Южноуралец, в детстве нашедший клад, вложил царские монеты в образование и стал геологом

Оплатить образование Александру Салову из Миасса помогли монеты Российской империи, найденные им во дворе многоквартирного дома. Эта находка оказалась не единственной. Рассказываем, что еще специалисту удалось обнаружить за годы увлечения геологией и у кого больше шансов найти драгоценные россыпи.

— Я жил раньше в южной части города. Оттуда Миасс и начинался, это старая часть города. Там были старые купеческие дома, их снесли в 1990-х. У нас был многоэтажный дом, во дворе — садик. Раньше у них котельная была, они отапливались ею, а потом им от нашего дома подводили отопление и раскопали траншею, канаву. Мы, дети, там бегали, — рассказывает Александр. — А я с детства подбирал камушки и всё остальное, а тут смотрю — какая-то тряпка темно-зеленая лежит. Я пнул ее, и оттуда посыпались монеты.

— Самая старая была начала XIX века — 1815 год, что ли, — вспоминает уроженец Миасса. — Я начал всё это дело за шиворот собирать, глаза загорелись.

Примеру Александра последовали его друзья. Блестящие монеты мальчишки быстро рассовали по карманам. Правда, будущий геолог чуть позже нашел способ вернуть себе всё содержимое таинственного пледа.

— Я у них потом на вкладыши от жвачек выменял все монеты, — с улыбкой рассказывает он. — У меня коллекция вкладышей была, с детства коллекционировал. И вот я у них на эти вкладыши выменял достаточно интересные монеты царского периода. Так они ко мне все и пришли.

Кому именно принадлежали найденные монеты, Александр так и не узнал.

— Понятно, что жил там зажиточный человек — все-таки Миасс, Золотая долина. Но так как старинного дома не было уже, узнать сложновато, — объясняет геолог. — По краеведению литература у меня есть, и достаточно редкая, есть снимки, описание, но так я и не нашел информацию.

Зато после той истории Салов всерьез увлекся геологией.

— С этого момента я начал в местный краеведческий музей ходить, в кружок «Юные геологи». Мы занимались, ходили в походы. А потом я целенаправленно пошел в университет на геолога, — рассказывает уроженец Миасса.

Учился Александр на геологическом факультете ЮУрГУ. Говорит, что среди преподавателей были академики и члены-корреспонденты РАН. Так что о любимой науке он узнал еще больше прежнего. А оплатить образование помогли царские монеты. Кстати, они были не единственной находкой в карьере геолога. Салову со временем удалось собрать целую коллекцию минералов.

— Где-то сам находил, где-то обменивал. Есть в коллекции определенные редкости минералогические. Апатит например. Я его нашел, и такого качества минерал — редкость у нас на Урале. Пирохлор есть, горный хрусталь, конечно, — перечисляет Александр. — Они все ценные для меня!

— Давление скакнуло, температура, где-то оплавился, — приводит пример геолог. — «С тяжелым детством» я их называю — детей таких, своих малышей.

Уроженец Миасса признает — шансы найти минерал есть практически у любого, и всё же знающих людей камни любят больше.

— Конечно, у профессионала глаз наметан на что-то интересное. К кому-то чаще это идет, кому-то — нет. Везение это, наверное, и опыт. И немножко фарта в этом есть, — со смехом признает Александр. — У тех, кто занимается, любит камень, есть доля везения, потому что не ко всем «пойдут» камни, минералы.

Геолог мечтает достойно оформить личную коллекцию, но пока большинство минералов прячутся в коробках, чтобы до них не смогли добраться дети.

— У меня есть диоды, подсветка, но чисто физически не могу пока воплотить до конца в данной квартире. Площадей не хватает, — признается Александр.

А чтобы находки не остались без исследования учеными, геолог делится ими. Сегодня в Исторический музей Южного Урала он принес аммонит, найденный на Султановском карьере в Кунашакском районе. Сейчас это месторождение уже затоплено.

— Я не могу сказать, что аммонит огромный. В Ульяновске гораздо больше встречаются на Волге — и 30, и 50 сантиметров. Но в Челябинской области я такого еще не видел, он достаточно редкий. В диаметре около 15–18 сантиметров. Он очень интересен для палеонтологов, — объясняет Салов. — Интересно поизучать, посмотреть состав, можно целую работу написать на эту тему. В том месте при разработке месторождения были морские отложения мелового образца — эпохи мела. Моллюски двустворчатые попадались. Понятно было, что здесь была небольшая глубоководная лагуна.

— Были окаменелые бабочки, стрекозы, — добавляет геолог.

— Приятно, когда совершают такие подарки, тем более уникальные. Не так часто, к сожалению, это происходит — существует определенная стоимость этих вещей, люди предпочитают с ними, скажем так, расставаться за деньги. Здесь, конечно, огромное спасибо автору этой находки за то, что она передается в музей, — прокомментировал заместитель директора Государственного исторического музея Южного Урала по научно-исследовательской работе Александр Лымарев. — А второе, что очень важно, она дополнит уже имеющуюся у нас часть экспозиции. Насколько я помню, у нас на Южном Урале никогда не находили подобное — я мозазавра имею в виду. У нас же очень долго ученые спорили — было или не было у нас здесь [подобное]. Море-то было, вода была, а существ, которые тут жили, еще не находили. Это, конечно, для нас важно. И аммонит дополнит эту картинку. Конечно, мы постараемся привлечь специалистов, которые поработают, изучат, дадут свой комментарий. И мы это будем использовать при проведении экскурсии.

То, что находки будут интересными, уроженцу Миасса подсказывало чутье, и ощущения его не обманули. Кстати, работает Александр по специальности — геологом в «Русской медной компании».

— Эта работа отличается от представлений о геологии в обывательском плане: палатки, тайга, тундра, вездеходы. Конечно, у меня это всё тоже было в жизни. Но рудничная геология — это подготовка, разведка. Мы бурим, смотрим, сколько у нас руды, какое в ней содержание, следим за полнотой выемки горной массы, как рудные тела залегают, — перечисляет Александр. — Процесс достаточно емкий, но и творческий.