Экс-начальник ГУМРа заявил об оговоре

В Центральном райсуде Челябинска 18 июня дал показания в качестве подсудимого бывший начальник Главного управления материальных ресурсов (ГУМР) региона Эрнест Каримов, который обвиняется в получении взятки в 450 тысяч рублей от экс-министра здравоохранения области Виталия Тесленко и главврача санатория «Кисегач» Ивана Сорокуна (пункт «в» часть 5 статьи 290 УК РФ). Экс-чиновник, с момента задержания в апреле 2013 года отрицающий всякую причастность к преступлению, грамотно изложил свою позицию, буквально разложив по полочкам и опровергнув все доводы обвинения. Детали процесса – в материале Chelyabinsk.ru.

Для начала напомним, по версии следствия, с января по апрель 2012 года в помещении ООО «Санаторий «Кисегач» Каримов получил взятку в 450 тысяч рублей от Тесленко и заместителя главврача здравницы Ивана Сорокуна за содействие в беспрепятственном участии подконтрольных фирм-поставщиков в аукционах при размещении госзаказов на приобретение медоборудования для нужд лечебных учреждений, а также за обеспечение побед указанных предприятий в проводимых торгах. Эти аукционы проводились в рамках реализации целевой программы модернизации здравоохранения Челябинской области на 2011–2012 годы. В апреле 2013 года Каримова задержали и арестовали.

С самого начала экс-чиновник настаивал на том, что просто-напросто не мог как должностное лицо получать от фигурантов «медицинского дела» деньги за «продвижение» и победу нужных им фирм в аукционах, поскольку не имел таких полномочий и, более того, даже не знал названий этих организаций. Перед заседанием адвокат Каримова Андрей Кадралиев еще раз обозначил позицию защиты.

«Мы продолжаем настаивать на том, что поводом для возбуждения уголовного дела против моего доверителя стали материалы оперативно-разыскной деятельности (ОРД), собранные на основании фиктивных документов: несуществующей редакции положения о ГУМР и недатированного регламента начальника ГУМР, – пояснил Андрей Кадралиев. – Именно поэтому обвинение Каримову предъявлялось трижды в абсолютно различных трактовках. В первоначально предъявленном обвинении речь шла о невыполнении моим доверителем пунктов этих недействительных документов, а в конце, когда мы доказали их фиктивность, все эти пункты исчезли. По поводу фальсификации результатов ОРД нами в настоящее время направлена жалоба в Генпрокуратуру России».

Действительно, фактически суть третьей редакции суть обвинения свелась к тому, что Каримов якобы дал указание начальнику одного из отделов ГУМР максимально быстро оформлять заявки, связанные с программой модернизации здравоохранения Челябинской области, и за это получил от Сорокуна и Тесленко деньги. Больше никаких действий Каримов не совершал.

«Изначально ошибочность следствия была в том, что они предполагали, что ГУМР обладал на тот период полномочиями по проведению экспертиз начальной цены контракта и антикоррупционной экспертизы, – добавил Андрей Маратович. – Реально таких полномочий в тот период у ГУМРа не было, как не было каких-либо договоренностей и обещаний в победе каких-либо фирм Тесленко и Сорокуна, что подтверждается показаниями самих фигурантов «медицинского дела».

Более детально этим же особенностям работы ГУМР, которые неправильно поняли оперативники ФСБ, посвятил первую часть своих показаний Эрнест Каримов. Из ответов и на вопросы его защитника, и на вопросы обвинения, чувствовалось, что бывший чиновник отлично понимает, о чем он говорит.

Так, в первую очередь подсудимый подробно описал, что, в соответствии с действующим на момент совершения вменяемых ему преступлений законодательством, входило в круг его обязанностей как начальника ведомства, какие функции были возложены напрямую на его замов, а также что могло и что не могло делать ГУМР.

«Факт отсутствия у ГУМРа с мая 2011 года полномочий по осуществлению исследования рынков для государственных и иных заказчиков и проведению каких-либо экспертиз, нашел свое подтверждение и при судебных допросах свидетелей из числа сотрудников управления, – заявил Эрнест Каримов. – Предварительно заявка поступала в ГУМР без регистрации, специалисты проверяли ее на соответствие требованиям вышеуказанных нормативно-правовых актов (НПА). В соответствии с ними, документация проверялась на правильность оформления, соответствие документов в письменной форме этим же документам в электронной форме, наличие внутренних противоречий. Это единственные положения, нарушения которых в соответствии с указанными НПА влекут отказ в размещении документов в сети Интернет. Никаких иных проверок предоставленной документации в ее содержательной части, например, в части технического задания, ГУМР не проводил, поскольку таких полномочий и обязанностей не имел».

