«У женщин истерика — они платят сразу»: частный детектив из Челябинска рассказал всю правду о работе

Любите ли вы фильмы про сыщиков? А мечтали ли когда-нибудь сами оказаться на их месте? Мы нашли частного детектива (да-да, в Челябинске такие есть) и узнали, насколько его работа похожа на кино. Спойлер: реальность оказалась не такой романтичной, но денежной. На что сыщикам приходится идти, чтобы разоблачить любовников, кто чаще всего прибегает к услугам детективов и что могут рассказать о вас соцсети — в материале 74.RU.

«Как в полиции, только качественней»

Найти частного детектива в Челябинске, к нашему удивлению, оказалось не так уж сложно. На запрос Google выдал с десяток компаний в нашем городе. Открытые наугад сайты под копирку безликие — вы не найдёте на них никаких имён, а все иллюстрации взяты со стоковых фотобанков. Что скрывается за этим налётом таинственности, мы решили выяснить у одного из сыщиков.

Наш собеседник Александр согласился встретиться только в его агентстве. Приметное здание находится в центре города, но подойти к нему незамеченным не удастся — дорогу преграждает внушительный забор, а по периметру стоят камеры. Внутри офиса детектива пара столов, диван, телевизор и куча техники: фотоаппараты, диктофоны, рации и всё, что необходимо для работы сыщика.

Александр трудится в агентстве вместе с несколькими коллегами. В прошлом все они — сотрудники правоохранительных органов. Наш собеседник, например, больше 20 лет отработал в уголовном розыске.

— У каждого из нас своя специализация. Кто-то в наблюдении хорош, кто-то — в розыске. Кто-то разговаривает так, что может в доверие войти. Но работаем мы командой, — говорит Александр. — В работе детективом привлекают свободный график, хорошее финансовое вознаграждение и различные возможности, которых нет в работе полиции. Здесь интереснее. Разные ситуации бывают. Каждый случай неординарный — нужны разные подходы и средства. Конечно, и в полиции с ними сталкиваешься, но здесь всё это быстрее получается сделать. Может быть, из-за отсутствия такого объёма [работы]. В полиции просто накладывается одно преступление на другое: совершили — взяли по нему, что успели сделать. Если по горячим следам в ближайшие два–три дня не раскрыли — всё уже, следующее [преступление], следующее пошло, и так забывается. А здесь потихонечку два–три клиента взяли, начинается работа. До результата довели определённого, предоставили информацию клиенту — и он доволен и счастлив. Самый большой заказ по длительности был где-то две рабочих недели. Тут практически та же работа, что в полиции, но мы её делаем на порядок качественнее. Потому что в полиции зарплата фиксированная, и как бы они ни выполнили свою работу, они получат свою фиксированную оплату. Мы получаем деньги только за результат.

Жизнь обычных челябинских детективов далека от героев кинолент. Вместо расследований запутанных убийств они ищут должников и имущество, наводят справки о людях и проверяют супругов на измену.

— Как-то мы по просьбе родных искали женщину. У неё была нормальная семья: муж, ребёнок. Сама она работала в одном из банков. И всё у них было хорошо, пока она не связалась с наркотиками. Она потихоньку опустилась, бросила ребёнка, мужа, уехала в другой город и продолжила наркоманить. Родители попытались вытянуть её из этого болота, хотели отправить её на реабилитацию. Приехали за ней сюда, повезли к родственникам в области, а женщина от них сбежала. Босиком зимой, — рассказывает Александр. — Родные обратились к нам за помощью. Мы разыскали её знакомых, выяснили, с кем она общалась, нашли её и вернули семье. А через некоторое время она опять от них убежала, и мы начали искать её вновь. Сейчас она, наверное, уже благополучно вышла из наркологической клиники.

Ещё одна причина обращения к детективу — поиск знакомых и родных.

— Бывают случаи, когда люди обращаются за установлением настоящих родителей усыновленных детей. Обращаются как усыновители, так и сами дети, которые ищут своих настоящих родителей. Но по закону мы не можем им помочь, — продолжает Александр. — Обращаются к нам и люди, которые хотят выехать в Израиль. Они просят установить их родственные связи, найти их корни, чтобы получить разрешение и оформить необходимые документы на переезд. В нашей практике было несколько таких случаев.

— Были обращения из-за рубежа?— интересуемся в ответ.

— Бывает. К нам из Лондона, из Израиля, из Германии, Египта, Турции обращались. Был дедушка из Гамбурга, который искал свою одноклассницу. Он выходил на связь только по электронной почте раз в несколько дней.

— А детей приходилось искать?

— Маленьких — нет. Розыском малышей сейчас занимаются LizaAlert и «Легион-СПАС». Была ситуация, когда мы искали 18-летнюю девушку, которая ушла из дома и не сообщала родителям, где она находится и чем занимается. Родители обратились к нам. Были её контактные данные — телефон, страница в соцсетях. И тут уже, как у шпионов, кто кого перехитрит. Уловками удалось её вывести на встречу, мы приехали на неё вместе с её родителями. А девочка, по нашим подозрениям, в каком-то притоне была.

