Евгений Шаталов, директор компании «УАЗ Автотехобслуживание»: «По сравнению с Африкой, где дороги построены еще колонизаторами, Россия очень цивилизованное и культурное государство»

В начале января мир потрясла шокирующая новость: из-за угрозы террористических действий сподвижников Аль-Каеды впервые за 29 лет было отменено ралли Дакар. Столкновения участников ралли с вооруженными экстремистами происходили и ранее, но до полной капитуляции организаторов не доходило. На этот раз они сочли ситуацию слишком опасной.

Буквально через неделю после даты, на которую был назначен финиш несостоявшегося ралли, на Западное побережье Африканского континента отправилась экспедиция Sahara Challenge 2008, в составе которой ехал челябинский экипаж. Экспедиция проходила по тем же самым странам, что и ралли Дакар – Марокко, Западная Сахара, злополучная Мавритания, где якобы готовилась атака, Сенегал и Гамбия. Роднило путешествия и конечная точка маршрута – город Дакар.

Мы встретились с одним из участников экспедиции, Евгением Шаталовым – директором компании «УАЗ Автотехобслуживание» и известным в Челябинске путешественником. И мой первый вопрос касался опасности участия в подобном марафоне.

– Даже после отмены ралли Дакар никаких сомнений, ехать нам или нет, не было, – говорит Евгений Александрович. – Я прекрасно понимаю, что то, о чем говорят в прессе, не всегда, а точнее почти никогда не соответствует действительности. Мы ехали по тем же странам, что участники ралли Дакар, временами прямо по их трассам, и не ощутили никакой угрозы террористических нападений. У всех создалось ощущение, что причина, по которой отменили Дакар, формальная, и дело там в чем-то ином. Просто организаторы нашли повод не проводить марафон.

В экспедиции Sahara Challenge 2008 участвовало 13 экипажей, а дистанция, которую прошел челябинский экипаж, составила 7800 километров (чуть меньше, чем у ралли Дакар этого года). Неафриканские части маршрута экипажей немного различались, например, участники на «Нивах» и ВАЗ-2102 (помните такой универсал?) стартовали из России и пересекли Европу до юга Испании. Челябинский же экипаж выехал из Германии. Почему?

– Там мы купили наш автомобиль. После этого провели необходимые сервисные работы и отправились к южному побережью Испании через Брюссель, Париж, Мадрид. Из испанской Тарифы паром переправил нас на север Марокко. Таким образом, в общей сложности мы проехали девять стран – четыре европейских и пять африканских. В Гамбии мы продали автомобиль за треть его начальной стоимости, вернулись в Сенегал и оттуда из Дакара улетели обратно в Европу.

На каком автомобиле удобнее путешествовать по Африке? Не по туристической части, где есть отличные дороги, заправки и кафе, а по дикой, естественной Африке, которая, по словам Евгения Шаталова, мало изменилась со времен колонизаторов? В составе экспедиции было несколько Land Rover Discovery, Nissan Patrol, Ssang Yong Musso. Однако челябинская команда предпочла микроавтобус, равно как и два других экипажа. Почему?

«Во-первых, полноприводный Volkswagen Multivan Syncro – внедорожник. Пусть «паркетный» и не рассчитанный на жесткую эксплуатацию по бездорожью, но вполне подходящий для задач путешествия. Во-вторых, в нашем экипаже было четыре человека, и VW Multivan предоставлял максимум удобства в длительной поездке. Один человек всегда мог отдыхать лежа, второй – пользоваться компьютером для передачи данных (для этого был специальный столик), а на стоянках центральная часть автомобиля превращалась в кухню».

– Африка – труднопроходимый континент?

– Зависит от страны. В Марокко, например, дороги хорошие. Это развивающееся государство, ориентированное на туризм и привлекающее иностранные инвестиции. В других странах дороги построены еще колонизаторами (французами, англичанами) и состояние их просто ужасное. Там есть разрушенный асфальт, в сравнении с которым челябинские дороги – просто автобаны, и разбитые очень пыльные грунтовки. На легковой машине проехать по таким дорогам практически невозможно, и внедоржники идут достаточно медленно – наш суточный пробег составлял 180-240 километров.

Часть маршрута проходила по пустыне. Африканская пустыня – это не сплошной массив песка, как принято думать. Есть каменистые участки, ехать по которым относительно легко, однако они перекрываются барханами. Через Западную Сахару и Мавританию мы шли в основном по пескам, и даже отработали технологию их преодоления – как только машина начинала зарываться, пассажиры выпрыгивали и подталкивали ее, а потом забирались обратно на ходу. Секрет езды по пескам, с одной стороны, в поддержании определенной скорости и исключении пробуксовки колес. С другой стороны, очень важно иметь правильное давление в шинах: у нас оно было 0,7-0,8 атмосферы (норма 2-2,5 атмосферы. – Прим. ред.). В целом, экстремальных нагрузок на технику не было, хотя поломки случались, например, у нескольких автомобилей перестал работать привод на передние колеса. Но это связано скорее с их возрастом и техническим состоянием машин.

