«Чудеса не делаются быстро»: интервью Александра Литвина к юбилею его победы на «Битве экстрасенсов»

В 2008 году южноуралец, начальник отдела таможенного оформления и таможенного контроля Александр Литвин из любопытства решил попробовать силы на проекте «Битва экстрасенсов». Он не только прошёл кастинг, но и вышел победителем, поразив миллионы телезрителей. Спустя десять лет после того триумфального сезона мы пообщались с этим удивительно интересным, образованным и обаятельным человеком, расспросили, как изменилась его жизнь после триумфа, чем он увлекается, можно ли отличить человека с развитой интуицией и способностями от шарлатана.

Десять лет назад летом Александр Литвин был в Москве, приехав туда с сыном-абитуриентом. Попробовать себя в «Битве экстрасенсов» ему предложила жена, прислав номер телефона, по которому записывали на кастинг. Первые пять сезонов программы южноуралец смотрел, и многие задания, по его признанию, давались ему с лёгкостью.

— Что побудило вас пойти на кастинг «Битвы экстрасенсов»?

— В один из дней моя жена прислала мне фотографию. Она была в Троицке, смотрела «Битву экстрасенсов», и в конце программы было объявление: если вы хотите испытать себя, проявить свои способности, звоните по этому номеру. Я смотрел эту программу, не все серии, но мне было интересно. Сидя на диване достаточно легко и просто было угадывать какие-то вещи. И вот жена мне отправила информацию о кастинге. Почему? Мы прожили 25 лет, она реально знала, что я могу делать, что не могу. Она предложила съездить и попробовать.

Я согласился по двум причинам. Мне было интересно посмотреть телевидение изнутри и у меня была масса вопросов, я подумал, что найду людей, которые могли бы на них ответить. Это было просто любопытство и желание разобраться с тем, что есть у меня в арсенале.

Я приехал на следующий день, достаточно быстро прошёл испытания, которые мне предложили. Они были банальные, на мой взгляд. Чувствовал себя достаточно комфортно и раскованно, потому что не было никакой ответственности, абсолютно ничего. Было только любопытство, желание посмотреть на ТВ изнутри и свободное время, что для меня и по сей день является самой большой ценностью. Поскольку я был начальником отдела в таможне и начальником отдела таможенного оформления и таможенного контроля, это достаточно большой объём работы. На границе, где постоянный цейтнот, где нужно очень быстро принимать решения и нельзя ошибаться. А здесь всё нормально, всё хорошо, сын сдаёт экзамены, а это Москва, большой город, и любопытство моё может быть удовлетворено. Я пошёл не в эйфории, но в предвкушении чуда.

— Какие ощущения у вас были от кастинга?

— В первый день я видел человек шесть-семь, не больше. Даже не понял, есть кто-то из участников там потенциальных или нет. А на следующий было огромное количество народа, посчитать их было невозможно. Это было забавно, потому что там был кто во что горазд, кого там только не было. У меня достаточно большой опыт в медицине, я посмотрел на людей и понял, где можно поставить диагноз конкретный, где человек со сверхценными идеями, здесь явный эпатаж и так далее. Ходил, рассматривал некий паноптикум из человеческих историй. Интересно было взглянуть на всё это дело. Наблюдал за людьми со стороны, ни с кем не заговаривал, просто рассматривал. И ко мне подошла женщина вся в чёрном ростом с меня, может, даже чуть повыше, из Дагестана, посмотрела на меня своими чёрными глазами, сказала: «Ты выиграешь» — и ушла. В этот момент у меня такой озноб сильный пробил, жёстко меня тряхнуло. Для меня это некий признак истинности слов.

— Вы сказали, что можно на взгляд предположить какой-либо диагноз. А как быть с мошенниками? Обычный человек может определить?

— Это достаточно сложно. Вы знаете, есть люди честные, добросовестные, которые очень хорошо работают. Например, кто может быть хорошим риелтором? Человек очень честный, а ещё человек, который хорошо играет честного человека. И здесь простому человеку, не имеющему серьезного опыта, как у меня, достаточно сложно. Поверьте, опыт же складывается с годами. Я очень много лет в медицине достаточно серьёзной, военной, мне приходилось заниматься кадровыми вопросами, чтобы на ту или иную должность подбирать людей здоровых психически. Работал на серьёзных объектах, где психика должна соответствовать, нужно было исключить человеческий фактор. Поэтому у меня хорошая настороженность была, медицинская подготовка, чтобы определить тот или иной уровень устойчивости к стрессам. Да и в таможне, где я очень много лет работал. Когда есть какие-то запреты, всегда есть тот, кто хочет их нарушить. Моя задача была выявить ещё на дальних подступах того, кто может иметь желание нарушить установленные нормы и правила.

