«У вас верблюд заболеет, ему место в пустыне»: откровенный рассказ о работе животных в ледовом городке Челябинска

В ледовом городке на площади Революции можно кататься не только на горках, есть там и другие забавы. Например, попробовать проехать верхом на лошади и пони или залезть компанией в сани и умчаться вдаль. Иногда там появляются высоченный верблюд и маленький, но очень фотогеничный северный олень. Дети визжат от восторга, чего не скажешь о взрослых. Вокруг работы этих животных в центре мегаполиса время от времени возникают скандалы. Этот бизнес даже пытались запретить, но не вышло. Мы пообщались с тренером конноспортивного клуба «Буян» Натальей Горбуновой, которая привозит туда зверей. Она откровенно поделилась нюансами пребывания в ледовом городке и ответила на нападки зоозащитников.

— Новогодние каникулы — самый ответственный и напряженный период в году. На площадь мы приходим к 11 [утра] и работаем там до 22 часов. Человек всё это время отстоял, ему потом нужно добраться до конюшни, покормить животных, посчитаться, сдаться, — описывает распорядок рабочего дня Наталья. — Доехать до дома, покушать. Во сколько он спать ляжет? А утром надо сюда приехать, почистить лошадей, они же валяются в опилках, грязные. А в город они всегда выходят чистые. Есть лошадь белая, она должна быть белая. В таком режиме отработать 15 дней просто нереально. Поэтому мы набираем дополнительно сотрудников, чтобы у всех были выходные — и у людей, и у лошадей. И если лошадей у нас есть возможность поменять, то людей — не всегда. Поэтому мы с Татьяной (директором КСК «Буян». — Прим. ред.) работаем все каникулы.

— Если в очередь встанут 20 человек, вы каждого из них покатаете? Или кому-то откажете, чтобы животные отдохнули?

— Если животное устало, мы это видим и меняем его. У нас довольно большое поголовье, есть возможность менять. Если видим, что поняшечка устала, мы забираем из конюшни другую, а эту увозим отдыхать. То же самое с лошадьми. У нас на площади всегда стоит машина, которую мы используем для перевозки.

— Вспоминается еще история с северным оленем, который захромал. Тогда вас обвинили в его эксплуатации, несмотря на травму.

— Бывает, животное может на ровном месте ногу подвернуть или потянуть сухожилие. Оленя того убрали, вылечили. Он жив, с ним всё в порядке. Та же лошадь, бывает, гуляет в загоне, резвится, дурачится и может даже сломать ногу. Неудачно подпрыгнет и всё, вплоть до летального исхода. Северный олень только с виду маленький и хрупкий. На севере они на нартах чумы перевозят. Эти же северные олени.

— Сейчас всё чаще звучит мысль, что эта история с животными — не для современного города. Как думаешь, почему?

— У нас очень много зоозащиты развелось. Не только в Челябинске, а вообще в стране. Они защищают животных, например, собак. Запретили отстрел, и что у нас происходит? Собаки бросаются на детей, грызут детей. Они пикетировали одно время цирки с животными, что это негуманно и так далее. Что я хочу сказать: во-первых, лошади — это сельскохозяйственные животные. Это не декоративная собачка, которую выводят, чтобы она на диване лежала. Это животное, которое испокон веков землю пахало и грузы возило. Во-вторых, они все прекрасно чувствуют себя в зимних условиях, хотя в -30 мы и не выходим работать. То же самое с верблюдами. До сих пор в Калмыкии на них перевозят грузы. Пони, например, шетлендской породы, могут грузы вывозить порядком больше собственного веса. А вес у них 150–180 килограммов. А за собой они могут тянуть до 500 килограммов, это санки, например. Но люди у нас малограмотные, и, бывает, подходят с нравоучениями: «У вас верблюд заболеет, ему место в пустыне. У него будет воспаление легких». Откройте Google и посмотрите, что это совершенно разные животные — которые у нас живут и в Африке.

— Кстати, верблюда на площади Революции давненько не видно. Вам запретили его выводить?

— Я, если честно, не знаю. Но вообще это очень странно, ведь это животное — символ Челябинской области (в этом году верблюда все же выводят на площадь Революции — Прим.ред.) Еще в этом году вдоль проспекта Ленина появились светящиеся фигуры спортсменов, а это всегда была трасса для саней с лошадью.

— С кем сложнее работать в городке — с детьми или со взрослыми?

— Капризные, невоспитанные дети — это проблема их родителей. А вот взрослые — это да. Сильно раздражает, когда подходят пьяные люди. Мы работаем в центре города, мы работаем в праздничные дни, конечно, очень много пьяных подходит. Они могут лошадь схватить или дернуть, шлепнуть. Животное по-разному может среагировать. Был у меня случай: я работала с кобылой в санях. А она с таким характером, в общем, не очень любит, когда ее трогают. А он подошел пьяный, и лезет-лезет к ней в морду. Она уже голову в сторону завернула, уйти же не может с санями. Я к нему подошла и говорю: «Посмотрите, она отворачивается, ей не нравится», а он мне: «Да всё ей нравится!» Спорить с такими бесполезно и доказывать что-то нет смысла. Каждый год такое происходит. Для работы в ледовом городке мы отбираем только подходящих животных, которые не боятся машин и громких звуков.

— Вы возите животных и в ледовый городок на ЧМЗ, а также много заказов у вас в самом КСК — фотосессии, конные прогулки по городскому бору. Может быть, от работы в ледовом городке на площади Революции вообще стоит отказаться?

— Заработок в городке для нас очень важен, потому что он обеспечивает покупку корма на весь год. Сколько именно мы зарабатываем за каникулы, не могу сказать. Но та же машина комбикорма весом две тонны стоит 12 тысяч рублей. А нам на всё поголовье на две недели нужно три таких машины. Это сотни тысяч рублей в год. Всё, что мы зарабатываем в КСК, мы тратим на другие нужды: перевозку животных, зарплаты сотрудников и так далее. Поэтому работа в каникулы — это, конечно, наша нужда. Но эмоции, радость детей тоже много значат. Есть дети, которые приходят из года в год в городок, чтобы покататься.