«Это только мои дети»: три истории челябинских отцов-одиночек, от которых щиплет глаза

Никто из наших сегодняшних героев не планировал самостоятельно, без жён растить своих детей. Так распорядилась жизнь. Зато теперь они точно знают, что самое сложное в воспитании ребятни. Сегодня, 23 февраля, в День защитника Отечества рассказываем истории трёх челябинских отцов-одиночек, достойных звания настоящий мужчина.

«Тёща выгнала, чтобы я бросил детей»

С 42-летним Николаем Белобровым мы познакомились около детсада, в который он водит свою трёхлетнюю дочку Любу — очень обаятельную и открытую девчушку. Что растёт она в любящей семье, понятно с первых минут общения.

— Школа и садик недалеко от дома, за детьми обычно пешком хожу, — рассказал Николай, пока катил Любашу на ледянке к школе, а она весело щебетала о своём, о детском. — Когда жена умерла, дочери было 2,5 месяца, сыну — три года с небольшим. Дочка-то не понимала толком ничего, а Ваня болезненно очень переживал. Мне тоже тяжело было и не только морально. Я всю жизнь на работе пропадал, и тут раз — вдруг памперсы, распашонки. Так же всё стирал, гладил, готовил. А кто за меня это всё делать будет?

Пришлось всему учиться быстро. Первые месяцы очень крёстные помогали — все мои друзья и сёстры в Аше, а здесь больше не к кому было обратиться. Пока Люба совсем маленькой была, крёстные днём за ней приглядывали, а я на работу ходил. Подросла немного, и сейчас уже всё сам делаю. 12 марта ей четыре года исполнится. А сын сейчас уже в первом классе учится, в кадетском, с продлёнкой — они там и спят, и уроки делают. После пяти вечера забираем.

За разговором дошли до школы, где классный руководитель предупредила папу, что в пятницу короткий день, забрать до трёх нужно.

— Я монтажником работаю. Время ненормированное. Пришёл, поработал и, когда надо, собрался и ушёл. Поэтому даже когда пораньше детей забрать просят, успеваю, — объяснил Николай. — Фактически вот только на работу вышел вплотную. До этого пробовал на работу со стабильным графиком устраиваться — не берут. Или принимают, но ненадолго. Оно и понятно: у них сроки, графики, а я неделю-две поработаю — и больничный. В прошлом году практически всю зиму Люба проболела. А ребёнка куда? Некуда и не к кому. Потому у меня работа сдельная. Сколько успел-смог, то наше.

Едва брат вышел из школы, Люба бросилась его обнимать и рассказывать новости.

— Они временами воюют с Ваней немного, но по факту — дружные очень, — отметил папа. — Да и некогда им ссориться. Вот сейчас из школы придём — покушаем, потом погулять выйдем. Рисуем вместе, играем, Ваня нам книжки читает. А в восемь вечера всегда банные процедуры начинаются, подготовка ко сну. Полдесятого — для детей отбой. Встаём всегда в полседьмого. Подъём-отбой — это у нас железно поставлено. А так особого распорядка нет: захотели — покушали, захотели чай попить — пожалуйста. Готовлю сам, сын временами помогает. Любят очень суп с лапшой, макароны и картошку с котлетами.

Живёт семья Белобровых в трёхкомнатной квартире в Ленинском районе, занимая, правда, только одну комнату.

— Сразу после похорон тёща отвернулась, интриги начались, делёжка метров, — вполголоса, чтобы не слышали дети, продолжил Николай. — Сейчас живём с ней в одной квартире, но в разных комнатах, как соседи на одной лестничной площадке. Было, что она меня в два часа ночи с детьми выкидывала на улицу. Мы полгода на ЧТЗ жили, потом вернулись. С тех пор не разговариваем почти. Дети её соседкой называют, хотя знают, кто она им. Круг общения тогда поменялся сильно. Тёща тоже с друзьями жены общалась, и интриги их не обошли. Кто знал, как мы с супругой жили, нормально отнеслись, кто не знал — клюнули, и я с ними больше не общаюсь. А с бывшей тёщей хотим разъехаться, квартиру выставили не продажу, просто пока не берут.

Подвожу Николая к тому, что многие мужчины, оставаясь с детьми на руках, отказываются от них, как от непосильного бремени.

— Я не из многих, — парировал он. — Даже раздумывать не стал. После похорон тёща меня и выгнала с тем умыслом, что я брошу детей, а я их собрал и уехал вместе с ними. И ни минуты не пожалел.