— Что ещё вам приходилось делать?

— Груз искали. К нам обратился человек, представился руководителем фирмы по грузоперевозкам и сказал, что необходимо срочно найти груз стоимостью полтора миллиона рублей, который в последний раз был замечен в Челябинске. Груз шёл из Барнаула в Казахстан. Всё было экстренно. Мы выехали на место, где в последний раз этот груз видели. Как оказалось, там водитель оставил его непонятным людям. Ему позвонили мошенники, представились грузоперевозчиком и сказали, что у него меняется маршрут. Водитель приехал по названному адресу, там ему показали все документы, он расписался и оставил груз. Пообщавшись с охранниками, мы выяснили, что ночью за грузом приезжала другая дальнобойная машина. Её госномер в журнале оказался замазан штрихом. Были только марка машины и цвет. Через наши сети мы нашли номер телефона водителя, узнали, где он оставил груз. Наш заказчик тем временем к нам вылетел из Барнаула. Пока он сюда летел, мы груз нашли в Екатеринбурге. Это оказался медный кабель, и стоил он гораздо дороже — миллионов десять.

Или обращаются по розыску имущества должников, когда приставы ничего не делают. Взыскатели приходят к нам, а мы им за день находим информацию, которую приставы не смогли собрать за три года.

Москвичи, бывает, звонят, ищут фирмы. У них есть юридический адрес компании, и они просят нас выехать и проверить, существует ли такая фирма на самом деле. Мы предоставляем такие услуги по сопровождению сделок. Или просят проверить наличие какого-то груза у поставщика, если покупатели из других регионов.

Как-то проводили расследование самоубийства человека. Его родственники думали, что он не покончил с собой, а стал жертвой убийства. Мы собрали всю информацию, опросили множество людей: родственников, сотрудников, выезжавших на место. И у нас сложилось своё убеждение, что человек всё-таки совершил самоубийство. Когда мы предоставили доказательства и факты родственникам этого человека, они пришли к тому, что произошёл несчастный случай. Каждый остался при своём мнении.

— Рискованные дела бывают, которые могут угрожать вашей безопасности?

— Мы не сталкивались с такими. Может быть, мы просто воспринимаем это как не влияющие на нашу безопасность [дела], а на самом деле это небезопасно. Может, уже притупился этот инстинкт самосохранения, и нет такого страха.

— А резонансные были?

— Нет. Взрыв дома в Магнитогорске или прорыв газопровода — это не в наших силах. У нас бытовой и бизнес-уровень. Но люди по преступлениям обращаются в правоохранительные органы, а не к нам. Они написали заявление и ждут, когда поймают [преступника]. А если бы написали заявление и к нам ещё пришли, мы бы могли поковыряться, деталей дорыть, и, может быть, результат был бы. Эту информацию полиция потом может использовать при расследовании.

Но в основном мы занимаемся выявлением супружеских измен — муж, жена, любовники, любовницы.

«Женщины не такие скупые, как мужчины»

— Кто чаще к вам обращается из-за подозрений в измене — жёны или мужья?

— Одинаково. Просто женщины не такие скупые, как мужчины. Они платят сразу. У них истерика — им без разницы, какой ценой [услуги]. А мужчины экономят, а потом приходят всё равно к таким же ценам.

— Что собой представляет такая проверка?

— Это комплекс мероприятий. Мы исходим от ситуации и предлагаем клиентам услуги комплексно. В одном случае достаточно было просто дать клиентке на время диктофон. Она его установила в квартире и по нашей рекомендации уехала в командировку. То есть специально спровоцировала такую ситуацию, что её не было дома. Супруг в это время привёл любовницу домой. Жена прослушала запись, и всё стало ясно.

Была ситуация у нас, что дали наблюдение за человеком [на измену]. Мы поехали наблюдать — он в первый же час встретился с женщиной и пошёл с ней в сауну. В последующие дни он делал то же самое.

Бывает, что нам в три–четыре часа утра звонят люди из других регионов и говорят: «Необходимо вам через час быть там-то и там производить наблюдение». В четыре утра. Бывает, нужно встретить в аэропорту человека, который прилетел утренним рейсом, и довести его до определённого места или узнать, кто его встречал.

— А люди рассказывают, что их приводит к вам?

— Тут вопрос стоит в конфиденциальности, чтобы эта информация никуда не ушла. Для многих важно, чтобы только они об этом знали. Потому что обращаться к своим друзьям, например, в правоохранительных органах, у которых такие же возможности есть, — это выносить сор из избы. Тут пришли к частным лицам, которые не заинтересованы в этом, информацию объективную от них получили — всё, человек для себя уже картину обрисовал, есть или нет измена. И многие общественные личности порой тоже к нам обращаются только из-за конфиденциальности.

Некоторые заказчики не хотят рассказывать истинные причины розыска человека, недоговаривают и придумывают какие-то отговорки. Например, женщина говорит нам, что ей нужно узнать адрес мужчины, чтобы доставить ему цветы, а сама она при этом живёт за границей. Мы начинаем работать, понимаем, что что-то не клеится и клиент нас обманывает. Таким клиентам мы отказываем.

