«Немцы прямо в избу пришли»: ветеран — о войне глазами 18-летней девушки, спасении раненых и любви на стройке завода

Валентине Соловьевой в этом году исполнится 101 год. Великую Отечественную войну она встретила в Орловской области 17-летней девчонкой. Без сомнений пошла в военкомат и стала санитаркой. На поезде Валентина объездила всю страну, днями и ночами перевязывая раненых. А после войны переехала в Челябинск, где встретила свою любовь и живет до сих пор. В День Победы Валентина Михайловна поделилась своей историей с 74.RU.

Родилась Валентина Михайловна в деревне рядом с городом Елец. Тогда, в 1920-х, он относился к Орловской области.

— Я родителей не помню. Мне было три года, когда мама умерла, — рассказывает Валентина Соловьева. — Нас осталось трое детей, воспитывала бабушка.

Жизнь в деревне была непростой. С 10 лет Валентина Михайловна уже «ходила в няньках», потом помогала в колхозе (подростков отправляли полоть пшеницу) и носила домашнее молоко в соседнюю деревню — меняла на хлеб или сахар. А вот получить образование девочке тогда не удалось — в их деревне школы не было, а далеко ходить каждый день по сугробам было не в чем:

— Я пошла в школу и училась, пока тепло было. А как холодно стало, снег выпал, я дома села. Потому что обуваться не во что было. Бабушка мне сказала: «Босиком-то ведь не пойдешь. Снег на улице. Сиди дома».

Без образования можно было рассчитывать на работу в местном колхозе. Но пришла война. Немецкие войска заняли деревню, когда Валентине было 17 лет:

— Я тогда еще и не думала идти на фронт, конечно. Немцы прямо к нам в избу пришли. Сидели, чай пили. Кур порубили наших, пожрали. Но никого из жителей они у нас в деревне не тронули. А то в других местах бывало, что и детей в колодцы бросали. Но мы все равно боялись, на печке сидели.

Все увиденное оказало влияние на молодую девушку. Как только ей исполнилось 18, она пошла в военкомат.

— Я добровольно пошла. Так и сказала бабушке: «Я пойду на фронт». А она отвечает: «Да куда ты пойдешь? Ты ведь неграмотная, маленькая. Тебя не возьмут». Но все там воюют, а я что? Дома буду? И я пошла, — вспоминает Валентина Соловьева.

В военкомате на грамотности и росте внимания не заостряли — взяли без лишних вопросов.

— Не было страшно. Я еще не знала, что там будет на этом фронте. Ну а что… Я же девчонкой была, — добавляет долгожительница.

Военкомат определил юную Валентину на службу в санитарный поезд:

— Формы никакой не было у нас. Не было ее вообще, или просто не дали — не знаю. Своя одежда была. Мы и не знали, как должно быть. Работаем как работаем.

Курсов для санитаров тоже не проводили. Валентина с новыми товарищами на поезде ехала вдоль линий боевых столкновений, на носилках затаскивала в вагоны раненых и ухаживала за ними, пока поезд едет к ближайшему госпиталю.

— Перевязывали раненых, обмывали их, кормили, постели стелили, — начинает рассказывать Валентина Михайловна.

— Прикуривать помогали тем, у кого руки были перевязаны, — продолжает дочь Валентины Людмила Ивановна, сидящая рядом. — Они не могли шевелиться, а курить хотели. Мама закуривала самокрутки сама и давала им. Рассказывала потом, что стольким помогла, а сама все равно не стала курить.

»

Первые бойцы с серьезными ранениями окунули Валентину Михайловну в суровые реалии войны:

— Без рук, без ног были солдаты, без глаз. Они плачут, потому что им больно. А я плачу, потому что я не понимала ничего.

Многие солдаты из-за ран лежали в вагонах без одежды. Юная санитарка первое время стеснялась помогать им:

— Всякие же больные: и в ногу раненные, и везде. Стыдно… А стыд — это что такое, если надо помогать? Стыдно или не стыдно — иди перевязывать.

Служить санитаром было едва ли безопаснее, чем пехотинцем. Не раз жизнь Валентины Михайловны спасало везение:

— Самолет летел, хотел разбомбить первые вагоны. Но что-то не получилось, так и успел поезд проскочить. А мы все тогда под лавками в вагонах лежали.

Со временем легче не стало, но к войне получилось более-менее привыкнуть.

— Бывало страшно, а бывало и «Вперед!» — и всё тут, никаких страхов. Ну было страшно, когда самолеты прилетали. А потом уже бывало и не страшно: летит этот самолет над нами и летит — будь что будет, — вспоминает Валентина Михайловна. — А куда деваться? Куда пойдешь? Поезд стоит и открытое пространство перед тобой, а бежать некуда.

