Лунные пейзажи, подземные пожары и очень дорогие дома: гуляем по берегу озера Курочкино

Южный Урал называют краем озер — их тут больше трех тысяч. Выбрать можно на любой вкус — горькие или соленые, глубокие или мелкие, холодные или теплые. Одним удается сохранить берега практически нетронутыми, на других застроен едва ли не каждый метр. Сегодня смотрим, что происходит с озером Курочкино.

Приезжать на Курочкино стоит в пасмурную погоду. Купаться в этом озере вы вряд ли захотите (пока, во всяком случае), а вот к впечатлениям от прогулки по берегу грозовые тучи придают +1000%.

Недавно наш коллега Артем Краснов писал, что после рекультивации реки Сак-Элга и других изменений в Карабаше стали исчезать локации для брутальных съемок. Но мы, кажется, нашли альтернативу. Потрескавшееся черное дно, стаи чаек и ни одной живой души — таким мы увидели восточный берег Курочкино.

На восточном берегу озера сразу бросается в глаза насыпь высотой в несколько метров. Его искусственное происхождение подтверждают местные жители.

— Это горелик шахтовый. Его вывозили сюда, — рассказывает о происхождении дамбы садовод Александр. — Озеро это искусственное. Раньше озеро было там, где свалка городская (в нескольких километрах от Курочкино — Прим. ред.), и когда начали разрабатывать 47-ю шахту, озеро откачали. Сначала в шахту перекачали, а потом из шахты сюда.

Александр живет в расположенном к востоку от Курочино поселке Старокамышинск, а в этом году решил купить участок в саду «Волна». Территории товарищества от берега озера как раз отделяет дамба. Шахту, давшую жизнь озеру, разрабатывали с 1950-х годов, а закрыли уже в 2000-х. Отец Александра тоже там работал. И всё то время, что шла разработка угля, Курочкино было полноводным.

— Видите, ров идет вокруг дамбы? Мы сюда ходили еще пацанами карпа ловить, — рассказывает Александр. — В 1980-е, когда я еще пацаном был, озеро разливалось. Пляж заливало, вода до садов доходила.

Пока на участке Александра почти ничего нет, даже забор приходится ставить самому. Но у мужчины большие планы — сначала баня, потом дом. В ответ на вопрос о том, почему он выбрал это место, смеется:

— А где? В квартире? Надоело! У меня тут будет баня, домик хочу построить. Живут-то многие тут.

Александр рассказывает, что сейчас потихоньку начали покупать и соседние участки.

— Земля тут дорогая. У меня вот 10 соток, отдал 400 тысяч, — говорит садовод. — Когда наши русские немцы стали уезжать в Германию в 1990-х, бросали тут всё. Тут же все сады рядом немецкие. Кто-то суетнулся в своё время, прикупил землю.

Бум в «Волне» еще один садовод Дмитрий связывает со стремительным благоустройством. За последние годы в сад подвели электричество и газ, есть планы по центральному водоснабжению.

— Газ нам подвели, надеемся, сделают и воду. Сейчас на восьмую улицу должны завести центральную воду, а у нас четвертая улица, — рассказывает Дмитрий. — Надеюсь, пробьемся. С Копейском сложно, конечно. Один добро дает, второй зарубает.

А пока садоводы, постоянно живущие в «Волне», пользуются в основном скважинами.

— У меня одна скважина на 16 метров была, но вода там плохая, — рассказывает Дмитрий. — Доходило до того, что жена вещи в город возила стирать. Сейчас вторую скважину на 55 метров пробурил, вода более-менее, но тоже жесткая. Она воняет, в ней железа много.

Дмитрий объясняет: на берегу озера Курочкино они с женой и детьми живут последние четыре года, строить дом начали еще в 2009-м. А вообще, семья владеет участком много лет.

— Тут пляж был хороший, со всего города на него ехали. Мы потому и стали здесь строиться, — объясняет Дмитрий. — Изначально это был участок дедушки с бабушкой, я здесь всё детство купался. Болота поблизости тоже были в воде, мы там рыбу ловили. Здорово было.

— Шахтеры старые рассказывают, что тут был когда-то небольшой пруд, болото, — рассказывает Дмитрий. — А потом начали из шахт воду откачивать, сбрасывать в несколько отстойников. В них она отстаивалась и после этого уходила в озеро. В старом болоте было большое содержание соли, а потом оно разбавлялось водой из шахт, вода стала не такой соленой, и рыба начала водиться.

Ловля рыбы на Курочкино была не единственным развлечением.

