«Такие скандалы всё перечеркивают». Мама мальчика подала в суд на врачей Челябинска из-за отказа в рецепте на антибиотик

Жительница Челябинска подала в суд на работников детской поликлиники после того, как ей отказали в рецепте на антибиотик. Вернее, рецепт она все-таки получила, но с фельдшера, которая ей возражала, потребовала компенсацию морального вреда в 50 тысяч рублей и еще 100 тысяч — с районного педиатра, которая после случившегося попросила соцслужбы проверить семью. Сама мама ребенка уверена, что в медучреждении ей оказали некачественную «услугу», а обращение в соцслужбы и вовсе считает незаконным.

Скандал разразился в детской поликлинике № 8 на Братьев Кашириных 3 ноября 2023 года в кабинете у дежурного фельдшера Флориды Галимовой. Медработник вспоминает, в тот день только по записи у нее на приеме было почти 40 пациентов, а эта женщина с сыном пришли без талона.

— Старшая медсестра привела их ко мне. Просто она [родительница] всегда скандалит и первым делом идет к заведующим, никогда не записывается, ни с кем не считается. Сказали, что у ребенка острая боль, попросили принять. Я говорю: «Давайте, раз острая боль». Я никогда не отказываю, — говорит фельдшер. — Заходит семилетний мальчик. Когда у ребенка острое состояние, это сразу видно, у меня ведь больше 30 лет стажа, а тут мальчик улыбается. Провела отоскопию — все нормально, и еще когда на козелки ушей нажимаешь, при отите невозможно острая боль, ребенок не подпускает, здесь все было хорошо. Я спрашиваю: «Болят уши?», он: «Нет, не болят». Я говорю: «Вы знаете, я тут не вижу острого состояния, не вижу, что у вас острый отит». А она с ходу: «Мне нужен антибиотик, я знаю, что нам капли не помогают!»

По словам фельдшера, мать даже не дала закончить осмотр ребенка, начала скандалить, и мальчик вышел из кабинета.

— Она скандалит-скандалит, я уже говорю: «Охрану вызывайте, я не могу». У меня за дверью еще 30 человек, там маленькие дети, они и так многие боятся к доктору заходить, а тут крик, визг. Всполошилась вся поликлиника, — рассказывает Флорида Галимова. — Прибежала их участковый доктор, она молодая, увела в другой кабинет. Эта женщина у педиатра рецепт на антибиотик все-таки вырвала, врач была вынуждена написать, что у ребенка ОРВИ и сопутствующий отит. Минут через 15 она снова прибегает ко мне и трясет этим рецептом: «Вы — не доктор! Вот видите, что мне дали! Я вас уволю! У меня юридическое образование! Вы еще получите за то, что мне отказали!»

На этом конфликт не был исчерпан. Мама ребенка пришла к кабинету фельдшера через два дня, после выходных, но медик не стала выяснять с ней отношения, попросила о помощи заведующую отделением. А после Нового года Флорида Галимова узнала, что ее вызывают в суд.

— Моральный ущерб с меня требует — 50 тысяч рублей. Потом уже я прочла (в исковом заявлении), что якобы ребенок три дня температурил, острая боль была. Но таких детей мы сразу видим и к лору отправляем. И родители в таких случаях не ждут, на четвертый день к вечеру не приводят ребенка, когда четвертый день боль в ухе — ухо уже течет. Если такие дети появляются, мы их сразу за руку ведем к лору, без всяких записей, потому что это голова, мы с этим очень осторожны, — говорит фельдшер. — Теперь она утверждает, что из-за того, что я отказала, она моральный ущерб получила. Хотя ущерба там никакого не было. Зато я два дня лежала с кризом… Работаешь, работаешь — и такой скандал! Я пожилой человек, мне почти 60 лет, думаешь: «Господи, ну зачем мне это надо?!» Такие скандалы все перечеркивают. Кто будет работать с таким отношением? Мы вообще не защищены!

