«Снести бы, конечно, это всё»: показываем, как живут в «поселках-призраках» в Челябинске

Поселок Партизан не выглядит местом, куда можно просто так при хорошей погоде отправиться на прогулку. Ни интересной архитектуры, ни игровых площадок с аттракционами, ни новомодных заведений с летними верандами вы тут точно не встретите. Набережной и пляжей тоже нет. При этом есть у этого места своя атмосфера — как у микромира в центре, о котором мы рассказывали раньше. Просто представьте: промзона, бетонные заборы, поля и заросли, а среди них — частные дома, построенные в 1930–60-е годы. Местные жители делятся на две группы: одни любят свои «поселки-призраки» и видят в них в основном плюсы, другие мечтают о переселении в «человейники» и коммунальных удобствах. Давайте познакомимся с ними поближе.

Партизаном называют поселок в промзоне рядом с ЧТЗ, но на самом деле их там даже три — есть еще Малакуль и Ключёвка. Растянулись они от Линейной до Кулибина. Из центра Челябинска по проспекту Ленина к Партизану ехать минут 10–15, если нет пробок. Оставляете справа главную проходную тракторного завода и двигаетесь в сторону Чурилово, а затем сворачиваете на неприметную улицу Летную. Здесь вам поначалу встретятся склады, производства и автосервисы. Жилые кварталы от них отделяют густые заросли.

До Партизана мы добираемся на такси, и это само по себе становится интересным опытом. Рассказывают, что еще лет 10 назад водители ехать в эту сторону отказывались категорически. Теперь же заказать машину стало попроще, хотя в темное время суток в самую глубь частного сектора рискнет заехать далеко не каждый.

— Ночью вызываешь такси, а таксисты сюда боятся заезжать: «Куда вы везете нас? В лес, что ли?» — рассказывает житель Партизана Анатолий. — Сейчас ладно еще свет на улице сделали, получше стало.

Анатолий рассказывает: ему уже пошел восьмой десяток, и жить в частном секторе стало тяжеловато. Работа на участке и в доме не заканчивается, а удобств — никаких, кроме света. В поселке Партизан он родился и вырос. Мама работала калибровщицей на Челябинском тракторном заводе, поэтому и поселиться семья решила поближе.

— Когда мы пацаны были, организовывали свои команды, занимались [спортом], — рассказывает Анатолий. — У нас карьеры, там зимой лёд замерзал, и мы катались там, играли в хоккей. Летом в футбол гоняли. А потом начали все уезжать потихоньку-потихоньку…

Уезжать, рассказывает житель Партизана, соседи начали в город — вставшим в очередь ЧТЗ начал потихоньку давать жилье. Семье Анатолия тоже повезло, маме выделили квартиру. Оттуда он уходил в армию, там жил вместе с женой и детьми. Но вернулся в итоге всё равно в Партизан. Хотя сейчас поселок стал уж очень специфичным. За уединенность и малочисленность жителей его полюбили закладчики и наркоманы.

— Их тут очень много, и в основном молодежь, — рассказывает Анатолий. — Мне удивительно это, особенно когда школьники приходят. Им лет 15–16, и они сюда идут. Девчонки ходят!

Наркоманов из своего окна часто видит и соседка Анатолия — Рая. Она в промзоне возле ЧТЗ прожила лет 40 — вместе с мужем они в 1980-х купили домик у родственников, устроились на тракторный завод. Но сейчас Рая не скрывает: жить в Партизане ей не нравится.

— Снести бы, конечно, этот поселок. Квартиру людям дать, — причитает женщина. — Ведь никто так не живет в наше время! Все смеются, кто бы ни приезжал к нам: «Ой, Рая, как вы здесь живете! Это же страх божий! Первый раз видим такой поселок, чтобы люди так жили».

Рая просит ее не фотографировать и причину нелюбви к Партизану объясняет довольно подробно. С годами жить по-деревенски становится тяжело.