И там (на кастинге) я смотрел на людей примерно так же, как инспектор таможни смотрит на проходящих его участок границы. Обычные люди не сталкиваются с такой ситуацией. Жёсткой аналитики нет. А когда у тебя такая профессиональная подготовка, которая заставляет тебя анализировать людей каждый божий день. Интуиция — как мышцы. Если ты двигаешься, они у тебя хорошо работают. Если не бегаешь — плохо. Здесь то же самое: если ты всё время на интуицию работаешь, она развивается. Обычному человеку интуицию развивать не приходится.

Чаще мы ведомые, мы живём не по своим планам. У системы есть определённые планы в отношении нас. Ребёнок идёт в детсад по плану родителей, они его туда направляют потому, что живут по плану работодателя. Я пошёл в армию тоже не по своему плану. Меня в 18 лет забрали по приказу министра обороны. Возможно, я бы сам туда и не пошёл (смеётся), хотя для меня это не было проблемой абсолютно. Как и для мужчин моего поколения, но это был не наш план, а план государства. Основная масса людей живёт по чужим планам. И интуицию не напрягает. Мы идём в школу по плану государства, получаем образование, учим какие-то предметы не по своему желанию, а потому, что в образовательную систему входят именно эти учебники.

И именно поэтому основной массе людей очень сложно определить свой — чужой, грубо говоря, жулик или не жулик. Интуиция не работает, если ты к ней не прислушиваешься.

И если давать рекомендации, какой волшебный предмет обострил моё интуитивное восприятие, я вам скажу: интуиция хорошо работает у людей, у нас с вами — биологических существ — при низких положительных температурах и при влажности 50–55 процентов. Поэтому самый волшебный предмет, который есть у меня в офисе, — это кондиционер.

— То есть никакие магические сферы, спицы и прочее не работают?

— Всё остальное — это фантазия. Люди очень падки на антураж. На приглушённый свет, какие-то магические шары, на карты, ещё что-то. Я, допустим, могу гадать на любых картах, но мне без разницы, карты это, спички или камни. Я всё равно буду говорить то, что чувствую, а не то, что вижу. Это интерпретация физических явлений, она всегда связана с интуитивным восприятием. Не исключу, что какие-то люди хорошо могут раскидывать на картах и давать точную информацию. Но в основной массе гадалок и магов я вижу только антураж, эти загадочные голоса, свечки, спички, зажигалки, отвороты, завороты — это всё, конечно, хорошо для тех, кто попадает под воздействие телевизионной картинки. Я же пока ничего, кроме кондиционера, путного не нашёл.

Если человек видит такое количество антуража, если вдруг без биографии, как чёрт из табакерки, появляется маг в третьем поколении. От него ничего хорошего ждать не приходится.

— А на каком этапе проекта вы решили уйти из таможенного дела, давать консультации, развиваться в этой сфере?

— Консалтингом я занимаюсь всю свою жизнь. В медицине это консалтинг, в таможне (смеётся), везде консультации. То, чем я сейчас занимаюсь, эти консультации имеют глобальный характер. Всё, что связано со здоровьем, реализацией человека, отношениями, бизнесом — всё это другого рода, это не прикладной консалтинг как таковой.

Когда я на «Битве» прошёл все предварительные испытания, когда мне сказали, что я попадаю в десятку на проекте и буду сниматься, у меня закончился отпуск. Я полетел назад, вышел на работу. Сидел у себя в офисе на таможне, на границе, слева и справа у меня были пачки документов по полметра высотой, которые нужно прочитать, понять, подписать, дать распоряжения. Меня не было 45 дней, за это время накопилось огромное количество работы. Мой заместитель, к сожалению, толком ничего не делал. Я два дня сидел, разгребал эти бумаги и понимал, что я могу изменить свою жизнь. У меня было интуитивное ощущение глобального масштаба. Хотя я очень любил свою работу в таможне, каждый день работал по 10 часов, будучи начальником отдела, плюс два телефона всегда с собой, на связи и днём, и ночью. Это очень оперативная работа, всегда нужно быть в курсе событий, быть готовым. И вот я сижу, есть понимание, что я могу глобально изменить ситуацию.

