Дмитрий Харитонов, директор Института гуманитарного образования ЧелГУ: «Социальные сети – это тоже инструмент обучения»

Директор Института гуманитарного образования ЧелГУ, преподаватель современной литературы, футболист со стажем и ведущий прямого эфира – сфер деятельности у нашего собеседника Дмитрия Харитонова оказалось предостаточно. Но начали мы все равно с наболевшего.

Гуманитарное образование сегодня оказалось за бортом государственных приоритетов. Но выяснилось, что чиновники поторопились. Инженеры и изобретатели показали – они способны придумать все что угодно, а вот представить это миру или продать получается далеко не у всех. Здесь и должны прийти на помощь креативщики. Директор Института гуманитарного образования Челябинского госуниверситета, кандидат филологических наук Дмитрий Харитонов недавно привез из Москвы хорошие для гуманитариев новости.

Креативный подход к инженерам, или Что случилось после 17 июня?

– Ситуация изменилась после 17 июня. В этот день в администрации президента РФ Российской Федерации было совещание с представителями филологического и исторического сообщества. Вел его начальник управления общественных проектов Павел Зенькович, который в свое время был заместителем начальника управления администрации президента по внутренней политике. Там собрались филологи от Дагестана до Владивостока. Организаторы встречи заявили совершенно официально, что ситуация, когда история и филология не являются приоритетными направлениями подготовки, недопустима. В конце августа – начале сентября предполагается создание ассоциации филологов, которая поможет наладить диалог с государственными структурами.

– На ваш взгляд, что необходимо изменить?

– Необходима новая концепция гуманитарного образования. Мы давно готовы работать в разных формах, в том числе поддерживать инженерное образование. ЧелГУ участвовал в проекте Уральского федерального университета «Лучшие инженерные практики», которым руководит Олег Иринархович Ребрин, человек, по-настоящему стремящийся к созданию нового российского инженерного образования. Значительный раздел в «Практиках» занимают гуманитарные модули (по-старому – дисциплины). Там я познакомился с интереснейшей инженерной школой Бориса Переслегина, которая основана на… филологическом знании. Инженерные навыки он дает не как сумму графиков и функций, а как словесный образ. Убежден, не будет у нас технологического прорыва при забвении гуманитарного образования. Ведь золотые для нашей инженерии и науки годы пришлись на 1950-60-е, когда имело место своеобразное взаимодействие физиков и лириков.

– Чем лирики могут помочь физикам?

– Это то, что сейчас называется модным словом «креативность». Последние два года я плотно работаю с инженерным образованием. Могу сказать, что основная проблема –выдумывание, а без такого «выдумывания» и не будет ни настоящего инженера, ни инноватора. По весне был на масштабной деловой игре в том же УрФУ «Инновационный дайвинг», проводимой Управлением инновационного маркетинга. При подготовке этого мероприятия отбираются лучшие студенты с креативным мышлением для того, чтобы они делали стартапы. Мы, приглашенные гуманитарии (историки и филологи), давали им задание спрогнозировать будущее и представить его трейлер. Увы, большинство решений оказались зажатыми в тиски голливудских стереотипов о грядущем. Только пара-тройка команд представила что-то более-менее инновационное. Это говорит о том, что в настоящее время остро не хватает общей культуры: люди мало читают, а потому ничего не могут придумать, ибо у них нет той самой креативной базы, что дает литература. Следует понимать, что сейчас никому не нужен инженер или физик вообще. Сейчас нужны специалисты под конкретные цели и задачи. Под эти конкретные задачи можно верстать и гуманитарное образование, что на данный момент и пытается делать администрация президента.

– Тем не менее, несмотря на трудности, Институт гуманитарного образования открывает новые направления подготовки.

– Это направления «педагогическое образование» и «международные отношения». В дипломе у них будет запись «бакалавр педагогического образования» по профилям «русский язык и литература» и «английский и немецкий языки». Ситуация в учительском корпусе по-прежнему вызывает тревогу. Много возрастных кадров, которым трудно найти контакт с учащимися (простой вопрос здесь: сколько преподавателей школ имеют учетные записи в соцсетях?). Как специалист по современной литературе не могу не отметить произведения известной уральской писательницы Анны Матвеевой «Обстоятельство времени» и «На войне», где отражены проблемы нынешней школы. Возвращаясь к теме, замечу, что министр образования и науки Дмитрий Ливанов говорил о том, что нужна плавная смена поколений. Она и идет тихим ходом, но явно не хватает молодых преподавателей языка и литературы. Открытием педагогического направления мы пытаемся вписаться в реформы министерства.