– Как африканцы относятся к правилам и законам?

– Ощущения полного хаоса на дороге нет, однако правила дорожного движения трактуются водителями вольно. Например, подъезжая к перекрестку, они начинают истошно сигналить друг другу, привлекая к себе внимание. Вообще, если сравнить Африку с Россией, то мы очень цивилизованное, культурное, солидное государство, и пропасть между Россией и Африкой гораздо больше, чем между Россией и Европой. Под конец путешествия у всех возникла гордость, что мы родились в России.

Вместе с тем, никакого произвола со стороны полиции или армии не было. Один экипаж, правда, оштрафовали в Мавритании за превышение скорости – и правильно сделали.

Другое дело, что коррупция процветает там по полной программе. Отношение к иностранцам приветливое, но у тебя обязательно попросят «кадо» (подарочек), и это касается не только местных жителей, но полиции и таможни. Поэтому при подготовке к путешествию надо закладывать в бюджет расходы на взятки и подарки.

– Расскажите основные впечатления от каждой страны.

– Марокко – государство с правильной политикой, ориентированной на развитие туризма, поэтому там любой иностранец может чувствовать себя в безопасности – он охраняется государством. Например, местным жителям запрещено общаться и приставать к иностранцам – полиция сразу накажет. В других же странах мы столкнулись с обилием попрошаек и жуликов. Марокко очень похоже на старую Европу – красивая архитектура, есть горы, пустыни – потрясающе интересная страна.

Западная Сахара оправдывает свое название – это пустыня. Она является спорной территорией: часть стран признали Западную Сахару, часть – нет. Там есть правительство в изгнании и практически нет населенных пунктов. Вернее, присутствуют поселки, которые отстроило правительство Сахары, чтобы показать ООН, как осваивается территория. Эти поселки охраняет полиция, но они совершенно пустые.

Неудивительно – на территории площадью с три челябинских области проживает меньшее население, чем в Магнитогорске, и Западная Сахара является одной из самых пустынных стран на всем глобусе – один человек на квадратный километров. Даже Россия с ее бескрайней восточной частью имеет в восемь раз большую населенность. Уже несколько десятилетий Западную Сахару делят соседние страны и освободительный фронт Полисарио, поэтому регион нестабилен политически, и международные организации не рекомендуют его для туристических путешествий – всякое бывает.

Полиция проверяла постоянно, и каждый из нас заготовил по тридцать копий паспортов, которые мы отдавали полицейским по пути следования, особенно часто в Мавритании. Это необходимо ради нашей же безопасности, чтобы в случае ЧП можно было быстро определить последнюю точку, которую мы миновали.

Мавритания – одна из беднейших стран в мире. Есть строения, которые построили колонизаторы, но сама страна с тех пор практически не развивалась. Столица Нуакшот производит удручающая впечатление из-за невероятной грязи – подъезд к городу представляет собой огромную свалку с соответствующими запахами. Как и Сахара, Мавритания по большей части – это пустыня.

В Сенегале начинается саванна, и появляется хорошая растительность (баобабы, акации), а также животные. Население побогаче, чем в Мавритании.

Гамбия находится внутри Сенегала, однако в свое время она была не французской, а английской колонией. Страна бедная, но не критично – там даже продают новые автомобили и они встречаются на улицах. Другие страны заполнены старыми европейскими автомобилями: много Renault, Peugeot, очень популярны Mercedes-Benz.

– Какая погода в северо-западной Африке в это время года?

– Днем температура около 30 градусов, и никакого дискомфорта не испытываешь. Другое дело, что ночью она падает до + 5-10 градусов, и это реально холодно, поэтому по вечерам мы ходили одетыми в куртки и свитера. В летняя время суточный перепад температур сохраняется, разве что смещается в плюс.

Риск и челлендж

В путешествие по Африке Евгений Шаталов отправился впервые, однако на континенте вовсе не новичок – он бывал в Египте. На первый взгляд, это банальное обстоятельство можно было не упоминать – кто из нас не был в Египте? Однако случай особый: Евгений Александрович провел в Каире детство (с первого по пятый класс), живя в пригороде Хелуане в доме с видом на пирамиды Гизы – старейшие и наиболее крупные пирамиды Египта (до 140 метров).

