Алексей Уткин, гобоист, руководитель и дирижер Государственного академического камерного оркестра России: «Меня всегда тянуло к свободе индивидуальности»

Известность Алексея Уткина равна известности «Виртуозов Москвы». С этим оркестром и с Владимиром Спиваковым один из лучших гобоистов мира выступает с 1982 года. Сегодня солист Алексей Уткин известен еще и как художественный руководитель и дирижер лучшего камерного оркестра России, созданного в1957 году знаменитым альтистом и дирижером Рудольфом Баршаем. В Челябинск и Алексей Уткин, и камерный оркестр России приедут впервые.

– Алексей Юрьевич, вы уникальный и очень востребованный музыкант. Но при огромном количестве концертов в сезоне не отказываетесь от преподавания в Московской консерватории. Потому что любите преподавать?

– Насчет уникальности спасибо, конечно, за комплимент. Наверное, проблема моя в том, что я стараюсь всегда достигать тех целей и решать те задачи, которые ставлю перед собой. И уникальность, наверное, в том, что у меня хватает на это терпения. Что касается преподавания в консерватории, во-первых, мне нравится это делать. Во-вторых, я это делаю по инерции. Преподавать я начал слишком давно – еще в 1985 году, после ухода профессора, у которого я учился. Получается, что я стал его преемником. С того времени с небольшими перерывами я работал в консерватории и по сей день там остаюсь.

– В этом учебном году есть ученики, сколько их?

– Сейчас у меня шесть студентов. Это слишком большое количество, чтобы по-настоящему уделять внимание каждому из них и иметь возможность максимально работать с каждым.

– Вы их просите больше работать самостоятельно?

– И мои студенты в консерватории, и оркестр, которым я руковожу, нацелены на то, чтобы быть самостоятельными и самодостаточными. Это подтверждается теми концертами камерного оркестра России, которые проходят без моего участия с приглашенными дирижерами и музыкантами. Кстати сказать, оркестр может работать и без дирижера вообще. Потому что оркестр играет как сильно увеличенный квартет, и есть концертмейстеры, которые пришли в коллектив вместе со мной и стали моими помощниками. Мой оркестр – это оркестр ярких, выразительных музыкантов-солистов. Они уверенно могут вести этот корабль по морю концертов. Каждый из них сделал и сольную, и камерную карьеру. Поэтому называть этот коллектив оркестром в привычном его понимании было бы несправедливо. Как и «Виртуозов Москвы».

– Удивительный факт вашей биографии – вы начинали карьеру в оркестре, затем сделали все для того, чтобы прославить гобой как сольный инструмент, и теперь вы вновь в оркестре – причем одновременно в качестве солиста, дирижера, художественного руководителя. Это чистая случайность?

– По сути я никогда не работал в оркестре в обычном понимании этого слова. В «Виртуозы Москвы» я пришел из камерного состава. Меня всегда тянуло к свободе индивидуальности, и эту свободу мне предоставлял Владимир Спиваков, за что я ему очень благодарен.

– Вы говорите о самодостаточности музыкантов, но ведь их, скорее всего, сложнее подчинить воле дирижера?

– Здесь очень важна роль дирижера. Важно, кто стоит у штурвала. И второе – человеческие качества самих музыкантов. Можно быть гениальным исполнителем, но при этом коммуникабельным человеком. С таким музыкантом всегда работать легко, в любом составе и в любом варианте. Но бывают музыканты не столь выдающиеся, но уже мнящие себя гениями, с ними заведомо невозможно ничего сделать. Как мне кажется, очень важно правильно подобрать эту команду, которая называется оркестром. И дать ей соответствующие ориентиры, чтобы каждому было интересно то, что делает оркестр, и чтобы они не работали из-под палки.

Государственный академический камерный оркестр России (Московский камерный оркестр) был создан в 1957 году в Московской филармонии известным альтистом, скрипачом и дирижером Рудольфом Баршаем и стал первым в СССР камерным коллективом подобного рода. В 1983 году он был переименован в Государственный камерный оркестр СССР, а в 1994 году получил звание академического. С 2010 года художественным руководителем оркестра стал известный гобоист и дирижер, профессор Московской государственной консерватории им. П. И. Чайковского Алексей Уткин. Сегодня ГАКО является одним из ведущих камерных оркестров России. Ежегодно оркестр дает около 100-150 концертов.

– Скажите, почему вы выбрали гобой?

