Меняю кисту на букет

До 29 лет я не знала, что такое молочница, вагинит, эндометрит и цистит. Когда подруги жаловались, что у них опять обостряется какое-нибудь из этих заболеваний, я лишь сочувственно кивала, не понимая сути проблемы. Все профосмотры у гинеколога заканчивались одобрительной фразой врача: «Все у вас в порядке», а анализы показывали самые лучшие цифры. Идеальное женское здоровье – вот чем я гордилась до 29 лет, пока у меня не диагностировали кисту яичника.

Врач настаивала на операции, приводя неутешительные цифры: гормональное лечение бывает успешным лишь в каждом сотом случае, а фитотерапия вообще помогла единицам из многих тысяч женщин. Пришлось соглашаться на операцию. Это и стало тем трагичным решением, о котором я жалею вот уже третий год.

Первое сомнение в необходимости оперативного вмешательства у меня появилось еще во время сбора анализов для операции. Все эти ФГС и ирригоскопии, больше напоминавшие средневековые экзекуции, показались мне цветочками по сравнению с аспиральной биопсией. Для непосвященных – это манипуляция, во время которой тебе в матку засовывают железки и отщипывают от нее кусочек для анализа. Тем, у кого от рождения нет матки, можно представить всю гамму ощущений, если в мыслях заменить этот орган, например, на пищевод или прямую кишку. Формально говоря, аспиральная биопсия – это тот же аборт, только времени занимает гораздо меньше.

Прочитав в медицинской энциклопедии, какие радости меня ждут, я решила пойти в платную клинику, ибо там в стоимость манипуляции была включена и местная анестезия. Сразу скажу, помогает она мало, но все-таки помогает. Конечно, в частной клинике ко мне было внимательное отношение, врач мне улыбалась, предупреждала о тех моментах, когда будет больно и через сколько все это закончится. Однако профессионализм врачей частной клиники оставил желать лучшего. В первый раз они взяли настолько мало материала, что исследовать его не удалось. Во второй раз у них вообще не получилось произвести забор. Платить за последующие неудачи я не стала, сцепив зубы, направилась в женскую консультацию. Две бывалых женщины-хирурга инструментами из лотка, который был даже не накрыт салфеткой, без труда всунули в меня свои железки, с легкостью и от души отщипнули кусок матки на обследование. К чести этих врачей хочу сказать, что процедура заняла в два раза меньше времени, чем в частной клинике, вот только после нее я четыре дня не могла сидеть и ходила, как хромая гусыня – переваливаясь с ноги на ногу.

Наивная! Я полагала, что это мучение было последним! Однако самое интересное меня ждало впереди. При приеме в больницу врач потеряла один из моих анализов. Поступала – был, а когда врач пришла с обходом – оказалось, что сплыл. Сделали повторно. Из-за этого операцию пришлось перенести с пятницы на понедельник.

В понедельник меня легко и торжественно вкатили в операционный зал. Суетящиеся медсестры переговариваются между собой: «У нас сегодня санитарный день! Мы должны мыть операционную, а тут эту привезли!»

«Эта» лежала на столе и заливалась румянцем от стыда, осознав свое хамское отношение к людям в белых халатах. Правда, скоро я устала выслушивать уничижительные речи в свой адрес и прозрачно намекнула, что лежать голышом в комнате, где температура не поднимается выше 16 градусов по Цельсию, мягко говоря, неуютно. Тут бы на меня и обрушились громы небесные, если бы не появился анестезиолог.

«Давайте ее готовить!» – призвал он, и одна из медсестер кинулась за катетером для отведения мочи. Мне всегда казалось, что вещи, которые предназначены для введения внутрь организма, должны быть как минимум стерильными или как максимум одноразовыми. Однако моему взору предстала обычная коробка чуть ли не от микроволновки, где лежали, спутанные в один огромный клубок, трубки разных диаметров и длины. Полминуты у медсестры ушло на то, чтобы отыскать в этой куче подходящий шланг, еще минута – чтобы выдернуть его из сплетения. Видимо, движение получилось слишком резким, потому что катетер упал на пол. На мое предложение заменить его на более стерильный поступил ответ: «У нас других нет».

Общий наркоз я восприняла, как спасение, потому что больше не хотела знать, что еще уронят на пол хирурги и медсестры, и из каких коробок они будут доставать инструменты, которыми вторгнутся в мою плоть.

Финал этой истории печален. Нет, сама операция прошла успешно, и теперь у меня нет кисты. Но и здоровья тоже больше нет. Третий год безрезультатно пытаюсь вылечить вагинит и молочницу. Цистит и уреаплазмоз – тоже частые гости, навещают каждый квартал, а дисбактериоз влагалища вообще получил постоянную прописку в моем организме и теперь мечтает перевезти к себе всех своих родственников. Участковый гинеколог разводит руками: занесли инфекцию. А я с тоской вспоминаю свою кисту: не так уж и плохо нам было вместе…