Устроиться на нормальную работу с хорошей зарплатой шансов практически нет. Закон запрещает отказывать в трудоустройстве людям, имеющим судимость*, но это не останавливает работодателей. Причин много
— кто-то не верит таким соискателям, а кто-то перекладывает ответственность на коллектив — мол, они не захотят работать с бывшим уголовником. А сами соискатели этой категории не готовы бороться за свои права. Кроме того, есть и другая сторона вопроса — мотивация и ресоциализация освободившихся. По данным фонда «В защиту прав заключенных», на 1 января 2017 года всего в России отбывают наказание 630 155 человек.
В России «судимый» — клеймо на всю жизнь. Общество не готово принимать заключенных, признавать их равными, они всегда — люди второго сорта. За решеткой они порой чувствуют себя более комфортно, чем на свободе, потому что там они свои среди своих, а здесь чужие среди чужих. Эксперты, которые занимаются поддержкой освободившихся, говорят, что очень важно человека в кратчайшие сроки трудоустроить, чтобы он начал вливаться в общество и чувствовать себя полноценным его членом.
Первые три года после освобождения — наиболее опасный для рецедивов период. По данным исследования, проведенного Томским госуниверситетом, около 35 % совершают повторные преступления. Что толкает людей снова преступить закон? Социальная незащищенность и безденежье. Есть, конечно, определенный процент людей, для которых преступный образ жизни — единственный возможный вариант. Но те, кто хочет исправиться и начать жизнь заново, не очень-то нужны обществу. Многим кажется, что черная полоса в жизни осталась за забором, вернется домой и все начнет с чистого листа. На самом деле испытания продолжаются. В тюрьмах не ведется работа по дальнейшей ресоциализации заключенных, — когда они освобождаются, они не знают, куда можно обратиться, как вообще ищут работу. Представляете, если человек отсидел семь лет. Сколько всего изменилось за эти годы, насколько все стало технологично? А он — как гость из прошлого.
«Он не знает, как сайтом пользоваться. Это для нас понятно и легко, а для них это сложно. Найти контакты и позвонить. У них иногда денег на телефоне нет, я не говорю уже о том, что у некоторых и телефона-то нет,
— рассказывает Петр Курьянов, эксперт фонда «В защиту прав заключенных». — Здесь им реально нужно протянуть руку помощи, а не создать видимость: сходи туда-сюда, принеси справки».
Заключенному полагается только бесплатный проезд до места проживания. Дальше он должен сам искать средства на проживание. У кого есть благополучные семьи, могут помочь, подсказать. Есть категория граждан, у которых нет никого. По статистике, 46 % заключенных расторгли брак (случаи, когда супруги отказались дожидаться освобождения).
В каждом регионе ситуация с ресоциализацией судимых обстоит по-разному. В некоторых (Тульской, Саратовской, Волгоградской, Московской областях и др.) действует постановление о квотировании рабочих мест. Это означает, что работодатели, у которых по штатному расписанию трудятся более 30 человек, обязаны предоставлять в центры занятости информацию о вакансиях для заключенных. В Москве такой вариант даже не рассматривается.
«Недавно я разговаривал с работодателем, который делает детские игрушки. Речь шла о том, чтобы на вакансию "упаковщик" взяли судимого. Заместитель директора сказала:
"Если я скажу коллективу, что к нам придет человек ранее судимый, они половина встанут и уйдут"», — рассказывает Петр Курьянов.
Вариантов не много
По данным новосибирского центра занятости, чаще всего судимые рассматривают профессии: подсобный рабочий, сборщик, водитель автомобиля, дворник, уборщик, комплектовщик, кондуктор, швея, электросварщик. За прошлый год нашли работу только 28 % от поставленных на учет. В единичных случаях бывшие заключенные устроились по специальностям: инженер, менеджер, электромонтер, столяр, фрезеровщик, электросварщик, повар, пекарь.
Работать грузчиком или упаковщиком — не предмет мечтаний. Но если не опускать руки и стремиться, можно выйти на новый уровень.
«Мой знакомый — заместитель начальника строительной организации. Иногда удается устроить к нему ребят. Сам отсидел 4 года. Первое время перебивался. То жена работала, то сам. Пока перебивался, ездил дачи строил летом, за это время накапливаются контакты, связи устанавливаются. Сейчас он проявил себя так, что он в руководстве», — приводит пример Петр Курьянов.
По закону есть только несколько сфер деятельности, на которые запрещается брать судимых (*образование, обеспечение безопасности и правоохранение). Во всех остальных случаях отказ принять на работу из-за судимости — это дискриминация. И человек может обращаться в суд. Но бывшие заключенные не готовы пойти на такой шаг.
Петр Курьянов приводит свежий пример: женщина устроилась швеей, отработала месяц. Потом служба безопасности выяснила, что сотрудница была судима, и ей предложили уволиться.
«Бойцов на самом деле мало. Их там приучают, что нельзя жаловаться,
— рассказывает эксперт. — Мы предложили ей написать жалобу в Роструд. Ты сейчас на свободе, ты месяц отработала, тебя работа устраивала, ты права. Нет, и все».
Стоит ли указывать наличие судимости в анкете, резюме? Вопрос неоднозначный. С одной стороны, это сразу отталкивает работодателя, с другой стороны, если этот факт всплывет потом, то могут посчитать обманщиком.
В фонде «В защиту прав заключенных» считают: утаивать судимость бессмысленно, нужно говорить работодателю о том, что у вас есть права и отказ незаконен. В фонде подчеркивают: если бы общественники имели доступ к освобождающимся, можно было бы информировать их о правах, готовить к поиску работы на свободе.
Где искать работу:
В центре занятости по месту жительства (прописка не обязательна, помощь в поиске вакансий предоставят);
Самостоятельно искать работу на job-сайтах;
Обратиться в общественные организации, которые занимаются защитой прав заключенных.
Екатерина Пискунович
Фото romikmk (Essentials/iStock)