«Тело катается по городу, чтобы не забрали»: в Челябинске дочери бойца СВО пришлось воевать с депутатом за право похоронить отца

В Челябинске семье погибшего бойца СВО пришлось буквально отвоевывать его тело, чтобы похоронить на родине. Диктовать им условия взялся депутат гордумы. Дошло до того, что он позвонил военкомам всех уровней, а тело погибшего возили по городу, чтобы его не перехватили и не спрятали от родных. Да, звучит как абсолютный фарс, но всё произошло на самом деле, и семье не до смеха. Родные обратились к нам за помощью, и мы оказались в гуще «войны за тело». Все подробности — в репортаже 74.RU. Особенно нас поразил поступок военкома, он может стоить ему должности (обязательно дочитайте до конца).

Сергею было 47 лет. Родился и вырос в Златоусте, потом перебрался в Челябинск, работал на цинковом заводе. Три брака, трое детей. Старшей дочери, Анастасии, 29 лет, сыну — 15, младшей дочке — 9. На СВО Сергей ушел добровольцем еще в 2023-м. Боевого опыта у него раньше не было, и походы в военкомат мужчина скрывал от родных до последнего. Уже подписав контракт, поставил всех перед фактом: «Кто, если не я?» От старшей дочери и сестер, пытавшихся отговорить, отмахивался, обещал вернуться живым. Но сдержать обещание не получилось.

— В августе он написал, что едет в направлении Курска, и больше не выходил на связь ни с кем. Я ездила в военкомат, писала заявление, искала его. В октябре узнала, что он погиб, — рассказывает старшая дочь бойца Анастасия.

Через военкомат и воинскую часть удалось выяснить, что отец погиб в Курской области. Долгие месяцы ушли на ожидание, когда найдут и доставят тело, и только на этой неделе останки привезли в Челябинск. Родным об этом сообщили во вторник, 22 апреля. Посоветовавшись с матерью Сергея, семья запланировала похороны на воскресенье, 27 апреля, в Златоусте — со всеми почестями, с местным военкомом.

— Я лично с папой, конечно, такие вопросы не обсуждала, надеялась на лучший исход событий. А вот сестра и мама с ним говорили [о том, где похоронить в случае гибели], — рассказывает Анастасия. — Сестре он говорил, что хотел бы быть похоронен все-таки в Златоусте — рядом с родными. Проблема в том, что сейчас появилась законная супруга [отца], а у нее есть как бы родственник во властях. Это депутат Ленинского района Виталий Родионов, и он проявляет сейчас активность и пользуется своим авторитетом. Грубо говоря, сейчас идет война за тело.

Теща Сергея заявила дочери и сестре, что его похоронят в Челябинске на Преображенском кладбище, погребением будет заниматься компания «Долг».

В среду, 23 апреля, Анастасия и сестра Сергея приехали в военкомат, чтобы получить свидетельство о смерти, без которого ритуальщики не могут провести похороны. Военком Анатолий Лабутин сказал им, что документы будут готовы только завтра. Но тут же упомянул, что не может их отдать, потому что с ним связывался депутат Родионов, давил, заявляя, что документы якобы может забрать только жена.

Формулировка «война за тело», произнесенная дочерью Анастасией, оказалась не преувеличением. С ней, старшей сестрой бойца Тамарой и другими близкими семьи мы встречаемся на следующий день, в четверг, возле районного военкомата. Отсюда Сергей уходил добровольцем.

— Не поверите, мы сейчас такую операцию проводим, — смущенно признается Анастасия. — Мы утром поехали к ритуальщикам, с которыми еще вчера заключили договор, они забрали тело отца из морга. И сейчас тело катается по городу, чтобы не приехали другие ритуальщики [из «Долга»], его не забрали. Да, пока мы тут выясняем отношения, тело ездит по городу. И если сейчас в военкомате нам дадут документы, то мы сразу, первым делом отвозим тело в Златоуст.

Однако просто приехать и получить документы не удается. Военком назначил семье прием на 14 часов, но опасаясь, что их опередит жена Сергея с покровителем, родные прибыли уже в полдень. Во время напряженного ожидания Анастасия рассказывает нам о непростых отношениях отца с женой.

