«Это вне закона и морали»: в Челябинске готовят под застройку участок с закрытым кладбищем

— Когда я была маленькой, мы ходили на Мареновское кладбище к дедушке. Тогда, как и сейчас, вся территория была обтянута колючей проволокой, но в те времена были еще автоматчики и никого не пропускали. Но в детей никто не стрелял и мы под колючкой проползали на могилки. Я залезала к дедушке на могилку, яичко, цветочек положу и обратно. А сейчас на костях хотят строить дома. Разве так можно?

В Советском районе Челябинска есть поселок Некрасова, все в городе его знают как Колупаевку. Но мало кому известно, что там есть старое закрытое кладбище, на котором, по словам историков, хоронили революционеров Колющенко и Болейко. Местные рассказывают, что там предавали земле и участников Великой Отечественной войны, скончавшихся в госпитале. В 30-х годах на том же участке была организована радиостанция с вышкой, просуществовавшая до 2015 года. А теперь неиспользуемый участок передали в госкомпанию «Дом.РФ», которая планирует продать его под современную жилую застройку. В редакцию 74.RU попали свежие фото могилы с этого участка, но власти и «Дом.РФ» удивительным образом не подтверждают наличие кладбища.

В 1892 году в районе современных улиц Блюхера и Шаумяна челябинский купец Виссарион Маренов основал заимку близ тогдашнего Челябинска, возвел просторный жилой дом, скотобойню и салотопенный завод. После его смерти дело возглавил его старший сын Василий. Он, как и отец, занимался забоем скота и продажей хлеба. В лучшие годы на предприятии работало 50 рабочих. Для их проживания вокруг заимки были построены дома, один из них до сих пор стоит, и в нем живут люди. А в десятках метрах от селения с 1909 года действовало кладбище. В народе его называли — Мареновское или Марьяновское кладбище по названию ближайшей заимки.

С приходом большевиков новые власти отобрали у Василия Маренова его заимку. Бывший купец скончался в 1923 году.

В 1934 году на месте Мареновской заимки была открыта первая в области радиостанция. Дом купца Маренова, признанный выявленным объектом культурного наследия, до 2015 года использовался под служебные помещения радиостанции. Настройка радиопередатчика производилась московским инженером М. П. Спорягиным, однако во время проведения работ произошел несчастный случай и он трагически погиб.

На мемориальной доске, установленной на могиле инженера напротив Мареновского дома, можно прочесть: «1900–1935 гг. Спарягин М. П. Погиб при пуске радиостанции РВ-72». По утверждениям челябинских историков и краеведов, фамилия на могильной плите написана с ошибкой: вместо буквы «о» в первом слоге написали букву «а».

— Еще в детстве я слышал, что мой дедушка погиб в Челябинске, но я был очень удивлен, что его могила сохранилась, — рассказывает внук инженера Спорягина Евгений Гнесин. — Мне, естественно, хочется, чтобы могила сохранилась или была перенесена на другое кладбище. Потому что застройка на кладбище — это не самая хорошая идея.

Евгений Гнесин живет в Москве, работает преподавателем в Московском авиационном институте, но несмотря на расстояния, он пытается добиться справедливости в отношении могилы своего деда:

— В мэрии Челябинска мне ответили, что они к застройке никакого отношения не имеют и предложили обратиться в похоронное бюро или ритуальное агентство для организации перезахоронения своими силами.

На картах Челябинска 1939 года Мареновское кладбище значится как закрытое.

По словам челябинского краеведа Юрия Латышева, на закрытом Мареновском кладбище до сих пор можно встретить старые надгробия.

— Мне местные мужики, когда мы были здесь летом 2020 года, рассказывали, что тут куча надгробий, но я лично только одно нашел, обломанное, без надписи, — говорит Латышев.

По воспоминаниям старожилов, в 1942 году на этом кладбище хоронили и участников Великой Отечественной войны.

— В 1942 году на Мареновском кладбище похоронили солдат из челябинского госпиталя, об этом мне рассказывали мои предки, — утверждает житель Колупаевского поселка Сергей Туев. — И что же это получается, что тоже самое может произойти и с парнями, которые погибают в СВО? На их костях тоже будут стоять дома? Где справедливость?

