Глава Полетаевского сельского поселения Александр Макаров, которого, как какого-то отъявленного бандита, обвиняют в разбойном нападении, высказал сайту Chelyabinsk.ru свою точку зрения на уголовное дело в отношении него, рассказал о явных нестыковках в следственных действиях и, вероятно, заказном характере расследования.
Напомним, в феврале прошлого года прогремела новость: чиновник с большим стажем, глава Полетаево Александр Макаров задержан за разбой. По версии следствия, дескать, он со своим 31-летним знакомым избил предпринимателя, заехавшего в кафе. Хотел якобы забрать его автомобиль, а в итоге снял золотые украшения и похитил имевшиеся у коммерсанта наличные.
В апреле этого года уголовное дело в отношении Макарова было передано для рассмотрения в Сосновский районный суд. Однако спустя полтора месяца, 11 июня, судья принял решение вернуть уголовное дело в прокуратуру в связи с нарушениями закона, допущенными при расследовании.
Сегодня, после четырех месяцев в следственном изоляторе (в августе 2012-го главе Полетаево изменили меру пресечения с заключения под стражей на домашний арест, а позднее – на подписку о невыезде) и полутора лет непрекращающейся борьбы с машиной следствия, Александр Макаров готов прямо говорить, что думает о происходящем.
Александр Дмитриевич Макаров, 55 лет, ранее не судим. Женат, имеет взрослых сына и дочь, четырех внуков. Семейный бизнес – сеть магазинов, АЗС и др. Пост главы Полетаевского сельского поселения Александр Макаров занимает с 2005 года, два срока подряд. Избирался путем прямых выборов местными жителями.
– Александр Дмитриевич, вы считаете, что дело в отношении вас носит заказной характер. Вас действительно не было на месте совершения преступления, в котором вас обвиняют?
– Да, это правда. Я не совершал вменяемого мне преступления. Все действия, которые ведутся в отношении меня правоохранительными органами, носят незаконный характер. Более того, дело явно фабрикуется, все свидетели говорят о том, что меня не было на месте преступления, но, однако, следственные органы строят обвинение против меня на одних словах потерпевшего – Вадима Журавлева. Хотя он неоднократно менял свои показания и ошибался практически при каждом проводившемся опознании участников события. То есть я хочу сказать, что показания потерпевшего явно должны вызывать сомнения, но реально в деле все наоборот.
Именно поэтому я предполагаю, что дело в отношении меня заказное, с заинтересованными лицами.
Да, я был в тот день, 23 февраля 2012 года, в кафе «Каспий». Это праздничный день, и в кафе было много посетителей. И действительно произошел конфликт между двумя компаниями возле кафе. Но те события, которые послужили основанием для привлечения меня в качестве обвиняемого по факту якобы разбойного нападения группой лиц на Журавлева, не соответствуют действительности.
– Вы считаете, что заказной характер дела может быть связан с вашей должностью?
– Я это допускаю, так как меня незаконно временно отстранили от работы. Преступление, которое мне вменяют, не является должностным. Доводы, что я могу общаться со свидетелями и как-то на них повлиять, абсолютно несостоятельны, так как я и сейчас могу с ними встречаться, к моим служебным обязанностям это не имеет никакого отношения.
– Правда ли, что был человек, который явился с повинной, но однако ему отказали в возбуждении уголовного дела по причине того, что в его действиях не усматривается состава преступления?
– Это правда. Он пришел с явкой с повинной еще в июле 2012 года. Но его заявления не принимались должным образом, в результате чего только в марте 2013-го ему было официально отказано в возбуждении уголовного дела за отсутствием в его действиях состава преступления.
Более того, второй обвиняемый Константин Манько говорит о том, что в тот день он был на месте преступления именно с этим человеком.
Конечно, этот факт вызывает полное негодование и в очередной раз подтверждает то, что в исходе уголовного дела против меня есть заинтересованные лица.
– Александр Дмитриевич, а что за история со свидетелем, который пошел в суд, чтобы избавиться якобы от давления следователя, работающего по вашему делу? Есть информация, что следователь всячески пытался получить «правильные» показания против вас?
– Да. Со слов свидетеля, следователь совместно с потерпевшим оказывал на него давление с целью получения показаний по обвинению меня в разбое. Этот свидетель через суд добился, что в отношении данного факта была проведена доследственная проверка, которая, конечно же, окончилась ничем.
– Вернемся к началу. Почему вы считаете, что дело в отношении вас возбуждено незаконно?
– Органы предварительного расследования нарушили положения статей 447, 448 УПК РФ, предусматривающих специальную процедуру возбуждения уголовного дела в отношении лица, обладающего специальным статусом (я являюсь таковым, поскольку занимаю выборную должность), в результате чего дело в отношении меня было незаконно возбуждено и все следственные действия по делу были проведены незаконно.