— Он приезжал в январе 2024 года. Поругался с супругой сильно, позвонил: «Можно я к тебе приеду, переночую?» Я, конечно, согласилась, и мы с ним разговаривали. Он говорил о намерении развестись, — рассказывает дочь бойца. — Сестре он тоже говорил, что хочет развестись, но отпусков давали не так много, и он документами не занимался. Планировал, что сходит на СВО, а потом приедет и решит все формальности. То, что они с супругой жили не в ладах, я подтверждаю. Он приезжал ко мне, ночевал, рассказывал, что у них конфликты постоянные, что жизни толком не было.

Одной из причин конфликтов между супругами, по словам родных, был алкоголь. Дочь и сестра погибшего убеждены, что даже в военкомат, когда Сергей уже пропал и начались переговоры о похоронах, женщина приходила нетрезвой. То, что жена решила настаивать на погребении в Челябинске, их удивило.

— Мы были в полном шоке, потому что до этого ездили к супруге отца, сказали, что занимаемся организацией похорон в Златоусте, что мы ее отвезем на прощание, доставим обратно в Челябинск, — рассказывает Анастасия. — Но сейчас интересы супруги отца, Натальи, представляет депутат Родионов Виталий. Дело в том, что у Натальи есть сестра, и Родионов — ее гражданский муж. Сейчас они пытаются прикрыться законом и забрать у нас все полномочия [на погребение]. Виталий Родионов хочет, чтобы отца хоронили в Челябинске.

Какой у депутата Родионова интерес в истории с похоронами Сергея, никто из семьи понять не может. Военком им сказал, что жена даже написала доверенность на народного избранника, он официально представляет ее интересы. Еще в среду сестра бойца Тамара позвонила Родионову, и тот категорично заявил, что Сергея будут хоронить в Челябинске. Слова о том, что в Златоусте мама и другие родные погибшего, депутата не тронули.

Анастасия добавляет, что Родионов был знаком с отцом, но они никогда не дружили.

— Если это финансовая сторона вопроса, то мы готовы отказаться от похоронных выплат, пусть они оформляют на себя, — предлагает девушка. — Даже пусть он занимается организацией этих похорон, но только в городе Златоусте.

Виталий Родионов — депутат Челябинской городской думы от Ленинского района. Выпускник танкового училища, участник чеченской кампании, возглавляет региональный Союз ветеранов локальных войн, член партии «Единая Россия».

«Награжден медалью Жукова за мужество и отвагу, проявленные в боевых действиях при защите Отечества и государственных интересов Российской Федерации, медалями „Патриот России“, „Участнику СВО“, — говорится о нем на сайте Гордумы. — Увлекается боксом, принимает активное участие в спортивной жизни города».

Мы связались с Виталием Родионовым и спросили, почему он настаивает на том, чтобы бойца похоронили в Челябинске. Приводим этот разговор дословно.

— Да, я его знал очень даже хорошо, — говорит о погибшем на СВО Сергее депутат Родионов. — Скажем так, мы были друзьями. Не близкими, но друзьями. Встречались с ним на СВО, когда я привозил гуманитарную помощь. Обратилась ко мне его супруга, сказала, что родственники хотят похоронить его в Златоусте, но у нее не будет возможности туда ездить и она хотела бы здесь. Я проконсультировался в военкомате — сказали, согласно федеральному закону, имеет право на захоронение действующая супруга. Я еще уточнил: «Может быть, мама или дети?» — «Нет, только супруга». Если она есть, конечно.

— Насколько я знаю, именно вы сейчас занимаетесь организацией похорон. Вы с кладбищем Преображенским договариваетесь, с компанией «Долг».

— Нет, не я. Насколько я знаю, супруга заключила договор с «Долгом» и занимается этим компания «Долг». Я каким образом могу этим заниматься? Мне звонила старшая сестра Сергея, спрашивала. Я ей сказал то же самое, что сказал вам. Есть федеральный закон. Извините, если вы договориться не можете внутри, то есть закон. А я-то повлиять каким образом могу? У меня нет ни прав, ни полномочий юридических в этом плане никаких.

— Я так поняла, что военком не отдает дочери документы. Якобы вы запретили отдавать их и сказали, что нужно отдать их только жене.

