Жизнь под снос. В Магнитогорске семью с двумя детьми бросили в пустом аварийном доме, отказав в переселении

В Магнитогорске семья с двумя детьми вынуждена жить в разваливающемся аварийном доме, приготовленном под снос. Соседей супругов Дмитрия и Елены Августинович расселили, а им новое жилье не предоставили. По формальным основаниям их не смогли включить в список на переселение, а лишь предложили компенсацию, на которую квартиру не купишь. В мэрии ответили, что семья может идти в суд. Супруги записали обращение к губернатору Алексею Текслеру. На двери появилось объявление, что сегодня, 27 июля, дом будет отключен от газоснабжения.

Двухподъездный дом на улице Салтыкова-Щедрина, 16 построили в 1934 году. Он стоит в тихом, теперь сильно заросшем травой дворе. За домом глубокие ямы от разрушенных стаек-сараюшек советских времен. Дмитрий заранее нас предупреждает, что ходить там опасно — можно запросто убиться, глубина некоторых стаек — около метра, а в зарослях сорняков их сложно разглядеть.

В двухэтажке кое-где уже выбиты окна — так хулиганят подростки из домов по соседству. Забредают сюда и пьющие компании, но Дмитрий с Еленой их разгоняют.

В подъезде обосновались пауки. Деревянные ступени прогнили и разваливаются буквально под ногами. С потолка и стен осыпается грязная штукатурка. Квартиры соседей пустуют, но двери закрыты на навесные замки, чтобы бродяги не устроили пожар — дом с деревянными стенами и перекрытиями вспыхнет от малейшей искры.

У семьи Августинович 49-метровая трешка на втором этаже. В небольших комнатах квартиры есть место всем: своя территория у 12-летнего Матвея и у двухлетней Каролины.

Над плитой на кухне — свежий кафель. Глава семьи старается поддерживать квартиру в приглядном виде, хотя понимает, что это бессмысленно — она разрушается на глазах. В ванной, к примеру, канализационные трубы держатся на честном слове. Окна не открываются, есть риск, что выпадут рамы, а менять на новые нет смысла. В остальном же — квартира как квартира. Пахнет домашней едой, развешано белье после стирки, трется о ноги кот Кокос.

Наступил день, которого Дмитрий и Елена боялись больше всего, — дом отрезают от коммуникаций. Управляющая компания перестала его обслуживать уже давно, а теперь отключают и газ.

Супруги понимают, что еще одну зиму в этом доме они не переживут — в холода из покосившихся окон сквозит, центральное отопление давно не спасает, а без газа квартира и вовсе превратится в ледяной склеп. Но идти некуда.

Они не из тех, кто покупает жилье в аварийном доме в надежде переехать за счет государства. Нет, тут другая история. Дмитрий вырос в этом доме, всё детство провел здесь с дедом, из армии вернулся сюда жить, затем познакомился с Еленой и привел хозяйку, тут у пары родились дети.

40-летний Дмитрий трудится слесарем-ремонтником на коксо-химическом производстве, в «Объединенной сервисной компании». 39-летняя Елена пока не работает, занимается двухлетней дочкой.

Когда семья узнала, что дом признали аварийным, конечно, обрадовались — думали, спокойно со всеми переедут.

— Мы думали, нам выделят, как положено, — получим квартиру. Но у нас вот не получилось, — разводит руками Елена.

В январе 2021 года мама Дмитрия оформила квартиру на него с женой через дарственную. С этого, как считают супруги, и начались их проблемы.

— Мама в плохом состоянии тогда была, парализована. Плохо себя чувствовала и решила дарственную на меня сделать, а дом тогда уже был признан аварийным. И вот нам в администрации сказали, что это плохо [в программу переселения из ветхоаварийного жилья они поэтому не попадают], и что придут оценщики, — описал ситуацию Дмитрий. — Они (представители мэрии. — Прим. ред.) сказали: «Вы видите, на что здесь можно оценить? Вот на эту сумму вам предоставят».

— Мы в администрацию ездили подавать документы на переселение. Сразу в глаза нам заявили, что не получится. Мы подумали, что это всё передумается, но этого не произошло, — продолжил Дмитрий.

Семья обратилась к юристу.

— Юрист Диме объяснила, чтобы мы сами должны оценщика нанимать, но пришла женщина-оценщик от мэрии. Она всё фотографировала и потом позвонила, — описывает Елена. — Попросила подъехать, но сразу сказала, что ничего хорошего, шансов у вас нет. Спросила, что будем решать.

По словам супругов, оценщик предупредила, что рыночная стоимость их квартиры будет небольшой. Супруги говорят, что речь идет о сумме менее миллиона, но каким образом приобрести на эту сумму жилье для семьи из четырех человек, им не объяснили. Как не объяснили и сам механизм получения компенсации и покупки, утверждает Дмитрий. Никаких документов, по словам семьи, на руки им не выдали.

— Соседи наши получили новые квартиры на Зеленом Логе. Двушка была здесь у нашего соседа — так он переехал в двушку. На нас же просто давили, что надо как-то решать вопрос. Намеки какие-то шли по телефону. Намекали, что надо согласовать [выселение из квартиры], потому что квартир таких [за небольшую сумму] нет. Мы хотели дарственную аннулировать, но нам сказали, что нельзя, — утверждает Дмитрий. — Если бы не дарственная, мы бы получили квартиру полноценную. Мы жили-жили и остались без квартиры. Куда мы за эти деньги пойдем? Если даже однушка уже стоит больше двух миллионов.