— Колонка у нас тут одна, и она далеко. Нам воду сыновья на машине в канистрах привозят, и на двоих с мужем надолго хватает, а соседи к колонке ходят с тележками. Свет есть, газ мы только хотим провести, — рассказывает Рая. — Мы сейчас дом [в собственность] хотим оформить, юрист работает, а без этого никто нам ничего не подведет. Зимой печку пока топим.

15 лет Рая отработала на ЧТЗ, и всё это время ходила туда пешком. Транспорта в поселке никогда не было, даже служебного.

— Вот сейчас ноги болят, все болит, а ходить всё равно надо. Квартиру вовремя не купили, а сейчас не купить ни за что. Пенсия-то маленькая, — жалуется Рая. — Вот сегодня я сходила до поликлиники — коленки болят, привязала [лопух] и пошла. Еле вернулась уже обратно, сил нету.

Ходить приходится не только в поликлинику на проспекте Ленина, но и до ближайшего магазина на улице Первой Пятилетки — к нему дорога идет через промзону. В самом поселке, рассказывают жители, продукты раньше тоже продавали, но потом магазинчик закрылся — видимо, стало невыгодно. Школ и садиков в Партизане тоже нет.

— С детьми раньше, конечно, было сложно. Ходили по колено грязи, — рассказывает Рая. — Мы на Северо-Восток водили в садик. Забираешь и идешь по колено в грязи. Сейчас все удобства: памперсы есть, стирать пеленки не надо. Раньше всё стирали, воду таскали, возили. Сейчас молодежь-то живет хорошо.

— Скорые сюда ездят редко. Надо ждать два часа, три часа. Золовка вот вызывала мужу. Они два часа ждали, к ним так и не приехали. Хоть ты умирай! Ему с сердцем было плохо, — жалуется Рая.

Есть, по словам жителей, в поселке и проблема с бродячими собаками.

— Один раз окружили меня. Я стою — ни туда, ни сюда. Ужас! Ладно, машина проехала, — рассказывает Рая. — Там девушка была за рулем, остановилась, посадила меня и до птичьего рынка довезла. Рассказала, что ее тоже в Партизане покусали собаки. «Я знаю, — говорит, — что это такое. Хоть ты заорись, никого нету здесь. Никто на помощь не придёт».

Рая несколько раз повторяет: их поселка даже на карте нет, одним словом — «призрак». Впрочем, это не совсем так. Найти Партизан и соседние поселки на картах все-таки можно.

На схеме видно, что поселков раньше было больше трех. Многие из них успели расселить, дав людям нормальные квартиры. В Партизане тоже была такая кампания, но получить благоустроенное жилье успели не все.

Краеведы рассказывают, что «партизанские» поселки в промзоне — ровесники Челябинского тракторного завода. Строительство ЧТЗ шло с 1930 года ускоренными темпами, и жилья рабочим просто не хватало.

— В этих условиях вокруг будущей стройплощадки «Челябтракторостроя» и начинают возникать — по сути дела, стихийно, самостроем — многочисленные рабочие поселки из землянок и хибар. Так появляются землянки между железнодорожными путями (в районе нынешнего КБСа), на 5-м участке (в квартале универсама «Бессарабский»), Буденновка (ныне улица Комарова) и, наконец, рабочие посёлки на подболоченном юго-западном берегу Первого озера. Уже к 1938 году в неплановых посёлках вокруг ЧТЗ проживало 60 тысяч человек, — писал Центр историко-культурного наследия Челябинска.

— О происхождении названия Партизан теперь можно только гадать, но вероятнее всего, оно несёт чисто аллегорический смысл — ведь абсолютно вся застройка во все времена здесь велась только «партизанским» способом, то есть самозахватом, — объяснили в Центре историко-культурного наследия. — Характер застройки со временем менялся. Если в 1930–40-е здесь преобладали землянки и полуземлянки, то уже в 1950 и особенно 1960-е в Партизане старались жить по-человечески. Строили хоть и простые от бедности, каркасно-засыпные, но дома. Разбивали палисадники, держали птицу, кроликов, огороды. Рабочие со всего СССР строили времянки и хибары, а потом переходили через дорогу и оказывались уже у проходной ЧТЗ.