— Палатки в лесу тут рядом ставили, на том берегу тоже отдыхали. Озеро было шикарное. Все приезжие думали, что грязи здесь лечебные. А это вообще, по идее, пыль шахтная. Бабульки обмажутся, стоят смешные такие — лечатся, — улыбается Дмитрий. — Хотя уголь — это тоже полезно. Из недр земли.

То, что происходит с озером, мужчину не радует:

— Теперь и озера-то нет. Озеро тут умирает, оно же искусственное.

На выезде из «Волны» упираемся взглядом в шикарный каменный забор — метра 3–4 в высоту. Он один потянет на несколько миллионов. Забор высок настолько, что таким любопытным, как мы, видны с дороги только верхушки коттеджей.

— Там, где мы стоим, — это «Волна». А эти дома — уже коттеджи, переулок Троицкий, — говорит проезжающий мимо велосипедист.

— А чьи они? — любопытствуем мы.

— Купцов! У меня на такой дом денег точно нет, — пожимает плечами мужчина. — Двоих я знаю. Один — простой работяга, второй в аренду магазины сдает.

— А давно они построены?

— Лет 7–8 назад, — отвечает наш собеседник. — А вы что, дом хотите купить? Берите участок и стройтесь. Это элементарно делается. Но тут по нынешним деньгам миллионов 25–30 надо только на стройматериалы. И это если сам будешь строить. Пару лет назад продавали готовый дом за 15 миллионов, а сейчас таких цен уже нет. Дома минимум 50–60 миллионов стоят.

Впрочем, найти на «Циане» можно вариант и подешевле. Трехэтажный дом в переулке Троицком продают за 35 миллионов. Вариант не без нюансов — новому владельцу нужно будет вложиться в ремонт.

Наш собеседник-велосипедист представляется Рафкатом и рассказывает: в Старокамышинске, недалеко от Курочкино, он живет 45 лет.

— В 1978-м, когда я приехал, на месте этих коттеджей были сараи. Рядом гаражи стояли, рядом люди картошку садили, — рассказывает Рафкат. — Моя одноклассница Оля Домбровская тут картошку садила.

Сам Рафкат работал на шахте, как и его отец.

— Работал я там машинистом, на глубине 510 метров. Вообще, там было три горизонта — 186, 286 и 510, — уточняет наш собеседник. — Я на всех трёх работал. Стаж выработал и ушел в 1996 году. После меня она еще лет шесть точно работала.

О закрытии шахты Рафкат совсем не жалеет — рано или поздно это всё равно произошло бы. А вот судьба озера Курочкино его искренне волнует.

— Оно, знаете, каким было, когда мы приехали? Тут пляж был, музыка играла. Лодочная станция была, — вспоминает Рафкат. — Лодки ходили, мостик был горбатый, прыжковая вышка была. Домики стояли на берегу, и люди на сутки, на двое их выкупали, отдыхали. База была прямо за «Волной». Всё шикарно было!

Зимой, говорит житель Старокамышинска, в те времена жизнь на берегу Курочкино тоже не затихала.

— Каждую субботу и воскресенье тут зимой на лыжах катались, соревнования устраивали. Жизнь здесь кипела раньше, — вспоминает Рафкат. — Потом шахта всё это на тормозах спустила, потом озеро обмелело, а сейчас опять болото началось.

Впрочем, обмеление озера — только половина беды. Периодически жители жалуются и на пожары.

— Это дамба дымит, — рассказывает Рафкат. — Она вот и недавно горела, в поселковой группе даже фотография была. Ночью хорошо видно было. И зимой в морозы видно прям, как дым поднимается.

— А почему она горит? — уточняем мы.

— Понимаешь, дамба — это порода шахтовая, ее вывозили из шахты сюда, — терпеливо объясняет Рафкат. — Когда уголь рубят, он всё равно идет вперемешку с породой. И в породе прожилки угля есть. Так что он вперемешку с породой шел сюда — в отвалы. А когда уголь с воздухом соприкасается, он возгорается. Есть такое понятие — самовозгорание угля. И вот уголь начинает гореть, дымить.

Обмеление озера, рассказывает Рафкат, сказывается и на обитателях озера.

— Сейчас рыбы нет, потому что озеро засолилось сильно. А раньше были вот такие карпы, — показывает Рафкат рыбу в полметра. — Дядя Коля, друг отца, при мне приносил карпов, рипусов. И зеркальные рыбы тут были. Тут же рыбацкие станы даже стояли, сетями ловили. Рыбацкая артель была.

