«Сам бы закопал»: бизнесмен заступился за педагогов интерната, которых обвинили в изнасилованиях

В Челябинск прибыла группа центрального аппарата Следственного комитета России для работы над уголовным делом об изнасилованиях детей в интернате. В минувшие выходные всех педагогов забирали на допрос, сообщил 74.ru местный бизнесмен. Мужчина, попросивший себя не называть, заявил, что у него в детдоме работают родственники, и он знает ситуацию совсем с другой стороны.

— У меня там (в интернате. — Прим. ред.) очень много родственников и знакомых работают, я сам живу в этом посёлке, и директора каждый день вижу. Сейчас им полностью запретили разговаривать на эту тему, они подписали у следователя бумаги о неразглашении. А я ситуацию знаю, на всех корпоративных вечеринках, так сказать в кругу семьи, абсолютно всё слышу. Я ни с кем ничего не подписывал, отношения к интернату не имею, поэтому могу говорить.

— Вы знаете лично воспитателей-супругов Б. (на них указали дети, как на причастных к надругательствам. — Прим. ред.)?

— Нет, их лично я не знаю. Но я знаю других преподавателей-воспитателей. Объясню: я с этими людьми со всеми практически общаюсь, потому что у меня бизнес связан с этими людьми (род деятельности собеседник 74.ru попросил не озвучивать. — Прим. ред).

— Хорошо. Следующий педагог, фигурирующий в рассказах детей, — воспитатель, инструктор по труду А. С ним знакомы?

— Да, его знаю хорошо. Он работает очень много лет. Я не один раз с ним водку пил. У него в семье тоже беда — тёща парализована, и он единственный в семье за ней ухаживает. Он безумно любит этих детей, очень хорошо к ним относится. Это тот специалист, который если на дежурстве, то можно забывать, потому что там всё будет в порядке. Он с ними всегда ходит купаться. И я хожу с ними купаться. Слушайте, ну тогда и меня можно педофилом объявить, потому что я с этими детками купаюсь в озере, и они меня видят, и А. этого видят.

Это человек со знанием дела, этот интернат он знает как пять пальцев.

— А о воспитателе Г. (звучала у детей, как видевшая происходившее. — Прим. ред.) что-то можете сказать?

— Нет, вот не встречал её. Других знаю — эту нет. Если бы вы фотографию прислали, я бы определил. Меня во всём этом смущает несколько моментов.

— Каких?

— Ведь на этого А. когда показали пальцем, он прошёл детектор лжи. В эти субботу-воскресенье было УрФО (имеет в виду следователей из Екатеринбурга. — Прим. ред.). Весь состав погрузили в автобусы, возили в Челябинск, проводили следственные действия. Их допрашивали по четыре часа. Сегодня там Москва тусуется. Вопрос: если там всё так плохо, где уголовные дела?

Если бы вина подтвердилась, я был бы первым, кто закопал этих преподавателей. Но так как там работают мои родственники, я ситуацию немножко другую знаю. Люди, которые живут там в посёлке, уже кинулись туда (в интернат. — Прим. ред.) и начали преподавателям помогать. Приходят, спрашивают: ребят, чем вам помочь, угрозы поступают и так далее. Говорят: давайте мы к себе возьмём того же А., и пусть он у нас живёт. Поймите, просто мы знаем ситуацию. То, что преподаватели там не замешаны, я вам на тысячу процентов говорю.

— А как тогда получается, что дети говорят одно и то же? Не два, не три ребёнка, а сразу семеро из трёх разных семей.

— В этом разберутся следственные органы. Но вот эти семьи... Для чего ты взял пять-шесть детей? Им платят за каждого ребёнка хорошие деньги. Для чего ты взял этих детей — чтобы воспитывать? Сомневаюсь. Одного можно взять, да, но не по пять, по шесть. Я знаю, что эти дети расходятся как горячие пирожки. И в этом году интернат мог остаться вообще без детей. Их разбирали. Люди прилетали со всех областей и забирали их, не видя, кто они. Им говорили: вот этот ребёнок очень сложный, у него серьёзный диагноз. А они отвечали: да мне по барабану, я из них воспитаю Менделеевых. Поэтому я думаю, что у этих семей (публично заявивших об изнасиловании детей. — Прим. ред.) есть финансовая подоплёка.

— А в чём она заключается? Ведь детей им уже дали, пособия на них они уже получают. В чём корысть семей?

— Объясню. Я вот смотрю на вашем сайте, им советуют: напишите Малахову. А вы знаете, сколько госпожа Шурыгина с этого заработала?

— Не знаю.

— Очень много. Было целое расследование, с разных источников. Она заработала колоссальные деньги. Она, по-моему, даже осталась в Москве жить.

Ну и для меня очевидно, что этот интернат в курортной зоне однозначно хотят закрыть.

— Почему вы так думаете?

— Несколько лет назад его уже хотели закрыть. Когда очень серьёзный скандал в Америке был, наш царь сказал — всех детей надо раздать приёмным родителям и платить им за это деньги, чтобы они их воспитывали. И тогда уже в интернат приезжали из министерства люди, которые сказали: скоро вашего интерната не будет, мы его закроем. А детей, которые сейчас там живут, переведут в обычную (название скрыто. — Прим. ред.) школу. Мы туда их будем возить. То есть мы купим автобус, наймём водителя. Соответственно, сократив педагогический коллектив, мы на этом сэкономим.