— Какие ещё заказы не берёте?

— Те, которые не сможем исполнить. Или если требуются какие-то противоправные действия с нашей стороны. Бывает, родители делят детей и просят нас установить их местонахождение, чтобы выкрасть. Мы такие заказы не берём.

Или когда нужно выяснить информацию, составляющую медицинскую тайну. Например, с каким диагнозом человек лежал в больнице. Хочет, например, свекровь о невестке информацию собрать и разузнать, почему она забеременеть не может, делала ли аборт. Такие заказы мы тоже не берём.

«Нельзя найти человека за 2000 рублей»

Прайс на услуги частного детектива, на первый взгляд, кажется внушительным. Наблюдение за кем-либо обойдётся от 7500 рублей за три часа, а розыск человека — от 30 тысяч рублей.

— Цена обоснована задействованными силами и средствами, потраченным временем, расходными материалами и прочим, — объясняет Александр. — Мы сразу обговариваем с клиентом, от какой суммы начинаются услуги. Потом, если мы видим, что не укладываемся в эту сумму, то созваниваемся с клиентом и согласовываем дополнительные траты. Если клиент согласен, продолжаем работу дальше, нет — останавливаемся на том объёме работ, которые мы уже провели, и предоставляем по нему результаты.

— А из чего складывается высокая стоимость? — уточняем мы.

— Наблюдать за человеком, который передвигается пешком, — это одна история. Наблюдать за человеком, который передвигается на машине, — другая. Тут и смена автомобилей, и изменение внешности, одежды и тому подобного, чтобы остаться незамеченным. Представьте, например, наблюдение за машиной в утренние или ночные часы, когда город пустой. Ты один не будешь же постоянно тыкаться в эту машину. А надо же пытаться его не упустить, довести до места, где человек ночует и время проводит, выяснить, с кем встречается.

В нашей работе важна оперативность. Мы будем работать по заказу и день, и ночь, и в выходные, и в праздничные дни, если это необходимо.

— Клиентов такие цены не пугают?

— Бывает так, что люди звонят нам, спрашивают цены и возмущаются, что в каком-то другом агентстве в четыре–пять раз дешевле. Но они обращаются туда, где дешевле, а через некоторое время, не получив никаких положительных результатов, всё равно приходят к нам. У нас была ситуация, когда клиентка обратилась к частному детективу в Екатеринбурге, но ей никак не смогли помочь. Когда она обратилась к нам, мы решили её вопрос, предоставили информацию — она осталась довольна. Получается, что скупой платит дважды.

На нашей волне ещё и много мошенников работает, у которых есть лицензии, но они обманывают людей, создавая видимость бурной деятельности.

— Как же на них не попасть?

— Детективное агентство должно работать как минимум года два–три, у него должны быть отзывы. И смотрите, кто с вами общается, что за детектив, есть ли у него опыт. Мы сразу рассказываем клиенту, как мы будем работать, что мы для выполнения его заказа сделаем. Если мы не сможем что-то сделать, то сразу обозначим: вот это вот сделаем, а это — нет. И люди понимают, за что они платят. Если мы можем решить их проблему, то они готовы дать нам определённый гонорар для её решения.

Когда люди предлагают вам за 2000 рублей найти человека, нужно понимать, что таких сумм не может быть. Как и в случае с наблюдением за кем-то. Нас пять человек работает на трёх машинах. Как вы считаете, мы за две тысячи будем человека искать?

Розыск человека у нас стоит от 30 тысяч рублей. Это если простой человек, не проблемный. Но розыски же тоже разные бывают. Например, муж потерялся и на связь по телефону не выходит. Или включит телефон и тут же выключит. Приходится работать в содействии с такси — узнавать, куда ездил, какие таксисты приезжали к нему по заказу. И оказывается, что он в гостинице находится в запое. Такие люди тоже пропадают.

— У вас фильмы про детективов не вызывают смех? Насколько они вообще правдивы?

— В них мало реального, фактически ничего. Есть, конечно, моменты, как в «Шерлоке Холмсе», когда он по каким-то внешним признакам многое о человеке определяет: где работает, что он из себя представляет. Бывает, также смотришь на клиента — внешне он создаёт впечатление скромного, а на руке у него часы за 200–300 тысяч рублей.

— А по аккаунту в соцсетях можно составить портрет человека? Что вам могут рассказать социальные сети о нём?

— Да практически всё. Смотря что человек выкладывает. Это и проведение досуга какого-то, и родственные связи, и дружеские, и место работы. Места, где эти фотографии сделаны. Народ, как правило, много информации о себе указывает в соцсетях. Большую часть информации можно получить оттуда, не выходя из кабинета, если умело это использовать.

Как-то у нас был проблематичный заказ на розыск человека. У его родственника в инстаграме была фотография, сделанная из окна в частном доме. Ёлка, пейзаж, какое-то озеро вдалеке и крыша соседнего дома. По геолокации мы нашли примерное местоположение, а потом долго искали этот частный дом по крыше, по дереву. Нашли.