— Как я могу запретить военкому что-то делать? Объясните. Это что за бред-то уже? Он, наверное, не отдает документы, потому что обязан их отдать по закону супруге. Вот поэтому не отдает. А то, что говорят родственники… Я не знаю, что там они говорят. Что они вам рассказали? Поведайте.

— То есть сейчас организацией похорон, по вашим словам, занимается исключительно супруга погибшего и вы к этому отношения не имеете?

— Конечно.

— Никак не вмешиваетесь в эту ситуацию?

— Девушка, еще раз: что вы подразумеваете под словом «имею я отношение или не имею»? Распоряжаюсь, где должен быть захоронен человек? Распоряжаюсь, какая организация должна это делать? У меня нет на это никакого юридического права.

Словам депутата, впрочем, противоречит версия военкома. К 16 часам пожилой военком Анатолий Лабутин все-таки прибыл к ожидавшим его родственникам. Нашим корреспондентам тоже удается попасть на встречу.

— На меня вышел депутат городской думы Родионов. Он сказал, что жена родная [погибшего бойца] написала доверенность, что в законе написано: преимуществом пользуется жена. И она заказала уже похороны, — объясняет военком пришедшим на встречу дочери и сестре Сергея.

Они пытаются возражать и просят отдать документы, но военком поначалу непреклонен. Ему нужно увидеть вторую сторону.

— Пусть Родионов приезжает, сам спорит, показывают свою доверенность, — предлагает военком.

Военком Лабутин берет паузу, звонит депутату Родионову, но тот ему не отвечает. Супруга погибшего Сергея тоже трубку не берет.

А мы тем временем связываемся с юристом. Он слова депутата ставит под сомнение: единоличным правом супруга по закону о погребении все-таки не обладает.

— При разрешении вопроса о месте погребения преимущественным является волеизъявление самого человека, — объясняет руководитель компании «Советник» Константин Берсенев. — Пожелание, выраженное в устной форме в присутствии свидетелей или в письменной форме. В случае отсутствия волеизъявления умершего право на разрешение указанных действий имеют супруг, близкие родственники (дети, родители, усыновленные, усыновители, родные братья и родные сестры, внуки, дедушка, бабушка), иные родственники либо законный представитель. Закон не содержит указание приоритета лиц, однако системное толкование позволяет сделать вывод, что указание лиц произведено в законе, исходя из уменьшения такого приоритета.

Ожидание затягивается. Один из телефонных разговоров, как мы понимаем по обрывкам фраз, пожилой военком ведет с военным комиссаром области Андреем Максуровым. После этого Лабутин с внезапной откровенностью говорит родным:

— Он [Родионов] прибежал к областному комиссару Максурову, этот депутат. Говорит, что у них с «Долгом» заключен договор на организацию похорон.

— Так мы еще раньше заключили договор. Мы уже заплатили наличными задаток, — возражает сестра погибшего бойца.

— Когда заключили?

— Вчера утром.

— Анатолий Николаевич, давайте по совести, — предлагает один из близких погибшего бойца. — Где депутат с доверенностью? Нет его. Где мифическая жена? Нет ее. Тут два кровных родственника — сестра и дочь. В чем проблема сейчас выдать документы? В тюрьму за это не посадят.

— Я не боюсь ни тюрьмы, ничего. Мне 72 года, — Анатолий Лабутин ходит по кабинету из угла в угол. — В общем, я сейчас выписываю вам документы, никому не давать. Если кому-то надо, «долги» и эти все прочие — вопрос вот сюда (показал на себя). Я сказал этому Федору (похоронный агент): «Федя, это не ментовка, не лезь сюда, у человека есть родственники, решай нормально, это всё же участник специальной военной операции, а не просто так взятый откуда-то из воздуха человек».

Со словами «что мне терять!» Лабутин передал документы родным. Он добавил, что не сидел всю жизнь в военкомате, служил от Байкала до Балтики, участвовал в боевых действиях.

— Нужно быть офицером, — произнес военком, прощаясь с нашим корреспондентом, но кажется, он сказал это самому себе. Мы пожали ему руку.

В тот же вечер тело Сергея доставили в Златоуст. Церемония прощания с ним назначена на воскресенье, 27 апреля.