«Жениться? Не до этого мне — детей поднимать надо»

С семьёй Скорлыгиных — 38-летним Андреем, его пятью детьми и их бабушкой Людмилой Владимировной — мы встретились вечером дома. Папа только вернулся с работы и приходил в себя, бабушка на кухне готовила ужин, дедушка был на смене, поэтому знакомство началось с младших членов семьи.

Самая старшая, 12-летняя Юля, держалась скромно и тихо. Смущаясь, рассказала, что учится в четвёртом классе на пятерки, ходит в школе в театральный кружок и на танцы. Шести- и семилетние Артём и Коля не смогли удержаться от обнимашек — признались, что «тётя понравилась». Пятилетний Егор, самый младший, тут же предложил сыграть в «суефа». И лишь восьмилетний Паша оставался серьёзным. Будто чувствуя ответственность за малышню, он время от времени мягко усмирял их.

Как получилось, что дети остались без мамы, рассказала их бабушка. Мать нашла другого, собрала детей и уехала. Ничего хорошего дети с ней не видели, сыновей и дочь у неё забрали и отправили по приютам. Тогда самым сложным для Скорлыгиных оказалось не быт обустраивать, а просто вернуть всех детей в семью.

— Они же в приютах были почти три года! Младший Егор в доме малютки, остальные — на Северо-Востоке, в реабилитационном центре на улице Загорской, — рассказала Людмила Владимировна. — Столько хлопот, столько документов пришлось собрать! Дети в приютах ревели, а мы тут целыми днями ревели. Забирали их на выходные, папа почти каждый день к ним бегал, сами к ним навестить ходили. Тяжко было. Вот такая у нас история. Ребятишки вот только-только в себя приходят, маленько оживают. Юлю забрать пораньше удалось, ей срочно нужно было делать операцию — порок сердца. А мальчиков долго вернуть не могли. Нам опекунство не позволяли оформить — нужно было установить отцовство, а мать противилась, врала, что Андрей не папа. Потом вроде её уговорили, она пошла на уступки, согласилась в опеку обратиться, но, как назло, нашла какого-то мужика, и всё завертелось опять. Они за то, чтобы отказаться от детей, стали требовать материнский капитал им отдать. Да не дай Боже! Это же на детей выдано! В общем, за мальчишек в суде пришлось биться. Доказали: все наши.

Семья воссоединилась около двух с половиной лет назад и потихоньку обустраивает быт. У каждого свои обязанности. Юля бабушке помогает на кухне, Коля и Егор — ответственные за чистый пол — подметают, Паша помогает с уроками Артёму, понемногу готовит к первому классу Колю. А обязанности папы Андрея — работать и подрабатывать, где получится. Сейчас он трудится оператором линии разлива в компании «Ниагара».

— Три дня в день, три дня в ночь, в воскресенье выходной. В садик сам отвожу, по больницам и везде, куда нужно, тоже вожу сам, — рассказал Андрей. — В зоопарк нам бесплатные билеты дают каждый месяц, недавно на чёртово колесо у «Горок» билеты в садике дарили, в «Саду Победы», на Кировке — всюду стараемся бывать. Детям нельзя скучать.

Бабушка призналась, что бывает тяжело. Дети давно просятся в цирк, афиши-то по всему городу, а денег выделить на столько билетов пока не получается: то тетради рабочие надо купить, то ещё что-нибудь.

Про личную жизнь Андрей уж и не задумывается.

— Жениться? Да не до этого мне — детей поднимать надо. Планы? Родителям помогать и за ребятнёй смотреть. Скоро садовый сезон начнётся — картошку сажать нужно, по огороду хлопотать. Так и живём.

Проблем и задач у семьи хватает. Например, не получается у них добиться выплаты алиментов от мамы. Безуспешно бьются они за участок земли, положенный на третьего ребёнка. Хотят продать землю, а на деньги — разобраться с жильём. Сейчас живут в квартире на несколько хозяев. В одной комнате — отец с детьми, в другой — бабушка с дедушкой, а в третьей — посторонние люди. Вот мечтает Андрей выкупить последнюю комнату, чтобы просторнее было.