И потом я сам удивился тем результатам, которые показал. Я же специально не ставил над собой такие опыты. Да, у меня были очень хорошие показатели по таможне, мой пост был лучшим в Федеральной таможенной службе по всей стране. Стало быть, я являлся лучшим начальником отдела. Там всё было хорошо, меня многие знали в городе, области и на периметре всей страны. Для меня это был большой риск: бросить всё, уйти с любимой и престижной работы, ведь мне было уже 48 лет. Взять и изменить свою жизнь кардинально — это очень сложно.

И я понимаю, что не должен детей связывать и держать их возле себя, я должен быть поближе к ним, и здесь у меня есть возможность. Многие меня тогда не понимали, когда я принял решение уйти из таможни. И я не рассказал, куда я иду. Одна из стратегически важных задач для реализации своих планов — это научиться держать их в тотальном секрете. И поэтому я никому ничего не сказал. Об этом никто не знал из людей, кто не посвящён в их реализацию. Это знали только мои дети и моя жена, не знали даже родители. Я никого не предупредил. Когда я написал рапорт об увольнении, начальник спросил, что случилось. Сказал, что не могу ответить: «Вы всё узнаете, но не могу рассказать».

— Что-то вас подтолкнуло?

— Принятие решений — это был достаточно серьёзный колебательный процесс. И я интуитивно понимал, что мне не хватает маленькой капли уверенности. И мы сидели за столом, мой старший сын сказал, что когда Юрию Михайловичу Лужкову было 48 лет, его никто не знал. Вообще никто, кроме какого-то узкого круга. Это и стало такой маленькой каплей, которая сподвигла меня на принятие решения. И ещё раз, проходя эти испытания, они давались мне очень легко. Я сам себе удивлялся.

В самой первой программе, например, когда надо было зайти в телевизор, нужно было найти человека в багажнике. Я сканировал это пространство, просто почувствовал изменение сигнала воздуха, некий объём, выпуклость в конкретном месте. Тогда меня даже пытались сбить с толку. И когда багажник открылся, я тоже удивился, что человек там. Но больше всего меня удивили ведущие-скептики, когда я увидел их неприкрытую радость. Я подумал, что уже пять сезонов прошло, почему они такие удивлённые. Они уже много чего видели. Я неплохо людей читаю, и тут аплодисменты были просто искренние. Человек же ко всему привыкает, даже к чудесам. Здесь была большая искренность, это меня заставило немножко подзадуматься о ситуации.

Я принял решение, и, когда уже был на экране, многие мои соратники по таможне говорили: «Александр Богданович, ты нормальный или нет? У тебя здесь почёт и уважение, нормальная зарплата, всё понятно, хорошие связи, что для нашей страны немаловажно. Живи и радуйся». И ты берёшь в 48 лет и всё меняешь полностью. Я же понимал, как я вернусь, если проиграю. Кто меня возьмёт? Когда уже туда зашёл, было жёстко, отступать было некуда.

— А сейчас, спустя столько времени, вы поддерживаете контакт со своими соперниками, скептиками, может быть, с ведущим?

— Нет, я не общаюсь практически ни с кем. Я его прекратил практически на следующий день после того, как закончился этот проект. Я действительно не люблю слово «экстрасенс» и очень неплохо читаю, кто что-то может, а кто — нет. Была одна из целей найти человека, с кем бы я мог посоветоваться, там я не нашёл. Более того, я поехал в 2011 году на международную битву в Голландию, думал, может, там найду. Там были специалисты со всей Европы, США. В общем-то и там никого не нашёл, закончилось тем, что я сам читал им лекции. Я ищу до сих пор, даже книгу написал для таких людей «Они найдут меня сами». И они находят. Это высокоинтуитивные люди, но пока что они меня спрашивают. А мне и спросить-то не у кого.

— Вы очень образованный человек, но продолжаете заниматься саморазвитием. У вас какой-то жёсткий график, чтобы всё успевать?

— Самая большая ценность для меня — это время. Чем дальше, тем больше. Катастрофически его не хватает. Мне нужно писать книгу, нет времени. У меня есть консалтинг, путешествия, мне нужно встречаться с людьми. Я вообще люблю путешествовать. И мой график действительно достаточно жёсткий, я очень мало сплю, больше шести часов вообще никогда не получается. Я работаю со всем северным полушарием, у меня разница во времени получается достаточно серьёзная, если я консультирую Европу, или восток России, или Америку, то мне приходится работать и ночью.

