Любители против промышленников: ловись, рыбка?

В начале апреля президент России Дмитрий Медведев ввел мораторий на предоставление водоемов в аренду для развития товарного рыбоводства. До 1 октября, таким образом, желающие заняться разведением рыбы на продажу не получат в пользование ни одного озера. Однако народ опасается, что рыбалка на российских водных просторах станет исключительно платной и винит в этом власти и промышленников. Проблеме взаимоотношений любителей, бизнеса и госструктур был посвящен круглый стол 74.ru, прошедший 12 апреля в конференц-зале отеля «Парк-Сити».

Ловите на здоровье!

Сергей Сафиулин

, заместитель министра радиационной и экологической безопасности Челябинской области:

«Хочу успокоить южноуральских рыболовов: для нашего региона мораторий ничем не обернется. Дело в том, что на сегодня у нас нет перечня рыбопромысловых участков (РПУ). В 2010 году министр сельского хозяйства Феклин отменил его, так что мы и так уже более полугода не проводим конкурсов на предоставление озер в аренду, а занимаемся формированием нового перечня. Министерство экологической безопасности получило эти полномочия в конце 2010 года, перечень РПУ был утвержден в 2008 году, а в 2010 – отменен. Так что на сегодня в пользовании находится 217 водоемов, сданных в аренду до отмена списка РПУ. Договоры заключены большей частью на десять лет, сейчас они исполняются».

Андрей Питовин, начальник управления охраны, контроля и регулирования использования объектов животного мира и их среды обитания министерства по радиационной и экологической безопасности Челябинской области:

«Я считаю, Челябинская область оказалась даже в более выгодном положении по сравнению с другими регионами. По старому законодательству рыбопромысловые участки на переданных пользователям водоемах включали всю акваторию водного объекта. То есть невозможно было предоставить даже кусочки для бесплатной рыбной ловли. У нас, благодаря отсутствию перечня РПУ, таких проблем не будет: мы сейчас заранее разрабатываем зоны с учетом новых требований. Министерство не получило достаточно средств на решение этого вопроса. 224 тысячи федеральных рублей уйдут на разработку границ максимум для ста водоемов, а у нас их около трех тысяч. Но и сотню мы будем разрабатывать примерно до конца 2011 года. А сегодня проблемы с платной рыбалкой меня лично удивляют: любительское рыболовство на коммерческой основе у нас возможно только на 18 водоемах, чьи арендаторы оформили соответствующие документы».

От редакции: прошедшие 26 марта по всей стране митинги рыбаков-любителей были посвящены как раз платному рыболовству. Большинство «работников удочки» сочли, что их лишают законного права на невинное хобби. И если с оплатой лова разводимых в озерах пород рыб вопросов не возникало, то аборигенная рыба стала камнем преткновения: никто не понимал, чего ради платить кому бы то ни было за «зверя», который жил в озере испокон веков. Кроме того, большинство рыболовов сомневаются в компетентности и даже честности инспекторов рыбохраны и арендаторов: на бумаге, мол, выходит одно, а на деле – совсем другое.

Андрей Питовин:

«Президентский мораторий касается только предоставления рыбопромысловых участков! Те водоемы, которые уже находятся в аренде, продолжают работу. Но платная рыбалка в Челябинской области может быть организована только на 18 участках. Перечень же РПУ мы разрабатываем с учетом мнения органов местного самоуправления, которые знают и о местах традиционной рыбной ловли. Такие места по максимуму будут оставаться в общем пользовании. В число ста РПУ в 2011 году включены особенно ценные для товарно-промыслового рыболовства водоемы, то есть те озера, которые когда-то были в аренде, но срок договора на них уже закончился. Если не использовать эти водоемы, то мы их потеряем – рыба пропадет».

Андрей Решетов,

коммерческий директор предприятия ТАЮР (производство и торговля продукцией для любительской и спортивной рыбалки):

«Вот вы говорите о бесплатной рыбалке. Но этой зимой нам, любителям, запретили ловить рыбу на Первом озере, на Синеглазово, на Сугояке. Это факт. В связи с этим очень хочется допустить к составлению списка общественность. На Шершнях, например, возможна организация платного любительского рыболовства. Но что включает в себя понятие «организация»? Как-то прописан на законодательном уровне этот процесс? Ведь если мы платим за некую услугу, то для предоставления должна быть выстроена целая индустрия. А ничего подобного в Челябинской области никто из нас не видел».

Андрей Питовин:

«5 апреля вопросы рыболовства обсуждались на совещании у главного федерального инспектора аппарата полпреда по УрФО Андрея Андриянова. Сразу скажу, платная любительская ловля вне нашей компетенции, то есть ни один договор об организации такой услуги не заключен местными или региональными властями, все это в ведении федералов. Соответственно и контроль за оказанием платных услуг должно осуществлять Росрыболовство. Суть проблемы в том, что когда федеральный закон определил платность услуги, он не сформулировал, что такое «услуга» и что такое «инфраструктура». Вот мы и просили на совещании решить этот вопрос, вплоть до того, чтобы разработать новый закон о любительском и спортивном рыболовстве, в котором подробно бы все было прописано».

