«Представьте на "Ниве" своего губернатора». Обсуждаем инициативу Путина пересадить чиновников на росавтопром

На этой неделе Владимир Путин заявил, что министерства и ведомства должны отказаться от госзакупок иностранных автомобилей, а все чиновники обязаны ездить только на отечественных машинах. Инициатива не нова, но даже во времена ЗИЛов и «Волг» чиновники успешно саботировали попытки впихнуть их статусные тела в росавтопром. Сегодня же ситуация почти комична, потому что в России есть только один проект российского автомобиля для элит — Aurus. Но он слишком дорогой и не по чину даже губернаторам. Впрочем, при остром желании выполнить пожелание президента можно, вопрос лишь — какой ценой для душевного покоя чиновников и для бюджета.

Самая дерзкая кампания по пересадке чиновников на российские машины началась 1 апреля 1997 года и была воспринята первоапрельской шуткой. Тогда с подачи новоиспеченного премьер-министра Бориса Немцова президент РФ Борис Ельцин подписал указ, который требовал от большинства чиновников использовать «Волги», в редких случаях — ЗИЛы. «Волги», кстати, собирали в Нижегородской области, губернатором которой до своего премьерства был Немцов. Сопротивление чиновников всех уровней оказалось яростным, сам Ельцин ездил на удлиненном Mercedes, а попытки разбавить палитру «Волг» экзотикой вроде «Москвича Князь Владимир» и вовсе попахивали издевкой.

Когда в 1999 году кампания закончилась, все вздохнули с облегчением, и уже в путинские времена чиновники федерального уровня кроили рынок между большой немецкой тройкой (Audi, BMW, Mercedes), разбавленной продукцией Volvo, Land Rover и других премиум-марок. Для госуправленцев рангом пониже нормой стали Toyota Land Cruiser и Camry.

К 2010-му в России расцвела промышленная сборка: производства в России организовали Audi (Калуга), BMW (Калининград), Toyota (Петербург). Чиновники получили возможность использовать привычные машины, попутно как бы поддерживая российский пролетариат и национальную гордость. В 2014 году эту практику узаконили, запретив проводить через госзакупки автомобили, производители которых не подписали с Минпромторгом соглашение о промышленной сборке. Промышленная сборка подразумевала обязательства по глубокой локализации автомобилей, чтобы исключить участие в тендерах машин, производимых в отверточном режиме, как, например, калужские Audi. Поэтому их производство к 2017-му иссякло, а вот калининградские BMW, напротив, попали в тренд, и к 2022 году, согласно плану, компания перешла на производство BMW 7 в режиме полного цикла. В 2019-м Mercedes, оказавшийся в роли догоняющего, построил завод полного цикла в подмосковном Есипово и добавлял новые модели (правда, S-класс в России не производили).

Но в 2022 году все эти проекты сначала встали на паузу, а потом и рассыпались. В Калининграде сейчас в режиме примитивной отверточной сборки выпускают китайские Kaiyi и BAIC, тойотовский завод перешел под контроль государства в лице института НАМИ и простаивает, равно как и бывший завод Mercedes (куплен дилерским холдингом «Автодом»), и калужский завод Volkswagen (куплен «Авилоном»).

Кстати, с конца 2010-х годов понятие промышленной сборки уступило место так называемым специальным инвестиционным контрактам (СПИКам), подписание которых считается формальным признаком того, что машину можно считать продуктом отечественной сборки.

Если представить, что пожелание президента будут претворять в жизнь дословно, чиновников ждут нелегкие времена, потому что из предложенного ассортимента отечественных машин выбрать им нечего: тяжело есть фастфуд тем, кто привык к ресторанному меню. Вице-президент Национального автомобильного союза Антон Шапарин считает, что сразу возникает и другой вопрос:

— А что мы считаем отечественным автомобилем? Я вот не знаю. Считаем мы таковым автомобиль с отечественным брендом, как «Москвич»: машина-то китайская, от кончиков волос до кончиков ногтей, в России для нее не производится ничего, и Минпромторг не считает ее отечественной, потому что у «Москвича» нет подписанного СПИКа и локализации. Однако Минпромторг считает отечественным электромобили Evolute, тоже полностью китайские, но при этом типа отечественные. Одновременно есть Lada Niva: вот к ней вопросов никаких.

В России осталось только два исконно отечественных автозавода — это УАЗ и АВТОВАЗ. Автомобилей для чиновников они никогда не делали, правда, АВТОВАЗ заговорил о выпуске удлиненной на 250 мм версии Lada Vesta под названием Aura. Но автомобиль с ценой как у жирной Camry (в докризисные времена) вряд ли удовлетворит чиновника, к той самой жирной Camry привыкшего.

Есть еще амбициозный проект Aurus, который также считается чисто российским, хотя при проектировании активно привлекались западные специалисты, например из Porsche. Но проблема «Ауруса» в его цене и эксклюзивности: так, еще в 2021-м первая модель Senat оценивалась в 24 миллиона рублей, а в прошлом году назвали стоимость внедорожника Komendant — 34 миллиона. С тех пор, вероятно, цены изменились, да и в случае с малотиражными автомобилями говорить о фиксированной стоимости сложно: скажем, бронированные варианты будут значительно дороже. Автомобиль такого уровня годится для дюжины высших руководителей, но не рядовых управленцев в регионах.

