Андрей Кондаков, джазовый пианист, композитор, арт-директор джаз-клуба JFC (Петербург): «Музыканты шутят: сейчас время для русско-американско-украинских проектов»

Раз за разом Андрей Кондаков доказывает, что у джаза нет границ. Он смело и суперпрофессионально смешивает разные стили и получает изумительную гармонию. 20 ноября квартет Андрея Кондакова исполнит на сцене концертного зала имени Сергея Прокофьева самую свежую авторскую программу «Сказка под дождем». Накануне этого концерта, который, как всегда, обещает стать увлекательным музыкальным шоу, мы говорили с Андреем Кондаковым не только о джазе, границы которого он любит раздвигать, но и о том, что для подлинного музыканта границ географических тоже не существует.

– Андрей, известно ваше особое чутье на талантливых молодых музыкантов. Квартет, который вы собрали для выступления на этот раз, наверняка станет открытием для многих?

– Музыканты, с которыми я буду выступать в Челябинске, живут по соседству с вами – в Екатеринбурге. Саксофониста Андрея Плетнева я впервые услышал в нашем клубе JFC в Петербурге. И для меня это было приятное открытие. Они играли собственную музыку, чувствовалось, что у каждого из этих музыкантов есть свои идеи. А это всегда очень интересно. Тогда с ними был барабанщик Игнат Кравцов, который сейчас перебрался в Москву и является одним из ведущих барабанщиков в столице. Вместо Игната в нашем квартете будет играть не менее талантливый барабанщик Артем Иванов. Он был в составе трио Дениса Галушко, и они выиграли конкурс молодых музыкантов в рамках фестиваля «Усадьба. Jazz» в Москве. Кроме того, в нашей команде будет замечательный басист Саша Булатов, у него тоже есть своя музыка.

– Следует ли из сказанного, что в программе будут звучать не только ваши сочинения?

– Думаю, доминировать будут мои идеи, мои пьесы и стандарты, но мы обязательно сыграем что-то из композиций ребят. То, что они делают, стилистически мне близко. Почему я так загорелся сыграть с этими ребятами? Петербургская картина в джазе мне в основном понятна. И не так много у нас ансамблей, которые играют современную прогрессивную музыку. То есть очень много великолепных блистательных музыкантов, которые развиваются в русле традиционного джаза, но я с огромным интересом отношусь к тем, кто не замыкается на одном стиле.

– Именно их вы и пригласили в свой квартет?

– Да, потому что они открыты для самых разных направлений. Такие музыканты сегодня работают в Нью-Йорке – очень открытые. И таких можно встретить в России. Насколько я знаю, барабанщик Артем Иванов играет музыку в латиноамериканских традициях, экспериментирует с электроникой. Андрей Плетнев может кому-то напомнить Брэнфорда Марсалиса, настоящий такой хард-боповый, пост-боповый музыкант, который владеет в совершенстве языком джаза, но при этом предлагает свои композиторские идеи. И басист Александр Булатов тоже тяготеет ко многим направлениям. Поскольку эти ребята являются резидентами, главными персонажами клуба EverJazz в Екатеринбурге, им приходится быть настоящими профессионалами, у них большой опыт работы со звездами российского и мирового джаза, в том числе и стилистический.

– То есть мы услышим разную музыку?

– Да, стилистически жестко обозначить границы невозможно. Естественно, будут ритмы настоящего джаза, подлинного свинга, но будут и бразильские ритмы, и многое другое. С этими музыкантами есть возможность объединить все мои проекты, которые сегодня существуют отдельно друг от друга. Мы постараемся показать концентрат всех моих устремлений последнего времени, а это все интересное, что есть в современном джазе.

– Сложно вывозить в регионы такие программы?

– Нет, у нас есть договоренности с Красноярском, Воронежем и другими российскими городами, где такие программы желанны и востребованы.

– То есть жизнь в российских регионах, если говорить о современных направлениях в джазе, достаточно интересна?

– Да, меня всегда радовала картина, например, в Новосибирске. Я с конца 80-х, когда начал гастролировать, знаком с очень интересными музыкантами из Новосибирска, их там было очень много в то время. И там была целая музыкальная лаборатория. Лучшие музыканты Москвы и Петербурга любили там бывать, а сибиряки часто выступали в нашем джазовом клубе. В этом смысле и сегодня такие города, как Новосибирск или Екатеринбург, находятся в том же музыкальном пространстве, что Петербург и Москва.

– И вам интересны сегодня бразильские музыканты, о чем говорят последние проекты.

– Да, проект с бразильскими музыкантами абсолютно живой, мы продолжаем выступать. Кстати, недавно выступили на фестивале в Коктебеле (Крым). Обязательным условием для исполнения бразильской программы является наличие басиста Серджио Брандао, с которым мы создали этот проект. Остальные персонажи варьируются. Есть всегда две-три кандидатуры музыкантов, с которыми мы активно сотрудничаем. В Коктебеле помимо Серджио Брандао были музыканты из Рио де Жанейро: барабанщик Эривелтон Силва и перкуссионист Эдсон «Кафе» Да Силва.

