«Попал в малюсенький процент»: донором стволовых клеток на Южном Урале стал будущий педиатр

17-м донором стволовых клеток в Челябинской области стал студент пятого курса Южно-Уральского медицинского университета педиатрического факультета Дмитрий Еловский. Сама донация прошла ещё в 2015 году, но по закону в течение двух лет соблюдается тайна реципиента. Однако этот срок уже истекает, и будущий врач надеется, что уже осенью он сможет познакомиться со своей «сестрёнкой по крови».

Дмитрий – родом из села Ункурда Нязепетровского района. Мама – бухгалтер, папа – мастер на стройке, брат-погодка учится в ЮУрГУ. Медиками никто в семье не был, он первым выбрал эту стезю. Ещё в школе парню нравились биология и химия. Олимпиадник, золотой медалист, Дима легко поступил сразу в два вуза и мог бы стать биологом или генетиком. Однако в последний момент выбор пал на тогда медакадемию. Признаётся – учиться в меде непросто, особенно первые два года. Много приходится учить и читать. Поэтому… донорство выручает с самого начала обучения!

– Много студентов сдаёт кровь – есть привилегии: если пропущено занятие, то по справке, которую дают на станции переливания крови, это занятие можно закрыть без отработки, – признаётся Дима. – И я так тоже сдавал. При кроводаче заполняется бланк на согласие, чтобы мою кровь перелили другому человеку, и стать донором стволовых клеток. Мне не жалко, я согласен. Меня потом ещё раз переспросили, объяснили, что шанс попадания в доноры стволовых клеток 0,18% всего – до жути очень маленький.

После того, как Дима дал согласие войти в реестр доноров стволовых клеток, надо было ещё сдать дополнительные анализы. Он прошел их все.

– А через три месяца мне звонят и говорят, что оп – я попал! Я очень удивился! – улыбается донор. – Несколько раз пришлось съездить в Екатеринбург: сдать анализы, выбрать тактику ведения – консервативно или оперативно. Очень много антигенных систем, и это не просто кровь перелить – надо, чтобы совпадение было максимально полным по всем параметрам. А раз я – не родственник, то всё это еще более тщательнее проверяется. Потом поехал уже на донацию. Реципиента своего я не знаю, анонимность и безвозмездность – принципы донорства стволовых клеток. Я знаю, что это девочка, её зовут Настя, ей тогда было восемь лет, если я не ошибаюсь. Я её не видел, всю информацию узнаю через Татьяну Александровну (Суслову. – Прим. авт.)

Перед операцией в течение пяти дней шла подготовка – это самый короткий срок. Если бы Дмитрий выбрал консервативный способ, то было бы дольше, а пропускать много занятий ему нельзя. Оперативный забор стволовых клеток выполняется под общим наркозом из подвздошных костей. Поэтому стимуляция не потребовалась, зато диета перед донацией была обязательна. Говорит, в день операции от наркоза отошёл ещё в операционной, привезли в палату, встал, оделся и – всё, хотел уже ехать. Не пустили – только через день.

– Меня предупреждали, что ломота может быть, слабость – ничего такого не было, – вспоминает Дима. – Потом мне сказали, что в этот же день доставили мой костный мозг и сразу же провели операцию девочке, и что тромбоциты тут же у неё поднялись.

В детской больнице, где находился сам реципиент, «принять» Диму не могли, потому что он – не ребёнок. Поэтому пришлось разместиться в другой городской взрослой там же в Екатеринбурге, где и взяли стволовые клетки. Но после выписки Дима заглянул в детскую больницу, где ему передали рисунок от Насти. В тот момент ещё было непонятно, поможет или нет пересадка костного мозга девочке, но всё равно от такого подарка ему было приятно и радостно. Надежда на чудо была: к пересадке были абсолютные показания. Это значит, что Дима был последним и единственным шансом для Насти.

– Каждые два месяца мне сообщают, что пока у неё – стойкая ремиссия, – улыбается будущий врач. – Меня такие новости радуют, хочется её уже увидеть, пообщаться с родителями – скоро уже можно будет!

Вопрос, думает ли он, что Настя ему сестра по крови, смущает Дмитрия: ни разу не видя человека, ему сложно представить это знакомство и родство.

– Те люди, которые возвращались после донации стволовых клеток, не просто восстанавливались – это были самые счастливые люди на свете, которых я когда-либо в жизни видела. Все до одного, – подчёркивает заведующая отделом молекулярно-биологической диагностики Челябинской областной станции переливания крови Татьяна Суслова. – Это большое событие и в их жизни. Пережив всё это, понимая, что дали кому-то шанс на жизнь, они сами становятся совершенно другими.

Челябинский реестр областной станции переливания крови доноров стволовых клеток после московского и питерского – самый многочисленный. Кроме того, и по числу выполненных донаций мы также на третьей строчке.

– В работе есть ещё три заявки: в нашем реестре оказалось ещё три донора, которые подошли, и их кровь мы отправили на подтверждающее высокоразрешающее типирование в клиники, где это будет проводится, – добавляет Татьяна Суслова. – И сейчас ждем ответа и продолжаем типировать доноров. Благодаря «Русфонду» на сегодняшний день в регионе протипировано и внесено на единый сайт 4 249 человек. Это не много, не мало, и позволяет искать и находить доноров для пациентов. В 2014 году на Южном Урале было четыре донора стволовых клеток, в 2015-м – семь, а в 2016 – всего двое. Всего в России в реестре действующих доноров протипировано 66 574 человек, что позволяет каждому десятому пациенту находить донора в России. Русские доноры дали 154 донации. Ещё пять лет назад такого и в помине не было.

Через две-три недели у Димы, как и у всех 22 доноров на сегодняшний день на Южном Урале, восстановилось кроветворение, и он снова вернулся к обычной жизни. Если понадобится, то он готов снова стать донором стволовых клеток. Неудобство было только одно, что в течение года дали медотвод от кроводач. Поэтому он лишился некоторых привилегий. Дима хоть и отличник, но такое подспорье иногда выручает – к родителям, например, съездить, дома погостить. Но теперь этот срок закончился, и он снова сдаёт кровь.

Он учится на педиатрическом факультете. Хочет пойти в ординатуру и стать детским хирургом, а потом освоить и лучевую диагностику. Родители к выбору сына отнеслись спокойно – он был волен выбирать всё, что хочет. Признаётся, ему верилось, что врачи – это интеллигенция России, её лучшая составляющая, а в обществе последнее время формируется отношение к медикам как к обслуживающему персоналу, и его это расстраивает. Однако хочется верить, что Дмитрий Еловский станет прекрасным детским врачом и не пожалеет о своём выборе.