Эльбрус Нигматуллин, самый сильный человек России: «С детства я мечтал защищать честь России. Неважно, в каком виде спорта»

В детстве каждый мальчишка мечтал быть самым сильным: чтобы дать сдачи хулиганам, чтобы заслужить одобрение родителей, чтобы красавица из параллельного класса обратила внимание. Но проходят годы, и мы учимся достигать желаемого другими способами. А для Эльбруса Нигматуллина мечта стать самым сильным воплотилась в реальность. Теперь он не только гордость России и Урала, он еще и пример для подражания, наставник, который вывел на чемпионские высоты своих соратников-спортсменов. О проблемах и радостях в жизни самого сильного человека рассказывает он сам, Эльбрус Нигматуллин.

Я видел себя чемпионом села и района

– Для любого человека важно найти себя. Как это произошло у вас?

– Жизнь очень длинная. Не скажу, что именно спорт и все, что с ним связано, – главное в моей жизни. Мне 33 года, и я часто подшучиваю, что приближаюсь к жизненному экватору. У меня есть масса других желаний, которые я хочу осуществить и осуществлю. Но если говорить об этом отрезке длиною в 33 года, то да, спорт пока – главное, чем я занимаюсь. Это стержень, на котором все держится – и моя общественная деятельность, и политика, и съемки в кино, и другие дела.

– Но этот стержень нужно было создавать. Как это происходило?

– Примерно в 15 лет мне казалось, что большой спорт – это не для меня. Я был просто железно уверен в том, что как спортсмен я не состоюсь.

– Почему?

– Дело в том, что на тот момент у меня уже был стаж занятий спортом примерно года три. Я вел дневник, записывал в него веса, которые поднимал, количество повторений – в общем, все тренировки. И вот, глядя на динамику моего роста, я убеждался, что на большее не способен, потому что показатели остановились, и дальше их сдвинуть мне казалось нереальным. Я думал, что уже исчерпал все силы организма, перепробовал все методики. Правда, к питанию я тогда относился небрежно, ел то, что хотел. Если учесть, что жил в деревне, то ни о каком спортивном питании или враче-диетологе там даже не слыхивали. Я уже не говорю о специальной литературе! Но мне очень нравилось заниматься спортом, и я видел себя спортсменом такого разрядно-любительского уровня. Чемпионом села и района, не более. Мне даже нравилось это! Но потом окончил школу и приехал в Челябинск учиться. Сразу же я пришел заниматься в клуб «Атлет», о котором давно уже знал.

– И с этого момента все изменилось?

– Сначала ничего не изменилось. Я был простым деревенским мальчиком, а рядом со мной тренировались чемпионы, настоящие силачи. И глядя на них, я повторно убеждался, что большой спорт не для меня. Я смотрел, какие они штанги жмут – в три раза больше, чем мог поднять я! Что мне оставалось? Я приходил, перелопачивал кучу железа, делал за тренировку 10-15 упражнений и уходил. Как я потом узнал, эти чемпионы приходили в ужас от того, что я растрачиваю колоссальную энергию в пустоту. Не было у меня методики, специализации, потому что я одновременно занимался пятью видами спорта. Единственное, что у меня было – это энергия.

И вот однажды ко мне подошел тренер – Александр Джонович, который сейчас живет в Германии, – и сказал: «Эльбрус, давай я напишу тебе список упражнений, три-четыре, не больше. Ты будешь их делать ровно столько раз, сколько я скажу, и будешь уходить домой. И больше ничего не делай». Меня это слегка удивило и даже расстроило, потому что эти программки не вязались с моими представлениями о большом спорте. Однако за два месяца занятий по его методике я спрогрессировал просто колоссально! После этого я поверил в тренера и понял, что значит, когда тебя ведет опытный человек.

– Можно сказать, что в большой спорт вас привел Александр Джонович?

– Трудно сказать. Даже когда я стал заниматься под его руководством и прогрессировать, я все равно не верил, что осилю дорогу в спорт больших достижений. Мне просто нравилось этим заниматься, и я готов был посвятить этим занятиям ближайшие годы. Сколько? Я не думал тогда. Осознание того, что я могу выйти в большой спорт, пришло многим позже, когда мне было 22-23 года или даже больше. Вдруг стало понятно, что при соблюдении некоторых правил можно добиться определенных высот. Я познавал не только свои физические, но и интеллектуальные, и моральные возможности. Ведь большие достижения в спорте – это не тупое качание в зале или бесконечные тренировки. Это и внушение, и мотивация, и настрой на борьбу. Вот так я постепенно и пришел к вершине: от неуверенного мальчика до спортсмена, способного побороться за самые высокие награды.