Но в общем-то я привык. Я засыпаю со щелчком, но при этом мне ещё нужно смотреть сны. Для меня это один из элементов работы. Если я, допустим, в обычном состоянии не могу получить какую-то информацию, касающуюся грядущих событий, мне нужно спать. Поэтому я стараюсь в определённые дни, когда я лучше всего вижу, запоминаю сны и хорошо интерпретирую, перехожу на определённый график. Это определённая диета, я отказываюсь от некоторых продуктов и ем вещи, которые способствуют моему восприятию.

— Вы сказали, что любите путешествовать, какие направления для вас предпочтительнее? И бываете ли вы в Челябинской области, в Троицке?

— Все мои путешествия связаны с моей работой, я просто так никогда не езжу. У меня большие достаточно вояжи, я люблю ездить сам за рулём. В этом году я оставил машину в Болгарии, полетел в Варну, взял автомобиль, поехал в Грецию, через Адриатику в Италию, доехал до Сан-Марино, отправился во Францию. Все мои путешествия связаны со встречами с людьми. Я знакомлюсь с людьми, с ними общаюсь, знакомлюсь с теми, у кого высокий уровень интуиции. Познакомился с очень известным в западном мире уфологом Роберто Пинотти. К сожалению, на русском языке нет его книг. А на западе он очень известен, издано более 60 его трудов по этой теме. Я познакомился с синтоистскими и буддийскими монахами. Масса встреч, очень интересно. Я серьезно изучаю генетику, эмоциональную генетику. Ищу людей с выраженной генетической памятью на прошлые события. Это невероятно интересное направление. Это не психогенетика в обычном понимании, это именно генетика, которая позволяет на многие события прошлого получить ответ через людей с фантомным воспоминанием о прошлом. Таких людей немного, но они есть.

Потом я ищу различные места, которые связаны с народными преданиями и легендами. Их принято называть места силы, я их совсем по-другому интерпретирую. И я такие места нахожу. Там, где путешествую, всегда общаюсь с местными жителями, спрашиваю, где есть места или дом, территория, с их точки зрения, необычные, загадочные, сакральные. Люди охотно делятся, показывают. В некоторых местах я действительно понимаю, что это интересное место. А есть чисто фейковые, где ничего нет. Просто хороший пиар-ход и всё. Такие места я определяю по легендам, по геометрии, по ландшафту, природным признакам.

Могу сразу сказать, что в Челябинской области такие места тоже есть, очень даже неплохие. Самое крутое место — город Троицк. Это не простой город, поверьте. Вообще у меня с моим городом связано очень много интересных вещей.

— Расскажите, пожалуйста, поподробнее.

— Самая главная особенность Троицка — он для меня индикатор событий, которые будут происходить в стране. То, что случается в Троицке, будет происходить в России. Когда я это понял, меня поразило. В Троицке две реки: Уй и Увелка, ещё есть район Амур, он так и называется. В 2012 году я видел сон в декабре, что река в районе Амура начинает подниматься и топит дома. А в декабре меня обычно спрашивают о прогнозах на будущий год. И я ответил, что на Дальнем Востоке в районе реки Амур будет потоп, она выйдет из берегов. Что вы думаете? Так и произошло. Очень много информации было связано с Троицком, которая затем в нашей стране была реализована. Поэтому у меня такое стойкое мнение.

Сам город тоже непростой. Я достаточно популярная личность из этого города. Кроме меня есть очень крутые ребята, которые там родились, начиная с Ивана Андреевича Крылова. Это далеко не случайно — сам город находится в таком месте, где очень низкая гравитация. И мне многие говорят, что я из Челябинской области, и там самое знаменитое сакральное место — Аркаим. Поверьте, я про это место знаю, как только его раскопали, был там много раз. Ничего сакрального там нет, никакого изменения гравитационного поля нет, никакого интуитивного повышенного мировосприятия там не будет.

— Одна из последних новостей из Троицка — там задержали двух вице-мэров по подозрению в коррупции. Можно ли считать это индикатором событий, которые произойдут в скором времени в России?

