Владимир Фролов, начальник управления БЭП ГУВД Челябинской области: «Каждый случай, когда милиционер пошел на должностное преступление, надо рассматривать индивидуально»

Стартовавшая летом реформа МВД коснулась не только всем знакомой патрульно-постовой службы. Расформированы подразделения по борьбе с организованной преступностью и часть их функций перелегла на плечи оперативников УБЭП – управления по борьбе с экономическими преступлениями. А им и так живется несладко: пресловутый экономический кризис прямо-таки провоцирует на правонарушения любителей половить рыбку в мутной воде. О том, как идет борьба с мошенниками и взяточниками, мы разговариваем с начальником управления БЭП ГУВД Челябинской области Владимиром Фроловым.

– Владимир Геннадьевич, вы стали начальником областного управления сравнительно недавно, лишь в июле. Пришлось ли столкнуться с чем-то неожиданным на новом посту?

– В принципе, нет. Я самого начала своей милицейской карьеры, с 1988 года, работал сначала в ОБХСС, потом – в ОБЭП. Почти шесть лет был заместителем начальника УБЭП ГУВД. Так что специфика нынешней должности мне была знакома изначально.

– Борьба с экономическими преступлениями – понятие весьма расплывчатое. С кем боретесь-то? Со взяточниками?

– Должностные преступления, в том числе и дача или получение взятки, составляют только четверть правонарушений, с которыми сталкивается УБЭП. С начала 2009 года нами выявлено около четырех тысяч преступлений, тысяча из них – должностные. Не только взятки, разумеется, есть и должностной подлог, и злоупотребление положением. На сегодня по фактам получения взяток заведено 155 уголовных дел, по попыткам взятку дать – 86.

– А откуда поступает информация? Слабо верится, что честные чиновники, которым предложили деньги, негодуют и бросаются звонить в милицию...

– Информация в основном оперативная. Но вы правы, случаи, когда кто-то сообщает о вымогании взятки или попытке ее дать – крайне редки. И, кстати, взятки дают не только чиновникам. Преподавателям – за хорошие оценки, медицинским работникам – за фиктивные больничные листы... Встречаются преступления буквально бытового уровня.

– То есть коррупция процветает?

– Коррупция есть. Практически во всех сферах жизни. Но есть и указ президента РФ о борьбе с нею, есть наша работа, есть, в конце концов, общественное мнение и примеры задержания тех же взяточников с поличным. Накануне Дня милиции мы подвели итоги конкурса на лучшие антикоррупционные слоган и плакат, проведенного среди студентов ЮУрГУ. Это и другие мероприятия как раз и направлены на формирование твердой гражданской позиции у каждого человека, на неприятие коррупции и взяточничества в том числе, на изобличение этих преступлений.

– А можно подробности? Например, не так давно ваши сотрудники задержали гендиректора Чебаркульского кранового завода Ольгу Шахову. За ней милиционерам пришлось лететь в Москву...

– Я бы предпочел обойтись без подробностей: следствие по делу Шаховой еще не закончено. Все, что могу сказать: она получила статус обвиняемой, суд избрал меру пресечения – арест. Когда будет решение суда, тогда и поговорим. Но, вообще, Ольга Шахова – не исключение. За год в суд направлено 2800 дел, из них 1800 – по тяжким экономическим преступлениям. Только «взяточных» дел рассматривается больше двух сотен.

– УБЭП работает на чистоту рядов бизнеса и власти. Но ведь и в вашей структуре встречаются «оборотни в погонах», нечистые на руку сотрудники? Взять того же Станислава Якубовского...

– О Якубовском – без комментариев. Поймите, это профессиональная этика. А насчет других «оборотней»... Мы многое делаем для того, чтобы исключить их появление. Видимо, где-то недорабатываем. Я не оправдываю преступников, но считаю, что каждый случай, когда милиционер пошел на должностное преступление, надо рассматривать индивидуально. Где-то причиной правонарушения послужили какие-то личностные черты, где-то – обстоятельства, где-то – социальная среда. Мы ведь живем в очень непростое время.

– Реформа милиции – тоже веяние времени?

– Вероятно. Сейчас, например, расформировано управление по борьбе с организованной преступностью, а часть его функций в плане экономики перешла к нам. Работа с организованными преступными группировками – дело для специалистов по экономическим преступлениям достаточно новое. Но мы пополнили свои ряды оперативниками бывшего УБОП, старемся сохранить их традиции, учим их своей специфике – и учимся у них сами.

– И каковы результаты?

– По тем же коррупционерам – вполне приличные. А в целом... Уровень преступности в немалой степени определяется экономической ситуацией в стране. Правонарушений, которыми занимаемся мы, по сравнению с докризисным периодом стало больше на 6 процентов. Но и раскрытых, отправленных в суд дел, разоблаченных преступников стало больше.

– А кризис как-то повлиял на характер преступлений? Может быть, появились новые, более изощренные схемы финансовых махинаций?

– Да они и без кризиса постоянно появляются и год от года становятся все изощреннее. Получается своеобразное соревнование брони и снаряда: преступники придумывают все новые методы, мы учимся им противостоять.

– Получается?

– Скажу так: стараемся. Но победить преступность силами одной милиции невозможно. Необходима поддержка всего населения, все та же твердая гражданская позиция и неприятие нарушений закона – только тогда у правонарушителей не останется шансов.