«Дорого-богато, но — не для туристов»: разбираемся, почему на Ильменку перестали ездить отдыхающие

В воскресенье, 30 июня, под Миассом в Челябинской области завершается 43-я Ильменка. И хотя официальных данных о количестве гостей мероприятия пока нет, многие начинают говорить о провале фестиваля — зрителей в этот раз было на десятки тысяч меньше, чем в лучшие годы. Почему люди перестали на него ездить, разбирался 74.ru.

Ильменский фестиваль бардовской песни проходит под Миассом с 1973-го, но в этом году, вероятно, может установить антирекорд — с самым низким за последние годы количеством зрителей. В этот раз поклонники бардовской песни вновь собрались в «Солнечной долине» — туда Ильменку перенесли в 2015-м. И это уже пятый фестиваль на новом месте.

Первые гости начали собираться на поляне ещё в четверг. И тут же отметили недочёты в организации.

— Нести [вещи] далековато от ресепшена, — рассказал 74.ru житель Катав-Ивановска, гость Ильменки Василий Кудряшов. — Мы стоим возле лесной сцены, [идти] метров 800. И воду, и еду, и дрова — всё далеко нести. Сходим сейчас по лесу, пособираем сушняк. Цены такие на дрова загибают! Это тихий ужас. Парни сказали, что 300 рублей за 10 полешек. Я считаю, это грабительски. Если куб нерубленных дров стоит 400 рублей! А тут одна восьмая от куба.

Василий отмечает — против нового места он не возражает. Для любителей искупаться там даже есть прудик. Но вот палатку пришлось устанавливать на голой, даже неотсыпанной земле.

— Мне не нравится то, что грязь. Надо было бы дорожки подсыпать, — пожаловался Василий Кудряшов. — Вчера был дождик, сегодня был дождик, опять днём был дождик. Не очень погода такая радует.

На прежней поляне избежать грязи помогала естественная подстилка из сосновых иголок. Но в «Солнечной долине» лагерь расположен в чистом поле. Сам Василий на Ильменку ездит с 2012 года — и пока изменять фестивалю не готов.

— Почему мне нравится Ильменка? Во-первых, тут люди. Приехать, познакомиться с людьми — это самое главное. Послушать песни интересные, которые ты дома не найдёшь никогда. Их просто не выкладывают, в интернете их не найти. Они костёрные, каверзные песни, — поделился Василий Кудряшов. — Вы можете послушать песню Виктора Третьякова «Тюбик пасты». Очень интересная песня, она жизненная. Смысл песни в том, что семья ругается из-за того, что муж не закрывает тюбик пасты после того, как почистил зубы. Житейская, очень смешная песня. И так всё поставлено — ржачно! На сцене, конечно, мало такого услышишь. Такие песни в основном лагерные. Когда лагерь собирается вечером, отдыхает — и поёт. А на сценах можно сходить послушать уже известных авторов. Чиж приезжал из «Чиж и Ко», Безруков был, у него песни были шикарные.

Василий уточнил — после переноса фестиваля на новую площадку компания, с которой он ездил послушать песни, поменялась.

— У нас просто сейчас компания поредела, — рассказал он. — Очень многим не нравится на новом месте. Из 40 человек в этом году приехали пока что трое. Представляете, как изменилось всё это? У нас в лагере обычно стояло 40 человек, это минимум. В этот раз мы познакомились с другими людьми. Лагерь уже не наш, мы как бы в чужом лагере, но компания собралась. Здесь сейчас лагерь один на два костра. 20 человек в лагере есть. Помогаем друг другу.

Официальным поводом для переноса фестиваля стала трагедия 2014 года. Тогда на прежней площадке — на берегу озера Ильмень — произошёл ураган. За семь минут стихия повалила сотни деревьев и унесла жизни трёх человек, в том числе двух детей. Ещё 12 получили травмы.

— Я сама детей доставала, это сейчас так тяжело вспоминать. Дерево мы убирали с той палатки, где дети погибли, — рассказала 74.ru челябинка Наталья Горнова. — Пять женщин, мы подняли это дерево, а мужики потом — человек 12 — не могли его сдвинуть. Это чисто материнский, видимо, инстинкт. Мне, конечно, тяжело это вспоминать. Это страшно!

После урагана Наталья пропустила несколько фестивалей. Но это, говорит, связано с новым местом проведения.

— Я была в «Солнечной долине», я представляю, что это такое. Мы зимой туда ездим на лыжах кататься. Это другое. А это поляна, где даже траву не косят… Ну вот вам дали место — нате. Деревьев нет. А мы уже привыкли, — объяснила Наталья.

Отказаться от поездок женщине было непросто, ведь впервые на Ильменке она оказалась еще в 1970-х годах и пропускала фестиваль лишь несколько раз — когда родились дети.

