Психушка за непослушание

В Челябинске непослушных детей-сирот в «воспитательных» целях отправляли в психиатрическую больницу. Такие факты обнаружила прокуратура региона, проведя проверку школы-интерната №13 для детей с ограниченными возможностями здоровья, оставшихся без попечения родителей. По данным надзорного ведомства, 40 (!) воспитанников этого учреждения в качестве наказания за различные проступки оказались незаконно помещены в психиатрическую больницу. Показательный случай произошел с 15-летней Юлей Ш., которая за прогул уроков на два месяца оказалась заперта в психпалате.

По выявленным случаям начата доследственная проверка. А 7 июня в школе-интернате побывала уполномоченный по правам ребенка Челябинской области Маргарита Павлова. Подробности – в материале корреспондентов Chelyabinsk.ru.

Трудных подростков пичкали психотропными

В челябинскую школу-интернат №13 работники прокуратуры прибыли в рамках плановой проверки медицинских учреждений, оказывающих медпомощь детям. При проверке документов учреждения вскрылись грубые нарушения закона о психиатрической помощи. Так, в отчетности Совета профилактики интерната обнаружился протокол, в котором рассматривался вопрос о пропусках уроков без уважительных причин Юлей Ш., в связи с чем было принято решение о ее госпитализации в Челябинскую областную клиническую психоневрологическую больницу №1.

«По мнению прокуратуры, решение о госпитализации девочки было принято необоснованно, – сообщает старший помощник прокурора Челябинской области Оксана Моржеухина. – Заместитель директора по лечебно-профилактической работе школы-интерната №13, не имея должностных полномочий, выписала направление на лечение в психиатрическом стационаре. У девочки диагноз «легкое когнитивное расстройство», который, с нашей точки зрения, может лечиться в дневном стационаре, а она два месяца находилась психоневрологической больнице, где ей назначалось лечение нейролептиком «аминазином» (психотропное лекарственное средство. – Прим. авт.)».

Дальше больше. Выяснилось, что такая ситуация в разной мере повторялась как минимум с четырьмя десятками детей-сирот. Да, подростки трудные – самовольно уходят из интерната, пропускают уроки, некоторые употребляют токсичные вещества. Но упекать непростых подопечных в психбольницу, не сумев справиться со сложностями воспитания, – это не только непедагогично, но и противозаконно. Существует специальный «Закон о психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», который четко разъясняет, что после 15 лет психиатрическая помощь оказывается при добровольном обращении человека или с его согласия. Принудительно можно госпитализировать в психиатрический стационар только тех, кто представляет опасность для себя и окружающих, кто не может самостоятельно удовлетворять свои основные жизненные потребности или тех, чье психическое состояние существенно ухудшится при неоказании помощи.

По итогам проверки прокурор региона Александр Войтович потребовал принять меры к их устранению, решить вопрос о привлечении к дисциплинарной ответственности виновных лиц, допустивших нарушения, а также обеспечить контроль за соблюдением законодательства.

«В Уголовном кодексе РФ есть статья 128 «Незаконное помещение в психиатрический стационар», – говорит Оксана Моржеухина. – По указанию прокуратуры области материал по данному интернату был направлен в следственный отдел по Металлургическому району СК РФ для принятия решения о возбуждении уголовного дела или отказе в нем».

Штатный диагноз

Директор школы-интерната №13 Денис Мацко подтверждает, что в течение года 40 воспитанников находились в областной психиатрической больнице, но это абсолютно разные дети, попавшие туда различными путями: шесть человек – по направлению военкомата, часть проходила комиссию на допуск к профессии, других отправили уточнять диагноз, нескольких госпитализировали по рекомендации областного центра диагностики и консультирования, кто-то попал туда по направлению школы-интерната. «Воспитанники имеют различные диагнозы, и я обязан обеспечить их лечением как от соматических, так и от психических заболеваний, – поясняет Денис Мацко. – Школа-интернат сотрудничает с больницей на протяжении многих лет. Госпитализация не приводит к тому, что дети получают какой-то стресс или появляются нарушения. Они лечат заболевания, которые у них есть, и не более того».

По словам директора, решение о направлении ребенка в стационар принимает не один человек, а множество специалистов, а также собирается целый пакет необходимых документов. «Показателем для внеплановой госпитализации являются суицидальные наклонности, – уточняет Денис Мацко. – У нас есть пример, когда ребенок высказывал суицидальные мысли или угрозы. Надо разбирать каждый случай отдельно. По документам все это видно и легко проверяется».