О том, как хороша была рыбалка на Курочкино, ностальгирует и садовод Ренат.

— Сейчас даже смотреть на него не хочу, — признается мужчина. — Раньше вода хоть с шахты подавалась на озеро, оно промывалось. Я там рыбу ловил! Если не соврать (а я врать не собираюсь), мой отец тут даже рипуса ловил. Тут столько окуня было! Я его сушил.

С ностальгией вспоминает Ренат и шикарный пляж на берегу озера.

— Там был «Королевский пляж», назывался так. База у нас здесь была хорошая, там лодки давали, — рассказывает мужчина. — За час платили рубль, кажется. Отец меня туда водил.

А сейчас нет ни лодок, ни «Королевского пляжа».

— Вы идите, посмотрите, купается там кто? — предлагает нам Ренат. — Даже в очень жаркую погоду приедьте, посмотрите. Будет там кто купаться? Я — нет.

И это притом что рядом с Курочкино Ренат бывает каждый день. У него участок в одном из местных садов — «Учитель».

Дачи вообще тянутся здесь практически вдоль всего берега. А еще тут по-прежнему работают санатории, базы отдыха и лагеря.

Лагерь «Восход» расположен на западном берегу. Сейчас он считается структурным подразделением челябинской школы № 12, а начинался с палаточного лагеря для детей рабочих и шахтеров Копейска. В 1986 году тут были построены корпуса на 25 человек каждый, и работал лагерь только в летнее время. У многих о нем остались очень теплые воспоминания.

— Там прошло мое веселое детство, там я нашла настоящих друзей, — делилась в соцсетх одна из отдыхающих в «Восходе» Юлия. — Романтика, веселье и куча лучших воспоминаний.

— Среди педагогического состава лагеря много тех, кто вырос в этом лагере, а теперь работает в нем, — рассказывала Светлана. — Многие из них уже привозят в «Восход» отдыхать младших братьев и сестер, а некоторые уже и своих детей. «Восход» — это не просто лагерь. Это семья, где каждый готов постоять друг за друга. Это люди, которые не расстаются никогда. Это место, где многие находят друзей, учатся быть справедливыми, искренними. Многие (и вожатые, и дети) нашли в лагере свою вторую половинку, а впоследствии создали крепкую и любящую семью.

Место для соцобъектов явно выбирали с расчетом на озеро. Однако теперь для отдыха его никто не использует.

— Болото есть, пляжа нет, — объясняют сотрудники детского лагеря. — Тут же всё здорово обмелело.

При большом желании найти на Курочкино можно варианты и для семейного отдыха. Так, на берегу работает база с одноименным названием. Цены на проживание тут приличные — номера в корпусах могут стоить по 8–12 тысяч рублей, коттеджи — от 10–12 тысяч. Правда, купаться отдыхающим предлагают не в озере, а в спа-центре. Берег, где раньше был расположен пляж, сейчас заметно зарос.

И все-таки отдыхающих на территории базы мы встретили немало. В такое жаркое лето спрос на отдых на природе у челябинцев есть. А вот соседняя база «Лагуна» этот сезон пропускает. На территории не видно ни одной живой души, ворота закрыты.

— Они давно не работают, — рассказывают охранники соседнего сада. — Почему — непонятно.

Наши герои уверены: спасти Курочкино еще можно, главное — желание властей.

— Тут хорошо: есть роща, и в целом лучше, чем в городе, — делится садовод Дмитрий. — Мы и сейчас можем с сыном иногда искупаться. Есть одно место хорошее недалеко. Это озеро, по крайней мере, не тухнет. Мы вот на Смолино были, и там озеро затухло, пахнет. А здесь вода соленая, и она особо не цветет, стоит прозрачная. Единственное, озеро отошло от берега, и под ногами каша, угольная пыль. Если бы тут облагородили немножко, отсыпали пляжик, было бы шикарно. А сама вода отличная. Она и прогревается быстро.

Хотите комфортного отдыха? Посмотрите выпуск нашего спецпроекта про озеро Смолино. Мы нашли там дома для президентов и партийных советских чинов, шикарный пятиэтажный особняк, а еще — настоящую деревню в черте города. Интересным оказалось и Второе озеро. Там мы наткнулись на ламповую базу для сотрудников колонии, дикие пляжи и коттеджные поселки. А вот картина с озером Синеглазово получилась неоднозначная. Почитайте истории людей, чьи дома годами топило водой. Интерес у читателей вызвал и Карпов пруд — на его берегу продают одни из самых дорогих домов.