Промышленную сборку иномарок в России сохранил единственный завод Haval под Тулой. Сейчас он выпускает широкий ассортимент кроссоверов (F7, Dargo, Jollion, H9) и, вероятно, удовлетворяет критериям, которые имел в виду президент. Правда, для езды с водителем его автомобили подходят меньше, поскольку второй ряд среднеразмерных и компактных кроссоверов не рассчитан на ВИП-зады, привыкшие к вальяжной посадке той же Camry, не говоря о BMW 7. Путин, правда, оговорился, что чиновникам, возможно, придется поступиться комфортом. Альтернативным выходом может стать локализация под Тулой внедорожника Tank 500 (как и Haval, марка Tank принадлежит китайскому концерну Great Wall).

На территории Таможенного союза белорусский завод «Белджи» собирает автомобили Geely, но оговорки здесь те же, что и с Haval. Выходом могла бы стать локализация кроссовера Mojaro (родственника Volvo XC90), но пока модель импортируют в Россию.

В стране собирают несколько иномарок в режиме отверточной сборки, включая упомянутые «Москвичи» и Evolute, но называть их отечественными машинами пока рано. К тому же Evolute делает лишь электромобили с пробегом на зарядке 400–500 км, и они мало подходят для чиновников, которых ждет экстренное заседание где-нибудь на юге области или выезд в соседний регион.

Наиболее соблазнительным для чиновников выглядит люксовый китайский бренд Hongqi, который начал официальные продажи в России и является кандидатом на сборку машин на бывшем заводе Mercedes. Несмотря на спорное для русского уха название, с силой бренда у Hongqi всё в порядке: это старейшая китайская марка (выпускают с 1958 года), заточенная исключительно на нужды партийных элит. До недавнего времени членовозы Hongqi в принципе не поступали в свободную продажу, то есть по духу марка близка нашему ЗИЛу.

Ассортимент автомобилей также вполне чиновничий. Флагманский электрокроссовер E-HS9 по длине сопоставим с топовыми «немцами» вроде BMW X7, при этом стоит вполне умеренно — в районе 10 миллионов рублей, то есть втрое дешевле близкого по замыслу, хотя и более крупного Aurus Kommendant.

Есть также пятиметровый седан Hongqi H9, правда, россиянам предложили только версию с 2-литровым 245-сильным мотором, тогда как в Китае есть более мощные и удлиненные варианты. Зато цена в 7,5 миллиона рублей выглядит конкурентоспособной на фоне немецких седанов, за которые попросили бы минимум вдвое больше.

Наконец, региональным чиновникам мог бы приглянуться Hongqi H5, аналог Toyota Camry с ценой около 5 миллионов рублей. Но вопрос о запуске российской сборки Hongqi существует пока лишь на уровне газетных слухов, и для такого проекта, конечно, очень важны не просто заявления о скорой русификации чиновничьих автопарков, но что-то более весомое: указы, законы, госгарантии... Премиальные марки в принципе отставали от народных в вопросах локализации, поскольку малые объемы продаж делают переход на полный цикл производства невыгодным.

Антон Шапарин считает, что заявления президента нужно воспринимать скорее как напутственное слово:

— У меня есть серьезные сомнения, что наша автомобильная промышленность готова к таким резким перепадам, и есть сомнения, что президентское поручение будет в целом исполнено, — говорит он. — Посмотрим, насколько вертикаль чиновников будет слушаться президента.

По словам эксперта, у последних давно есть лазейка, позволяющая им без труда использовать за бюджетный счет любые машины:

— Многие чиновники не держат на балансе своих учреждений и ведомств автомобили, зачем? — объясняет Антон Шапарин. — Ведь можно заказать транспортные услуги вместе с водителем. Но это, кстати, получается гораздо более обременительно для бюджета, чем просто покупка даже дорогущих автомобилей, ведь такие услуги предоставляют компании, которые специализируются на работе с конкретным органом власти. Они предлагают Mercedes, BMW — всё, что душе угодно, в любой комплектации. Всё это привезут через Киргизию, и чиновник будет ходить довольный, ничего не нарушая. В этой части закон о госзакупках не работает.

Но хитрости такого рода легко пресечь, впрямую запретив госзакупки транспортных услуг на автомобилях иностранного производства.

— Не думаю, что власти будут перекрывать лазейки, потому что сопротивление среднего, да и высшего чиновничества будет фантастическим, — объясняет Антон Шапарин. — Я с большим интересом погляжу, как Алексей Текслер будет вылезать из «Нивы», а Сергей Собянин — из «Москвича», если тот вообще будет признан отечественной машиной, я уж молчу про остальные. Таких попыток было много, и Юрий Лужков пытался пересадить своих подчиненных, так даже те сопротивлялись. И это при лужковской степени управляемости в гораздо более маленькой системе. А здесь система огромная и очень изобретательная.

В правительстве Челябинской области заявили, что готовы к «новым вводным ограничениям». А вот на каких машинах ездили челябинские элиты несколько лет назад. Встречались среди них и Rolls-Royce.