Но даже в таких условиях находилось время для романтики. Правда, Валентина Михайловна никому из почитателей свое сердце тогда не отдала:

— Был даже один, руки у него раненые. Говорит: «Сестра, я люблю мою девушку, но она осталась дома. А ты так на нее похожа. Дай я тебя поцелую». Что делать, пришлось подойти.

Жизнь санитарной бригады, если не считать бомбежки, была вполне неплохой. Во всяком случае, еда всегда была:

— У нас повар был, столовая. Кашу варили, супы — солдатская еда. Неплохо. Спали на полках. Но очень редко мы, как сейчас, ложились ночью. Обычно спали в перерыве между ранеными. Прямо вот присел — и спишь. Это же война, сынок…

Валентина Михайловна на поезде объездила всю страну, но работать приходилось на полях сражений, поэтому она не помнит, в каких городах побывала. Где встретила окончание войны, ветеран сходу тоже не ответила. Но с подсказки дочери сказала — в Польше.

— Еще в поезде начальник к нам подошел, говорит: «Я пришел поздравить вас. Война-то ведь кончилась, девчонки». Заплакали тогда все, обнимаются. Радость такая! Потом приехали на вокзал, выгрузили нас, отвели в военкомат, дали документы, и всё — по домам. Праздника никакого не устраивали, — делится Валентина Михайловна.

За время службы у нее появились подруги. Все они — из других городов. Первое время ездили друг к другу в гости, с годами общение стало реже. А в 1948-м Валентина переехала из родной деревни в Челябинск работать на стройке, и тогда контакты окончательно оборвались:

— Как раз в то время была вербовка в Челябинск, на строительство ЧМК. Мы пошли с девчонками гулять и увидели, что объявление висит о наборе. Я решила ехать. У девчонок-то мама и папа были, они дома остались, а у меня никого не было. Уже когда сюда приехала, скучала по дому, уехать хотела, а потом подумала: «Ну куда я поеду? Опять к бабушке? К тете?» Так и привыкла здесь.

В общей компании Валентина Михайловна познакомилась с будущим мужем. Он в Челябинск переехал из Казахстана, тоже работал на строительстве металлургического завода. От расспросов о знакомстве и романтике долгожительница шутливо отмахивается.

— Мы дружили-дружили. Говорит: «Давай поженимся». — «Ну, давай поженимся». Жили мы в бараке где-то на Молодежной. Я сейчас и не найду, где это, — признаётся Валентина Соловьева.

У семьи появилось двое детей, но супруг вскоре умер от туберкулеза. В 30 с небольшим лет Валентина Михайловна осталась одна. Родные жили далеко, ждать помощи было неоткуда. А выходить замуж второй раз вдова не стала: не хотела изменять любимому.

Было непросто, приходилось работать сразу в несколько смен. Но через эти трудности Валентина Михайловна пронесла трепетное отношение к победе в войне. О 9 Мая она и сейчас говорит с придыханием:

— На все парады ходила. Я в этот день чувствую радость, потому что война закончилась. Потому что мы живем хорошо. Пенсию дают, покушать есть. Переживать нечего.

Правда, последние лет 10 празднование проходит в кругу семьи: на площадь ходить стало тяжело. Но этот день для долгожительницы — самый важный в году. Валентина Михайловна поделилась, что за несколько недель до 9 Мая начинает нервничать и плохо спит. На День Победы она из года в год надевает скромное коричневое платье строго покроя с медалями на груди.

Отмену праздничного салюта Валентина Соловьева прокомментировала лаконично:

— Значит так надо.

Несмотря на то что ходить уже тяжело и на праздниках появляться не получается, долгожительница рада, что журналисты приходят пообщаться к ней домой. Она не понимает ветеранов, которые закрываются в себе и не хотят касаться темы войны:

— Конечно, это тяжело. Но почему молчать? Нет, это неправильно. Надо говорить людям, что это было.

Прощаясь, Валентина Михайловна с легкой грустью говорит:

— Да, сынок… Чтобы войны не было такой. Чтобы дети ваши не видели этого. Очень плохо было…

Но потом, приободрившись, заключает:

— А сейчас ведь хорошо у нас: гуляем, пьем, женимся, расходимся.

Читайте также историю об Анне Плехановой, которая в свои 105 лет делала зарядку и увлекалась чтением. О секретах долголетия, тяжелом детстве и предательстве любимых людей баба Аня рассказала корреспонденту 74.RU.