— Зарядку делаем с ними, логопедические упражнения всякие, ведь многое было упущено, пока в приюте были, — рассказала бабушка. — Паша нам карате показывает, учит братьев. Вечерами мультики смотрят или играют, а ещё концерты нам любят устраивать. А как обнимут — и у меня, и у папы глаза на мокром месте. Наши они, наши!

«Самое сложное — ногти постричь вовремя»

А Виталий Мяготин стал отцом-одиночкой пять лет назад, вернувшись из командировки. Сейчас его сыновьям Данилу и Кириллу семь и девять лет. С мамой за это время они виделись дважды.

— Началось всё хорошо: поженились, двое сыновей родились, — рассказал Виталий. — Потом устроился на работу денежную, но из дома пропал — месяц тут, два там. Ну и скоро жена собрала детей и уехала к маме своей в область, недалеко от Коркино. Кирилл тогда уже в детсад ходил тут, в Челябинске. Я с вахты вернулся, поехал за детьми, чтобы погостили у меня. Жена рассказала, что в садик их не получается там устроить. А тут за старшим место ещё держалось и у младшего очередь подошла. В общем, жена предложила, чтобы пацаны со мной жили, в детсад ходили, и пообещала их на выходные забирать. Так и решили.

Он устроил ребятню в детсад и со спокойной душой уехал в командировку. Детьми занимались их прабабушка и прадедушка.

— Месяца через полтора моя бабушка призналась: супруга за всё время не приехала ни разу. И я всё понял, — признался Виталий. — Уволился с той работы и устроился здесь. Случилось это в 2014 году. Дане было три года. С тех пор это только мои дети.

Сейчас 38-летний Виталий работает водителем мусоровоза с графиком два через два дня с семи утра до семи вечера. Живёт семья с 83-летней прабабушкой Любовью Михайловной и котом Васькой в трёшке на Северо-Западе. Прадедушки давно не стало. Мальчишки учатся в первом и третьем классах. И папа с гордостью рассказывает про их самостоятельность:

— Сами собираются, сами ходят. Школа совсем рядышком, даже через дорогу переходить не нужно. Конечно, первую неделю я с Даней в первый класс ещё походил. А потом он сам стал бегать. Мамы до сих пор некоторых третьеклассников ходят встречают, а мои — сами. Дане учёба легче даётся, он же уже от старшего слышал многое, научился чему-то. Уроки в основном сам делает, я только проверяю. А старшему, да, тяжело, приходится помогать. Тем более программа в школе — я в ужасе от неё, особенно от английского.

Ребята всю зиму катаются на коньках, а летом ходили заниматься на байдарках на Шершнях.

— Я их долго приноравливал. Сначала на машине возил, потом на маршрутке с ними ездил, а потом одних стал отпускать, но на созвоне всегда. Нравилось им очень. А потом тренер в декретный ушла и у них желание пропало, — отметил папа. — Сейчас у них в голове в основном компьютерные игры, но я сильно не запрещаю. Просто был у меня одноклассник в школе, которому родители запрещали вообще всё подряд, не только пить-курить. И в выпускной он как начал пить, так и не остановился. Считаю, что чем больше запрещают, тем больше этого хочется, вот и не наседаю на детей. А вообще хочу их обоих отдать в военное училище. Наверное, все родители хотят в детях воплотить то, что у них в детстве не получилось. Я мечтал стать военным. Но, опять же, настаивать сильно не буду — пусть сами выбирают будущее.

Самое сложное для Виталия поначалу было «понять, что такое дети».

— Я быстро выяснил, что мужчины изначально не приспособлены к тому, чтобы постоянно следить за детьми, — признался он. — В ступор ставили всякие мелочи. Те же ногти постричь вовремя, уши почистить. Смотришь — а они вдруг изо всей одежды выросли, хотя вроде только что всё впору брал. Именно начать всё это отслеживать вовремя — самое тяжёлое было. Подросли — полегче стало, теперь они сами начинают что-то делать, помогают.

Решение растить детей самостоятельно друзья Виталия поняли, приняли и поддержали.

— Круг общения в основном сохранился, просто видимся теперь реже, — констатировал он. — Ну, например, кто-то вечером позвонит — приезжай. А когда ехать? Надо сначала детей уложить-успокоить, а потом уже поздно. Так и разводит жизнь потихоньку в разные стороны. А жениться… Думаете, это легко? С одной стороны, с возрастом сложнее впустить в семью кого-то. С другой, женщинам чужих детей принять сложнее, чем мужчинам, а без сыновей для меня — уже не семья.