– В своей преподавательской работе вы активно используете социальные сети и блоги. Сегодня это вынужденный шаг?

– В ЧелГУ я преподаю современную литературу и спецкурс «60-е: литература и культура». Я практикую обсуждение текстов, предлагаемых к изучению, в своем блоге. Некоторые вызывают острейшие дискуссии, к которым подключаются и старшекурсники, и выпускники, а в прошлом году к этому проекту присоединились студенты УрФУ. Интереснейшим было обсуждение книги «Дом восходящего солнца» Ивана Охлобыстина (76 комментариев) и рассказов Анны Матвеевой (146 высказываний). Это говорит о привлекательности подобной формы. Социальная сеть для меня – это тоже инструмент обучения: там я даю задания, делаю объявления и так далее. Виртуальная форма общения иногда позволяет уйти от лишнего формализма в обучении и общении.

Внезапный разворот

– Давайте уйдем от темы образования и поговорим о ваших любопытных увлечениях. Например, с недавнего времени вы стали радиоведущим.

– Да, почти год работаю на радио «Эхо Москвы» в Челябинске ведущим прямого эфира программы «Разворот». Мне это занятие безумно нравится. Тут не могу не принести благодарность главному редактору радио Оксане Михайлевой, которая в меня поверила. Была у меня и настоящая журналистская удача: в день, когда упал метеорит, мы с ведущей Алевтиной Шестаковой как раз «эфирствовали». По мере того как мы принимали звонки от людей и по мере того как они делились своими впечатлениями от увиденного, постепенно становился понятен масштаб произошедшего. А когда позвонили из Еманжелинска и рассказали, что там тоже выбиты стекла, стало очевидным: мы столкнулись (в прямом и переносном смысле) с чем-то экстраординарным. Вообще я с профессией журналиста связан с 1989 года. В то время я работал в первой неподцензурной газете в Челябинске «Альтернатива», чем очень горжусь. Потом я работал спортивным критиком на разных каналах.

Что мешает российскому футболу

– Расскажите о свой футбольной карьере, вы до сих пор играете?

– Странная вещь, но я не имею регулярного спортивного образования, при этом в футболе – всю жизнь. Сначала играл во дворе, потом в факультетской команде, где меня во время университетских соревнований заметил замечательный человек и тренер Михаил Николаевич Ахметзянов и пригласил в сборную университета по мини-футболу. Я думал, что буду во второй команде «мячик гонять», но он меня вдруг поставил (по амплуа я вратарь) в первую. За команду ЧелГУ я играл шесть лет. Даже когда учился в аспирантуре Уральского госуниверситета, на выходные приезжал в Челябинск и играл за родной университет. Потом у меня был перерыв 10 лет. А в 2000 году я вел одну из передач, посвященных футболу, и пересекся с еще одним замечательным тренером, недавно, увы, ушедшим от нас, Михаилом Валентиновичем Синкиным. Он пригласил меня в команду «Сигнал», где и «состоялись» основные достижения: наша команда дважды выиграла первенство города и стала обладателем серебряной медали чемпионата области. В итоге я закончил играть в 46 лет, но на выставочные матчи и тренировки ходил еще этой весной. Футбол – действительно моя вторая жизнь.

– Наверное, вы активный футбольный болельщик.

– Игры клубов с некоторых пор смотреть почти перестал, ибо убежден, что в этом направлении футбол свернул на тупиковый путь. Сейчас в футбольном мире, к сожалению, есть 5-6 клубных команд суперкласса и все остальные, у которых есть свой потолок. Гораздо интересней и перспективней та система, которая существует в Национальной хоккейной лиге, где нет явных фаворитов и очевидных аутсайдеров.

Хорошо, что еще сохранились такие турниры, как чемпионат Европы и чемпионат мира, где всегда есть интрига и невозможно предсказать победителя.