Далеко не все жители «партизанских» поселков мечтают уехать оттуда. Часть людей все-таки старается устроить быт и находить плюсы: начавшуюся кампанию по газификации, появление фонарей на улицах и даже еле ощутимое внимание со стороны властей.

— Если не обманывать, то года три уже чистят дорогу, — рассказывает нам житель Малакуля. — Раньше вообще не чистили, тут такие сугробы были! У меня отец на КАМАЗе работал, и он сам чистил, как мог. Потом в ДРСУ начали звонить, спрашивать, и всё, к нам стали ездить, чистить. Снег пошел — они сразу заезжают, чистят. Потихоньку, потихоньку стараются сделать для людей.

Молодой человек рассказывает: его семья оказалась в поселке благодаря работе отца на ЧТЗ.

— Это всё тут от завода, — рассказывает житель Малакуля. — Строили для заводчан, чтобы далеко не ходить на работу. Давали им материалы — доски, не доски, и они сами себе здесь строили дома. Потом построили завод и строили уже квартиры, выдали их. А кто не захотел в квартиру уезжать, остались здесь. Сейчас тут мало народа. Кто остался, покупали участки за 50, за 30 тысяч, землю оформляли, «зеленку» делали.

Сам молодой человек считает «поселки-призраки» лучшим вариантом, чем густонаселенные современные районы. Семья постаралась наладить тут быт. Чтобы была вода в доме, пробурили скважину. Теперь мечтают протянуть до Малакуля газ.

— У меня квартира есть, и я все равно живу здесь, — рассказывает парень. — Тишина, спокойствие, никто никому не мешает. Здесь все друг друга знают. Дети могут выйти, погулять. Никто никого не обидит, ничего не сделает. Здесь хорошо! Если кому-нибудь помочь надо, все друг другу помогут. У нас тут карьер есть, мы там понтон сделали.

Свои милые фишки в поселках действительно есть. Искупаться в карьере мы, конечно, не решились. Зато налюбовались деревянными наличниками на окнах и сохранившимися рукописными адресниками.

Потом нашли в одном из старых домов целую коллекцию игрушек из Киндер-сюрприза из 1990-х. Такому пополнению поклонники точно бы обрадовались.

А в Партизане мы наткнулись на дом с элементами дизайна — сверху на незваных гостей там смотрит сова, а на воротах — герб России.

Вышедший на стук Константин рассказал: в поселке до сих пор живут три поколения его семьи. И его отдаленность от цивилизации нисколько не тяготит, наоборот.

— У меня школа была 39-ая, на Марченко. Идти 15 минут шустрым шагом — по Первой Пятилетке, — рассказывает он о своем детстве. — До садика тоже 15 минут пешком, но меня решили не отдавать. А что? Из многоэтажного дома сейчас тоже через весь город возят в садик, какая разница? В том, что в транспорте надо час добираться, а здесь 15 минут пешком?

Компанию, по словам Константина, в его детстве всегда можно было найти.

— Здесь народу было много, бегали все. Как в деревне у людей детство проходит? Лучше, чем в городе, — объясняет он.

Сейчас ровесников в поселке практически не осталось.

— Кому-то квартиры давали, у кого-то сгорели дома, — философски констатирует житель Партизана. — Кто не хочет ничего [по дому] делать, уезжают. А мне зачем отсюда уезжать? Чем в городе лучше? В 15 минутах отсюда? Шума больше, народу больше?

«Поселки-призраки» мы покидали со смешанными чувствами. С одной стороны, жить без дорог, отопления и газа — вариант не для всех. С другой стороны, в Партизане и правда было очень тихо. Ни в одном современном ЖК такой тишины мы не встречали.

Наш проект — о Челябинске и для челябинцев. В этом сезоне мы уже успели изучить микрорайон КБС в Ленинском районе и прогуляться по поселку АМЗ с его контрастами — особняками и бараками. А до этого были Тарасовка, цыганский поселок, Чурилово и другие локации.

Все выпуски можно найти в разделе проекта «В ЧЕрте города».