«Ждите, когда умрёт»: суд отказал в компенсации копейчанам, чей сын впал в кому после операции

16 июля Центральный райсуд отказал в компенсации семье из Копейска, чей девятилетний сын после операции впал в кому. Мальчик, в голове которого нашли опухоль, в мае 2016 года пришёл в Челябинскую областную детскую клиническую больницу своими ногами, а спустя несколько недель после вмешательства его выписали домой умирать. Родители настаивали, что к тяжёлым последствиям привела врачебная ошибка, и просили взыскать в пользу ребёнка и его мамы в общей сложности шесть миллионов рублей. Подробности из зала суда — в материале 74.ru.

Родители девятилетнего Богдана пытаются вывести его из вегетативного состояния два года. В семь месяцев у мальчика заподозрили генетическое заболевание, поражающее нервную систему и провоцирующее рост доброкачественных опухолей в мозге и других органах. После назначенного ему лечения симптомы исчезли и проявились в 2016 году, когда у Богдана начались едва заметные приступы. Семья обратилась в Челябинскую областную детскую клиническую больницу, где врачи настояли на срочной операции из-за обнаруженной опухоли. После неё ребёнок так и не пришёл в себя — его мозг сильно пострадал из-за возникшего кровоизлияния. В тяжёлом состоянии Богдана передали паллиативной службе.

— Нас поставили с мужем перед фактом. Никто не объяснял вариантов исхода лечения, рисков и осложнений, не говорили, что есть альтернативное лечение, — вспоминает мама мальчика Лилия Кербель. — Нам сказали, что сын планово ляжет в больницу, опухоль удалят, потому что это необходимо, так как она больших размеров. Сказали, что если сейчас не сделаем, ему будет очень тяжело, он упадёт и умрёт. Но сроков, когда это может случиться, не называли. Лечащий врач ничего не пояснил по его состоянию. Единственное, сказал, что у них есть книга для родителей онкобольных детей. «Вам надо смириться и ждать, когда он умрёт. Мы задействовали все свои ресурсы, которые у нас были», — вот что он мне сказал. Какие ресурсы — я не знаю. Документы на оказание высокотехнологичной медпомощи мы подписали на пятый день после операции задним числом. Свидетелем была наша соседка по палате, которая также подписывала эти документы задним числом. Паллиативную помощь сын никакую от них сейчас не получает. Хоть у нас красиво составлен договор с детской областной больницей, но на протяжении уже восьми месяцев к ребёнку никто оттуда не приезжает.

В августе прошлого года семья обратилась в суд с иском к областной детской больнице и региональному Минздраву. За некачественно оказанную медпомощь они просили по миллиону рублей с каждого из ответчиков в пользу Богдана и его мамы. После судебно-медицинской экспертизы к двум ответчикам в иске добавился третий — копейская городская больница № 3, где мальчик был на учёте почти с рождения. Как подчёркивал в суде представитель истца Алексей Булгалин, за девять лет наблюдения врачи поликлиники не установили ребёнку точный диагноз и не провели необходимые обследования, которые позволили бы в более раннем возрасте определить у ребёнка опухоль.

— Мы приехали в больницу, и его сразу на операционный стол положили, — возмущён отец мальчика. — Ни комиссии, даже никаких анализов не взяли.

Из-за судмедэкспертизы рассмотрение дела затянулось почти на год. Лилия Кербель настаивала, чтобы оценку качества оказания медицинской помощи её сыну дали эксперты из другого региона, работа которых не пересекается с деятельностью ответчиков. Но по решению суда её провело Челябинское бюро судмедэкспертизы.

За семь месяцев, которые потребовались на изучение всей медицинской документации по делу, специалисты бюро не нашли в действиях врачей никаких нарушений. Женщина с такими результатами не согласилась и обратилась к независимым экспертам в челябинский институт судебной экспертизы «СТЭЛС». Там, по словам её представителя Алексея Булгалина, она получила «противоположные результаты».

Чтобы разрешить противоречия и выяснить, кто из экспертов всё же прав, мама мальчика заявила ходатайство о назначении третьей экспертизы — в Москве. И готова была самостоятельно оплатить её, как и две предыдущие. Но суд отказал в удовлетворении этого ходатайства, сославшись на «отсутствие оснований».