– Вы сказали, что важна мотивация. Чем именно вы себя мотивировали?

– Я с детства мечтал выступать за сборную сначала СССР, а потом, когда Союза не стало, за сборную России. Это была самая заветная мечта: крупные соревнования, флаг, гимн – и я представляю самую большую в мире страну, на меня все смотрят, за меня болеют. Неважно, в каком виде спорта, важно, что я защищаю честь России! Я понимал, как это далеко от меня и одновременно как это желаемо. В итоге потихоньку, маленькими шажками, карабкаясь по отвесной стене, я приближался к свой заветной цели.

– И когда пришло осознание, что вы уже на вершине?

– Человек ведь быстро привыкает ко всему хорошему. Много лет я уже езжу на международные турниры, представляю Россию. Выходить с флагом для меня стало таким обыденным, что я не заметил того момента, когда сбылась моя мечта. Просто однажды поймал себя на мысли, что делаю то, о чем мечтал в детстве и юности.

– Вы сказали, что в детстве вели спортивный дневник. Не лень было?

– Что значит «лень»?! Если ты хочешь добиться каких-то результатов, ты должен следить, есть ли прогресс, рост. Может, ты занимаешься год и не сдвинулся ни на шаг!

– Вы сами это придумали?

– Нет, конечно. В детстве я читал газету «Советский спорт». Тогда просто больше ничего не было, особенно у нас в деревне. И там в интервью с каким-то чемпионом я вычитал, что надо вести такой дневник. И начал вести. Ведь очень сложно запомнить множество факторов, сопутствующих тренировке: и самочувствие, и погоду, и количество подходов и повторов. Конечно, то, что было вчера, не сильно отличается то того, что было сегодня, но если сравнивать результаты за полгода или даже за год – сразу виден рост. А по-другому возможности своего организма не познаешь. Надо наблюдать и анализировать.

– По таким дневникам можно написать неплохую книгу. В свое время Шварценеггер выпустил «Качая железо»…

– Я иногда задумываюсь о том, чтобы написать книгу, но пока нет времени. Хотя скоро выйдет книга, в которой я являюсь прототипом одного из героев. По-моему, называется она «Русский вопрос». Не в плане национальном, а в историко-политическом. Суть книги такова, что конец ХХ века показан через судьбы восьми известных южноуральцев – музыкантов, политиков, спортсменов. Они все будут под вымышленными именами, но человек знающий поймет, о ком речь, тем более все будет проиллюстрировано фотографиями. Юрий Щавелев пишет.

Есть вещи, которые нельзя делать за деньги

– Есть закон: сначала ты работаешь на имя, потом имя работает на тебя. Ваше имя уже работает на вас?

– Я уже пережил тот период, когда к славе относишься с замиранием сердца. Помню, если меня показывали по телевизору, это было настоящим событием и для меня, и для моих родственников, это можно было обсуждать полгода. Сейчас я спокойно к этому отношусь, привык. Раньше мне говорили телеканалы: мы тебя выбираем для нашей передачи, а теперь я сам выбираю, на каком канале появляться, какому журналу давать интервью. Может быть, я стал корыстен. Просто спорт не приносит денег, их надо зарабатывать другими способами.

– Продюсерской деятельностью?

– Да! У меня есть команда спортсменов. Это такие же силачи, может быть, не такие раскрученные, но они умеют делать шоу. Мы тренируемся вместе, и кроме этого я учу парней зарабатывать деньги тем, что они умеют.

– Поднимать тяжести?

– Само по себе поднятие тяжести – это часть шоу. Мы умеем делать шоу. Так я и моя команда зарабатывает на жизнь. Если кому-то интересно, чтобы к ним на корпоративную вечеринку или на праздник приехали силачи, мы приедем. У нас есть набор номеров. Хотите, чтобы мы подняли на руки весь ваш офис – мы поднимем. Хотите, чтобы мы паровоз с места сдвинули – сдвинем.

