«Болтаю поболее, чем женщины, и паркуюсь так же». Журналист — о неприятии культа «настоящих мужиков»

На этой неделе на 74.RU вышло интервью с актером Александром Робаком о фильме «Вечная зима», который снимали в Магнитогорске. В фильме Александр играет брутального магнитогорца, который исповедует культ силы. Автор интервью Артем Краснов говорит, что после фильма его особенно заинтересовала именно эта клишированная мужественность, к которой авторы «Вечной зимы» относятся неоднозначно. А каким должен быть настоящий мужик? Приводим мнение Артема от первого лица.

Один из вопросов Александру Робаку звучал так: вы часто играете персонажей, которых в народе называют «настоящий мужик», концентрат маскулинности, но есть ли у вас самого критическое отношение к этому явлению? Ведь, собственно, и сам фильм о том, что эта мужиковатость на грани жлобства не всегда в тему? Робак ушел от ответа, но мне вопрос по-прежнему интересен.

Этот культ маскулинности часто начинается со слов: «Настоящий мужик должен…» В вышеозначенном фильме это проговаривается в лоб: настоящий мужик должен уметь драться, водить машину, чистить картошку… И фильм рассказывает об ограниченности такого мировоззрения: герой Робака становится провокатором (хотя и не виновником) случившейся трагедии именно из-за своей неспособности уметь что-то другое, хоть немного чувствовать и думать на два шага вперед. Вроде он и мужик, но какой-то уж слишком оловянный.

Мне на ум пришла еще одна классная роль Робака — в фильме «Снегирь», который в чем-то перекликается с «Вечной зимой». Там тоже есть разрыв поколений, тоже есть брутальный «папаша», который вместо того, чтобы чему-то научить молодняк, ограничивается ядовитым неприятием, что в итоге также приводит к смертоубийству. В «Снегире» эти пресловутые «настоящие мужики» показаны во всей красе: на ржавой шхуне группой лиц по предварительному сговору они поперлись творить дичь. Одно время у нас любили заигрывать с национальной гордостью в таком ключе, мол, мы там со ржавым автоматом всем наваляем и смекалкой любые дыры заткнем. На деле, конечно, такое чаще случалось в каких-нибудь монологах Задорнова, чем в жизни, и сейчас истории такого рода заканчиваются всё чаще трагически.

Это правда. Я никогда не любил спорт, не любил драки, не был физически сильным. Болтаю я поболее, чем иные женщины, и паркуюсь примерно так же. И нет, я не гей: это еще одна удочка, на которую ловят всех, кто не вписывается в клише. Обязанность быть каким-то там мужиком меня всегда тяготила, потому что я не мог дотянуть до этих стандартов и не видел в них сакрального смысла.

Я абсолютно не против молчаливых бруталов. Я тут даже фильм со Стэйтемом посмотрел — вполне годная сказка про пчеловодов. Я не против бруталов, просто не считаю этот типаж единственно возможным стандартом особи мужского пола. Скорее я против абсолютизации вот этих «мужик должен…», потому что все должны по-разному.

Перегретый стереотип порой давит на мужчин и делает некоторых из нас нелепой пародией на настоящих альфа-самцов, когда дело доходит до копирования их манер, походки и речи. Безусловно, если ты родился вот таким мощным, ограниченным и немногословным, нужно оставаться собой. Но допустим, что ты родился другим, да еще и умным, и для чего тогда впихивать всех в один стандарт, укорененный где-то во времена княжеских междоусобиц? Ну это как если бы все звери в лесу хотели стать носорогами.

Они подчинялись бюрократам, чиновникам, политикам, собственникам бизнеса. Они были воинами, безмолвными рабочими, хмурыми защитниками режима, бандитами средней руки в периоды передела собственности. Сейчас этот пережженный идеал настоящего мужика и вовсе дает сбои, потому что мир меняется и физическая сила, не обремененная мозгами, становится совсем уж нишевым продуктом.

Правда, в последние годы в России культ мужика снова стали делать чуть ли не национальной идеей, и многие пропихивают эту грубость, безжалостность и отсутствие рефлексий как нашу исконную добродетель, создавая по-гопнически примитивную мораль. Сокрушить, запугать, поставить на колени… Отсутствие рефлексий — странная штуковина: всё равно что бег в шорах. Бежишь, бьешься о столбы, встаешь, бежишь дальше, страшно гордишься своей слепотой и твердостью лба.

Но для «настоящего мужика» в обсуждаемом контексте грубость является атрибутом, потому что корректность и вдумчивость у него всегда признак слабости, заторможенности или, хуже того, гейства, простихоспади, какого-нибудь. И, наверное, пройдет еще немало поколений, пока этот маскулинный шаблон наконец отпустит нас: и на Урале, и в России вообще.

Тут всё просто: девчонки любят сильных и плохих парней (ну так уж генетика предопределила), поэтому все остальные вынуждены им подражать. Плюс любые несогласные рискуют получить в лоб.

На мое счастье, теперь у меня перед глазами есть примеры глав семейств, уважаемых людей, которые не считают большой честью нахамить кому-нибудь в подъезде, как герой Робака в «Вечной зиме».