Жительница поселка Колупаевка Танзиля Мухамедьярова вспоминает, что еще в советские годы ее сын случайно нашел на окраине этого кладбища могилу солдата Великой Отечественной войны.

— Там был треугольный обелиск, на макушке звезда, фамилии были уже плохо читаемы, стерлись с годами, но видна была дата захоронения —1942 год, — говорит Мухамедьярова. — Я потом интересовалась у соседей об этой могиле, мне рассказали, что за магазином «Грезы» был госпиталь, и умерших там солдат хоронили на Мареновском кладбище.

Мы обратились к научному сотруднику Государственного исторического музея Южного Урала Владиславу Демакову, но у него не оказалось документальных подтверждений о захоронениях воинов ВОВ.

— Я, к сожалению, не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, — говорит Демаков. — Еще старожилы утверждали, что на этом кладбище после войны хоронили не только советских солдат, но и военнопленных в 1947 году. Но это никак документально не оформлено.

По словам Демакова, хотя кладбище было открыто в 1909 году, но основной рост пришелся на 1920–1930-е. Из известных людей здесь были похоронены революционеры, убитые на Казарменной площади 3 июня 1918 года, — Колющенко, Могильников, Тряскин, Болейко. Об этом есть упоминания в метрической книге Христорождественского собора, после отпевания они были похоронены на Мареновском кладбище летом 1918 года.

— Тела их были брошены в один из погребов, находящихся на Марьяновском кладбище, — рассказывала дочь Д. В. Колющенко Мария Дмитриевна. — Сторож разрешил маме проститься с телом отца, она видела его труп, рассеченный шашкой от виска до поясницы.

— Мне и сестре Феодосье Колющенко (Новиковой) с другими женщинами первой пришлось их увидеть сваленными в ледник на кладбище, — писала в своих воспоминаниях двоюродная сестра Колющенко В. И. Горбунова. — Мы сообщили на завод, рабочие… хотели торжественно похоронить зверски замученных революционеров, но тела их были убраны, где зарыты, нам до сих пор неизвестно, — вспоминали родственники Колющенко в конце 1980-х годов.

Уже в 1930-е годы здесь похоронили руководящие партийные кадры. Например, Владимир Шуров (настоящая фамилия Шелехес. — Прим. ред.) опальный московский партийный чиновник, сосланный в Челябинск на должность 2-го секретаря Челябинского обкома. По одной из версий, в мае 1937 года он застрелился.

Кроме революционеров и партийных деятелей, на Мареновском кладбище были похоронены и старообрядцы. Председатель Свято-Троицкой старообрядческой общины Сергей Вахтомов рассказал корреспонденту 74.RU, что на ныне закрытом кладбище в середине XX века похоронили старообрядческую настоятельницу Татьяну Имотину.

— Татьяна Ивановна Имотина была настоятельницей нашей церкви в 1930-е и 1940-е годы, в самое тяжелое время после закрытия нашего моленного дома на Воровского, 13, — говорит председатель общины староверов Сергей Вахтомов. — Наши старики рассказывали, что наша настоятельница похоронена на Мареновском кладбище. Мы глубоко возмущены тем, что прах наших христиан хотят потревожить стройкой. Это вне закона и морали.

В 1935 году дед Натальи Туевой заболел и попал в местную больницу. Врачи диагностировали у Семена Данииловича Хорькова тиф. Средством лечения в то время было обкладывание больного льдом. Лечение не помогало. В один из дней отец Натальи решил проведать деда, перелез через забор больницы и увидел, что на его койке лежит другой мужчина. Супруге Семена Хорькова врачи ответили, что он умер — ему поставили неверный диагноз, вместо тифа мужчина болел пневмонией. Похороны состоялись на Мареновском кладбище.

— Папа мой, когда перелез через забор обратно, сказал маме своей, — «пошли, мама, хоть сфотографируемся, а то и ты помрешь, а у нас даже фотографии не будет», — вспоминает со слезами Наталья Туева.

Через какое-то время бабушку Натальи Туевой вызвали в органы и сказали, что здесь будет радиостанция, и посоветовали перезахоронить супруга.