– И даже Эльбруса можно пригласить?

– Можно. Только у меня другая цена, я ведь начальник. (Смеется.) Правда, есть одна оговорка. Все то, о чем мы говорили выше, касается коммерческих структур. Ведь одно дело, если меня пригласят выступить на вечеринке в каком-нибудь казино. Я выступлю, ребята, но платите деньги! Но если меня приглашают в детский дом или на праздник в какое-нибудь село, я и моя команда приедем бесплатно. Надо просто понимать, что можно делать за деньги, а что надо давать бескорыстно.

– Эльбрус Нигматуллин – самый сильный человек России. Физически. А духовно?

– (Удивленно поднимает брови.) Вы думаете, что я духовно слабый? Надо это интервью поместить в рубрику «Слабые стороны сильного человека». (Смеется.)

– Если не брать во внимание спортивные снаряды, что самое тяжелое для самого сильного человека России?

– Смириться с тем, что в жизни нет правил. В спорте они есть, и ты понимаешь, почему ты выиграл или проиграл. Судили правильно, соперники сильные, но винить некого, потому что ты оказался слабее – физически, морально, психологически. В спорте ценятся правила, честность, благородство, а в жизни как бывает? Бывает, что честный и благородный проигрывает. Проигрывают в понимании большинства людей: он не добился карьерных высот, не стал министром, крупным бизнесменом, не достиг положения в обществе. А в жизни часто выигрывает тот, кто обманчив, лжив, хитер, кто играет не по правилам и готов нож тебе в спину воткнуть. Вот эти люди впереди. С этим тяжело мириться.

– Можно ли изменить жизнь?

– Нужно! Хотя бы вокруг себя. Потому что ничего не изменится, если опустить руки, если скулить: за нас все решили, выбрали президента, указали, как нам жить и с кем общаться… Человек должен быть неравнодушным, потому что все в мире взаимосвязано. Наша Земля – живой организм, и если где-то война или катастрофа, сказаться может на всей планете. Ведь у человека так же: заболел какой-то орган – страдает весь организм.

– Вас интересуют новости? Следите за событиями в мире?

– Я стараюсь не выпадать из информационного пространства, постоянно пополнять внутреннюю копилку. Мне интересно все. Не только новости политики, но и спорта, экономики, культуры. Сегодня утром, например, с удовольствием посмотрел интервью с Сергеем Михалковым, посвященное его 95-летию. Я был настолько удивлен, что поэт, на стихах которого выросло не одно поколение советских ребятишек, оказывается, терпеть не может детей. И своих детей, и внуков, и правнуков он старался держать от себя подальше. А если ему приходилось с ними общаться, то он всегда был жестким и строгим. Таково было его проявление любви. В чем-то я его понимаю. Я иногда могу поговорить неласково с родителями или близким человеком, резко ответить, прикрикнуть, но это не значит, что я не люблю этих людей. Эта моя форма проявления любви.

Сегодняшнее интервью доказало еще одну мысль: неважно, чем человек занимается, но для людей, на публике, он может быть один, а в семье – другой. Причем в семье он может, как Михалков, быть жестким и суровым, а с окружающими и малознакомыми людьми мил и приветлив. Мы все носим маски. У людей публичных, которые постоянно на виду, на которых все смотрят, таких масок много.

– Вы увидели в Сергее Михалкове свои черты?

– Нет. Просто все мы стараемся так или иначе примерить судьбы известных людей на себя, хотим в чем-то походить на тех, кто нам нравится. Это нормально, ничего плохого в этом нет, иначе не было бы развития у личности. У меня тоже есть люди, на которых я хочу быть похожим.

– А своих детей вы как будете воспитывать?

– В моем понимании ребенок не должен быть заласканным, избалованным. Конечно, пока дети маленькие, хочется их оберегать, хочется дарить им больше радости. Но надо готовить их к реальной жизни, чтобы они смогли жить самостоятельно. Главный показатель готовности человека к взрослой жизни – его умение зарабатывать деньги. Если он готов заработать на пропитание себе и своей семье, то это состоявшийся человек.

Но многие родители не замечают того момента, когда их малыши вырастают. Среди моих знакомых много взрослых парней, которым мама все еще стирает носки, а они не могут принять никакого самостоятельного решения без ее совета.

