Что ждет экономику в 2015 году?

Что происходит в экономике страны и региона? Как в этих условиях вести себя бизнесу? Что делают власти для минимизации последствий кризиса и каковы экономические прогнозы на 2015 год? Эти и другие актуальные вопросы заместитель председателя Законодательного собрания Челябинской области Семен Мительман, руководитель холдинга ЧГМК Дмитрий Еремин, старший партнер ГК «Авуар» Алексей Овакимян и директор челябинского филиала РАНХиГС Сергей Зырянов обсудили на круглом столе «Экономический кризис: риски, прогнозы, влияние на региональный бизнес», организованном деловым сайтом Chel.ru.

– Падение цен на нефть, девальвация рубля, санкции ЕС, ответные меры России и рост цен на самые разные товары и услуги... Как вы считаете, можно ли назвать кризисом то, что сейчас происходит в экономике страны и нашего региона?

Сергей Зырянов: Экономика входит в классическую рецессию. Пока процесс можно оценивать как замедление темпов роста, тем более что итоговые показатели года прогнозировались как положительные, и предпосылок к тому, что они будут выглядеть хуже, пока нет.

Дмитрий Еремин: Думаю, что кризис есть. Сокращаются инвестпрограммы, деньги перекладываются в валюту, тем самым разгоняя инфляционную составляющую. Плюс спекулянты на продуктовом и валютном рынках. Яркий пример – гречка. Вдруг на ровном месте все бежим и покупаем, запасаемся на черный день... В результате такого ажиотажного спроса цена на гречку действительно подскакивает.

Семен Мительман: Бюджет области пока наполняется нормально. Девальвация рубля – это, конечно, социальная проблема, но благодаря ей экспортеры живут очень хорошо, а наш регион частично зависит от экспорта. Девальвация – единственный отрицательный момент, но это плата за великодержавность. И если мы настроены патриотично к своей стране, то должны потерпеть, затянуть пояса, потому что рано или поздно прекратятся и падение цен на нефть, и спекулятивные моменты.

Алексей Овакимян: Кризис еще впереди... Рынки сбыта у нас контролируются квазигосударственными корпорациями и крупными компаниями, хотя Адам Смит (классик экономической теории, идеолог свободного предпринимательства. – Прим. авт.) немного иного хотел... Поставщики из малого и среднего бизнеса не имеют инвестиционных ресурсов для развития, вся их надежда только на кредитование, с которым уже начинаются проблемы. А вот что будет делать крупный бизнес со своими доходами, неизвестно. Либо он их хеджирует в валюте и за границей, либо все-таки начнет инвестировать – это зависит только от политики государства.

– Насколько в нынешней ситуации пострадала Челябинская область? Какие именно рынки и секторы экономики в первую очередь ощутили на себе негативное влияние?

Семен Мительман: Больше всего пострадал малый и средний бизнес, переработка, машиностроение. Единственная промышленность, кому санкции пошли на пользу, – это пищевая. В России драйверами роста являются два фактора: покупательский спрос и госкорпорации. С первым будут большие проблемы: цены подскочат, а зарплаты подтянуть до этого уровня невозможно. Но остается второй – госкорпорации получают экспортные доходы, в рублевом отношении они резко выросли, соответственно, это может дать толчок развитию экономики. И вот какой из драйверов получит большую динамику, таким и будет состояние экономики.

Сергей Зырянов

Сергей Зырянов: Я не совсем согласен с постановкой самого вопроса – «пострадала от кризиса». Если взять макроэкономические показатели, то, начиная с 2010 года экономика нашего региона выходила из предыдущего кризиса, наращивая темпы производства. По итогам 2013 года восстановлен валовый региональный продукт, правда, рост реальных доходов населения замедлился (они были на 10% ниже, чем в 2008 году). И этот важный фактор будет влиять на потребительский спрос.

Дмитрий Еремин: Спад пошел в таких отраслях, как ресторанный бизнес (на 30–40%), уменьшается активность гостиничного. У металлургов пока все хорошо, но эта отрасль сложна в плане импортозамещения. Плохо, что идет разгон инфляции, думаю, есть черта, за которую нельзя выходить, и она уже близка. Что касается санкций, то мы почувствовали их отчасти. Вырос валютный курс и соответственно стоимость оборудования, приобретаемого предприятиями. При этом покупательная способность населения уменьшается, а срок окупаемости проектов увеличивается.