Быть может, в какой-то мере это сказалось на его интересе к путешествиям, хотя он это отрицает. Тем не менее, с 1997 года Евгений Шаталов является регулярным участником и организатором разнообразных экспедиций и соревнований на внедорожниках, причем не только по России, но по разным странам, в числе которых Китай, Монголия и Малайзия. И некоторые из путешествий были выдающимися – например, во время экспедиции «Алтай-Гималаи» был установлен рекорд Гиннеса по подъему автомобиля на максимальную высоту над уровнем моря.

– Вероятно, африканское путешествие было не самым сложным в вашей карьере?

– Сложные экспедиции – это когда постоянно недосыпаешь, недоедаешь, выполняешь большую физическую работу, и Sahara Challenge в этом смысле занимает не первое место по сложности.

Скажем, в Арктике был участок длиной четыре километра, который мы преодолевали два дня, потому что автомобиль приходилось тащить чуть ли не на руках. На Кольском полуострове однажды мы выбирались из болота на трех сломанных автомобилях. Сначала вытаскивали на твердый участок более-менее целый автомобиль, разворачивали, вытягивали лебедкой второй, разворачивали его, и двумя машинами тянули третью.

– А самое трудное путешествие?

– Экспедиция-трофи от Мурманска до Владивостока в 2005 году. Сложность проявлялась и в большом расстоянии, и в тяжелых заданиях, которых подготовили организаторы – на спецучастках мы преодолевали по-настоящему экстремальное бездорожье.

В экспедиции «Алтай-Тибет» сложность была другая – приходилось много ехать ночью, по узким горным серпантинам на большой высоте, где есть риск свалиться с обрыва. При этом ты колоссально устал, безумно хочется спать, но спать некогда, потому что надо нагонять график.

– Бывают случаи, когда сложности оказываются непреодолимыми и вы прекращаете участие?

– Нет, все наши поездки всегда достигали конечной цели. Если участники осознают задачу, то любые трудности решаются так или иначе.

По пути в Китай в Казахстане неподалеку от озера Балхаш водитель одной из машин экспедиции заснул (дороги там прямые – это расслабляет), в результате два автомобиля были разбиты буквально в хлам, один участник получил легкие ранения. Мы отобрали нужные вещи, рассадили людей по машинам и поехали дальше, а разбитая техника отправилась на эвакуаторе обратно.

– Экстремальные ситуации в подобных поездках случаются регулярно? Приведите характерный пример.

– У китайских водителей есть совершенно дурацкая привычка ездить с дальним светом фар. Я думаю, так они лучше видят велосипедистов и осликов, передвигающихся вдоль обочин. Мы только въехали в Тибет и стали подниматься на первый горный перевал. Дороги там очень пыльные, темень, и на одном из участков меня полностью ослепила встречная машина. Какое-то мгновение я отходил, а когда зрение восстановилось, увидел перед собой выступ скалы. Наша машина была перегружена из-за аварии в районе Балхаша, и когда я резко ушел влево, она просто встала на два колеса. А мы были на горном серпантине, и места для маневра почти не было. Только благодаря накопленному мастерству мне удалось удержать автомобиль от дальнейшей раскачки и перевертывания, хотя о скалу мы все же ударились.

– Автомобильные экспедиции – это риск, голод, недосыпание... Наивный вопрос, но все же – зачем вы участвуете в них?

– Мне сложно ответить... Зачем альпинисты покоряют вершины?

– Амбиции.

– Зачем коллекционеры собирают марки?

– Придать жизни дополнительный смысл.

– Зачем художник пишет картины?

– Страсть к самовыражению.

– Вы ответили на свой вопрос – все в комплексе: проверить себя, познать новое, достичь результатов. Я гармоничный человек – и бизнесмен, и путешественник – и мне не хочется делить себя на две половинки.

Шаталов прав: бессмысленно гадать, зачем путешественник открывает очередное белое пятно на собственной карте странствий. Слова всегда будут банальнее истины.

Ватикан называет Дакар «безответственной и кровавой гонкой», которая не имеет никакого отношения к спорту. И тем не менее, за 29 лет участие в этом «циничном состязании, уносящем жизни людей» приняли почти 14 тысяч человек. И многие из них считаются героями, например, российский пилот Владимир Чагин – один из самых успешных российских автоспортсменов на международной арене.

Каждое путешествие – это новый челлендж, и, как видите, трудности могут быть самые разнообразные – начиная от политической нестабильности региона и заканчивая его безнадежной непроходимостью (безнадежной для обывателей). Забраться туда, куда не смогли или не рискнули ехать остальные – не в этом ли подлинное удовольствие?

P.S.: Помимо Евгения Шаталова Челябинск в экспедиции Sahara Challenge 2008 представляли Оксана Шаталова и Юрий Генжак.