Мне тоже мама часто звонит и волнуется, не голодный ли я. Если она приедет ко мне домой и откроет холодильник, то она, наверное, упадет в обморок, потому что, скорей всего, увидит там банку сгущенки, засохший кусок сыра и черствую хлебную корочку. Она выросла в другое время, в другой среде, в деревне и не понимает, что можно, например, питаться в кафе, можно заказывать еду. Зачастую, если я буду готовить, это обойдется мне дороже бизнес-ланча. И вот когда мама звонит и беспокоится обо мне, меня это начинает злить, потому что мне кажется, что она мне не доверяет, считает меня беспомощным. Хотя я понимаю, что такая забота продиктована любовью о мне. Будь у меня пять миллионов долларов на счету, мама все равно будет беспокоиться о моем материальном положении и все равно привезет мне продуктов.

Жизнь сама подсказывает, чем нужно заниматься

– Вы получаете второе высшее образование в Москве. Почему не в Челябинске?

– Не буду отвечать на этот вопрос. Не люблю, когда люди стараются представить себя лучше, чем они есть. Пусть лучше люди меня недооценивают.

– Но высшее образование вы получили!

– Я после школы не поступил в вуз, потому что не знал, чем именно хочу заниматься, что именно изучать. Учился в училище, потом в техникуме. А в 23 года я осознанно сделал выбор и поступил в Уральский университет физической культуры, окончил его в 2007 году.

– Однако вы не останавливаетесь на достигнутом…

– У меня тяга к знаниям всегда была сильна. Но я не считаю, что нужно учиться в каких-то учебных заведениях, чтобы получить знания. В программе – что школьной, что вузовской – очень много предметов, которые человеку в жизни не пригодятся. То есть, кому-то пригодятся, а кому-то нет. И вот этого выбора в предметах ни школа, ни вуз, ни любое другое учебное заведение не дают. Именно поэтому я считаю, что каждый человек должен заниматься самообразованием.

– И как нужно выбирать область для самообразования? Изучать только то, что интересно?

– Жизнь сама подскажет, чем нужно заниматься. В какой-то период попадаешь в ситуацию, в которой твой пробел в знаниях будет заметен. И ты понимаешь: надо браться за эту сферу, подтягивать себя, образовываться. Например, у меня так было, когда я начал ездить на международные соревнования. Приезжаешь в какую-нибудь страну и сталкиваешься с языковым барьером. И вот это непонимание другого человека подталкивает меня к тому, чтобы заняться иностранным языком. Только тогда я понял, для чего его надо было учить в школе!

– То есть сейчас вы занимаетесь английским?

– Сейчас я занимаюсь программой, которую мне предложили в ЧелГУ. Они вышли ко мне с предложением, касающимся образования. Дело в том, что в ЧелГУ разработали программу обучения типа домашнего университета. Смысл ее в том, что детей предлагается обучать по другому принципу: за один год ученики будут проходить два-три года школьной программы, а в оставшееся время – заниматься спортом, изучать языки и те предметы, которые ученикам интересны. По задумке, 11-летнюю школьную программу дети должны будут осваивать к седьмому классу.

– А потом в университет?

– Понятно, что никто такого маленького ребенка в вуз не зачислит, потому что по многим параметрам он не готов к обучению там – и по физиологическому развитию, и по психологическому. Но у ребенка высвободится время для занятий спортом.

– А если он не хочет заниматься спортом?

– Так школы эти – все спортивной направленности. Программа обучения в них разработана таким образом, чтобы и успеваемость в школе была, и чтобы спортивное развитие не хромало. Ведь зачастую как происходит у нас: учится ребенок-спортсмен в обычной школе и не успевает по программе, плетется в хвосте класса либо получает выдуманные оценки, не соответствующие его знаниям. К тому же, сейчас школьная программа перегружена, в ней множество ненужной информации, которой забивают голову детям.

И вот меня привлекают для того, чтобы я помог в осуществлении проекта ЧелГУ. Они находят инвесторов, чтобы строить целые поселки, в которых дети будут жить и учиться. Более того, высшая школа тоже будет расположена в этих городках, чтобы детям, например, из Кунашакского района или Катав-Ивановска не пришлось ехать в город, адаптироваться к новым реалиям, жить в ужасных общагах. Они все будут получать на местах.

