Мой друг Джон Леннон

8 декабря о смерти Джона Леннона советские люди узнали сразу. Причем – из официальных источников. И взрослые, и дети. В этом смысле в СССР информация была поставлена четко: убит прогрессивный певец, борец за мир, чуть ли не коммунист, поскольку совсем недавно спел «Power to the people». Мне тогда, в 1980 году, было мало лет, но я прекрасно помню, как смотрел телепередачу «До 16-ти и старше», посвященную убийству Леннона, и не мог понять, как это возможно – застрелить человека посреди улицы, да не просто человека, а, если верить ведущему, известного музыканта! Да, советскому ребенку представить такое было трудно… Впрочем, не могу сказать, что вся эта история меня потрясла. Бесконечное счастье советского детства она поколебать, конечно, не могла, тем более на фоне мандаринового предновогоднего настроения.

Но Леннон меня ждал. И в 1987 году, когда я поступил на рабфак московского госуниверситета, наша встреча состоялась. Надо сказать, время и место были выбраны идеально! Столица взбудораженной перестройкой страны, Арбат, усиженный хиппи с гитарами, постоянное желание еды, пива и непознанной еще любви, и тут – Джон Леннон… «Day in a life», «Across the universe» доводили до обморока, а умные люди из хипповского братства научили, что карьера и учеба – это несерьезные мелочи по сравнению с музыкой и портвейном. В общем, бросил я университет, изорвал и изрисовал пацификами свои единственные джинсы, и, когда кончились высланные родителями деньги, вернулся в Челябинск законченным романтиком.

Окружающая действительность набросилась на нас с Ленноном с провинциальной бескомпромиссностью. Меня постоянно пытались постричь и переодеть гопники и комсомольские активисты, а с Ленноном воевали «Ласковый май» и кто-то там еще… Но у меня был плеер «Сатурн» и хипповское напутствие. Кроме того, я, как и Леннон, стал писать песни на английском языке, что нас сблизило еще больше. Короче, мы выстояли!

К моей большой радости, Леннона начали любить, пусть и безотчетно, даже девушки, которые наконец-то появились в моей жизни. А поскольку девушки в Челябинске очень красивые, то Леннону, наверное, было приятно.

Прошло много лет, но Леннон мне не надоел. И хотя с 1980 года он по понятным причинам не записал ни одного нового альбома, мне его музыки вполне хватает. Потому, что она перестала для меня быть просто музыкой, превратившись в кусочки судьбы. За каждой песней – определенное воспоминание. Правда, ностальгировать нынче немодно, и я слушаю Леннона редко. Но зато когда слушаю – это как прививка стволовыми клетками: физически чувствую, что молодею! И даже кажется, что «all you need is love», хотя, блин, плохо это у нас получается.

Умом я понимаю, что Джон Леннон давно умер, и когда и где мы с ним действительно встретимся – думать не хочется. Но моей дружбе с ним это никогда не мешало. Потому, что это настоящая дружба, искренняя. Повезло мне с ним. Надеюсь, повезет и вам. Только этого надо очень захотеть!