— (Рассмеялся.) Запросто. Запросто! Реально можно. Надо почитать, давно не читал, хотя в Троицке был недавно. Я 18 октября прилетел из Троицка, я достаточно часто там бываю. Особенно в этом году есть прямая необходимость находиться там, где ты родился. Это некий камертон, который тебя настраивает. Поэтому я стараюсь часто туда летать, я люблю этот город, это моё место силы в чистом виде. Как и у каждого.

— Вы много общаетесь с людьми, приходится ли вам сталкиваться со скепсисом, с недоверчивым отношением. Как вы реагируете?

— Я никак не реагирую. Вы понимаете, всё своевременно. Хороший скепсис — он до первой хорошей болтанки в самолёте. Дальше всё уже по-другому. Другое дело, что я бываю последней инстанцией, когда люди уже прошли все объективные вещи, использованы все методы. Когда они приходят, у них, а порой и у меня уже не хватает сил, чтобы изменить ситуацию.

Я люблю людей, у которых всё хорошо, но которые понимают цикличность нашего развития. Чаще всего люди думают, что они схватили удачу за одно место и никогда её не отпустят. Это стратегическая ошибка. Часто ко мне на приём приходят люди, это бывает в начале года с одной просьбой: «Александр Богданович, дайте инструкцию и рекомендации на год». И больше я их не вижу в течение года. И этого достаточно. А иногда я вижу, что всё разрушено, складывать уже не из чего, система дала сбой. Люди не верили, слово «интуиция» для них была пустым звуком. И поверьте, чем люди взрослее, тем меньше скепсиса.

— Насколько сложно попасть к вам на приём, записаться на консультацию по Skype? У вас же огромная очередь?

— Если у вас есть интернет, попасть ко мне легко. Заходите туда и записываетесь, на моём сайте всё написано. Другое дело, что через Skype меня найти проще, интернет есть практически везде, где я путешествую. Всегда выделяю время на то, чтобы работать. А вот с личной встречей — здесь сложнее. Я сегодня в Москве, завтра меня не будет — я куда-нибудь улетел. Но у меня есть помощники, которые фиксируют все звонки, найти меня можно, это не проблема. При желании найти можно кого угодно.

— Звучит словно слоган ФСБ. Насколько велика очередь к вам?

— Очередь я ограничиваю достаточно высокой ценой консультации. Я ценю свою работу достаточно высоко. Я реально дорогой специалист в этой сфере, но есть вещи, которые бесценны. Высокой ценой я отсекаю любопытствующих, которых неимоверное количество. Я всегда говорю, если вы хотите, чтобы было недорого, в интернете вы найдёте уйму сайтов с гаданиями онлайн. Их выше крыше — пользуйтесь.

— Можете назвать стоимость вашей помощи?

— Есть бизнес-консультации, когда мне нужно смотреть огромное количество людей, задействованных в бизнесе, всех ключевых партнеров, бухгалтеров, и там цена зависит от других факторов. Если я работаю со спортом, то здесь рассматривается бонус по результату. Есть чёткие рекомендации для спортсмена, и первое место в престижном турнире стоит определённых денег. Но это еще и результат тех, кто правильно всё сделал. Я могу дать рекомендации, но ведь важно их ещё и выполнить. Чудеса не делаются быстро, они делаются медленно. И для этого нужны предпосылки. Моя консультация стоит 50 тысяч рублей. Есть люди, которых я на приём не беру и не консультирую принципиально. И не должен этого делать. Есть люди, которые приходят ко мне с деньгами, я с ними работаю, но денег не беру. Но я всегда ставлю высокую цену, она приличная для России, да и для всего мира.

— Обращаются ли к вам бизнесмены, какого масштаба это предприниматели?

— Ко мне обращаются практически все, и бизнес может быть маленьким. Допустим, человек торгует на рынке, имеет три-четыре палатки. Или человек торгует огромными сырьевыми ресурсами, какая разница, по большому счёту. В основе любого бизнеса стоит личность человека, и всё вращается вокруг него.

— Власти нашего региона к вам не обращалась?

— Скажу следующее, чем я особо ценен. Вы не найдёте ни одной фотографии меня с кем-то, имеющим очень крутой бизнес или значительную политическую власть. Всё конфиденциально. С одной стороны, эти люди никогда не будут меня рекламировать (смеётся), потому что иметь инсайд всегда выгодно. Но поверьте, если я консультирую, я обязательно делаю это так, чтобы хорошо было стране. Насколько они меня слышат, это уже другой вопрос.