Одним иском мама мальчика (которая, как позже узнали медики, работает помощником судьи) не ограничилась, второй иск она подала к заведующей кабинетом медико-социальной помощи детской поликлиники № 8 и по совместительству врачу-педиатру Калининского района Анне Зиминой, причем компенсацию потребовала вдвое больше — 100 тысяч рублей.

— Эта родительница и раньше писала жалобы на качество оказания помощи в поликлинике, причем по шесть-семь жалоб за раз. Пишет и в прокуратуру, и в Минздрав, — говорит доктор. — В иске она указала, что якобы я с 2021 года необоснованно рассылаю во все инстанции информационные письма с целью наказания родительницы, но это ее домыслы.

По словам педиатра, вопросы к матери у врачей действительно были.

— В 2021 году на территории нашей поликлиники появился ребенок (дочь заявительницы). В возрасте 11 суток девочка попадает в больницу, но мама через два дня под расписку забирает ее домой не дообследовав. После этого, в возрасте 25 дней, ребенок попадает в реанимацию в критическом состоянии, больше месяца они находятся на лечении. Потом они попадают в пульмонологическое отделение, но мама опять забирает ребенка, не дождавшись результатов обследований. Участковый врач понимает, что ребенок постоянно недолечивается, пишет мне рапорт, что мама ненадлежащим образом выполняет обязанности, доводя ребенка до критической ситуации, — объясняет Анна Зимина. — К ним выходила межведомственная комиссия, но тогда специалисты не нашли, что семья находится в трудной жизненной ситуации или что мама психологически неустойчива. Пришел отказ в постановке семьи на учет. В семье действительно бытовые условия хорошие, но психологический микроклимат внушает опасения.

После скандала в поликлинике в ноябре прошлого года рапорт на родительницу написала фельдшер.

— Мамочка общается нецензурной бранью, может высказываться у заведующих педиатрическими отделениями некорректными словами. 8 ноября поступил рапорт, что она ведет себя ненадлежаще, проводит несанкционированную видеосъемку у кабинетов, в коридоре, криком напугала своих детей и других малолетних пациентов. Кричала, что всех нас засудит, угрожала. Я сама была свидетелем этой ситуации, видела, как ее дочка плакала, — говорит педиатр. — Семье была предложена психологическая помощь, но мать отказалась, к советам врачей относилась недоброжелательно, с негативом, считает, что мы неправильно лечим. Соответственно, я написала письмо о том, что мать посещает поликлинику в агрессивном настроении, криками пугает своих и чужих детей, проводит несанкционированные съемки. По регламенту, который действует у нас в городе, мы пишем в комиссию по делам несовершеннолетних, в управление социальной защиты и отдел полиции, на основании этого были проведены меры оперативного реагирования.

Доктор настаивает, сотрудники поликлиники обязаны обращать внимание на семьи, где дети могут оказаться в опасности.

— В целях защиты детей мы писали письма и в 2021 году, и сейчас, потому что, если родители не выполняют требования по охране здоровья детей, мы обязаны этот вопрос поднимать, согласно регламенту по межведомственному взаимодействию оказания помощи детям, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, когда детей до реанимации доводят, необоснованное лечение проводят, — объясняет специалист. — Проверку провели, но на учет опять не поставили. Мне на словах пояснили, что мать в суде работает. Но для нас все дети равны, нам важно защитить их интересы. Надо посмотреть, все ли сделано на их благо. Понимаете, мне часто приходится работать с детьми, которые совершают суицидальные поступки, наносят себе физическую боль вместо душевной. Начинаешь спрашивать, ответ: «А потому что мама в детстве на меня кричала», потому что испуг с детства остался. Мы стараемся помочь детям, чтобы они были не только накормлены и одеты, но и здоровы, психически в том числе. Сейчас же очень часто дети уходят из жизни, потому что просто боятся обратиться к родителям за помощью.

