавнего исследования основных показателей отрасли.

Капитализация российского фондового рынка по-прежнему невелика, при этом, если оценивать качественные характеристики показателя, то очевидна высокая концентрация: на долю десятки наиболее капитализированных российских компаний приходится 61,6% в суммарном объеме. Несмотря на то, что с 2005 года доля первых десяти компаний снизилась примерно на 10%, на них по-прежнему приходится более половины капитализации российского фондового рынка, в том числе на долю предприятий нефтегазового сектора примерно 47%.

«И то, и другое хорошо объясняет, почему отечественный фондовый рынок столь зависим от колебания цен на основные российские экспортные товары и от состояния дел в относительно небольшом количестве компаний».

В обороте ценных бумаг на российских биржах практически 86% приходится на акции десяти крупнейших эмитентов, при этом акции всего двух компаний – Сбербанка и Газпрома – занимают ровно половину в обороте российских ценных бумаг.

Количество и объем первичных размещений – также один из важнейших показателей фондового рынка, который свидетельствует о том, выполняет ли рынок свое предназначение быть источником капитала для развития экономики, финансирования предприятий, или нет. При этом, как отметил Алексей Тимофеев, даже 2007–2008 годы, когда проходили публичные размещения бумаг «Роснефти», ВТБ и Сбербанка, трудно назвать образцово-показательными, но сейчас ситуация усугубилась еще в большей степени.

«Сейчас как такового рынка первичных размещений нет – не только в России, но и в мире, и редкие IPO и SPO последнего времени носят случайный характер, – говорит Алексей Тимофеев. – Однако настораживает тот факт, что все большее количество крупных российских компаний отказывается от размещения бумаг на российских фондовых биржах, даже от параллельного размещения при выходе на зарубежные торговые площадки и пошло по так называемой схеме «Русала», создавая холдинговые компании за рубежом.

При этом в размещении бумаг на биржах в Лондоне или Гонконге в значительной степени участвуют и российские инвесторы, но к российскому фондовому рынку и российской экономике это уже никакого отношения не имеет».

Несколько лет назад власти поставили четкую задачу по созданию в России международного финансового центра, была даже разработана подробная программа необходимых преобразований и приняты несколько законопроектов. Но с мертвой точки дело так и не сдвинулось. Если оценивать сегодняшние позиции России в глобальном масштабе, то доля отечественного фондового рынка в мировой капитализации, равная 2%, сопоставима с тем, какую долю занимают Бразилия и Индия. А вот Китай уже продвинулся в данном направлении далеко вперед, занимая 7%. По всем остальным показателям развития фондового рынка – объему торгов, количеству эмитентов – также заметно серьезное отставание.

Еще один ключевой показатель, как отмечает Алексей Тимофеев, это число индивидуальных инвесторов, которые размещают средства в ценные бумаги самостоятельно, через брокерские компании или посредством приобретения паев паевых инвестиционных фондов. По статистике, 753 тысячи частных инвесторов имеют счета на фондовой бирже ММВБ. По оценкам Национальной лиги управляющих, услугами паевых инвестиционных фондов пользуются около 550 тысяч пайщиков.

«Если учесть, что во многом эти цифры перекрещиваются, по приблизительным оценкам, в России сейчас около миллиона индивидуальных инвесторов – то есть меньше одного процента населения страны, при этом лишь около семидесяти тысяч владельцев счетов совершает торговые операции на бирже хотя бы раз в месяц, – говорит Алексей Тимофеев. – Эти цифры свидетельствуют о совершенно ничтожном интересе российского населения к фондовому рынку. Между тем, в Китае уже 94 млн граждан инвестируют на фондовом рынке – даже больше, чем в США, хотя, конечно, соотношение численности населения позволяет говорить, что пока большая часть населения занимается инвестициями все же в США».

По мнению вице-президента УК «Тройка Диалог» Андрея Звездочкина, такие подсчеты можно еще считать оптимистичными. «В реальности ситуация выглядит еще более грустно: миллиона «живых» частных инвесторов на российском фондовом рынке точно нет – дай бог, если хотя бы триста тысяч время от времени осознанно совершают торговые сделки – это гораздо ближе к реальности».

