Лечение по приговору

Готовится законопроект о принудительном лечении наркозависимых. Возможно, уже до конца года Госдума примет соответствующие поправки к действующему закону. Сегодня практически во всех странах мира, кроме России, действуют правовые нормы, которые регулируют принудительное лечение от алкогольной и наркологической зависимости. Система, обязывающая зависимых людей лечиться, перестала существовать в начале 90-х годов, в эпоху всеобщей демократизации. Сейчас отчаянные призывы о помощи семей, в которых живут алкоголики и наркоманы, натыкаются на действующий закон «О психиатрии», как на глухую стену. В последнее время врачи-наркологи пытаются обратить внимание общественности и законодателей на то, что пришла пора привести ныне действующий закон в соответствие с мировой практикой, медицинскими нормами, правами других людей и просто здравым смыслом.

Об этом мы беседуем сегодня с главным врачом Челябинского областного наркологического диспансера Борисом Изаровским.

– Ситуация осложняется тем, что нынче страна переживает очень тяжелый период: алкоголизация населения достигла таких масштабов, что речь уже может идти о пропасти, имя которой – вымирание нации. Позади остались показатели даже самых «неуправляемых», смутных 90-х годов. А в стране сейчас действует единственный специальный закон «О психиатрии», который полностью исключает все формы недобровольного лечения от наркомании, алкоголизма, токсикомании.

– Получается, что вы ратуете за возрождение ЛТП?

– Нет. Я не говорю о механическом переносе прежней практики в наше время, о возрождении ЛТП в прежнем виде. Конечно, неправильно лишать свободы человека, например, по первой жалобе жены или за попадание в вытрезвитель. Сейчас нужно тщательнее продумать механизм этого процесса, усовершенствовать его.

– А как бы это могло выглядеть с вашей точки зрения?

– Сразу скажу, что в любом случае решение о лишении человека свободы должен выносить суд, а не какое-то одно ведомство. Но перед этим необходимо серьезное заключение специальной комиссии, в состав которой входит врач-нарколог, психиатр, представители органов внутренних дел, социальных служб.

– Борис Васильевич, но ведь и сейчас в больницы привозят «чуть живых» алкоголиков и наркоманов без особого согласия с их стороны.

– Да. Но сейчас элемент недобровольной госпитализации возможен только в том случае, если человек находится в угрожающем для его жизни состоянии: алкогольного психоза или так называемой «белой горячки». Как только врачи выведут его из острого состояния, он имеет полное право уйти из больницы, что, чаще всего, и происходит.

Но это не будет лечением алкоголизма или наркозависимости в полном смысле этого слова. На самом деле, такое лечение – очень длительный процесс и двумя-тремя днями здесь никак не обойтись.

Больного необходимо поместить в специализированную больницу, где есть опытные врачи-наркологи, психотерапевты, психологи, провести полный курс лечения и реабилитации, только тогда можно ожидать ощутимый результат.

– Вы полагаете, что это должно быть закрытое заведение с охраной и полной изоляцией от внешнего мира?

– Недавно с группой российских медиков я был в США. Мы знакомились с организацией системы принудительного лечения алкоголизма и наркомании. Нам показали специализированную лечебницу, куда направляются люди, совершившие противоправные деяния, связанные с алкоголем или наркотиками. Суд предлагает им два варианта выхода из ситуации: или лишение свободы, или согласие «добровольно» пройти курс лечения.

В подобных заведениях нет ни решеток, ни охраны. Но если человек, выбравший второй вариант, не будет соблюдать режим, то лечебница моментально сообщит в правоохранительные органы о его поведении, и в таком случае к нарушителю будет применен первый вариант наказания – лишение свободы. Понятно, что ему вряд ли это будет интересно.

– Вы сказали о противоправных деяниях. Но ведь и у нас, если пьяный человек что-то натворит, его обязательно привлекут к ответственности.

– Правильно. Только надо различать, что вкладывается в это понятие «что-то». У нас на алкоголика могут не обращать внимания до тех пор, пока он кого-нибудь не убьет, а там противоправным деянием считается даже неприкрытая бутылка пива, распиваемая в общественном месте.

– Все это хорошо, но за чей счет будет проходить лечение и реабилитация в таких лечебницах?

– Конечно, они должны финансироваться из государственного бюджета. Понимаю, что затраты будут большие. Но, подчеркиваю, сейчас и профилактика, и лечение алкоголизма перешли уже в ранг национальной безопасности.

– В принципе с вами можно согласиться – такой вариант принудительного лечения вряд ли вызовет негативную реакцию у сторонников соблюдения прав человека.

– Пытаясь сохранить права одного человека, мы нарушаем массу прав множества людей, окружающих его. К тому же нельзя сбрасывать со счетов и тот фактор, что для людей, зависимых от психоактивных веществ, свойственна анозогнозия – отрицание своего болезненного состояния. Отсюда вывод, что вряд ли и близкие, и общество в целом могут дождаться от большинства из них своевременного и добровольного согласия на лечение.

– Когда мы говорим об их правах, я сразу вспоминаю многочисленные сообщения о водителях маршрутных такси, находящихся за рулем в нетрезвом виде…

– Это очень серьезная проблема. Каждый день работники ГИБДД привозят к нам на освидетельствование десятки водителей и примерно у 90 процентов из них обнаруживается та или иная стадия опьянения. Не будем пока говорить о водителях личного автотранспорта. Но, что касается водителей общественного транспорта, то существует четко прописанный механизм предрейсового осмотра, и руководители предприятий должны следить за тем, чтобы он соблюдался.

– Наверное, это достаточно затратно?

– Вовсе нет. Осмотр может проводить не врач, а медсестра или фельдшер, и оборудования для этого особенного не надо. Если нет возможности организовать такой пункт у себя на предприятии, то есть другой вариант – заключить договор с каким-то лечебным учреждением. Во всяком случае, это будет нисколько не дороже, чем судебные издержки, если, не дай бог, по вине водителя произойдет авария или, например, предприятие вовсе лишится лицензии.

Был случай, когда практически за рулем маршрутного такси от передозировки наркотиками скончался молодой человек. Само по себе – это уже из ряда вон выходящее событие, но дело в том, что на нем буквально не было «живого места» – все вены были исколоты. Спрашивается, какой осмотр перед рейсом он проходил и проходил ли его вообще?!

Водители один раз в три года должны проходить полный медицинский осмотр. И здесь, мне кажется, надо усилить ответственность врачей, которые его проводят и ставят свои разрешительные подписи. Бывают случаи, когда разрешение на вождение получают люди, зависимые от психоактивных веществ. Конечно, просто так, на глазок, врач не сможет определить, есть ли у человека такая зависимость – необходимо сделать глубокое обследование: забор анализов, психологическое тестирование. Но делать это нужно во что бы то ни стало.

Точно такая же ситуация и с профилактическими предсменными осмотрами на других опасных производствах. Собственно говоря, ничего нового придумывать здесь тоже не надо: уже существует перечень таких профессий, работодателям просто необходимо организовать работу медиков и строго контролировать ее. Как врач-нарколог я считаю необходимым проводить и послесменные осмотры.

В Кемеровской области недавно провели медицинское обследование шахтеров, и обнаружилась очень печальная картина: большинство молодых рабочих от 20 до 26 лет употребляют наркотики, горняки старше 30 лет спускаются в шахту, даже не протрезвев как следует. Вполне возможно, что и у нас в области ситуация не лучше.