– Говорить о сознательном выборе в 10 лет трудно. Именно в этом возрасте я перешел со специального фортепиано в ЦМШ (Центральная музыкальная школа в Москве. – Прим. авт.) на гобой. В этом мне помогли и родители – мой папа, он тоже музыкант. Может быть, и обстоятельства помогли – оказаться одним из немногих гобоистов, которые в то время учились в ЦМШ, и сразу стать как минимум вторым, тогда как в каждом классе специального фортепиано было как минимум десяток классных пианистов. Для мальчишки это было большой радостью. Кроме этого, и сам инструмент мне очень понравился. Как и большинство юных музыкантов, я слышал гобой в оркестре, но не отличил бы его от флейты. Представление о духовых инструментах были, но они ограничивались тем, что есть медные и есть деревянные. Сегодня многое схоже с теми временами. К сожалению, оркестровая культура у нас не прививается в молодости, дети в основном настраиваются на осознание своей гениальности и на продвижение как солиста. А если это не удается, то они считают, что жизнь пропала, что оркестр – это кошмар и никакой надежды на будущее нет.

– Ваши студенты воспитаны по-другому?

– По крайней мере мои студенты знают, что и как. Они взрослеют не одновременно, многие долго пребывают в детстве. Но они настраиваются на то, что в первую очередь они должны быть классными оркестровыми музыкантами. А если уж они выдающиеся индивидуальности, то могут проявиться и в другом. Что и происходит: среди моих студентов есть ребята, которые уже заметны как солисты.

– То есть ваши родители и преподаватели поняли, что вы не станете выдающимся пианистом?

– Да, и я считаю, что эта система должна работать и сегодня, зря от нее отошли. За четыре года можно понять, насколько перспективен тот или иной ребенок, который занимается на фортепиано. Если он подает надежды – прекрасно, а если на вторых, третьих ролях, то, наверное, ему будет обидно узнать после окончания ЦМШ и после всех трудов, что он не очень востребован. Предоставлять возможность выбора другой специальности для не самых первых учеников нужно именно тогда, когда им десять лет, а хорошую базу подготовки пианиста никому иметь не вредно.

– То есть в 10 лет ребенку лучше знать правду?

– В первую очередь взрослые не должны смотреть на все сквозь розовые очки и понимать: если ребенок в 10 лет оказался в последних рядах, надо что-то менять. Бывают случаи, что он потом всех перегонит, но это редкость.

– Когда у вас возникло желание встать за дирижерский пульт?

– Честно скажу, желания быть дирижером как не было, так и нет. (Смеется.) Так складывались обстоятельства, что сначала я вдохновлял маленький ансамбль, потом он немного увеличился и в течение 10 лет назывался ансамблем солистов «Эрмитаж», где я никогда не дирижировал, я всегда играл. Но вся закулисная работа была на моих плечах. И вся художественная составляющая ансамбля опиралась на мои представления. Конечно же, не без учета мнения тех музыкантов, с которыми я работал. А когда мне предложили возглавить Государственный академический камерный оркестр России, да еще с такой историей – этот оркестр был создан Баршаем, – то я был поставлен перед необходимостью погрузиться в профессию дирижера. Насколько мне это удается, судить не мне. Но по крайней мере я сильно не мешаю оркестру. Если чувствую, что мне что-то не удастся сделать, я в это просто не ввязываюсь.

– В каких произведениях челябинской программы вы будете солировать, а в каких выступите в качестве дирижера?

– Я буду солировать вместе с концертмейстером оркестра Екатериной Назаровой в очень известном концерте Баха для скрипки и гобоя с оркестром. Самым сложным произведением программы я бы назвал интерпретацию квинтета Бетховена, написанного для струнного квинтета. Но это уже не первый наш опыт исполнения таких произведений и Бетховена, и Шуберта, других композиторов камерным оркестром, что чрезвычайно сложно. Сыграть партию скрипки группой музыкантов – очень серьезная задача. Не всеми она может быть решена. В этом произведении я выступлю в качестве дирижера. Прочтение «Картинок с выставки» Мусоргского тоже оригинальное. И я выступлю также в качестве дирижера. И, конечно же, будут сюрпризы, где я выступлю как гобоист.

– Ваш концерт в Челябинске – часть большого российского тура?

– Выступление в Челябинске – часть маленького тура. Из Челябинска мы едем в Курган, где играем концерт с любимой нами пианисткой Элисо Вирсаладзе. В российских регионах мы выступаем довольно часто, в этом нам помогает Московская филармония. Всюду, где мы бываем, нас встречают очень хорошо и затем приглашают снова и снова. Наш концерт проходит в рамках программы «Всероссийские филармонические сезоны» при поддержке Министерства культуры России.