— Что вы имеете в виду? А жить дети где будут?

— Там (в интернате. — Прим. ред.) получается три помещения — где они живут и питаются; потом сама школа, она находится за корпусом; и, так сказать, спортивный клуб, где дети качаются, и трудовик там находится. Они (люди из министерства. — Прим. ред.) сказали, вот вы тут будете просто жить, а школу, весь педсостав, сокращаем, потому что зарплаты там достаточно приличные даже по челябинским меркам — им платят за напряжённость, за работу с такими детками. Поэтому люди там держатся за работу.

Ладно пенсионеры, они себе пенсии уже заработали. О. (снятая с должности директор интерната. — Прим. ред.) уже в Челябинск уехала, её там в деревне уже нет. А людей, которым осталось три-четыре года до пенсии, мне очень сильно жаль.

— И всё-таки, по вашему мнению, почему разразился этот публичный скандал?

— Я думаю, что где-то горит что-то. То, что люди там тусуются разные и нехорошие, это я могу вам подтвердить. Они там постоянно. Такие Серёжи (Сергей К. — посетитель интерната, единственный арестованный по делу об изнасилованиях сирот. — Прим. ред.) там появлялись, но педагоги в этом не участвовали. Я знаю этого Серёжу, и педсостав обсуждал его. Лез в окно, в двери, они его выпроваживали, и неоднократно. Когда они ему говорили: чтобы усыновить такого ребёнка, ты сначала супругу заведи и так далее. Он отвечал: у меня бумажка, и мне наплевать на вас, как я захочу, так и будет. Откуда эта бумажка была? Кто его проверял? Почему одинокий мужик ездит по интернатам? И он напрямую говорил: я могу посетить любой интернат, какой захочу.

— Проходила информация, что этот Серёжа сам является педагогом другого детского учреждения. Это так?

— По слухам, как мне в интернате сказали, у него есть педагогическое образование. И он ездил не усыновить детей. Говорят (пока не могу подтвердить, не могу с сотрудниками интерната встретиться), что у него была бумажка от Министерства образования, что он может посещать интернат для развития этих детей. Это немножко ситуацию меняет.

— То есть разрешение не от органов опеки?

— Вот именно, не от опеки. По крайней мере, мне сказали так. Я точно знаю, что когда царь сказал раздавать всех детей, туда (в интернат. — Прим. ред.) хлынули очень подозрительные личности. И это не один Серёжа. Там одинокие мужчины приезжали из Москвы, которые, не видя детей, готовы были их по пять-шесть забрать. А это дети с особенностями. Дети плохо даже разговаривают. У них в большинстве своём очень тяжёлые диагнозы. Педагоги-воспитатели этого института прикладывают много сил, чтобы их вытащить на стезю нормальную.

— Вы уже не первый раз оговариваетесь, называя интернат институтом. Почему?

— Да, я его так называю. Он по факту институт. Потому что я вижу этих выпускников, ребята — молодцы. Воспитатели их вытягивают. Когда детки седьмого-восьмого класса туда приезжают, они писаются и какаются, они не знают, как ложку взять. И кусок хлеба для них — это счастье. Там их учат полностью — кушать, ухаживать за собой и выпускают этих детей. Я ради интереса вчера в YouTube зашёл, там этому интернату выпускники песни даже сочиняют, посвящают. Педофилам не посвящают песни.

Эти выпускники дома строят. Вот вы в (название скрыто. — Прим. ред.) посёлок заезжаете, там жёлтые дома стоят. Их выпускник построил. Он не номинальный директор. Он абсолютно адекватный директор, который общается изумительно. У него там земли немерено, он этому интернату помогает. Поэтому нельзя говорить, что там эти люди (педагоги интерната. — Прим. ред.) ***, нет, у них по несколько высших образований. И любой скандал, связанный с педофилией, я бы знал — сто процентов.

Меня никто не просил говорить об этом, это моя личная инициатива, потому что я там живу, мои дети свободно ходят в этот интернат. Я вижу, что после отбоя у них свет не горит. И если у них происходит ЧП, поверьте, я первый об этом узнаю. Потому что педсостав встаёт и идёт, начинает работать. Поэтому это конкретный оговор.

О том, что в детдоме под Челябинском массово насиловали сирот, заявили три приёмные семьи, которые взяли из учреждения под опеку семерых мальчиков 10–14 лет. Дети в подробностях рассказали истории, в которых фигурируют одни и те же люди — четверо педагогов детдома и двое посторонних мужчин. Сейчас арестован только один — 51-летний посетитель, имевший разрешение брать детей-сирот в так называемом гостевом режиме. Ему предъявили обвинение в сексуальном надругательстве над детьми (пункт «б» части 4 статьи 132 УК). Потерпевшими признаны все семеро детей. 19 февраля СК объявил о возбуждении второго уголовного дела — по факту халатности сотрудников соцзащиты. Следователи оценят действия должностных лиц органов опеки и детдома. О том, что рассказали дети о происходившем в интернате и как вскрылись шокирующие факты, читайте в материале 74.ru, а также в хронике событий.