Нужен ли школе географ?

Последняя отечественная премьера «Географ глобус пропил» всколыхнула среди зрителей бурю эмоций. Кто-то справедливо возмутился профессиональной несостоятельности учителя Служкина, кто-то – в унисон – аморальному поведению старшеклассников. Поклонники фильма с наслаждением окунулись в далекие школьные годы, а любители привычного экшна впали в недоумение: «Впечатления не произвел, задуматься не о чем после просмотра. И еще непонятно, почему спившийся учитель поучает своих учеников жизни…»

На меня фильм впечатление произвел и задуматься заставил. И вспомнить мои последние классы в школе на окраине города. Тогда, накануне нового 1991-го, педсостав школы вызывающе поредел. Сильные и смелые педагоги среднего возраста подались на заработки в столицу, стали пробовать себя в бизнесе, торговать на рынке дешевым трикотажем и постепенно растаяли в общей неразберихе.

Основополагающие математику, русский язык, литературу и физику по-прежнему вели мастодонты предпенсионного возраста, известные своей строгостью далеко за пределами учебного заведения. С ними никто из школьников не связывался, быстро списывал на переменах домашние задания и понуро шел «плавать» к доске, ежели оказывался на карандаше в строчке журнала.

Пустующие места за учительским столом на предмет географии, биологии и астрономии стали занимать персонажи, к которым на урок тянуло, как магнитом: веселиться в учебное время мы не привыкли и ловили такие моменты на лету. Тех людей, что заносило тогда на расправу со школьниками, я бы поделила на три категории.

Первая и самая большая – взрослые с высшим образованием, выброшенные за борт производственно-заводской жизни. Они терялись перед напором здорового детского пофигизма. Интеллигентные, не умеющие общаться и держать удар в конфликте с подростками, такие раньше других учителей срывались и начинали бегать за двоечниками по партам, длинным коридорам и лестничным пролетам школы. Следует отдать должное, директору не жаловались и терпели до последнего. Пока уже родители не шли в кабинет с железной дверью, обитой дерматином, с челобитной дать вольную измученному бедолаге.

Практиканты и выпускники пединститута, которых почему-то раньше не допускали до тел нашего буйного «в» класса, ненадолго просачивались в кабинет после звонка. Уже к середине урока барышни с глубоким декольте пускали слезу в туалетах с расколотыми унитазами, а молодые мужчины с привкусом портвейна драли за волосы или просто вышвыривали за пределы класса тех, кто не давал вести урок. Оставшаяся часть детского коллектива тихонько играла в карты или посапывала, положив щеку на портфель. Такие преподаватели, едва вкусив школьной реальности, исчезали в неизвестном направлении и больше в зоне видимости не возникали.

Третья категория учителей – совсем уж старая гвардия, неведомо какими тропами вернувшаяся к покинутой профессии. Немощные старики с тяжелым запахом изо рта и трясущимися руками даже не удостаивались нашего внимания и довольствовались на уроке едва ли не пятой частью присутствующих от общего числа. Оценки выставлялись накануне финала четверти, в основном «тройки». Мне кажется, это была учительская благодарность за наши прогулы.

…Сегодня моя дочь учится в девятом классе. За эти годы, так получилось, мы сменили пять школ и еще больше преподавателей. Детские откровения убедили меня в одной невеселой мысли: несмотря на широкую пропаганду, для самих учеников имя учителя по-прежнему не значит ничего. Сегодняшние школьники по-прежнему плюют на стул учителя, кидают в него тетрадками и ластиками, матерятся в ответ на замечания и режут портреты Пушкина в кабинетах литературы. А еще – светят лазерными указками меж глаз педагога, топчут грязными сапогами документы на учительском столе и выкладывают все это в Интернет.

Как остаться среди этой враждебной массы человеком и еще суметь в молодом поколении воспитать уважение к труду педагога?

Да, Служкин не научил детей географии по учебнику. Он пил с ними, играл в карты и мог сунуть в физиономию школьнику тряпку, на которую тот помочился. Он просто защищал свое человеческое достоинство и поучал их жизни – как не потерять себя, сто раз потерянного по мнению окружающих. Он преподал детям очень важный урок – урок честности. Познакомил учеников с другой системой координат – той, где нет места лицемерию, фальши, расчету.

Быть может, появление хоть изредка в сегодняшней школе таких неправильных людей, как этот географ, по меткому выражению одного из критиков «пьющей отрыжки совкового инфантилизма» – возродит в наших детях отвращение к подлости и попранию человека? Во всяком случае мне как маме взрослой дочери и годовалого малыша этого очень хотелось бы.