Журналист 74.RU связался с мамой ребенка, которая подала в суд на врачей, и попросил объяснить, в чем именно заключается моральный вред, причиненный ей в поликлинике.

— По поводу фельдшера — она отказала в оказании медицинской услуги, элементарно не смогла по профессиональным навыкам установить у ребенка отит. Она не выдавала нам протокол осмотра, отправляла нас из кабинета ни с чем, говорила: «Нет у вас отита — и всё». Объяснений логических и законных оснований на это не было. Потом пришел другой врач и установил отит у ребенка. Моральный вред был в том, что она выгоняла нас из кабинета, незаконно звала охрану, не выдавала протокол осмотра — это один сплошной моральный вред, — сказала наша собеседница.

Маму мальчика не смутило, что она пришла в кабинет без записи и остановила прием других детей, которые тоже нуждались в помощи. Кстати, отказ выдать протокол осмотра фельдшер в своем возражении на судебный иск объяснила тем, что не успела закончить осмотр пациента — когда мама начала кричать, мальчик вышел из кабинета.

Второй иск мама пациента обосновала недовольством излишним вниманием сотрудников поликлиники к ее семье.

— Она [Анна Зимина] незаконно на протяжении трех лет отправляет письма в соцзащиту, заставляет сотрудников выходить к нам. После того, как я подала жалобу на фельдшера, она вновь подала два письма в соцзащиту Калининскую и Курчатовскую, оттуда и оттуда мне звонили, хотели прийти ко мне домой на незаконных основаниях. После того, как я с ними поговорила, у них это желание пропало. То, что она незаконно отправляет ко мне соцзащиту, — это моральный вред, у них нет таких полномочий законных, — уверена истица. — Их врачи оказывают некачественную помощь, а потом ко мне еще соцзащита приходит, это как минимум нелогично и незаконно.

Исполнительный директор «Медицинской палаты Челябинской области» Алексей Ларин отмечает, что в последние годы число исков от пациентов к медикам растет, но далеко не всегда они обоснованы.

— Мы по линии «Медицинской палаты» заключили соглашение со Следственным комитетом, и они нас привлекают для оценки, например, этико-деонтологических аспектов тех или иных обращений, и обоснованных, где есть тот или иной состав, не так много. В таких обращениях очень много субъективизма, пациент часто оценивает действия врача, отталкиваясь от неких своих представлений, которые он считает правильными, и, к сожалению, эти аспекты накладывают отпечаток на всю сферу здравоохранения, — отмечает юрист. — Так и здесь: если мама требует выписать рецепт, но ведь это назначение того или иного лечения, чтобы это сделать, доктор должен произвести определенный диагностический поиск. Если доктор осмотр произвела и не нашла показаний для назначения антибактериальной терапии, она и не стала ее выписывать. Я думаю, были назначены другие методы лечения, если к этому ситуация располагала.

Что касается морального вреда, о котором в суде заявляет женщина, то его, по словам Алексея Ларина, должна будет установить экспертиза.

— Если иск заявлен о взыскании компенсации морального вреда, должен быть факт его причинения. Стандартно суд назначает судебно-медицинскую экспертизу и устанавливает факт причинения вреда действиями, а здесь что будет суд выяснять? — задается вопросом эксперт. — К сожалению, порой мы наблюдаем, что настрой у тех, кто эти вопросы рассматривает, часто бывает в пользу истцов и жалобщиков, мы это видим. Когда разбираются дела, представители истца и судьи волей-неволей ставят себя на место потенциального пострадавшего, это чистая психология. Поэтому как будет в этом конкретном деле, сказать сложно, но основа судебного решения — это результат судебно-медицинской экспертизы.

В прошлом году многодетная мать обвинила врача областной стоматологии в неоказании медпомощи ребенку, опоздавшему на прием. После этого поликлиника впервые подала иск в суд к челябинке о защите деловой репутации.