Пытаясь разобраться в фундаментальных причинах недоразвитости российского фондового рынка, Андрей Звездочкин привлек внимание к таким цифрам: в Китае и Индии уровень дохода на душу населения примерно такой же, как и в России, но по уровню сбережений ситуация складывается иначе, в связи с тем, в Азии стремление сберегать присуще людям в большей степени, чем в Европе и Америке.

«Но и это не главное, – считает Андрей Звездочкин. – Принципиальное различие, которое выделяет Россию на фоне других развивающихся стран, это высокий уровень инфляции. Это приводит к тому, что ставки по банковским депозитам, сохранность средств на которых гарантирована государством, достигают 12-15% годовых, и премия за риск, которую получают инвесторы, размещающие средства на фондовом рынке, составляет лишь пять, в лучшем случае десять процентов, а потерять можно до 80% вложений... Немногие разумные инвесторы соглашаются на столь высокий уровень риска при столь невысокой потенциальной доходности».

«Проблема в том, что российские предприятия не готовы обеспечить высокую дивидентную доходность, которая была бы способна хоть как-то уравнять вложения в акции и банковские вклады», – добавляет управляющий директор ФК «ОТКРЫТИЕ» Евгений Данкевич.

Второй момент: российские инвесторы, как правило, инвестируют средства не более, чем на два года, в то время как в США средний срок инвестирования составляет двадцать лет. Короткий срок инвестирования обуславливает то, что из паевых инвестиционных фондов, стоимость чистых активов которых сейчас составляет порядка четырех млрд долларов, клиенты ежегодно выводят 1,5-2 млрд долларов.

«Это происходит не потому, что управляющие компании плохо управляли деньгами пайщиков, а потому, что никто в России никто не планирует свою жизнь на долгосрочную перспективу, – говорит Андрей Звездочкин. – Получается как в школьной задачке по математике – по одной трубе в бассейн поступает вода, но вытекает не через небольшое отверстие – половина дна у бассейна просто отсутствует».

Как считает директор по инвестициям «Управляющей компании» Александр Мецгер, низкий приток и инертность инвесторов на российском фондовом рынке обусловлены фактическим отсутствием индустрии профессиональных финансовых консультантов.

«Российские частные инвесторы в большинстве своем считают излишним платить за услуги финансового консультанта, который поможет грамотно управлять личными финансами, сформировать инвестиционный портфель в соответствии с приемлемым уровнем риска, – отмечает эксперт. – Так что, возможно, на первых порах понадобились бы государственные гранты – это дало бы возможность запустить здоровый, конкурентный рыночный механизм. На оборонную отрасль планируется потратить 200 трлн долларов – и малой толики этих средств было бы достаточно для финансирования программы повышения финансовой грамотности населения – и неизвестно, в каком случае эффект будет более значимым».

Впрочем, государство уже предприняло попытку завести на фондовый рынок массового инвестора – посредством проведения «народных» IPO, которые сопровождались масштабной агитационной компанией с участием первых лиц государства. «И хотя на днях г-н Костин (председатель правления банка ВТБ. – Прим. ред.) публично признал неудачу с народным IPO ВТБ, это создавало клиентские счета, пусть и не самые оборачиваемые», – отметил вице-президент ММВБ Михаил Сухобок.

«Проблемы, которые сегодня строят перед индустрией – это эрозия клиентской базы, слишком низкий уровень комиссионных брокерских компаний, слабость технологий и неразвитость инфраструктуры российского фондового рынка, – считает председатель правления IT Invest Владимир Твардовский. – В среднем за последние десять лет клиентская база брокеров прирастала на 55%, прошлый год из этой тенденции выпал, и сейчас наплыва новых клиентов не наблюдается. Лишь малая часть населения обладает необходимыми свободными средствами и образованием, чтобы инвестировать на фондовом рынке, а подавляющее большинство ориентировано на немедленное потребление».

Но и среди того небольшого числа россиян, готовых размещать сбережения на фондовом рынке, лишь немногие становятся удачливыми инвесторами. «В последние годы возник опасный перекос в сторону срочного рынка, куда устремились толпы спекулятивно настроенных инвесторов, – с горечью констатирует Александр Мецгер. – В результате удачного маркетингового позиционирования на срочный рынок буквально затаскивались мелкие инвесторы, которые моментально расставались с деньгами.