— Первый раз я поехала на Ильменский фестиваль в 18 лет, я работала тогда на радиозаводе — в «Полёте». Там у нас очень много молодёжи было, и мы поехали — ребята, которые на гитарах играли, пели. Это был 78-й год! Народу было мало, но всё равно было душевно. Причём те, кто выступал на сцене, потом просто приходили к кострам и просто пели. Митяев со Старцевым были, он тогда был очень-очень молодой. Мне это очень понравилось, и атмосфера доброжелательная, душевная. И я стала ездить каждый год, — рассказала Наталья Горнова. — У меня двое детей выросли на Ильменском фестивале. Все стали близкие, родные люди. Очень много друзей у меня появилось — и Анатолий Киреев, Андрейченко Сергей. Для меня это было… как Новый год! Живёшь — от Ильменки до Ильменки. Готовимся, созваниваемся.

В этом году женщина решила всё-таки съездить на фестиваль, но — без ночёвки, на один день. Говорит, что очень не хватает общения с друзьями. Раньше приезжали знакомые даже из Москвы, но им новая площадка тоже не понравилась. О падении интереса к Ильменке говорит даже официальная статистика организаторов:

Многие поклонники Ильменки говорят и о том, что фестиваль сейчас потерял прежний дух, стал слишком коммерческим.

— Моя ильменская история началась в 1991 году. Мой папа родом из Чебаркуля. Сами мы жили в Челябинске, но каждое лето проводили у его родителей в Чебаркуле или на Еловом. И, естественно, он был заядлым ильменщиком, — рассказала 74.ru челябинка Марина Верхозина. — Собирался с друзьями — и брал меня с собой. 91–92-й годы я не помню, потому что мне было три-четыре года. Первое яркое пятно в памяти — это уже 93–95-й годы, когда мне было пять-семь лет. Это состояние праздника, состояние музыки, состояние песен, которые заряжали эмоциями. Как бы кто ни говорил, я не помню вокруг каких-то пьяных сборищ и неадекватных людей. А помню людей, которые брали гитары, садились у костра и пели. Пели песни своего сочинения. Меня это очень сильно мотивировало. После этого у меня пропусков не было. Бывало во время студенчества, что выпадали экзамены, но хотя бы на один день я приезжала обязательно. Если не в пятницу, то в субботу я была на месте.

В последние несколько лет Марина на фестиваль тоже не ездит. Вместе со знакомыми она организовала «Народную Ильменку» — во вторые выходные июня любители бардовской песни собираются на прежнем месте, на берегу озера, и поют песни у костра.

— В 2016 году я ради интереса съездила в «Солнечную долину» до нашего основного концерта. И если у нас кипит какая-то жизнь, люди знакомятся, приходят друг к другу, поют песни, то «Солнечная долина» напомнила какой-то опустевший муравейник, в котором в основном ходят стражи порядка и волонтёры, а реальных-то людей почти не видно, — объяснила Марина. — Каждый сидит в своём лагере, в своём домике. Ну не знаю. По мне это немножечко не то. Этого духа там нет, по крайней мере для меня. Там туалеты в кафеле, рестораны. Это не туристический слёт уже. Да, всё цивильно, да, всё сделали красиво, дорого-богато, но… не для туристов. Обычные люди, которые берут палатки, гитары и едут в лес, им это не нужно.

Организаторы «Народной Ильменки», рассказала Марина, пыталась заручится поддержкой властей, но им сказали, что прежняя площадка слишком опасна. В итоге слёт проходит без полиции и медиков, исключительно на энтузиазме. Но гостей с каждым годом становится всё больше.

— Я взял у друга генератор, у отца взяли колонку, купили микшер и микрофоны, — вспомнил один из организаторов «Народной Ильменки» Павел Петров. — Первый год нас собиралось около 50 человек. Потом всё больше и больше. В этом году — около 700 за три дня. Приезжали, уезжали. Были люди из Владивостока, Крыма, из Москвы, Питера, из Екатеринбурга часто ездят, Курган нас поддерживает хорошо. Я бы не назвал нас фестивалем, скорее, мы группа по интересам.

Павел уверен, что разговоры про опасность старой площадки сильно преувеличены.

— Почему тогда лагеря не перенесут? Там «Ильмены» лагерь работает, «Сармат», палаточный лагерь «Вертикаль». Их-то не тронули. Если бы было действительно опасное место, его бы перекрыли и лагеря оттуда убрали, — указал Павел. — Там есть особая аура у самого места. Эти рассветы на Ильменке, ни в одном месте я не видел таких рассветов — когда солнце отражается в Ильменском озере, воздух особый, сосновый бор. Это неповторимо! Я влюбился в это место.

В этот раз «Народная Ильменка» прошла уже в пятый раз, и в следующем году активисты вновь планируют собраться. Они утверждают, что возрождённый на старом месте фестиваль очень похож на то, как Ильменка начиналась.