С видом на вечный покой

Когда приезжаешь на улицу Хохрякова в Тракторозаводском районе Челябинска, не сразу понимаешь, в чем дело. Подруга Маша, которая живет здесь уже много лет, тянет меня за руку: «Пойдем, это не здесь, а с другой стороны дома. Прямо под балконами открывается, наш «прекрасный» вид».

Пока идем, Мария рассказывает: «Вообще-то, у нас хороший спальный район, озеро, много зелени, заводы в сторонке. Омрачает жизнь только одно – соседство с северо-восточным кладбищем. Скажете: ничего страшного, большая часть города стоит на кладбище? Только везде при строительстве могилки убирали, а у нас, видимо, забыли. Раньше мы с мужем и ребенком жили в полуторке у моих родителей – было очень тяжело ютиться впятером. Когда переехали к свекрови в «трешку», сначала очень обрадовалась, и факт, что окна выходят на кладбище, не особо смущал. Но когда, каждый день, выходя на балкон, стала видеть могилы перед глазами.… Это шокирует, до сих пор не могу привыкнуть».

Если честно, сначала ей не верю: ничего кроме высокой травы не видно. Внезапно в поле зрения и правда появляются могилы. Впечатление жуткое. Не представляю, как здесь можно жить, но, наверное, я слишком впечатлительная. Большинство местных жителей привыкли к такому соседству, спокойно ходят среди заброшенных крестов на работу, водят детей в садик, больницу. Здесь – самая короткая дорога.

«Зимой, ситуация еще хуже, – продолжает Мария. – Летом-то почти ничего не видно из-за густой зелени, а поздней осенью и зимой все могилы на виду. В детстве жутко было: бегали через кладбище в школу, освещения не было, если кто-нибудь шел навстречу, от страха не знали, куда деваться».

Кладбище давно заброшено. По словам жителей, на могилки ходят от силы два человека, остальные – «беспризорные»: родственники либо очень стары, либо их уже нет в живых, ведь погост существует с довоенных времен. Зато здесь собираются все, кому не лень: молодежь пьет пиво, собаководы выгуливают питомцев, бомжи ютятся – никакого уважения к усопшим. «У меня тут бабушка похоронена, – говорит дворничиха Надя. – Раньше я тоже возмущалась, что здесь пьянки устраивают, теперь перестала. Да и что толку? Пусть пьют – поминают же».

Других жителей больше возмущает, что территория кладбища напоминает настоящую свалку. «Одна головная боль от этого заброшенного северо-восточного, – сетует житель одного из домов «с видом на кладбище» Егор. – Хваленый МУП ЖКХ отказывается принять какие-либо меры, мол, не их территория. А кто ее должен убирать? Тогда отгородите ее от наших глаз, сделайте высокий забор. А еще лучше – парк или что-то в этом роде. Столько места пропадает!».

«Когда я в школе училась, нас сюда приводили, устраивали что-то вроде субботника, – вспоминает Мария. – Видимо, давали отмашку «сверху», кто-то же этим занимался. Но вот уже несколько лет никому ничего не надо. Это неухоженное место так всем надоело! Почему бы не придать ему определенный статус? Несколько лет назад приезжал какой-то кандидат во время предвыборной компании, обещал сделать здесь парк. Убрали бы все могилки, поставили мемориальную доску. Почему так нельзя сделать? Сейчас ведь вообще уважения к этому месту не стало: местные устроили здесь кладбище домашних животных».

Однако, по словам чиновников, трогать кладбище им запрещает закон. «Убирать могилы даже из-под окон сейчас мы не имеем права, – утверждает глава администрации Тракторозаводского района Владимир Горбунов. – 15 лет назад мы пытались провести перезахоронение, объявляли через СМИ, что поможем родственникам бесплатно это сделать. Тогда эта территория не выглядела бы так угнетающе. А в 2005 году вышел закон, запрещающий что-либо менять на кладбищах в течение 50 лет. Поэтому мы не в силах изменить ситуацию. Что касается грязи... Мы убираем территорию, но сюда постоянно везут мусор из частного сектора. Бюджетных средств, чтобы с этим бороться, не хватает».

Продолжаем свою печальную «экскурсию»: оказывается, могилки растянулись на довольно обширную территорию. Присели на лавочку у детской площадки, Маша обращает мое внимание на футбольные ворота: «Посмотри, из чего сделаны». Глазам не верю – из кладбищенской оградки! Из подручного материала, как говорится...

А неподалеку обнаруживается массовое захоронение. В свое время здесь нашли свой последний приют пленные венгры и немцев, а главное – основатели ЧТЗ. Есть и часовенка «В память усекновения главы святого Иоанна-Крестителя». Ее возвели в 2001 году, освятили в присутствии руководителей ЧТЗ и администрации района. В СМИ писали тогда, что «освящение часовни на территории старого кладбища – дань памяти и уважения ныне живущих к тем, кто строил легендарный Танкоград». И где сейчас эта память? Если честно, от всего увиденного становится грустно.

«То, что происходит, свидетельствует о духовном повреждении людей, способных изменить ситуацию, о разрыве с библейской и церковной традицией, – говорит отец Александр из Аргаяшского прихода. – Когда это случается по невежеству, маловерию, легкомыслию – это печально, но не трагично. Но в данном случае все делается по осознанному решению властей, и это уже трагедия усопших, которые, вероятно, даже не предполагали, что их ждет такая посмертная участь. Ведь человек – высшее творение Господа, уважать его нужно как при жизни, так и после смерти».

Надо сказать, жителям улицы Хохрякова обещали привести территорию в порядок уже в этом году. По словам первого вице-мэра Челябинска Сергея Давыдова, разработана отраслевая программа «Содержание мест захоронений и ритуальных комплексов» и в 2008 году предусмотрена эксгумация захоронений северо-восточного кладбища. Но год подходит к концу, а воз и ныне там.

Получается, что на одни братские могилы в Челябинске возлагают венки, приходят почтить память усопших, возводят мемориалы, а на других жители частного сектора пасут скот и выбрасывают мусор. И кто же в ответе за то, что допустили такой вандализм? Кому принадлежит эта территория, непонятно, видимо, отвечать перед всеобщим возмущением желающих нет.

Впрочем, есть еще люди, которым не все равно: в часовню, на стенах которой случайные посетители написали нецензурные слова, каждую неделю ходит молиться за души умерших священник.