Семья записала обращение к губернатору Челябинской области Алексею Текслеру в надежде, что он поможет решить вопрос с жильем.

Наши коллеги из MGORSK.RU отправил запрос по семье Августинович в администрацию Магнитогорска. В ответе от комитета по управлению имуществом и земельными отношениями говорится, что дом на Салтыкова-Щедрина, 16 был признан аварийным и подлежащим сносу 6 мая 2016 года. Квартира, где живет семья Августинович, подлежит расселению.

— В доме 8 квартир, две из них коммунальные. Переселению подлежат десять семей. Мероприятия по переселению десяти семей начаты в 2023 году. Восьми семьям предоставлены жилые помещения. Две семьи подлежат переселению путем выплаты возмещения за изымаемое жилое помещение, расположенное в аварийном доме, — говорится в ответе чиновников. — Жилое помещение, занимаемое семьей Августинович, подлежит расселению в рамках программы по переселению. Так как жилое помещение было приобретено собственником после признания дома аварийным и подлежащим сносу, в силу закона
части 8.2 статьи 32 ЖК РФ переселение граждан должно быть осуществлено путем выплаты собственнику возмещения (выкупной стоимости) за изымаемое жилое помещение.

В октябре 2022 года по телефону семье Августинович сообщили о способе возмещения за квартиру, уточнили в администрации.

— В апреле 2023 года собственнику квартиры № 8 в установленном порядке был направлен проект Соглашения об изъятии жилого помещения и выплате возмещения (выкупной стоимости) за изымаемое жилое помещение. На предложение подойти в администрацию города лично для получения уведомления об изъятии жилого помещения собственник ответил отказом, — следует из ответа чиновников.

Дмитрий объяснил нашему корреспонденту, что во время этого звонка находился в цеху и не мог долго говорить. После этого, как он уверяет, безуспешно пытался дозвониться в мэрию.

По мнению администрации, решить сложившуюся ситуацию можно только в суде.

— Ввиду наличия спора вопрос переселения семьи Августинович подлежит урегулированию в судебном порядке, — заключили в магнитогорской мэрии.

Историю прокомментировал правозащитник Евгений Гончаров.

— По общему правилу взамен жилого помещения, подлежащего сносу, должно предоставляться равнозначное жилое помещение (соответствующее установленным стандартам). В данном случае — не менее 49 квадратных метров. С собственником сносимого жилья должно заключаться соглашение, по которому ему может быть предоставлено взамен изымаемого жилого помещения другое жилое помещение, — поясняет Евгений Гончаров. — Это право предусмотрено частью 8 статьи 32 Жилищного кодекса РФ. Однако городская администрация ссылается на часть 8.2 этой же статьи Жилищного кодекса, которая говорит о денежном возмещении стоимости квартиры, если новые собственники (в нашем случае сын Дмитрий) приобрели на нее право собственности уже после признания жилого дома аварийным и подлежащим сносу.

Ситуация с тем, что договор дарения на Дмитрия был оформлен тяжелобольной мамой, может сыграть в плюс семье Августинович.

— При дарении имущества детям не платится налог, чего не избежать, например, при наследовании, — говорит Евгений Гончаров. — Говоря простым языком, пожилой человек предпринял допустимые, разумные и добросовестные меры предосторожности, которые в дальнейшем избавят ее сына от дополнительных затрат и хождения по инстанциям. И это обстоятельство тоже нельзя не учитывать.

Утверждение Дмитрия о невозможности аннулировать сделку правозащитник назвал неверным и противоречащим гражданскому законодательству. Ведь его мама жива и дееспособна — живет с сестрой Дмитрия. По мнению Евгения Гончарова, обе стороны сделки могут расторгнуть любой договор, если это не нарушит прав других лиц.

— Яркой аналогией здесь может служить пример с расторжением договора приватизации, в результате чего стороны возвращаются в первоначальное состояние, и муниципалитет опять становится собственником жилого помещения. Права городской администрации в случае расторжения договора дарения между мамой и сыном Августович никак не нарушаются, потому что предоставление жилья взамен сносимого или предоставление денежной компенсации — это не право администрации, а обязанность. И в обоих случаях, исходя из общей предпосылки жилищного законодательства, такое возмещение должно быть равнозначным (часть 7 статьи 32.1 ЖК РФ), — уточняет юрист. — Для расторжения договора дарения мама и сын должны представить в Росреестр (бывшая регистрационная палата) или в любой МФЦ (многофункциональный центр) соглашение о расторжении договора. От имени мамы может действовать любое лицо (желательно не родственник), на которого мама в присутствии нотариуса оформит доверенность именно на расторжение конкретного договора дарения. За доверенность и за вызов нотариуса на дом придется заплатить.

Таким образом, у семьи Августинович есть шанс получить равноценное жилье, полагает правозащитник.

— Согласно части 8.1 пресловутой статьи 32 ЖК РФ, «органы государственной власти субъекта РФ вправе устанавливать для собственников жилых помещений в многоквартирных домах, признанных в установленном порядке аварийными и подлежащими сносу <…>, дополнительные меры поддержки по обеспечению жилыми помещениями при условии, что на дату признания многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу <…> у них отсутствуют иные жилые помещения, пригодные для постоянного проживания», — заключил Евгений Гончаров. — А это значит, что губернатор Челябинской области на полном законном основании имеет право установить для семьи Августович дополнительные меры по обеспечению жилым помещением.