По моему мнению, цель этих действий следственных органов – возбудить уголовное дело по факту, чтобы не придавать мне статус подозреваемого, а признать сразу обвиняемым и арестовать и тем самым лишить процессуальных прав на защиту. Что и произошло.
По статистике, в России 99% «заказных» дел возбуждается именно таким образом.
– Если вам не придали статуса подозреваемого, как же вас арестовали?
– Я был арестован 5 апреля прошлого года, и произошло это еще более интересно, чем ведется само уголовное дело. Мне позвонил следователь и вызвал к себе. На мой вопрос: «С какой целью?», я получил ответ: «Хотим с вами пообщаться». Я приехал, конечно, без адвоката, так как был уверен, что закона не нарушал. Через десять минут разговора следователь попросил у меня телефон и вернул мне его только после моего освобождения в августе 2012 года. То есть мне даже не предоставили право на защиту, на адвоката, которому я доверяю.
Адвокат мне был назначен, и я буквально сразу же был арестован. Моей семье об этом даже не сообщили. Мне было предъявлено обвинение в разбое, в краже золота, денег. Конечно же, я этого не совершал. Я обеспеченный человек. Позднее, когда я знакомился с материалами дела, увидел, что фигурирующее там золото якобы было изъято из ломбарда, куда его, мол, сдал второй обвиняемый по делу Константин Манько.
Очень интересный факт – до моего ареста Манько был допрошен два раза, в том числе 4 апреля 2012 года (уже после изъятия ювелирных изделий), но почему-то про золото вопросы не задавали, ему и обвинение тогда не предъявили, и он не был арестован. Все это в отношении Манько было сделано уже позднее и при других обстоятельствах. Судите сами о нашей системе правосудия.
Нынешний адвокат главы Полетаево Александр Рязанцев с процессуальной точки зрения прокомментировал ситуацию, сложившуюся в деле его подзащитного.
– Поясните, на основании чего произошло возвращение дела прокурору, в чем заключаются нарушения следствия?
– 11 июня 2013 года Сосновским районным судом было вынесено постановление о возращении уголовного дела по обвинению Макарова А. Д. и Манько К. В. прокурору Челябинской области для устранения препятствий к рассмотрению дела. В данном решении отмечается, что органы предварительного расследования нарушили положения ст. 447, 448 УПК РФ, предусматривающих специальную процедуру возбуждения уголовного дела в отношении лица, обладающего специальным статусом, также суд отметил, что в результате данного нарушения следствие незаконно собирало доказательства в отношении Александра Дмитриевича.
На момент возбуждения уголовного дела следователь Девятов располагал данными о том, что Александр Дмитриевич обладает специальным статусом, а именно занимает выборную должность, однако в нарушение действующего уголовно-процессуального закона следователем Девятовым было возбуждено уголовное дело в отношении неустановленных лиц, а собирались доказательства в отношении конкретного лица Макарова Александра Дмитриевича. В то же время закон в этом случае предполагает наличие процессуального решения о возбуждении уголовного дела в отношении конкретно спецсубъекта, т.е. Макарова А. Д., притом такое решение может принять не рядовой следователь, а руководитель органа Следственного комитета по субъекту РФ. Таким образом, суд подтвердил, что решение о возбуждении уголовного дела принято незаконно, и все произведенные после незаконного возбуждения уголовного дела процессуальные решения и действия, включая предъявленные Макарову обвинения и обвинительное заключение, являются незаконными.
– Указанные нарушения – это результат неосмотрительности следствия или это целенаправленное решение?
– Уголовно-процессуальный закон гарантирует лицам, обладающим специальным статусом, особые гарантии. Это связано с тем, что государство и общество заинтересовано в том, чтобы лица, выполняющие публичные функции, не были беспричинно отстранены от своей деятельности в результате только «усмотрительского» подхода следователя, и именно поэтому УПК РФ устанавливает необходимость согласовывать в таком случае возбуждение уголовного дела с вышестоящими органами – прокуратурой, руководителем следственного органа субъекта или с судом. Не желая это делать, органы предварительного расследования часто избирают подход обойти процедуру возбуждения уголовного дела, чем нивелируют положения ст. 447, 448 УПК РФ, которые в равной мере относятся и к другим спецсубъектам судьям, адвокатам и т. д., просто возбуждая дело по факту.
Такая скрытая практика сбора доказательств в отношении «спецсубъектов», путем принятия формального решения о возбуждении уголовного дела в отношении неустановленного лица, в то время как в действительности это лицо и наличие у него специального статуса известно – незаконна. Так можно дойти до абсурда, когда периферийный следственный отдел, ну, допустим, в Чесме или Бредах, могут возбудить уголовное дело по факту, а фактически собирать сведения и доказательства в отношении спецсубъектов прокурора области, председателя областного суда, а то и президента РФ.
На правах рекламы.