Отдельно подсудимый остановился на участии ГУМРа в реализации целевой программы модернизации здравоохранения Челябинской области на 2011–2012 годы. По словам Каримова, работы по подготовке программы начались еще в 2010 году, к ним были привлечены все министерства и ведомства, имеющие отношение к здравоохранению. Правительством области была создана специальная комиссия по контролю за реализацией программы под руководством заместителя губернатора Челябинской области Павла Рыжего. ГУМР привлекли к участию в программе в январе 2011 года. Примерно с этого же периода ведомство стало участвовать в заседаниях комиссии.

«На первых же заседаниях были определены зоны ответственности руководителей министерств и ведомств, участвовавших в программе, – отметил Эрнест Каримов. – Согласно этому распределению, ответственность за скорейшее прохождение административных процедур в ГУМР нес я. Ни Тесленко, ни кто другой ответственности за это не несли. Также, по-моему, в январе 2011 года, на заседании комиссии или после, точно не помню, я получил указание Рыжего о том, чтобы все процедуры в ГУМР проходили в максимально сжатые сроки. Свое требование Рыжий обосновал значимостью и приоритетностью программы, но это и так все понимали, и я в том числе».

Дело в том, что для реализации программы из федерального бюджета выделялись сотни миллионов рублей, которые необходимо было освоить в сроки, установленные сетевыми графиками. Неосвоение средств в установленные сроки влекло их потерю для Южного Урала и, соответственно, административные выводы с дисциплинарной ответственностью для руководителя, допустившего волокиту.

«По приходу в ГУМР я довел до сведения работников требование вышестоящего руководства о необходимости выполнения административных процедур в максимально сжатые сроки, а также разъяснил значимость программы для области, – отметил подсудимый. – Курировать реализацию программы в ГУМР я поручил заместителю Кузнецову, который единственный в управлении обладал необходимыми медицинскими познаниями, в том числе касающимися сложного медицинского оборудования, и который отчетливо понимал всю меру ответственности, которая на него возлагалась».

Все без исключения заявки, поступающие в ГУМР, регистрировались либо в день поступления, либо на следующий день, если поступали после 16 часов, что было обусловлено требованиями к ведению делопроизводства.

«Подобная «скорость» размещения не была чем-то необычным, – объяснил Каримов. – В 2011 году более 27% поступивших заявок, то есть более тысячи штук, регистрировались в указанные сроки. Это было результатом качественной работы специалистов и руководителей ГУМР, в том числе и результатом отработанной ГУМР системы предварительного рассмотрения поступивших документов. При этом предельные сроки рассмотрения поступивших заявок были установлены, а минимальные сроки – нет».

«Кроме того, необходимо понимать, что, в силу своих функциональных обязанностей и полномочий, ГУМР никак не мог влиять на «механику» торгов, – пояснил подсудимый. – Торгами занимались специализированные электронные торговые площадки, на которые у ГУМР не было доступа. Ни теоретически, ни практически ГУМР на деятельность данных площадок не влиял и не мог влиять, как не мог и вносить какие-либо изменения и совершать иные действия с документами торговой площадки. Фактически вся деятельность ГУМР сводилась к размещению в сети Интернет поступивших заявок без права вносить в них какие-либо изменения или высказывать какие-либо требования, касающиеся их содержательной части, и опубликованию протоколов торгов после их завершения».

Где и как ГУМР может влиять на «механику» торгов, ни следствие, ни Тесленко, по словам Эрнеста Каримова, так и не разъяснили.

Подытожив первую часть показаний, подсудимый заявил, что у Тесленко и тем более у Сорокуна не было необходимости платить ему деньги за ускорение административных процедур в ГУМР. В конце концов министр здравоохранения мог просто сообщить о волоките в комиссию, и Каримова тут же бы уволили или наказали иным образом.

Вторая часть продолжавшегося несколько часов допроса прямо указала на нестыковки, допущенные следствием. По заявлению Каримова, следствие, желая во что бы то ни стало инициировать уголовное преследование чиновника, представило взяточничеством наличие денежных отношений между фигурантами дела в принципе. Между тем, в рамках этих отношений, Каримов по просьбе Сорокуна оказывал консультационно-оформительские услуги, связанные с закупками как в рамках 94-ФЗ, так и по другим торгам, за что и получил от него 450 тысяч рублей. Как к должностному лицу такие услуги к Каримову не имеют никакого отношения.