— Куда перехоранивать? У нее было тогда четверо ребятишек, а перехоранивать за свой счет. Папке моему было тогда девять лет, а самой младшей семь, — описывает Наталья. — Бабушка мне рассказывала, что сначала на могиле деда был деревянный крест, а потом она поставила маленький металлический, сколько было у нее сил — воткнула в землю.

По словам Натальи, все кто жил в Колупаевке ходили на Мареновское кладбище на родительский день. Несмотря на то, что оно было закрыто как территория радиостанции, дети пробирались туда и прибирали могилы как могли.

— Я помню кладбище это в конце 1950-х начале 1960-х, оно было очень большое, — рассказывает Наталья Туева. — Когда я лазила маленькой туда, там было минимум пять могил с деревянными оградками и синим, и голубым покрашено. Холмиков могильных было без счета, а кое-где стояли металлические и каменные памятники.

Наталья Туева вспоминает, что как-то в конце 1960-х на родительский день устроили день открытых дверей, на кладбище пускали всех.

— Там было столько цветов тогда! — говорит Туева. — Хотя в то время такого изобилия не было, как сейчас венки и прочее, но было очень веселенько там, хоть и всё в бурьяне.

В 80-х годах по распоряжению начальника радиостанции В. К. Тарасенко большинство старых надгробий были убраны и свалены в овраг на территории. Только отдельные памятники остались на прежних местах.

— Здравствуйте! Мы журналисты, вот наши удостоверения, можно пройти на территорию? — задал вопрос корреспондент 74.RU охраннику, вышедшему из будки у забора бывшего Мареновского кладбища, а ныне участка «Дом.РФ».

— Нет, нельзя! Звоните по телефону, указанному на воротах, и договаривайтесь, — ответил охранник.

Мы набираем номер. Вдруг у охранника, с которым мы только что говорили, звонит телефон. Он с удивлением смотрит на нас, а мы с не меньшим удивлением на него.

— Кажется, мы звоним вам.

— Да, — утвердительно говорит охранник.

— Скажите, пожалуйста, есть ли у вас начальник? Можете ему позвонить?

— Да, сейчас позвоню, — сказал охранник и отошел в сторонку.

Через несколько минут он вернулся и заявил, чтобы мы звонили в «Дом.РФ».

— А куда именно звонить, по какому телефону, не подскажете?

— Не знаю. Я простой охранник, звоните в «Дом.РФ», просите у них разрешение. Я вас не пропущу, — ответил охранник и попрощался.

«Стометровая защитная зона»

Планы продажи на аукционе участка под многоэтажную застройку должны существенно корректироваться с учетом законодательства об охране памятников культурного значения. Собственник не имеет права сносить дом купца Маренова и соседнюю хозпостройку, которые 14 июня 2022 года Госкомитет охраны объектов культурного наследия Челябинской области признал объектом культурного наследия под названием «Заимка Маренова — радиостанция РВ-72».

Краевед Юрий Латышев в январе 2023 года обратился к властям с просьбой не допустить застройку исторического кладбища. Ответ он получил за подписью главы Челябинска Натальи Котовой. В бумаге подтвержден охранный статус дома купца Маренова и хозпостройки и для них как для памятника истории и культуры устанавливается защитная зона в 100 метров от внешних границ объекта. Из этого ответа выходит, что почти половина всего участка заимки носит охранный статус.

Вместе с тем наличие кладбища в мэрии подтверждать не стали.

— Сведениями и нормативными правовыми актами о закрытии (ликвидации) Мареновского кладбища администрация города Челябинска в границах земельного участка не располагает, — ответила глава города краеведу Латышеву. — В настоящее время АО «Дом.РФ» проводится работа по проверке факта отведения ранее части территории земельного участка под захоронения (кладбище).

Если наличие исторического кладбища будет официально подтверждено, то использовать участок можно будет только через 20 лет после переноса могил. Более того, согласно СанПиНам, речи о застройке уже идти не будет, территорию мест погребений можно использовать только под зеленые насаждения.

Котова заверила, что до завершения проверки реализация земельного участка и его застройка проводится не будут. Как «Дом.РФ» намерен устанавливать факт наличия или отсутствия Мареновского кладбища, неизвестно. Неделю назад 74.RU направил официальный запрос в госкомпанию. Но на момент публикации ответа мы не получили.