Встретил любовь и остался. Французский писатель и певец 10 лет живет в Сибири и не собирается уезжать

Писатель и музыкант Филипп Б. Тристан живет в Новосибирске уже десять лет. Здесь он пишет книги, выступает с концертами и дает уроки французского языка. О том, что привело его в Сибирь, каким он видит город и как воссоздает себе атмосферу родной Франции, он рассказал нашим коллегам из NGS.RU.

Филипп родился на востоке Франции, в городе Везуль, затем переехал в Безансон. В университете изучал современную литературу. Работал преподавателем французского во Франции и в Алжире. Выпускал свой журнал по литературе и искусству, снимал фильмы, выступал с концертами в Европе. В 2012 году он приехал посмотреть Алтай, познакомился с сибирячкой и решил остаться.

Новосибирск для Филиппа сначала был просто транзитной точкой для поездки на Алтай. Но во время одной из экскурсий по городу его покорила своей душевностью и красотой гид-переводчица, и он вернулся. У них завязались отношения. Спустя небольшое время родилась дочка, которой скоро исполнится девять лет. Девочка появилась на свет в Безансоне, но жить семья решила в России. Здесь Филипп удаленно работает редактором, дает частные уроки и выступает. Во Франции у него своя самоиздательская компания.

После переезда в Новосибирск первым делом нужно было найти работу. В 2017 году Филипп поехал на родину, чтобы получить диплом преподавателя французского языка как иностранного. Когда вернулся, устроился в «Альянс Франсез». Зарегистрировал турфирму ООО «Франсэансибири» и начал организовывать поездки на Алтай. Получилось сделать несколько заездов, но, когда во время пандемии коронавируса границы закрылись, всё резко остановилось.

— Я нашел очень мало подходящих мне рабочих мест в Новосибирске. Иностранцам в целом тяжело искать работу в чужой стране. Работодатели часто не готовы к сотрудничеству с ними. Из «Альянс Франсез» мне пришлось уйти через два года из-за внутренних причин, — рассказывает Филипп.

Одна из компаний, которая после согласилась взять француза, предъявила требование для заключения контракта — наличие статуса cамозанятого.

— Но я как иностранец не имею права на него, — продолжает он. — Из-за этих проблем мне пришлось очень нелегко, особенно в период ковида, когда мой туристический проект резко приостановился. Сейчас я пытаюсь организовать один тур на термальные источники следующей зимой. Это будет переход на лыжах между Алтаем и Саянами.

Новосибирск симпатичен французу тем, что постоянно «находится в движении, совершенствуется».

— Мне нравятся парки, Центральный рынок, замечательный зоопарк здесь. Я завсегдатай пляжа на Обском море, люблю это место, мы очень часто ходим туда с моей дочерью. Люблю дворики с ресторанами, где можно посидеть на летней террасе и послушать живую музыку. Приятно теперь прогуляться по набережной у речного вокзала.

Среди плюсов Филипп также отметил Театр оперы и балета, конструктивистскую архитектуру и утопающий в зелени Академгородок.

Но нужно работать над городской средой, считает он.

— Улицы (если не брать в расчет центральные) находятся в плачевном состоянии, так же, как и некоторые автобусы. Это не то, чего заслуживает третий город России с научным центром. А еще я не люблю то время, когда выпадает первый снег, — это слякоть, гололед, и когда он тает. После этого на улицах появляется пыль.

Самое прекрасное время в Новосибирске, говорит француз, — это май и начало июня, когда еще особо нет комаров и мошек. Правда, есть клещи.

— Как-то раз в Академгородке я сорвал один цветок, люпин, и в нем, видимо, был клещ. Но заметил я его на своем теле только через два или три дня. Отвез его на обследование. Мне повезло, он оказался незараженным.

Чтобы новосибирцам жилось комфортнее и Новосибирск стал своего рода «сибирской Францией», городу нужны пешеходные улицы, уверен француз.

— Если появятся такие улицы магазинов и ресторанов, Новосибирску будет не в чем завидовать французским городам (за исключением автобусов и трамваев — хотя у трамваев есть шарм, а у автобусов — нет).

Порой, признается Филипп, его шокирует поведение отдельных жителей — например, когда в метро не придерживают двери или когда грубят кассиры в супермаркетах.

— Я всё еще не привык к этому. Но есть и очень вежливые люди. В целом я считаю, что молодежь воспитана лучше, чем старшее поколение.

На Алтай Филипп Б. Тристан приехал по приглашению администрации Алтайского края в составе французской делегации. Пока ездил по деревенькам, делал путевые заметки. У него вызвали восторг русская изба, просторы и гостеприимство местных жителей.

Он побывал во всех туристических районах края. Одним из первых увидел мумию принцессы Укока — во время открытия Национального музея имени А. В. Анохина в Горно-Алтайске.