И я верю, что у таких городков есть будущее, поскольку сам вырос в деревне и знаю, каково это после школы ехать в большой город учиться. Поэтому я помогаю ЧелГУ в реализации их программы. Мне кажется, я действительно могу помочь.

– А не такой опасности, что ученики, прошедшие эту программу, окажутся слабее в знаниях, чем их сверстники, обучающиеся в традиционной школе?

– Самое главное – соблюдать золотую середину. Кругозор, конечно, важен, необходимо, чтобы ребенок овладел какими-то базовыми знаниями, но и перегружать его голову тоже плохо. Вы посмотрите на современные школьные программы – они изобилуют ненужной информацией. Современные дети не в состоянии усвоить ее всю. Разве что одаренные дети. А остальные плетутся в хвосте и чувствуют себя глупыми. Это плохо сказывается на гармоничном развитии личности.

– Можно ли сказать, что вы являетесь примером человека, постигшего силу самообразования?

– Нет! К 33 годам я понял только то, что многого я еще не понял. Конечно, я пытаюсь что-то делать, но в целом я еще только начал изучать то, что мне нужно.

То, что я делал, сродни «Фабрике звезд»

– В любой деятельности, когда ты добиваешься каких-то успехов, начинаешь понимать, что скоро придут молодые и амбициозные, которым придется уступить свое место. Вы готовы его уступить?

– Половину того, что я достиг, я уже передал молодым спортсменам. Может, это прозвучит нескромно, но колоссальный успех челябинских стронгменов на соревнованиях высокого уровня – моя заслуга. Многие говорят, что наши парни самые сильные, что они талантливые, но никто не задается вопросом, почему их в Челябинске так много! В стране у нас профессионально строгменом занимается, грубо говоря, десять человек. Пять из них живет в Челябинске. Остальные раскиданы по всей стране – Владимир, Саратов, Москва… Так вот, путь к успешной карьере наших парней проложил я. Я самый старший их них, и начал развивать этот вид спорта, когда о нем еще мало кто слышал. Начинал я с того, что таскал 100-килограммовые чемоданы, связывал гантели в одну связку, поднимал их, потому что у нас даже негде было купить снаряды. Первого я перетащил в этот вид спорта Лешу Серебрякова. Я буквально уговаривал его самого и его маму, доказывал, что это не повредит ее сыну. Потом пришел Дима Кононец, Миша Кокляев. И вот мы все вместе тренировались два года. За это время мы вырвались в лидеры в России, стали лучшими спортсменами.

– И в чем секрет такого успеха?

– Наша сила была в единстве, в командности. Тот опыт, который я приобрел за 15 лет, методом проб и ошибок, я на блюдечке преподнес своим парням, чтобы они прошли путь к успеху быстрее. Я сказал: «Парни, вот методика, вот оборудование, вот я – спарринг-партнер. Работаем!» И за год они спрогрессировали колоссально! Так они стали лучшими сначала в стране, а потом и в мире. Например, Кокляев Миша сейчас один из сильнейших атлетов мира.

Мне просто очень не хотелось то, что я наработал, хранить в себе, хотелось поделиться с кем-то, научить кого-то. Хотелось, чтобы после моего ухода из большого спорта, здесь, в Челябинске, остались люди, которые бы продолжили мое дело.

– Не жалко делиться опытом?

– Не жалко – с близкими людьми, которые тебе верны, которые тебя ценят. Конечно, я на этом обжегся, и не все ребята, о которых я говорил, оказались порядочными. Я просто надеялся, что парни, когда вырастут как спортсмены, не забудут меня. Не в плане денег, нет, хотя то, что я делал, сродни «Фабрике звезд». Меня тогда грело другое. Но когда к человеку приходит успех, известность и деньги, многие не выдерживают такого испытания. Так Эльбрус превратился из друга в соперника.

– Но разве вы до этого не были соперником? Вы ведь одинаково принимаете участие в соревнованиях.