Так, Каримов рассказал, что в мае 2011 года ему позвонил Иван Сорокун и предложил встретиться и попить чай в ресторане Bad Gastein. Ранее лично они знакомы не были. На встрече, представившись, Сорокун показал Каримову удостоверение советника губернатора и сказал, что у него есть поручение главы региона курировать медицинское направление. В чем заключалась суть курирования, Каримов не уточнял.

Потом Сорокун стал задавать вопросы, связанные с механизмом проведения торгов, посетовав, что Тесленко назначили министром, а в минздраве нет специалистов, которые бы хорошо разбирались в новом законодательстве о закупках.

«Он спросил, могу ли я чем-то в этом помочь, на что я ответил, что сотрудники ГУМРа оказывают коллегам по минздраву методическую помощь, если те обращаются, – рассказал Эрнест Каримов. – Сорокун мне пожаловался, что в его бизнесе, который он ведет совместно с Тесленко, часто возникают вопросы, касающиеся необходимости получения консультаций по темам, в которых, как он понял, я разбираюсь. Я сказал, что могу помочь подобными консультациями, если появится необходимость»

После этого Каримов действительно стал консультировать Сорокуна в различных вопросах: исследованиях рынка изделий медицинского назначения по отдельным позициям, особенностях проведения торгов в сфере санаторно-курортного лечения. Также по просьбе Сорокуна начальник ГУМРа занимался оформлением документации для участия в торгах.

«Хочу особо подчеркнуть, что все мои усилия по консультированию были направлены на разъяснение правильного применения законодательства в различных сферах деятельности и положительных практик регионов в решении подобных вопросов, – пояснил Каримов. – Все это наше взаимодействие происходило с момента нашего знакомства с мая 2011 до задержания Сорокуна. При этом я не просил каких-либо денег. Однако работать просто так на Сорокуна и Тесленко мне в конце концов надоело. Я решил выяснить, почему должен обрабатывать советника губернатора и министра здравоохранения по их личным делам, так как это занимало значительную часть моего личного времени».

С этим вопросом Каримов прямо обратился к Тесленко в начале сентября 2011 года. Министр ответил, что ему необходимо посоветоваться с Сорокуном. На этом разговор был завершен.

Затем в январе 2012 года Каримову позвонил Сорокун и попросил подъехать к нему в офис, где сказал, что они с Тесленко решили отблагодарить меня деньгами.

«Для меня это была неожиданность, так как я ожидал получить что-то вроде бутылки хорошего виски, – вспомнил допрашиваемый. – Причем на аудиозаписи, имеющейся в материалах дела, имеются рассуждения Тесленко и Сорокуна по этому вопросу. Сорокун предлагал бутылку, Тесленко же предлагает отблагодарить деньгами. Тем не менее я был рад, что так щедро вознагражден за свою работу. К моей деятельности как начальника ГУМРа предмет наших договоренностей не имеет никакого отношения. Ни от Сорокуна, ни от Тесленко каких-либо просьб о каком-либо содействии при проведении процедуры торгов, проводимых через ГУМР, никогда мне не поступало».

В заключении подсудимый в очередной раз сделал акцент на том, что что названия фирм-участников и оборудование, в размещении которого были заинтересованы Тесленко и Сорокун, стали ему известны лишь только из текста предъявленного обвинения после задержания.

Допрос Эрнеста Каримова еще раз прямо указал на всю противоречивость показаний Тесленко и Сорокуна.

«Показания Тесленко не поддаются логическому осмыслению, поскольку противоречат сами себе, – отметил Андрей Кадралиев. – С одной стороны, он не знал, какие действия Каримов должен совершить и совершал, никогда не называл ни названий фирм, ни наименования оборудования по торгам, в которых заинтересован, а с другой стороны, якобы обращался к нему с просьбой о том, чтобы ГУМР не затягивал прохождение административных процедур и деньги платил за то, что мой доверитель владеет «общей механикой торгов». Но ни он не пояснил, что это такое, ни следователь в этом вопросе не разобрался, поскольку знание «общей механики торгов» основывается на знании 94-го федерального закона, подзаконных актах и других НПА».

По мнению адвоката, налицо попытка Тесленко оговорить других лиц, в целях сначала изменения меры пресечения с содержания под стражу на более мягкую, чего он добился, а затем получения снижения наказания за совершенные им преступления.

Chelyabinsk.ru следит за развитием событий.