— Я приехал в августе и остался здесь на два месяца. Меня впечатлило пространство, живописность природы, внутреннее тепло жителей и, конечно, аутентичность. Потрясли казаки, барды, шаманы, маралы, история о принцессе Укока. Потом я даже сделал себе татуировку с оленем-козерогом, этот мотив был и у алтайской принцессы. Тем более что я сам Козерог, так что всё совпало.

Популярности Сибири придал французский писатель-путешественник Сильвен Тессон, который в 2010 году полгода прожил отшельником в избушке на берегу Байкала. По возвращении он написал книгу «В лесах Сибири. Дневник одиночества», позже ее экранизировали. Именно Тессон сделал Сибирь модной у французов, объясняет Филипп.

Транссибирская магистраль, Алтай и Байкал для моих земляков теперь — не пустой звук, говорит француз. Постарались и другие писатели, например Кристиан Гарсен. Филипп решил внести и свою лепту: путевые заметки после путешествия на Алтай оформил в книгу «Сибирские записки» (Carnets de Sibérie) и представил ее во Франции.

— Они были написаны почти как роман, и французам понравился этот очень личный стиль, местный колорит. Мои земляки открыли для себя Россию, о которой никогда не слышали. Французы думают, что в Сибири всегда холодно и в стране ГУЛАГа всё серое. СМИ не хотят показывать плюсы, то, как последние 20 лет улучшается качество жизни. Поэтому мои земляки часто не понимают, как здесь живется. Современная Россия скрыта от них.

Вдохновленный успехом, Филипп продолжил писать.

— Мои алтайские заметки стали предпосылкой первого романа «Сибирские белые» (Blanches de Sibérie). Он вышел в 2021 году. Его действие происходит на Алтае и в Париже. Эта книга, скажем так, попытка погрузиться в историю кумандинцев — народности, проживающей в этом уголке Сибири. Одна из героинь [романа] — молодая женщина, как раз внучка кумандинца.

Весной писатель закончил работу уже над вторым романом, который называется «2056 — Огонь Байкала» (2056 — le Feu du Baïkal). Его действие происходит на восточных берегах Байкала, в Бурятии. На Байкале сам Филипп не был, но говорит, что, когда работал над романом, изучил всё о народах, местах, традициях по фильмам. На осень намечена презентация книги.

— Я не был во Франции уже два года. Собираюсь вернуться, если всё пойдет хорошо, в октябре, чтобы представить новый роман. Но мое место здесь, здесь живет моя дочь. Конечно, я бы хотел бывать там чаще, я скучаю по своим родным и друзьям.

Книги написаны на французском языке, но Филипп намерен выпустить их и на русском.

С концертами в Новосибирске, Барнауле, Томске и Белокурихе Филипп выступает уже несколько лет. Исполняет и известные песни (Томаса Ферсена, Нино Феррера, Бернара Лавилье), и собственные.

— Раньше я писал тексты, которые другие люди перекладывали на музыку. Но музыка не подходила к моему голосу. Однажды, в 1996 году, я написал песню в стиле Ману Чао, с тремя аккордами. Это, можно сказать, была шутка, но сработало. Я понял, что писать песни просто. Постепенно они становились всё разнообразнее, и сейчас их уже около сотни. На прошлых концертах я пришел к выводу, что мои песни нравятся публике не меньше, чем известные вещи. Поэтому я решил осмелиться и выступить только с тем, что написал сам.

Филипп играет вместе с молодыми музыкантами. Звук аккордеона придает песням неповторимый французский шарм, а перкуссия и бас создают более полное звучание.

Летом его пригласили выступить на нескольких фестивалях.

Филипп признается, что после переезда в Россию не изменил своим привычкам.

— Я начинаю с французского завтрака: чай или кофе с молоком и ломтики багета, которые намазываю маслом и джемом. Вот почему летом заготавливаю много банок варенья. Я ем его очень много! А после этого — душ, потому что французы обычно принимают душ утром.

Багеты он печет сам, два раза в неделю. И даже разрабатывает рецептуру собственного хлеба.

Говоря о планах на отпуск, тут же вспоминает Бурятию.

— Я обожаю горячие источники. Мечтаю поехать туда, где происходит действие моего нового романа, в Бурятию.

На вопрос о том, не хотел ли бы он променять сейчас Новосибирск на Францию, отвечает уверенно: «Нет».

— Когда ты выбрал путь — это самое главное, — подчеркивает писатель.

«Я поклонник Путина»: итальянец влюбился в челябинку, переехал в Россию и готовит к открытию пиццерию.

Азита из Ирана приехала в морозную Сибирь, чтобы стать врачом. Из-за одиночества она завела себе собаку по кличке Хоуп, что в переводе с английского — надежда.

Голландец влюбился в сибирячку и построил здесь дом. Он рассказал, как его обманывали русские строители, и показал двери собственного дизайна.