История узника

Кинотеатр им. Пушкина, 20:00
Режиссер: Питер Гринуэй
В ролях: Джей Джей Филд, Роджер Рис, Изабелла Росселлини, Дебора Харри и другие

А мы, как всегда, опоздали к мировой премьере. «Чемоданы Тульса Люпера» уже смело прошагали в Каннах и на Московском кинофестивале еще в 2005-ом. В создании дублированной русской версии «Чемоданов» принимали участие Юлия Рутберг, Полина Кутепова, Александр Филиппенко и Александр Семчев, известные деятели культуры Даниил Дондурей, Виталий Вульф и Михаил Швыдкой.

Сегодня в кинотеатре Пушкина стартует трилогия Питера Гринуэя, которую кинокритики уже поспешили назвать самым амбициозным проектом священного чудовища мирового кинематографа.

Весь фильм состоит из трех частей: «Моабская история», «Из Во к морю», «Из Сарка до конца». Такое превращение проекта в трилогию 120-минутных фильмов о жизни «профессионального заключенного» продиктовано, скорее, общим хронометражем конечного продукта – почти 7 часов.

Программа Пушкинского построена так, что до 20 мая можно будет увидеть все ее части. Притом, поход в кино лучше сразу распределить на три дня: если начать смотреть сегодня, следующую серию покажут завтра, последнюю – послезавтра.

Сюжет фильма охватывает почти шестьдесят лет новейшей истории – с 1928 года, когда был открыт химический элемент уран, до падения Берлинской стены и окончания холодной войны в 1989. Практически вся жизнь Тульса Люпера проходит в заключении: в общей сложности ему предстоит сменить шестнадцать тюрем. Однако не все их стоит воспринимать буквально. Мы все в какой-то степени узники. Первая тюрьма Люпера была в Южном Уэльсе, когда ему было десять лет. Отец запер его на три часа в угольном сарае за то, что он пробежал через несколько садиков на задних дворах, чтобы написать свое имя на осыпающейся кирпичной стене, которая обрушилась на него.

Двенадцать лет спустя, в 1938 году, в Моабе (штат Юта) Люпера арестовывают из-за контактов с американо-германской семьей, которая собирается уехать в Европу, чтобы воспользоваться в своих интересах Второй мировой войной. Четверо членов этой семьи, глубоко восхищенные Люпером, будут выступать в качестве его тюремщиков в разных странах Европы. В годы холодной войны он сидит в тюрьме в Москве и Сибири, а затем появляется в Гонконге и Киото. В 80-х годах Люпера видели в Пекине и Шанхае. В последний раз он был замечен в маньчжурской пустыне.

Тюрьма становится символом постоянной всеобщей несвободы. Для Люпера (alter ego режиссера) она и вовсе полноценная среда обитания и творчества. Совершенные им преступления здесь не имеют никакой значимости. Именно в тюрьме Тульс свободен, как никто другой. Он использует время, проводимое в тюрьме, чтобы писать на тюремных стенах, изобретать проекты, связанные с литературой, театром, кино и живописью, и вовлекать тюремщиков во всевозможные заговоры, интриги и приключения.

По мере того, как в Европе и Америке растет известность Люпера в качестве писателя и художника, его личность становится легендарной. В его честь в Нью-Йорке проводятся большой симпозиум и выставка. Основной экспонат выставки – коллекция, состоящая из 92-х чемоданов. В заключительный вечер Люперовской конференции долгожданный чемодан Люпера – чемодан под номером 92 – вскрывают.

Число 92 выбрано режиссером не случайно: «Уран присутствует у меня не только как символ промежутка истории, но и как организующее фильм звено. Атомный вес урана 92, поэтому в фильме 92 микродействия, 92 чемодана, 92 актера. Я не считаю, что кино должно выполнять функцию литературы, поэтому предлагаю аудитории несюжетный способ создания фильма, – говорит Питер Гринуэй. – Атомная бомба, сброшенная на Хиросиму, определила сознание человечества на последующие 60 лет. Она изменила представления о насилии, о неуязвимости цивилизации. Весь период между концом Второй мировой войны и завершением «Холодной войны» прошел под знаком ядерной угрозы, то есть урана».

Режиссер Гринуэй, интервью с которым практически всегда ставят даже опытных и видавших виды журналистов в тупиковые ситуации, где вопросы задает он сам, уже давно похоронил кинематограф, выгравировав ему надгробие с точными датами рождения и смерти (последняя – 31 октября 1983 года – день, когда был изобретен пульт дистанционного управления). И тем не менее, сам же продолжает усердно этот кинематограф выкапывать, создавая новое кино с модернистскими формами выражения, практически без строгого хронологического сюжета и с целым архивом деталей и знаков.

В общем-то Гринуэй всегда делает громкие и противоречивые заявления: сначала утверждает: «кино умерло», «да здравствует кино!», потом говорит, что фильмы должны снимать циклопы (так и говорит!) – работает над фильмом про Рембрандта, который, оказывается, практически не видел одним глазом, что позволяло ему создавать замечательные двухмерные картины, обвиняет кинематографистов в том, что они теряют зрителей, производя стереотипные картины, а не оригинальные фильмы, которые будили бы воображение. В этом он, кажется, прав.