– Конечно, в этом смысле я был соперником, но лишь на короткий промежуток. Все остальное время я был для своих парней олицетворением того, к чему нужно стремиться. В спортивном плане. Потому что я действующий чемпион, я каждый день с ними, мы вместе тренируемся. Что еще нужно начинающему спортсмену? Это буквально тепличные условия. Но люди часто не ценят то, что имеют. Один сбежал, второй сбежал. Правда, теперь возвращаются обратно, потому что понимают – того командного духа, что был у нас, больше нет нигде. Все остальные сами по себе. Поодиночке тяжело работать, а в команде проще отстаивать свои интересы.

– Но ведь снова создать команду, которая однажды была разрушена, невозможно…

– Того, что было, уже не вернуть. Но можно выстроить отношения на новом уровне. Просто четко распределить роли. Просто теперь я буду учитывать, чего ждать от человека, он будет учитывать, что от меня можно ждать. Можно создать отношения, где каждый отвечает за свои функции. И надо при этом соблюсти интересы каждого.

С другой стороны, что такое спорт? Спорт – это лишь часть жизни. Его подают на десерт, после политики и экономики. Так и моя жизнь только одним спортом не ограничивается. Да, сейчас стронгмен – существенная часть моей жизни, но лишь часть! Не думаю, что после завершения спортивной карьеры я покачусь по наклонной и буду сидеть и с грустью вспоминать, как в 25 лет я ездил в Ригу и победил на этапе Кубка мира. Нет! Жизнь не закончится!

Любое неудачное выступление – предвестник победы

– Какой самый интересный или, может быть, самый жестокий урок преподнесла вам жизнь?

– То, что я делал какие-то неположенные вещи, плохо поступал с кем-то, за это я всегда был наказан. Жизнью. Ведь можно обмануть другого человека, но сам себя не обманешь. И любой отрицательный поступок всегда наказуем.

– Обидный проигрыш можно считать таким наказанием?

– Не бывает обидных проигрышей. Если ты проиграл, значит ты и должен быть на том месте, которое занял. А спортсмен, который тебя победил, такой же, как ты, он играл по тем же правилам, просто готов он лучше: физически или морально. Бывали случаи, когда я занимал четвертое место, проиграв третьему несколько миллиметров. Как можно обвинять победивших коллег в том, что они, например, кинули бревно на пару миллиметров дальше, чем ты? Более того, я знал многих спортсменов, которые, заняв седьмое или восьмое место, обижались на тех, кто занял первое. Это глупо! Если ты реально седьмой, то зачем клеветать на того, кто первый? Зачем обвинять его в нечестной борьбе или судью – в предвзятом судействе?!

– Почему это происходит?

– Это такой тип несамодостаточных людей. Они первыми никогда не были и вряд ли будут, поэтому вымещают свою злость на это, свою досаду на тех, кто впереди. Понятно, что все спортсмены хотят быть первыми, но бывают люди, которым просто не дано это. Стать чемпионом – это не только большая награда, но и большая ответственность. Мои самые успешные выступления – не те, где я занимал первые места. Я пять раз выигрывал титул «Самый сильный человек России», но он не так ценен для меня, как соревнования, где я занимал третье или вообще пятое место.

– Почему?

– Потому что это учит тебя довольствоваться малым! Занимая пятое или шестое место, я понимал, что на данный момент я выложился на все сто, я выступил на пределе своих возможностей, этот результат – лучший для меня. Но по сравнению с другими – он пятый. Я смотрю на это как оптимист: здорово, что я имею возможность соревноваться с самыми сильными парнями на планете! И как только ты научишься ценить свои достижения, пусть даже маленькие, свои пятые и седьмые места, судьба даст тебе шанс вырваться вперед. Любое неудачное выступление – это предвестник победы.

А обвинение победителя или зависть ничего не дадут. Надо уметь переживать чужие триумфы. Лучше поздравить победителя, порадоваться за него, пожелать ему успеха и начать стремиться к его достижению.

– Эта ваша философия?

– Это основано на личных наблюдениях. Самое главное – надо помнить, что победа рождается не на соревнованиях. Она начинает коваться задолго до выхода на старт. Вот, например, 1 июня в Челябинске пройдет Кубок России по стронгмену. И задолго до этого я начинаю говорить себе: «Эльбрус, ты должен выступить там, должен показать максимум своих возможностей, должен выйти в лучшей форме». И каждый день я засыпаю, думая об этом, и просыпаюсь с мыслями об этом. Каждый день приближает меня на шаг к победе, я внушаю себе, готовлю себя морально. И тренируюсь, чтобы подготовиться физически, соблюдаю режим и диету. Вот так складывается победа.