Кого ловить будем?

От редакции: определения понятия платной рыбалки, таким образом, ждать придется еще долго. Но руки-то тянутся к удочке прямо сейчас, и, вроде бы, никто из власть имущих заниматься своим хобби рыбакам не мешает. Вот только... кого ловить на южноуральских озерах, где, по утверждению многих рыболовов, браконьеров чуть ли не больше, чем поголовья сиговых пород?

Александр Рындин

, генеральный директор ОАО «Челябрыбхоз»:

«Сегодня в Челябинской области больше трех тысяч водоемов. Озерно-товарные хозяйства расположены примерно на полусотне из них, но именно эти озера дают 70 процентов ежегодного улова всей рыбы Южного Урала. В советское время ежегодный улов составлял 6,5 тысячи тонн рыбы. В 90-е улов упал до тысячи тонн, сейчас приближается к четырем тысячам. И любители, замечу, сегодня удят там, где есть рыба. То есть – как раз на тех озерах, где работают арендаторы. Например, на Первом озере, Синеглазово, Сугояке «Челябрыбхоз» работает с 1934 года. И, заметьте, наши озера не скудеют! Мы вылавливаем ежегодно на 12 своих водоемах 600 тонн рыбы. Но сегодня переходим на пелядь, потому что карпу не дают развиваться – выгребают подчистую. И дело не только в браконьерах. Мы бы, может, и занялись организацией платной рыбалки, но любители хором кричат, что ловят они только аборигенную рыбу и платить не будут. Вот мы и не продаем на своих озерах путевки!»

Александр Новиков

, генеральный директор ООО «Кыштымское рыбоводное хозяйство»:

«Вот что интересно: любители у нас в приоритете, им все надо бесплатно, доступно, и чтобы рыба в озерах была. Извините, но откуда она возьмется там? Только стараниями арендатора она там появится! За четыре года мы запустили 867 миллионов личинок. Это миллионы рублей! А нас упрекают в сверхприбылях! Но у меня – сто рабочих мест, за четыре года реализовано 3163 тонны рыбы – это продукты питания для жителей области. И 61% улова – как раз разводимые виды рыбы! Когда-то закон позволял нам на Касаргах организовывать платную рыбалку, и мы готовили озеро для любителей. Поверьте, это весьма трудоемкий процесс. Круглогодичная охрана, рыбоводные мероприятия, в конце концов, доведение озера до такого состояния, чтобы рыба начала клевать на удочку!

А теперь платной рыбалки на Касаргах нет, хотя в прошлом году мы потратили на зарыбление больше миллиона рублей. Но раз государство требует от меня товарную рыбу, значит, мы должны уменьшать объемы зарыбления, чтобы рыба перестала клевать на удочку, а мы занимались промышленным отловом мелочи. Сейчас я предчувствую новый вал жалоб – мол, промышленники все вычерпали!»

Олег Ласточкин

, директор по редакционной политике 74.ru:

«Дело в том, арендатор арендатору рознь! Кто-то честно ловит свою рыбу, которую сам запустил, подрастил, выловил, продал, восстановил изъятые ресурсы. А есть и другие, те, кто просто черпают рыбу и ничего не восстанавливают. Вы назвали хорошие цифры, но лет семь-восемь назад на том же Первом озере ловили и сига, и другие породы и беспрекословно платили за путевки!»

Александр Рындин:

«Не платили!»

Олег Ласточкин:

«Платили-платили! А сейчас там за хорошую добычу сойдет и чебак. А Большое Миассово? Там если щука клюет, то такая, какую действительно жалко брать! Так что давайте разделять арендаторов и арендаторов! Да и давайте разделять – законно ли запрещать ловлю на водоеме, который единственный в округе? А такие примеры у нас тоже есть!»

Александр Рындин:

«А какую рыбу вообще считать аборигенной? С 1900 года наши озера зарыблялись, в том числе и карпом! Мы берем икру, мы делаем личинку, мы зарыбляем ею, у нас в год на зарыбление уходит около трех миллионов рублей! Да не может быть гармонии между любительским рыболовством и товарным!»

Андрей Решетов:

«А кто вообще контролирует и озерную фауну, и нас – рыбаков? Ведь те инспектора, которых мы видим на озерах, озабочены только одним – есть ли у тебя путевка?»