Но есть и плюсы – будем выпускать новые виды продукции, ранее представленные только импортом. Например, сейчас монтируем большой завод по производству сыров – моцарелла буффало, бурата. Там будет выпускаться целая линейка молодых сыров, в том числе любимые многими сулугуни, адыгейский сыр – пять тонн в день. Кроме того, куплена линия по производству деревенского сыра коттедж, оборудование для сушки сыворотки, которая затем будет использоваться при производстве детской продукции и спортивного протеинового питания. Предприятие расположено в Свердловской области, но входит в единый холдинг и рассчитано на покрытие потребностей всего Урала (Челябинская, Свердловская, Курганская области, Башкирия). В целом мы готовы заменить импортные молочные продукты высококачественной натуральной местной продукцией. А поскольку в импорте зачастую используется пальмовое масло и другие ингредиенты, которых в настоящей молочной продукции быть не должно, от такой замены покупатель только выиграет.

– Все едины во мнении, что наибольший удар придется на малый и средний бизнес. Какие шаги нужно предпринять, чтобы минимизировать последствия?

Дмитрий Еремин: Как тяжело построить коммунизм в отдельно взятом регионе, так нелегко и дать общий совет для всех. Конечно, нужно оптимизировать структуру компаний и вводить режим экономии, уменьшать издержки, придется приостанавливать индексацию зарплат, сокращать капитальные вложения. Но при этом нужно развиваться, определять новые точки роста.

Сергей Зырянов: Все зависит от того, в каком сегменте работает бизнес – импорт, экспорт или полностью в рублевой зоне. Стратегии в каждом случае будут разные. Для рублевой зоны – ориентация на производство импортозамещающей продукции, пока есть возможность занять освобождающиеся ниши. Для работающих на экспорт – наращивание объемов производства и продаж с сохранением выручки в валюте. Для тех, кто функционирует в зоне доминирующего импорта, – сокращение издержек, стратегия выживания в надежде на то, что ситуация изменится, но к этому времени не все конкуренты останутся на рынке.

Семен Мительман: Я бы еще добавил диверсификацию бизнеса, обеспечивающую разную скорость движения капитала и разную зависимость от конъюнктуры рынка. Это позволит сохранять постоянным определенный денежный поток. Что касается кредитов, то это вообще отдельная тема. Банки предлагают 15–17% годовых – как вообще можно конкурировать с западными компаниями, которые там кредитуются под 2%?

Дмитрий Еремин

Дмитрий Еремин: Мы, к примеру, почти не кредитуемся, живем и развиваемся по своим средствам. Я предпочитаю принцип постепенности и стабильную стратегию развития: step by step (шаг за шагом). Кредитами пользуемся, но в основном для того, чтобы поддерживать производителей молока. Банки боятся кредитовать их напрямую, дают деньги молочным комбинатам, а мы отдаем тем, кто привозит молоко – таким образом компенсируется две трети ставки. А вообще проценты по кредитам очень высокие. Чтобы начать бизнес сегодня, нужно иметь дикую рентабельность. Так что кредиты брать надо, но очень аккуратно – под разумный процент и хорошо просчитанный проект.

Алексей Овакимян: Есть такое выражение: если хочешь жить достойно, надо очень много работать, а если хочешь стать богатым – придумай что-нибудь поумнее. (Улыбается.) Дмитрий Владимирович прав: сейчас нет ни повода, ни возможностей для капвложений, придется просто экономить и ужиматься. Ничего кроме сокращения издержек. При этом одно из главных проблемных мест у нас – отсутствие инноватики. С тех пор как отраслевые НИИ развалились, инновации мы можем взять только на Западе и в США. Сейчас, в эпоху санкций, это, наверное, будет посложнее сделать, но без этого никуда – малый и средний бизнес может выжить только за счет чего-то нового.

– Уж сколько раз пытались запустить инноватику в регионе! Но пока ситуация остается безрадостной... Что же для этого нужно сделать – какие толчки, импульсы к развитию дать?