– Зачастую спортсмены, добившиеся определенных высот, на бытовом уровне или на уровне человеческом оказываются слабыми, неприспособленными людьми…

– Да, есть такое. С одной стороны, спортсмену помогает его выносливость и упорство, чтобы решить какие-то житейские проблемы, но порой сильные люди пасуют перед бытовыми трудностями.

Самое ценное, что у человека есть, – находится между рождением и настоящим моментом. Все, что я прошел – детские годы, студенческие – дали мне самый ценный багаж. Этот опыт, когда я мальчишкой приехал в большой город и привыкал к людям, к нравам, к жизни в общаге, учился заботиться сам о себе. Моя задача – воспользоваться этим опытом. Он мне помогал в жизни, когда я только начал заниматься спортом. Он мне помогает сейчас зарабатывать деньги. Он мне поможет, я думаю, если я всерьез займусь политической деятельностью.

– Но Илья Авербух в одном интервью сказал, что спортсменам трудно работать в политике, потому что там иные законы, чем в спорте, где все выигрывается честно.

– Дело в том, что спортсмены в большинстве своем – засохшие ветки, которые нельзя согнуть, можно только сломать. Мне бы хотелось, чтобы я таким не стал. Потому что я не совсем обычный спортсмен. Люди, которые всю жизнь, с ранних лет тренировались, все детство, когда их сверстники играли в «войнушку», и юность, когда эти же сверстники бегали на свидания, они провели на сборах, жили изолированно от обычных детей, не общались ни с кем, кроме спортсменов. Да, тренера заботились о них, чтобы сделать из маленьких мальчиков и девочек чемпионов: следили за диетой подопечных, укладывали их спать и будили в положенное время, все подносили-уносили, привозили-увозили. Многие из них даже не соображали, что и для чего они делают, просто слепо выполняли требования тренера. Да, такой образ жизни способствовал повышению результатов, и эти мальчики и девочки успешно выступали на соревнованиях. Но что происходит потом? Дети вырастают, уходят из спорта, рядом с ними уже нет тренера, который бы все подсказывал. И люди в достаточно взрослом возрасте оказываются лицом к лицу с жизнью, которой они не знают, к которой они не приспособлены.

Я же все время сам заботился о себе, учился выживать в экстремальных для меня условиях. У меня не было тренера, я все познавал методом проб и ошибок. Я сам находил себе жилье, работу, чтобы иметь возможность покупать одежду и питание. Не скажу, что меня, как спецназовца, закинь в джунгли – и я выживу там, нет! Меня тоже огорчают неудачи, у меня тоже что-то не получается. Просто к жизни я больше приспособлен. И все из-за того, что, когда детям из спортивных школ было легко, мне было трудно. Теперь все наоборот. Наверное, поговорка «Тяжело в учении – легко в бою» – про меня.

– Спецназовцем не хотели стать?

– Я хотел попасть служить в ВДВ. Я из-за этого и ногу сломал, когда прыгал с дерева. Хотел подготовиться к прыжкам с парашютом. Три месяца лежал в гипсе, полгода потом учился ходить. Ничего, научился.

– Если бы жизнь сложилась таким образом, что Эльбрус Нигматуллин не стал бы спортсменом. Кем бы он тогда стал?

– Возможно, егерем. Ружье, охота, рыбалка – вот это мое, все, что ближе к природе.

– Какую самую большую рыбу поймали?

– Вот опять вы меня провоцируете. (Смеется.) Если я сейчас отвечу, что поймал карася на 15 килограмм, то читатели скажут: «Опять он хвастается!» Если я скажу, что поймал маленькую рыбку, то читатели будут смеяться: «Такой большой дядька, сильный, а поймал мелочь какую-то!» Скажу так: я не взвешивал рыбу. И вообще гальянов я ловил. Вот таких маленьких, трехлитровой банкой.

– Чем займетесь, когда уйдете из спорта?

– Спорт – это такая тяжелая штука. Калечишь свое здоровье, постоянные режимы, диеты, графики. Когда я уйду из спорта – я вздохну свободно, потому что наконец-то смогу заняться тем, на что у меня не хватало времени – общественной деятельностью, политикой, самообразованием.