Евгений Шейрер,

начальник управления по надзору за исполнением федерального законодательства на территории Челябинской области:

«Если речь идет о водоемах, отданных предпринимателям под товарное разведение рыбы, то этот вопрос законодательно не определен с 1990-х годов! Приведу простой пример: да, рыбалка на арендованных озерах необходима населению, особенно если, как в случае Сугояка, это единственное озеро на всю округу. Но закон в этом плане нечеткий! Статья 24 ФЗ-166 гласит, что рыбачить можно с согласия пользователя. А в каком виде выражается это согласие? Кто-то пошел по пути торговли путевками, кто-то просто взимает деньги, а закон молчит. Когда вопрос встал на федеральном уровне, все вроде бы определились: если водоем отведен под товарное хозяйство, то продажа на нем путевок запрещена. Для коммерческой рыбалки необходимо дополнительное оформление различных процедур, проведение специального конкурса, наличие определенной инфраструктуры – уборка, парковка и так далее. Но сейчас ничего этого нет. Короче говоря, пока мы не наведем порядок в правовом поле, порядка у нас и на озерах не будет. Кстати, 9-10 апреля мы провели по указанию прокурора области рейд по Первому озеру, Синеглазово Смолино, Шершням. Под видом рыбаков выезжали туда и денег с нас никто не взимал. Хотя, конечно, один рейд мог и не выявить все нарушения».

Галина Норкова

, заместитель начальника челябинского отдела агентства по рыболовству Нижнеобского территориального управления:

«Сейчас с браконьерами в Челябинской области борется всего 29 инспекторов, они же и должны контролировать приобретение путевок. На территорию вокруг Челябинска, включая Сосновский и Красноармейский районы, выделено всего два инспектора. Но мы контролируем количественный и качественный состав рыбы в водоемах, проверяем отчетность пользователей, работаем совместно с прокуратурой. Занимаемся и нарушениями закона со стороны арендаторов, однако проверки пользователей – юридических лиц – осуществляются при наличии письменных заявлений. А вот их совсем немного».

Андрей Решетов:

«Понятно, что инспекторов мало. Но к их компетенции у нас серьезные претензии. Рыбака-любителя замучают проверкой путевки, а стоящие в двух шагах сети не заметят! Когда же мы звоним и сообщаем: такое-то место, такие-то координаты, такие-то браконьеры, инспектор приезжает и резюмирует: да нет тут никаких сетей!»

Галина Норкова:

«Только за первый квартал выявлено около полутора тысяч браконьеров. И, кстати, наш штат будут еще сокращать на 20%. А вот браконьеров меньше не становится!»

Александр Бойко,

представитель инициативной группы рыбаков:

«Имеет ли пользователь возможность защищать свою рыбу от браконьерства? Ведь оно принимает повальные масштабы! Это не вытаскивание удочкой неподрощенных карпов – это сети, это электроснасти! Можно ли проверить, как изменился количественный состав озерной фауны за последние пять лет? И сколько реально составлено протоколов на тех, кто был без путевки на рыбалке и на тех, кого задержали с запрещенной снастью?»

Александр Рындин:

«Мы, пользователи, тратимся еще и на помощь частных охранных предприятий. Нам, например, охрана обходится в полтора миллиона рублей ежегодно. Ведь института общественных инспекторов сегодня нет, борьба с браконьерами по сути возложена на пользователя. А он не имеет права ничего делать самостоятельно – ни изъять сети, ни выпустить пойманную рыбу. Приходиться обращаться к ЧОПам – за деньги, конечно. То есть ЧОП задерживает, вызывает инспектора или милиционера, и только тогда составляется протокол. Но на это уходит 3-4 часа, поэтому тот же частный охранник скорее просто отберет и уничтожит сеть, а ее владелец останется безнаказанным».

Андрей Решетов:

«Любители уже не раз предлагали возродить практику внештатного инспектора – на своем транспорте, на своих лодках. Это и пользователю будет помощь! В водоемах годами стоят сети из нейлона, в которые попадает рыба, гниет, распространяются болезни. Гибнет малек. А ведь эти сети запрещены!»

Анатолий Екимов, природоохранный прокурор Челябинской области:

«Федеральные законы запрещают ввоз таких сетей. Продажа их не запрещена. Что касается общественных инспекторов, то этот вопрос также обсуждался на совещании у Андрея Андриянова. Но возрождать ли институт – федеральная прерогатива».

Александр Бойко:

«Возрождать нужно. Мы сотнями метров снимаем такие сети в период нереста в устьях рек. И уже не браконьер боится, что рыбак его заметит и сообщит в Госрыбнадзор, а, наоборот, рыбак боится, что браконьер за свои сети его изобьет, а то и начнет стрельбу. Сеть из нейлона или лески стоит максимум сто рублей. Ставят их часто нетрезвые люди: поставил сеть, выпил бутылку, забыл, где поставил – и она остается там на годы! Может быть, есть возможность запретить их хотя бы на уровне области?»