«Иногда в лес убегаю»: рассказ южноуральца, воспитывающего дочь-инвалида на 200 рублей в день

Об отце-одиночке из посёлка Октябрьский Челябинской области Николае Безручко недавно узнала вся страна. Его знакомый рассказал в соцсети, что как участнику боевых действий в Чечне Николаю полагалась квартира, но мужчина устал ждать и взял ипотеку. Теперь вместе с дочерью-инвалидом он живёт на 200 рублей в сутки. Мы съездили в гости к семье. Николай рассказал о том, как «швыряют» соцорганы, и о дискриминации отцов-одиночек.

Дочери Николая Ларисе 20 лет, и у неё первая группа инвалидности. Девочка страдает ДЦП, она не слышит и не говорит — для того, чтобы общаться, в семье изобрели свой собственный язык.

— Кроме нас, его никто не понимает. Здесь мимика, жесты, ну и конечно, какая-то связь на интуитивном уровне, — рассказывает Николай.

Даже отвечая на мои вопросы, мужчина параллельно разговаривает руками — чтобы Лариса знала, о чём идёт речь. Девочка живо реагирует и через папу-переводчика тоже старается участвовать в беседе.

Николай говорит о дочке много и с материнской нежностью. Кажется, он готов часами рассказывать о том, как Лариса проводит свои дни, в подробностях описывает, что из еды она особенно любит: китайскую лапшу, манную кашу и рыбу, а ещё — кетчуп. А в это время девочка то и дело тянет к отцу руки — просит, чтобы обнял.

— У нас отношения отличные. Понятно, что ей женского тепла не хватает: я не так часто проявляю нежность, — признаётся отец.

Когда заходишь в квартиру, где живёт семья, и слушаешь самого Николая, невольно думаешь, что с домашними обязанностями он справляется прекрасно — наверное, даже лучше многих женщин.

— Если честно, не люблю уборку. А готовить мне нравится. Свой первый рассольник я сварил в пятом классе, — делится мужчина.

Ещё с большим удовольствием Николай выращивает цветы в горшках — их в доме два десятка. Папа Ларисы знает, как за ними ухаживать, и охотно делится своими секретами.

Но так было не всегда. Взвалить на себя хозяйство и уход за ребёнком мужчине пришлось восемь лет назад, когда скончалась супруга. Николай уверен: жена морально не выдержала.

— Она себя сожгла. Вбила себе в голову, что должна поднять Ларису. Я понимал, что не случится этого, но не смог жене объяснить. Так было жалко, — вспоминает Николай. — И так, и так уговаривал второго ребёнка родить — ни в какую. Если бы она согласилась, совсем по-другому жизнь бы сложилась. Потяжелее было бы за двумя ухаживать, но смысл бы появился.

Николай вспоминает, что после смерти супруги месяц ходил «как болванчик».

— Тяжело было. Плакать не мог, закаменело всё. Бабки возле подъезда сидели-смотрели, когда я пьянствовать начну. Но нет, пронесло. Постепенно в себя стал приходить. Что спасло? Так вот! Её же не бросишь, — говорит мужчина, показывая на дочь. — Она какое-то время была у родственников, а привезли домой, мне уже не до тоски стало. Надо было готовить, кормить, стирать, убирать.

Сейчас отец-одиночка говорит, что боится только одного — умереть раньше Ларисы. Дочку оставить будет некому. У него есть падчерица, а ещё родная сестра, но у них свои заботы — взять девочку никто не согласится.

Николая несколько раз знакомили с женщинами, но отношения не складывались. Дамы откровенно намекали, что Ларису пора сдать, и отец сразу обрывал общение.

Свободного времени у мужчины практически нет. Лишь иногда он позволяет себе посмотреть телевизор, зайти в «Одноклассники» или разложить пасьянс на компьютере.

В финансовом плане Николай с дочерью, мягко говоря, не шикуют. Каждый месяц семья платит ипотеку в 11,5 тысячи, ещё около шести тысяч уходит на «коммуналку» и больше тысячи — на лекарства для Ларисы. В итоге на жизнь остаётся около 200 рублей в день.

— Бывают такие моменты, что ничего не хочу — я говорю, батарейки садятся. Тогда убегаю в лес, развожу там костерок. Достаточно часа два посидеть, на огонь посмотреть — и всё, оживаешь. Думаешь: всякое случается, конечно, но сопли на кулак мотать какой смысл? — размышляет Николай.

Он рассказывает, что раньше обивал пороги соцучреждений, но там его «швыряли».

— Я столкнулся с дискриминацией по половому признаку. Все льготы, дополнительные выплаты предназначены для матерей-одиночек или женщин, которые воспитывают детей-инвалидов. А как же отцы? Я ведь не один такой, — жалуется мужчина.

После того, как о Николае с Ларисой написали в соцсетях, появилось много желающих помочь семье. За несколько дней им привезли огромное количество пакетов с едой, одеждой и бытовой химией, а ещё перевели деньги на телефон отцу — он говорит, что этой суммы хватит на 30 лет.

— Я обалдел. Привык сам всё делать, а тут сразу такое. Сами видите, что вся квартира заставлена. Большое вам спасибо, но, пожалуйста, остановитесь! Мне уже неудобно. Сейчас всего навалом. Помогите другим! Или вспомните о нас через месяц, когда шумиха утихнет, — обратился Николай ко всем неравнодушным.

Вместе с простыми южноуральцами на семью обратили внимание и органы власти. Так, в гости к ним приехала уполномоченный по правам человека в Челябинской области Маргарита Павлова вместе с представителем Министерства социальных отношений области.

— Мы возьмём семью на полное сопровождение. Сейчас граждане, которые имеют доброе сердце, уже оказали очень много материальной помощи, но Николай с Ларисой должны ежемесячно гасить ипотечный кредит — это съедает большую часть бюджета. Мы проконтролируем, чтобы за семьёй был закреплен социальный работник. Это очень личный вопрос: девочка привыкла только к папе, и человек должен найти подход к Ларисе, нужно, чтобы она смогла оставаться с ним. Сейчас у них нет близких, а сиделку семья себе не может позволить, — прокомментировала Маргарита Павлова.

Омбудсмен добавила, что с лета в России значительно поднимут компенсацию по уходу за инвалидом, и Николай будет получать 11 тысяч 500 рублей вместо 6 тысяч 800 рублей.

Обещания уполномоченного и поддержка незнакомых людей обнадёживают отца-одиночку. Кажется, он верит: что-то в их жизни изменилось в лучшую сторону.

— Семь лет на рыбалке не был, а так хочется ухи сварить, у костра посидеть. Сейчас стали так хорошо помогать — вдруг получится вырваться? — произносит Николай на прощание.