Семен Мительман: Нет, почему же, есть у нас предприятия – звездочки, просто их мало. Из искры пламя никак не разгорится. Причины разные: в менталитете, в недостаточной поддержке на первоначальном этапе. На стартапы нужны большие денежные вливания, а бюджет сегодня нагружен социальными обязательствами – на 73%. Можно создавать режимы благоприятствования, но возможности бюджета ограничены не только количеством денег, но и очень жесткими правилами. И все же прорывные проекты у нас есть. Одним из них считаю развитие радиомедицины в Снежинске. На заводе «Станкомаш» группа «Конар» ведет несколько проектов. Причем если в Снежинске господдержка мощная, то «Конар» – как раз пример частной инициативы и риска в сфере импортозамещения. В Миассе в сфере высоких технологий работает компания «ТРИДИВИ». Таких людей надо просто на руках носить.

Алексей Овакимян: Хотелось бы, конечно, сказать, что перспектива – за IT и нанотехнологиями, но у нас одной компанией все IT-технологии, наверное, и исчерпываются. Между тем на Южном Урале всегда были развиты металлургическая промышленность и машиностроение, атомные технологии, в Трехгорном есть интересный проект по станкостроению, Роскосмос в Миассе. Эти базовые площадки и надо развивать. Почему у нас инновациями считаются только нанотехнологии? Что касается господдержки, обычно она осуществлялась через венчурный фонд за счет бюджетных денег. Решали: давайте дадим кому-нибудь деньги на что-нибудь, чтобы они что-то придумали. Да не придумают так ничего... Нужно четко сказать, что требуется и куда это можно продать. Раз деньги аккумулируются в корпорациях, пусть они сформулируют заказ, под который люди найдут и ресурсы, и деньги, и инвесторов приведут.

Семен Мительман: Согласен, надо на федеральном уровне стимулировать госкорпорации на то, чтобы они выдавали госзаказ. Под такие протоколы о намерениях и область найдет возможность помощь оказать, и банки, и инвесторы найдутся.

Алексей Овакимян

Алексей Овакимян: Год назад президент России Владимир Путин давал поручение разработать программы инновационного развития всех госкорпораций. Фактически речь идет о заказе на инновационные продукты. Роль субъекта Федерации заключается только в том, чтобы этот заказ получить нам. Как это сделать? Показать компетенции – наши кластеры. К примеру, мы заявили станкостроение, но по большому счету это можно делать и в Перми, и в Уфе, и в Екатеринбурге. Нужно конкурентное преимущество – давайте получим статус особой экономической зоны, дадим льготы (именно льготы, а не гранты), чтобы привлечь заказ сюда.

И еще один момент – мне кажется, не надо бояться признать, что у нас избыточная численность персонала на предприятиях. За счет этого низкая производительность труда, высокая себестоимость и неконкурентоспособность. Именно так мы загубили некогда известные на всю страну заводы – АМЗ, Станкомаш. Власть говорила: не сметь сокращать людей, держать до последнего. Держали-держали, пока они не обанкротились... Сейчас с ЧТЗ то же самое происходит. В этой ситуации свою роль должно сыграть государство: сегодня необходимо запускать госпрограммы по переобучению и созданию рабочих мест в других отраслях. Возможно, через самозанятость, хотя сегодня это проблематично, учитывая жесткие условия, в которые попал малый бизнес. В любом случае государство не должно самоустраняться и оставлять людей на произвол судьбы.

Дмитрий Еремин: Эксперты считают, что падающая цена на нефть приносит России убытки в размере 100 млрд долларов в год, а санкции – 50 млрд долларов в год. От правильных действий со стороны руководства страны зависит дальнейшее развитие ситуации. При отсутствии четко выверенного плана проблемы только усугубятся, а организованные действия позволят минимизировать потери. Главное – не совершать экономических и политических ошибок. Экономика зависит от политики. Мы должны понимать, что никаких договоренностей с Западом в ближайшее время не будет, напротив, санкции и внешнее давление могут только усилиться. И здесь было бы правильным сделать следующее: остановить рост курса валюты и обеспечить защищенность бизнеса. Разные инструментарии есть для этого, в том числе создание благоприятного экономического климата для бизнеса. Предприниматель должен быть уверен, что завтра у него никто бизнес не заберет. И здесь от губернатора тоже очень многое зависит: какой климат он сможет организовать в области, насколько предприниматели будут уверены в своей безопасности. Я был на нескольких совещаниях у Бориса Дубровского, где он говорил: надо не просто закупать что-то в Китае, а развивать производство здесь, чтобы у нас была добавленная стоимость. Вот это, считаю, правильное направление. Когда власть ставит четкую задачу, бизнес ищет решения.