— Судебные эксперты допрошены в заседании, дали подробные объяснения по существу исследования, разъяснили основания, на которых базируются сформированные выводы. Эти выводы подлежат судебной оценке с учётом мнения сторон, — объяснила своё решение судья Центрального райсуда Олеся Кокоева. — В совокупности предоставленных доказательств по делу проведение повторной судмедэкспертизы не требуется. Назначение повторной экспертизы может привести к необоснованному затягиванию процесса и не является необходимым.

Представитель истицы Алексей Булгалин в суде настаивал на прямой связи между операцией и ухудшением состояния сына Лилии Кербель и в целом ставил под сомнение необходимость хирургического вмешательства.

— Без какого-либо планирования врач провёл операцию по тотальному удалению опухоли, имевшей минимальные признаки злокачественности. Непосредственно после этого развиваются жизнеугрожающие осложнения, — подчеркнул Алексей Булгалин. — Но если бы помощь была спланирована в соответствии с рекомендациями, которые используются ведущими клиниками при таких операциях, этих осложнений можно было бы избежать. Это было опрометчивое решение. Экспертиза «СТЭЛС» указывает на прямую причинно-следственную связь между действиями врача и наступлением осложнений. И фактические обстоятельства дела противоречат выводам экспертов Челябинского бюро судмедэкспертизы.

Представители областной детской больницы и Минздрава возражали против удовлетворения требований истицы.

— По обращению отца мальчика Минздрав провёл ведомственную проверку, по результатам которой дефектов оказания медицинской помощи выявлено не было. Судмедэкспертиза не установила причинно-следственной связи между действиями сотрудников больницы и осложнениями у ребёнка. Следовательно, считаем, что исковые требования не подлежат удовлетворению в полном объёме, — озвучила в суде позицию представитель Челябинской областной детской клинической больницы. — Заключения экспертов «СТЭЛС» содержат суждения, которые вызывают сомнения в их квалификации. Ответы на вопросы не содержат точных пояснений и не дают возможности однозначно их истолковать. Определения «возможно», «может быть», «могли привести» можно понимать, что могли и не привести к наступлению этих последствий.

На замечания о неработающем оборудовании и том, что врачи якобы оперировали ребёнка вслепую, представитель ЧОДКБ предоставила суду информационное письмо, которое больница направила после этого случая в Минздрав.

— В нём содержатся полные данные об оборудовании, — прокомментировала представитель ответчика. — Оно находится в рабочем состоянии, закупалось Минздравом Челябинской области по госконтракту, находится на гарантийном обслуживании. И за период его эксплуатации никаких поломок или сбоя в работе не происходило.

На принятие решения по этому делу судье потребовалось несколько часов. В удовлетворении иска Лилии Кербель отказано полностью.

— Отказали и в части требований потребительских, и в части требований общегражданских. Мы с этим полностью не согласны, — сообщил 74.ru Алексей Булгалин. — Мы заявляли ходатайство о вызове экспертов Челябинского бюро судмедэкспертизы — тоже суд отказал, мотивировав тем, что их уже опросили по ходатайству прокурора 21 июня. Тогда истица не могла присутствовать на заседании, так как находилась с семьёй за границей. И это при том, что на тот момент Кербель заявляла иск только в интересах малолетнего сына и просила суд не рассматривать дело в её отсутствие. Заседание отложили, но экспертов всё же опросили без неё. Таким образом, её лишили возможности задать вопросы экспертам, высказать возражения или пояснения. И получается, что добытые судом доказательства не являются надлежащими. На тот момент ещё не было заключения «СТЭЛС», которое выявило дефекты. То есть мы не были ознакомлены с мнением других экспертов. А значит, нас лишили возможности прояснить у экспертов Челябинского бюро медэкспертизы вопросы по поводу возникших противоречий.

Сейчас семья составляет апелляционную жалобу в Челябинский облсуд и готова дойти до Верховного суда, доказывая, что тяжёлое состояние их сына спровоцировала поспешность врачей.