Скандал с операми оброс показаниями

В Центральном райсуде Челябинска в рамках разбирательства по делу в отношении Алексея Малова, который обвиняется в попытке кражи BMW X5, 22 октября в качестве свидетелей допросили оперативников угрозыска ГУ МВД региона Дениса Кольцова и Михаила Бугуева. Именно их после жалобы обвиняемого задержали по подозрению в применении к нему физического насилия. Детали процесса, где Малов сидел на скамье в числе слушателей, а свидетели говорили из-за решетки в присутствии конвоя, – в материале Chelyabinsk.ru.

Денис Кольцов давал показания, будучи под стражей

Для очередного судебного заседания по обвинению Алексея Малова в попытке кражи дорогого внедорожника (часть 3 статьи 30 части 1 статьи 158 УК РФ) перед самым началом поменяли зал – на это слушание пришли жены задержанных оперативников, их адвокаты и коллеги по службе: оба свидетеля обвинения являются действительными сотрудниками полиции. Правда, преступления они не раскрывают уже более двух месяцев: с тех пор как были задержаны, а затем заключены под стражу по обвинению в превышении должностных полномочий с применением насилия. И Бугуева, и Кольцова специально привезли в суд из изолятора Екатеринбурга, где в СКР по УрФО и расследуется их дело.

Оперативников вводили в камеру зала в наручниках и допрашивали по одному. Их практически идентичные показания как свидетелей обвинения в данном случае можно расценивать и как показания обвиняемых. Ведь именно истязания Алексея Малова после задержания по данному уголовному делу вменяют операм.

Первой с вопросами выступила гособвинитель, для начала спросив об обстоятельствах встречи полицейских с Маловым. Стражи порядка показали, что по распоряжению своих руководителей, в частности, Алексея Кондрашенкова (сейчас вместе с еще одним обвиняемым Сергеем Бородулиным находится в розыске. – Прим. автора), после поступившего в управление угрозыска из отдела полиции №5 (по Центральному району), они 11 января примерно в 9:00 прибыли туда для оказания практической помощи районной полиции при проведении следственных действий с задержанным ночью сотрудниками вневедомственной охраны Маловым.

«Я вошел в кабинет, где сидел Малов и несколько, человек пять или шесть, сотрудников полиции. Сначала слушал, о чем они разговаривают, потом также вступил в диалог, – рассказал Денис Кольцов. – Малов сильно переживал, чувствовал себя неуверенно, говорил, что попал в сложную жизненную ситуацию, потому по предложению знакомого из Троицка по имени Стас согласился заниматься кражами автомобилей. Он также говорил, что Стас ему должен был заказать определенный автомобиль и предоставить оборудование для угона».

Далее Денис Кольцов пояснил, что Малов сразу признался, что собирался угнать автомобиль, на допросе в качестве подозреваемого рассказывал, как вскрывал автомобиль.

«Инициатива подписания явки с повинной исходила от Малова. В кабинете мы находились вдвоем, но дверь была открыта, и туда периодически заходили люди, – продолжил свидетель. – На фигуранта никакого давления не оказывалось, он сам был настроен на работу со следствием, очень переживал, что лишится свободы, переживал за дорогое оборудование для угона. Защитника не просил. Я ему ничего не диктовал. Далее с Маловым был проведен выезд на место происшествия».

Денис Кольцов при этом отметил, что при выезде на место оказывал лишь оперативное сопровождение. В частности, привез и увез понятых.

Михаил Бугуев, не присутствовавший на подписании явки с повинной, показал, что, в отличие от Кольцова, участвовал в осмотре машины Малова, в которой находилось оборудование для угона. Оперативник в деталях рассказал, что за сканер лежал в ВАЗ-2114, принадлежащем угонщику.

У Алексея Малова не оказалось вопросов к свидетелям

Оборудование для квалифицированного угона, найденное у Малова, стоит порядка $40-60 тысяч.

Далее обвинение задало один из ключевых вопросов: «Были ли на теле Малова какие-либо повреждения?» Опера ответили, что на лице задержанного было что-то вроде синяка. По словам свидетелей, Малов им сказал, что получил травму при оказании сопротивления полиции при задержании. Действительно, по версии следствия, Малов, увидев приближающихся полицейских, выскочил из иномарки и стал убегать. Его поймали, применив приемы самбо, и защелкнули наручники. После этого Малова возили в травмпункт, где были зафиксированы имеющиеся телесные повреждения.

«При допросе в качестве подозреваемого Малов признался в содеянном, никаких жалоб на самочувствие или применение насилия или оказание психологического давления со стороны сотрудников УУР не высказывал», – отметил Михаил Бугуев.

Затем оперативник рассказал, что изменил показания Малов после того, как к нему на следующий день подъехал адвокат Олег Зайцев. «В суде при избрании меры пресечения Малов после разговора с Зайцевым наедине, изначально заявляя, что к нему не применяли физического насилия, сказал, что его избил сотрудник полиции, – сказал Денис Кольцов. – На вопрос суда кто-то из присутствующих в зале ответил отрицательно. Назвал какую-то фамилию, я не помню какую».

Адвокат Малова Олег Зайцев задавал вопросы больше не по существу дела об угоне машины его подзащитным, а по делу самих оперов. Так, в первую очередь защитник поинтересовался, лично ли знакомы оперативники с адвокатом, который был предоставлен Малову сразу после задержания. Оба ответили отрицательно. В частности, Кольцов пояснил, что этого юриста он видел раньше, но даже не знает, как его зовут.

«А в курсе ли вы, что сюда, в Центральный районный суд, Малов через судью вызывал скорую помощь?» – спросил Зайцев Дениса Кольцова (Михаил Бугуев на избрании Малову меры пресечения не присутствовал. – Прим. автора).

«Да, Малов во время избрания меры пресечения попросил вызвать ему скорую помощь, жалуясь на головную боль, – пояснил свидетель. – Сказали, что все нормально, небольшая простуда, температура и все».

31-летний индивидуальный предприниматель Алексей Малов ранее не судим, живет в Троицке, занимается небольшим гостиничным бизнесом.

«А вы в курсе, какой предварительный диагноз поставили работники скорой помощи? В курсе, почему судья отказался удовлетворить ходатайство следователя о мере пресечения в виде заключения под стражу?» – напирал адвокат, ране заявлявший о том, что судья, увидев, что к нему ведут избитого до полусмерти человека, отказал в удовлетворении ходатайства о взятии того под стражу.

Оперативник ответил, что ходатайство не удовлетворили по простой причине, что вменяемое преступление не относится к категории особо тяжких, человек ранее не судим, намеревался сотрудничать со следствием...

«Я не пойму, почему я под стражей нахожусь, а вы про него спрашиваете...» – вполголоса добавил Кольцов.

В заключение уточняющие вопросы задала судья. В частности, была поднята тема, почему не следователь, а оперативник брал с задержанного явку с повинной, почему опера возили его в суд и почему возили дважды.

На все вопросы свидетели ответили, что это решают не они, а руководство, и в данном случае следователь, также дававший указания и по мере, и по проведению определенных следственных действий.

После завершения процесса свидетелей, не дав им даже обмолвится парой слов с женами, увел конвой. Алексей Малов, отказавшись от комментариев, удалился вместе с адвокатом.

Адвокат Малова Олег Зайцев был сконцентрирован на деле самих оперов