– А ваш холдинг, Дмитрий Владимирович, много инвестирует в инновации и модернизацию?

Дмитрий Еремин: У нас отрасль интересная, инновации всегда есть. В прошлом году более 1,2 млрд рублей мы направили на модернизацию (и это только по молочным комбинатам). В этом году, несмотря на все кризисные явления, сумма инвестиций на том же уровне. Ведем большую стройку в Стерлитамаке, в Магнитогорске закончили большую реконструкцию, Челябинский городской молочный комбинат завершает проект. Полностью модернизируется Чебаркульский молочный завод – это тоже очень серьезные, но необходимые траты. Будем и дальше инвестировать, но с четким пониманием, во что мы вкладываем средства и что это нам даст. То же самое импортозамещение во многом зависит сегодня от позиции властей. Губернаторы должны правильно определить точки роста и создать реальный режим благоприятствования.

Семен Мительман

Семен Мительман: Проблема еще и в том, что чиновнику проще сказать нет. За это никто не накажет, а за да, если, не дай Бог, ошибется, получит по полной программе.

Алексей Овакимян: Действительно, есть такой принцип. Если отказываешь, значит, ты эффективный и принципиальный, а если даешь зеленый свет – коррупционер и чего-то хочешь получить. А поскольку период работы чиновника между назначением и арестом сейчас минимальный, никто из них никогда да не скажет, мотивации нет...

– Где же в нынешних условиях искать инновации – закупать, копировать, изобретать?

Дмитрий Еремин: В условиях санкций никто нам на Западе передовые технологии не станет ни дарить, ни продавать. А на Востоке мы их не получим, потому что их там нет, одни лишь копии... Для разработки новых технологий нужны НИИ. Хотите получить результат – надо, чтобы на протяжении десятков лет работала машина по производству идей, инноваций. К примеру, в Японии говорят так: чтобы был результат, надо, чтобы ветер дул 40 лет в одну и ту же сторону. Это же целая индустрия бизнеса с государственным приоритетом. Почему мы сумели изобрести атомную бомбу? Потому что собрали талантливых людей – Курчатов, сотрудники научно-исследовательских институтов, представители военной промышленности, создали им условия, при которых можно конкурировать с самыми высокоразвитыми странами мира. Инициатором должно выступать государство, в условиях санкций оно просто обязано возрождать те НИИ, где еще можно что-то восстановить.

Сергей Зырянов: Двумя руками поддерживаю эту идею. За 10–15 лет у нас, в отличие от Свердловской области и Пермского края, произошло резкое сокращение НИИ. Челябинская область – единственная в УрФО, которая не имеет договора о сотрудничестве с Уральским отделением Российской академии наук. И как следствие в том числе и этого факта у нас нет интересных разработок в металлургии, машиностроении. Региону нужны ученые, которые делают открытия.

– Что вы думаете о развитии экономики в ближайшие несколько месяцев? Ваш прогноз.

Алексей Овакимян: Этот год мы вытянули за счет девальвации рубля с последующим подъемом экономики предприятий, то есть поддержали предприятия за счет населения. Но каждый же год делать это нельзя! Так что 2015 год – самое время для пика кризиса.

Дмитрий Еремин: Пока мы не видим такого большого роста цен, так как еще действует волатильность рынка. Но ситуация, скорее всего, будет ухудшаться, поэтому очень важна работа профессионалов во власти. А бизнес всегда откликнется и поддержит.

Сергей Зырянов: Кризис заставляет спешно предпринимать шаги по выходу из нынешней ситуации. Да, это нужно делать, но одновременно власть и бизнес должны задуматься: а что будет даже не завтра, а послезавтра. И принимать те решения, которые будут работать на будущее, наряду с поиском спасательного круга искать корабль, который повезет нас дальше.

Семен Мительман: Первая половина 2015 года четко покажет состояние дел в экономике. Самым тяжелым будет второй квартал следующего года, а дальше... ох, прогнозы – самое неблагодарное дело. Давайте закончим на оптимистичной ноте – верю, что мир будет трехполярным: Юго-Восточная Азия, Америка и Россия с примкнувшей к ней Европой. (Улыбается.)