Причина проста: технические торговые системы-роботы умнее, быстрее, активнее, и у них нет эмоций. Инвесторам, в портфеле которых пятьдесят-сто тысяч рублей, на срочном рынке делать нечего – пусть идут на ММВБ, покупают акции: пусть возможный уровень доходности не так высок, но и риски быстро потерять деньги ниже».

Еще одной бедой для индустрии, по словам эксперта, стало и «засилье форекс-контор, которые ничем по факту не отличаются от одноруких бандитов». «Предоставлять доступ к торгам на рынке Forex должны только банки, обладающие специальными лицензиями, и только квалифицированным инвесторам», – категорично заявил Александр Мецгер.

Впрочем, брокерским компаниям сегодня приходится вести жесткую конкурентную борьбу не только с форекс-клубами, но и со Сбербанком, который предоставляет брокерские услуги уже в тысяче офисов по всей стране. «Универсальность услуг – это единственное условие для выживания брокера, – считает генеральный директор ИК «БКС» Юрий Минцев. – Жизнеспособна лишь такая модель: брокер предлагает услуги по доступу к торговым операциям не только на российском, но и на зарубежных фондовых рынках, управлению пенсионными средствами, а также банковские услуги по расчетному обслуживанию и кредитованию, возможность личного и накопительного страхования...»

Реализовать подобную схему и предложить клиентам широкий спектр финансовых услуг брокерам мешают регулятивные препоны. «Проблем с регулированием на российском фондовом рынке масса, – говорит Евгений Данкевич. – Сегодня желание российского инвестора приобрести акции не только Газпрома или Сбербанка, но и, к примеру, Apple – потому что он является фанатом выпускаемой компанией продукции или просто пришел в восторг от ее финансовой отчетности, натыкаются на огромное количество ограничений. Нужно облегчить инвесторам выход на зарубежные торговые площадки, сделать доступным приобретение ценных бумаг иностранных компаний».

Еще одним востребованным новым видом ценных бумаг в глазах розничных инвесторов, по мнению директора екатеринбургского филиала компании «АТОН» Ольги Семеновой, могли бы стать надежные региональные бонды, даже несмотря на низкую доходность. «Это могли бы быть бумаги инфраструктурных объектов, актуальных для региона и города, – это позволило бы, к примеру, гораздо быстрее достроить метро, провести масштабную реконструкцию систем отопления и водоснабжения, – говорит Ольга Семенова. – Такие идеи наверняка могли бы найти отклик, но я не нахожу понимания у чиновников, а выпуск бондов невозможен без гарантий администрации города или областного правительства».

«Российский фондовый рынок находится в застое: нужны решения, которые дали бы мощный толчок к развитию, вывели на новый качественный уровень и обеспечили прирост числа частных инвесторов», – говорит Михаил Сухобок.

По мнению эксперта, одним из таких решений могло бы стать создание персональных пенсионных счетов, освобожденных от налогообложения, с помощью которых россияне могли бы самостоятельно инвестировать пенсионные накопления в ПИФы, акции, облигации. «Личные пенсионные счета – это действительно единственная прорывная идея из числа тех, которые витают в воздухе», – согласен Евгений Данкевич.

А пока перед российским фондовым рынком стоят все те же вызовы, что и пять лет назад: низкая капитализация, узкий круг обращающихся акций, ограниченный перечень и слабость технологий, отсутствие долгосрочных отечественных инвесторов.

Но еще остается надежда на «эффект 101 обезьяны». Однажды группа ученых, которая долгое время наблюдала за поведением колонии обезьян на одном из островов в океане, отметила, что одна из обезьян помыла найденный корнеплод в море. Ее примеру последовала одна, другая, третья.

А потом, когда примерно сотня обезьян уже регулярно мыли корнеплоды в море, прирост прекратился – и так продолжалось довольно длительное время. Пока однажды еще одна, стопервая по счету, обезьянка не решила отмыть корнеплод от земли. И вдруг случился прорыв – вся колония стала мыть корешки. И не только на этом острове, но и на соседних – потому что любая мысль, как известно, материальна.