«Никогда не думала, что продавцом пойду»: истории трех женщин, которые из-за пандемии потеряли работу, но не отчаялись

Начавшаяся в прошлом году пандемия стала причиной массовой безработицы. Люди пачками теряли свои должности и в ужасе осознавали, что лишились источника дохода. Худо-бедно справляться со сложными временами помогали пособия, но на эти суммы нужно еще исхитриться прожить. Сегодня мы расскажем истории женщин, которые из-за сложившейся в стране эпидемиологической обстановки остались без средств к существованию, но сумели найти в себе силы двигаться дальше и нашли новое дело.

Надежда Н. осталась без средств к существованию из-за непростой семейной ситуации. Из-за диагноза старшей дочери — аутизм, женщина не имеет возможности устроиться на работу с постоянным графиком. Основной заработок тогда лежал на плечах мужа, а Надежда занималась детьми (у женщины есть еще младший сын), оставив должность бухгалтера.

— Когда мужу предложили работу в другом городе, мы переехали. Я была рада: тут больше специалистов и возможностей для нашей дочери. Денег катастрофически не хватало, я начала искать работу с гибким графиком, так как большую часть времени занимали реабилитации. Я увлекаюсь рисованием и маникюром, поэтому нашла работу мастера ногтевого сервиса с удобным для меня графиком, — рассказывает Надежда.

Воспитывать ребенка с аутизмом — непростая задача для обоих родителей. Брак Надежды начал трещать по швам, и в итоге супруги развелись. Супруг женщины уехал в Москву, а Надежда осталась одна с двумя детьми. После началась пандемия, и Надежда осталась одна без работы, без заработка, на грани депрессии от всего пережитого.

— Ночами я ревела в подушку, утром старалась быть веселой, чтобы дети ничего не заметили. Руки опускались: на собеседованиях я получала одни отказы, потому что никто не хотел брать на работу мать-одиночку, сказывался долгий перерыв. Я чувствовала себя беспомощной, бессильной, одинокой — тяжело вспоминать. Помогали мои родители: по возможности по очереди приезжали из Барнаула, — делится Надежда и добавляет, что с весны этого года ее жизнь всё же начала потихоньку налаживаться: женщина наконец-то нашла работу по своей специальности — бухгалтером. Поначалу выходить было волнительно и страшно, сказывался долгий перерыв, но, как говорит Надежда, постепенно она справилась, влилась в коллектив, работу, устроила свою жизнь и жизнь детей на новый лад.

Елена одна воспитывает двоих детей. Муж оставил семью, сказав, что поднимать детей теперь не его задача. Елена работает дизайнером — создает афиши для мероприятий, концертов, рекламы в лифтах. С пандемией отменились мероприятия, заказов у Елены практически нет, денег — тоже.

— Бывший муж присылает на двоих детей 14 000 рублей. Это не официальные алименты, просто его решение, и я с ним не спорю — половине вообще алименты не платят. До карантина я поднимала детей как могла: в пять утра просыпалась, работала, готовила завтрак, отводила детей в школу и садик, возвращалась и работала, потом забирала детей, готовила, делала уроки, укладывала спать и снова работала до полуночи. В месяц у меня стабильно выходило где-то 30 тысяч рублей. 13 тысяч я отдаю за съемную квартиру, за детскую одежду, в зависимости от сезона — 5 тысяч рублей, на продукты установила лимит до 700 рублей в день, и на памперсы, игрушки, книги трачу около 2 тысяч рублей в месяц. Поначалу было очень страшно: нет событий — нет афиш, нет работы. Количество проектов в разы уменьшилось. Уже бывает так, что подхожу к ноутбуку к девяти утра, три часа поработала — и всё, работы нет. И вроде бы расслабиться надо, отдохнуть, все сидят и смотрят онлайн-концерты, а не получается — в голове одна мысль: скоро у меня закончатся деньги. В апреле получу тысяч 25, и половина этой суммы уйдет на квартиру. Заплатит ли отец детей — непонятно, — говорит женщина.

Елена рассказывает, что всегда мечтала о том, что будет зарабатывать как художник, быть дизайнером — ее запасной план. С пандемией она пересмотрела приоритеты. Выживать как-то было нужно. Женщину взяли на работу продавцом в местный магазин.

— Платят немного, но это лучше, чем ничего. Пока нет покупателей, я могу сидеть за ноутбуком и работать над дизайнерскими заказами. Магазин — не супермаркет, я сижу за прилавком. Дома старшая дочь смотрит за младшим, при необходимости всегда могу подняться домой, проверить, как они. Иногда дети приходят ко мне на работу, сидят в подсобке, помогают. Справляемся потихоньку, страшно было, не думала никогда, что продавцом пойду, а что делать? Детей кормить надо, да и себя тоже, — заключает Елена.

«Была надежда на государство»

Юлия Г. 10 лет жила в Новосибирске, потом уехала в Красноярск к матери, но спустя два года вернулась обратно, так как ее дочери дали место в детском саду. Основной план был следующий: вернуться в город и выйти на предыдущее место работы, запасной план — найти новое место. Отношения с начальником у Юли сложились не самые лучшие — в принудительном порядке ее попросили уйти по собственному желанию (в противном случае грозились испортить трудовую). Сил на борьбу с руководством у женщины не было, хотелось поскорее уйти в новый коллектив с более дружелюбной атмосферой.

— Я активно искала работу, получалось не очень, собеседования оставались без ответа. На всякий случай я решила подстраховаться и обратилась в службу занятости населения, где мне отказали в помощи — нет постоянной прописки. Ситуация постепенно ухудшалась и испортилась окончательно, когда в стране объявили режим самоизоляции. Я осталась без заработка, на жилье и еду не хватало, а в детском саду попросили принести справку о том, что родитель работает на непрерывном производстве, чтобы зачислить ребенка в дежурную группу. У меня началась паника, несмотря на то, что я довольно стрессоустойчивый человек — за время беременности и декрета случалось разное. Три дня я находилась в состоянии шока — не знала, куда идти, к кому, у кого просить помощи. Друзья, конечно, есть, но глобальную помощь они оказать не могут, они — не родня, кормить, одевать и сидеть с чужим ребенком они не станут. Я находилась в паническом состоянии и побоялась к ним обращаться — у всех свои проблемы. Паникующий мозг просто теряет всё здравомыслие, как выбраться из ситуации. Пару раз я всплакнула, но знала, что нельзя опускать руки, нельзя поддаваться растерянным чувствам. Если я просто сяду и буду реветь, не смогу сообразить, как быть дальше и в каком направлении двигаться. С отцом Златославы я не общаюсь, даже мысли не было, чтобы попросить у него помощь, моя мама тоже не могла нам помочь. Была одна надежда — на государство, но и оно не помогло. Я испытывала страх, чувство паники стало постоянным, но я продолжала убеждать саму себя в том, что выбраться из сложившейся ситуации я должна самостоятельно, без чьей-либо помощи. Я начала самостоятельно искать информацию в интернете и наткнулась в соцсетях на профиль женщины — она много пишет о помощи родителям и детям. Через ее аккаунт я узнала о существовании организации, которая помогает матерям в сложной жизненной ситуации. Волонтеры помогли мне встать на учет в Центр занятости населения, оформить пособие по безработице и другие выплаты, — рассказывает Юлия.

«Но я же очень хорошая мама»: женщина с двумя детьми задолжала банку 50 тысяч и может остаться без жилья.

«Эти люди будут нужны»: что происходит на рынке труда во второй год пандемии и кому повысят зарплату.

Мать-одиночка потеряла работу. Приставы выставили ее единственное жилье на торги.