Между тем и директор, и его замы рассказывают о самовольных уходах воспитанников из учреждения. Некоторые из тех 40 человек также в настоящее время находятся в розыске. Так, по словам директора, Юлия Ш. в очередной раз сбежала и уже две недели разыскивается. «Дети очень сложные. К нам поступают ребята в возрасте 14-17 лет. Им трудно адаптироваться, так как они большую часть жизни провели на улице. Но число самовольных уходов по сравнению с 2009–2010 годами снизилось почти в три раза, – рассказывает заместитель директора по социально-правовой работе Светлана Косолобова. – Кстати, количество побегов снизилось за счет увеличения числа кружков и секций. В 2009 году их было три, а в прошлом году – 19. Усилена работа социальных педагогов, психологов, психиатра и воспитателей». В работе по сохранности контингента активное участие принимает штатный психиатр, заместитель директора по лечебно-профилактической работе интерната №13 Лариса Лапушкина. «Наше упреждение для детей с задержкой психического развития. Почти все они хотя бы раз в течение своего пребывания в школе-интернате должны побывать в стационаре, – считает она. – Диагноз должен быть подтвержден или опровергнут клинически. Если ребенок асоциальный, то с ним трудно работать. Когда он изымается, у него есть время осмыслить, подумать, принять или не принять». В ответ на заявление прокуратуры о том, что она не имеет права выписывать направления, Лариса Лапушкина сообщила, что «сотрудники прокуратуры во время проверки не потребовали у нее ни лицензию, ни документы, ни дипломы». «Моя должность есть в штатном расписании, у меня большой стаж работы...», – недоумевает она.

Дети наизнанку

Ни воспитатели, ни сами дети не могут объяснить, почему они убегают из учреждения, но о том, что ждет злостных нарушителей порядка, знают практически все. Воспитанник школы-интерната Максим рассказывает, что детей, которые систематически отлучаются из интерната, направляют в больницу на АМЗ. «У меня есть друг Коля. Он связался с одним мальчиком, сбежал на улицу, когда он нашелся, его направили в больницу за плохое поведение, – говорит воспитанник. – Подростков обычно три раза предупреждают о том, что их увезут на АМЗ. Некоторые не понимают, и их отправляют туда снова и снова. Я в такой ситуации не был. В нашем интернате пять таких «бегунов»: трое из моей группы, один из параллельной, еще один – в старшей. В больнице они проводят месяц или два. Но один мальчик лежал там два года, потому что у него была судимость. Он вернулся, и его сразу выпустили из интерната».

Воспитанница интерната Анастасия один раз за время своего нахождения в школе-интернате побывала в психиатрической больнице и уже не помнит, как проходили ее дни. «В больницу меня отправили не потому, что я плохо себя вела... а чтобы я стала лучше. Я не помню, что делала в больнице, так как это было давно (около года назад. – Прим. авт.)».

С детьми и воспитателями общалась уполномоченный по правам ребенка в Челябинской области Маргарита Павлова. Она отмечает, что ситуация в школе-интернате очень серьезная и требует пристального внимания. «Когда я получила постановление прокуратуры, в котором говорится, что более 40 детей были незаконно помещены на лечение в психиатрический стационар, то решила разобраться в этом деле. Я беседовала с директором, воспитателями и детьми, – рассказывает Маргарита Павлова. – Ребята действительно проходят лечение в стационаре. А вот в том, насколько обосновано помещение их в стационар, должны разбираться специалисты. Должна быть проведена независимая экспертиза. Из бесед с воспитателями и воспитанниками стало ясно, что дети не совсем правильно воспринимают помещение в стационар, некоторые считают эти меры карательными. Кроме того, воспитатели подтвердили, что не всегда дети возвращаются из больницы с заметными улучшениями. Здесь, я считаю, речь уже идет об изменении подхода к проблеме. Возможно, методы, используемые в лечении этих детей, неэффективны, и системная работа, налаженная еще в советское время, им не помогает. Отмечу, что в школе-интернате у детей нет доступа к телефону доверия: на личном телефоне у них зачастую нет денег, они могут звонить из приемной в присутствии секретаря, но там нет выхода на межгород. В учреждении нет психолога, который бы работал с детьми старшего звена. Мы готовы помочь, и ждем предложений от руководства школы-интерната».