Согласие на донорство отметят в паспорте

Согласие россиян на посмертное донорство органов депутаты предлагают фиксировать в паспорте или водительских правах. Внесенный на рассмотрение в Госдуму законопроект призван усовершенствовать механизм правового регулирования и способствовать дальнейшему развитию трансплантологии в России. В Челябинской области в этом году проведено уже 12 операций по пересадке почки, а потребность почти в 30 раз больше. Специалисты отмечают, отказы родственников погибших встречаются крайне редко. Сказывается только недостаток информации о том, что донорство органов способно спасти другие – от одной до пяти – жизни, в зависимости от количества пригодных к пересадке органов.

Тем одиннадцатым счастливчиком, которому в этом году челябинские хирурги пересадили почку, стал Дмитрий Ушаков. В свои 28 лет он был фактически обречен: из-за сахарного диабета отказали обе почки, цифры артериального давления зашкаливали и не желали коррегироваться лекарственными препаратами, и вся жизнь молодого парня сосредоточилась вокруг процедур гемодиализа, на которые он ездил три раза в неделю. Ни и о какой учебе или личной жизни помышлять было невозможно. Восемь месяцев ожидания в очереди на пересадку и долгожданный вызов на операцию. Теперь врачи с уверенностью констатируют – все у их подопечного будет отлично. «Уже сейчас отмечается снижение сахаров, что позволило поставить молодому человеку инсулиновую помпу. Кроме того, дозировки инсулина снизились в два раза, нормализуется полностью артериальное давление», – поясняет хирург-трансплантолог Алексей Барышников, проводивший Дмитрию операцию. «Учиться буду, женюсь», – мечтает Дмитрий Ушаков. Он не знает имени того человека, который позволил ему теперь жить полноценной жизнью, но всегда будет помнить о нем с благодарностью.

В планах челябинских трансплантологов провести в этом году порядка 20 операций по пересадке почки, а на следующий – увеличить их количество до 30. Но все дело – в донорах. «По закону РФ донором для пересадки органов может быть признан только тот пациент, у которого диагностирована смерть мозга, – вводит в курс дела Алексей Алексеевич. – Есть приказ минздрава и инструкции, где четко прописаны все действия персонала по констатации факта смерти мозга, которые жестко контролируются на всех этапах. Кроме того, в настоящее время в РФ существует презумпция согласия: если человек официально не выразил прижизненно свое несогласие, считается по закону, что он «согласен». Если наоборот, то в качестве донора он рассматриваться не будет».

Как повлияет новая законодательная инициатива депутатов, специалист не берется судить. Однако отмечает, что в общемировой практике это не имеет значения. Трансплантология одинаково активно развивается как в странах, где есть как презумпция согласия, так и несогласия. «То, что сейчас предлагается к рассмотрению, ближе к системе, принятой в США: там согласие или несогласие отмечается на правах», – добавляет врач. И утверждает, что скорее это не медицинская, а социальная тема. Из 57 пересадок почки, которые за пять лет провели челябинские хирурги, родственных было всего 11. Остальные – донорские. При этом каких-то массовых отказов от родственников умерших не было, скорее, единичные случаи. И тогда никто не настаивал: по-человечески, а не по закону, это понять можно.

В Челябинской области около 900 пациентов в настоящее время находится на гемодиализе. Согласно статистике, примерно треть из них со временем может стать реципиентами на пересадку почки – то есть порядка 300–450 человек. Благодаря активной поддержке минздрава как страны, так и региона, в последние годы доступность и качество гемодиализа значительно возросли. Но живая почка – всегда лучше, чем искусственная. Пациент после трансплантации живет гораздо дольше, это доказано общемировой статистикой, и более полноценной социальной жизнью. «Трансплантация почки в настоящее время должна рассматриваться как основной способ лечения при терминальной стадии почечной недостаточности, и мы будем и впредь развивать эту программу, – подчеркивает первый заместитель министра здравоохранения Челябинской области Агата Ткачева. – В своей Стратегии 2020 губернатор Борис Дубровский обозначил одним из приоритетных направлений развития здравоохранения региона обеспечение жителей доступной высокотехнологичной медицинской помощью (ВМП). Наличие трансплантологии в регионе – это показатель успеха проводимой социально-экономической политики на Южном Урале и имиджа области в общероссийском масштабе». По словам чиновника, в 2015 года южноуральские специалисты планируют приступить к трансплантации и других органов, в частности, печени.

«Мы активно работаем над подготовкой к проведению таких операций: создаем лист ожидания пациентов, доукомплектовываем материально-техническую составляющую, обучаем персонал, прорабатываем нормативные документы и планируем на следующий год уже приступить непосредственно к выполнению таких вмешательств, – добавляет хирург-трансплантолог Алексей Барышников. – Но торопится мы не будем, только когда убедимся, что все готово, тогда и начнем».

В общемировом масштабе Россия значительно отстает в развитии трансплантологии. В развитых странах слова «донорство органов» никого не пугают и не вызывают несогласия. В западных обществах сформировано гуманистическое отношение к жизни человека. Если одного уже нельзя спасти, но он может дать жизнь другим, почему же отказывать им в этом? Кроме того, в разных религиозных концессиях, трепетно переживающих за род людской, активно поддерживают и приветствуют посмертное донорство органов. Собственно говоря, во многом та продолжительность жизни, которая так впечатляет соотечественников за рубежом, достигается в том числе и активным развитием трансплантологии. Люди даже с хроническими заболеваниями или врожденными патологиями получают шанс на новую полноценную жизнь.

«Гражданское общество и в России постепенно формирует лояльное отношение к донорству органов, несмотря на те явления черного пиара, которые захлестнули отрасль еще в начале 90-х, – уверена первый замминистра Агата Геннадьевна. – Мы не можем себе позволить отбросить развитие отечественной медицины назад в ущерб нашим пациентам, поэтому будем и дальше развивать трансплантологию в Челябинской области». «Перестройка сознания медленно, но все-таки происходит не только в обществе, но и в профессиональной среде, – поддерживает хирург Алексей Барышников. – К сожалению, медицина не всесильна, и не всем, попавшим в беду, удается помочь, поэтому потенциальные доноры для пересадки органов есть и будут всегда, главное – их найти вовремя, чтобы спасти другие жизни. Нужно понять и принять, что после смерти мозга человек может стать донором для других людей, у которых как раз таки еще есть шанс на спасение».