– Бразильская тематика – это новая кровь в джазе?

– Для меня это пласт, связанный с самбо и босановой, – это музыка района Рио-де-Жанейро. Что еще меня поражает в лучших образцах бразильской музыки – это не только ритмическое богатство, но и гармоническое, мелодическое. И такое явление, как бразильский музыкант Карлуш Жобин, – это достояние мировой культуры. Бразильская музыка – богатейшая гармония, это нужно анализировать, изучать. Сегодня это одно из важнейших условий для того, чтобы быть универсалом. А мне всегда хотелось к этому стремиться – вбирать в себя все, что есть в разных музыкальных культурах. Хотелось бы, чтобы наши молодые музыканты знали не только американскую традицию в джазе, но могли сказать что-то новое, свое, учитывая богатый опыт современного джаза.

– Скажите, существует американский снобизм в отношении той же бразильской музыки?

– Напротив, я сталкивался со снобизмом бразильцев, которые подшучивают над американцами, не чувствующими бразильскую музыку. Но никакого снобизма нет в подлинном музыкальном мире. Музыканты стараются учиться друг у друга, ведь у каждого свои достоинства. Это очень интересный процесс, когда сталкиваются представители разных культур и стараются узнать нечто новое для себя. Мы – вечные студенты. К снобизму склонны ребята недалекие.

– Единство в мире джаза сохраняется вопреки любым политическим тенденциям?

– Да, конечно! В Коктебель, к примеру, приехал целый ряд блестящих музыкантов из Америки, в том числе черный барабанщик Виктор Джонс, с которым мне в свое время тоже приходилось выступать. Приехали блестящие музыканты во главе с нашим знаменитым трубачом Валерием Пономаревым, был пианист Ваня Фармаковский, который также выступал с американским барабанщиком Дональдом Эдвардсом. Как правило, творческие объединения никак не связаны с политикой. Музыканты уважают друг друга, любят играть вместе, и это доказывает, что люди живут своей жизнью, а политики – своей. Скоро в Петербург приедет мой давний друг – гитарист Пол Болленбек, будем играть концерт в Большом зале филармонии.

– Музыканты вне политики?

– Да, это касается и музыкантов, живущих на Украине. У меня там масса друзей. В частности, в Петербурге живет замечательная вокалистка Аня Чайковская, которая из Украины, и она продолжает работать над украинскими песнями, иногда мы это исполняем в нашем джазовом клубе. Здесь нет никаких барьеров для музыкантов. И мы шутим с американцами, что сейчас время для русско-американско-украинских проектов. И это на самом деле так. Люди вовлечены в какие-то большие игры – информационные войны и прочее. Но я надеюсь, что все это ненадолго.

– Несколько слов о вашем участие в проекте Александра Филиппенко «Довлатов и джаз», чем вас заинтересовал «переводчик с поэтического на слушательский», как любит себя называть Филиппенко?

– Мы с Александром познакомились очень давно, более десяти лет назад. Кстати, знакомство произошло в Донецке. Мы с Давидом Голощекиным давали концерты в филармонии, и Александр Филиппенко был там же на гастролях. Знакомство переросло в совместную работу. Как раз сейчас мы с Давидом Голощекиным по очереди участвуем в программах Филиппенко. Обычно мы просто играем музыку, которая созвучна литературным текстам. В основном исполняем образцы настоящего американского джаза, который любит и сам Александр Филиппенко, и любил Сергей Довлатов.

– Довлатов писал о джазе, вам нравятся его почти поэтические рецензии?

– Да, он писал о джазе по-своему, как человек, который вырос в Советском Союзе. В то время для нас джаз был явлением космическим. Признаком свободы, другой цивилизации. Сергей Довлатов это здорово передавал.

– Обычно музыканты приезжают на гастроли и привозят свои альбомы, что можно будет приобрести слушателям на вашем концерте?

– Обязательно привезу альбом «Сказка под дождем», который был записан в Нью-Йорке и вышел в Петербурге. Наверняка будет мой последний бразильский альбом «Песни для моего папы». Вышел недавно альбом «Романсы Даргомыжского», но привезу ли его – не знаю, он очень солидный, массивный.

– Кстати, в одном из интервью вы сказали, что хочется написать что-нибудь для симфонического оркестра. С академическими музыкантами ваше сотрудничество продолжается?

– Есть такие опыты на больших сценах в Петербурге. Последние три года такие программы удается представлять на сцене Большого зала филармонии, и мы это делаем с солистами филармонического оркестра. Как правило, приезжает из Нарвы мой друг – дирижер Анатолий Щура, который берет в свои руки этот небольшой оркестр, и мы показываем разные композиции с нашими аранжировками. Это своеобразные джазовые полотна, которые можно назвать симфоджазом. Мне это по-прежнему очень интересно.

Начало концерта 20 ноября в 18:30.