«Экоцид Челябинска продолжается»: журналист — о субъективном фиаско проекта «Чистый воздух»

Время от времени Челябинск задыхается от смога, хотя город уже седьмой год участвует в проекте «Чистый воздух» и на всех официальных уровнях говорят, что выбросов стало меньше. Журналист 74.RU Артем Краснов попытался разобраться, почему декларации чиновников так сильно расходятся с показаниями нашего носа. Приводим его мнение от первого лица.

Я не любитель гнать волну по поводу челябинской гари: всё же город у нас сложный и промышленный. Но тема сама просится на перо вместе с мелкодисперсной пылью, которая усеивает внутренний подоконник моего балкона так же, как и десять лет назад. Сколько вечеров было испорчено газовыми атаками — не сосчитать. Выйдешь прогуляться, и тут же тянет домой написать что-нибудь злое (окей, тут сделаем поправку на характер и спутанность сознания ввиду отравления токсинами).

И при этом Челябинск участвует в нацпроекте «Экология/Чистый воздух», да что там участвует — берет на себя рекордные обязательства и, что интересно, якобы выполняет их. Почему же тогда воздух в городе вызывает флешбэки из Первой мировой, когда солдат вражеской армии травили газами? Если не слышали о самом экопроекте, кликните на блок «Узнать», а далее разберемся, почему ситуация действительно плачевная.

Предполагалось, что с 2017 по 2024 год выбросы в городах — участниках проекта «Чистый воздух» снизятся на 20%. Но Челябинск еще в начале правления губернатора Алексея Текслера взял на себя повышенные обязательства — сразу минус 31,5%. В прошлом году планку подняли до сенсационных 45,5%, хотя оказалось, что речь шла не о дополнительных обязательствах: просто большая часть предприятий декларировала снижение выбросов с запасом, и когда в правительстве сложили все «цифры впрок», вместо 31,5% получилось 45,5%.

Так, может, мы зря паникуем? Ведь когда это двукратное снижение будет достигнуто, мы ощутим разницу, разве нет? Оказывается, что нет. У меня перед глазами комплексный план челябинского экопроекта, подписанный вице-премьером Викторией Абрамченко в 2022 году. Из приведенных в нем таблиц следует, что из 45,5% снижения выбросов 40% уже достигнуто в 2021 году, и оставшиеся 5,5% — это план на 2022–2026 годы (то есть одна девятая от общего числа). Если в 2017 году выбросы фиксировались на уровне 211 тысяч тонн в год, то к концу прошлого они якобы были 127 тысяч, а за оставшееся до 2026 года время снизятся лишь на 5,7% от первоначального значения. То есть вроде как экологический рай уже без пяти минут (процентов) наступил.

Аналогичную картину видим в отчетах главного загрязнителя воздуха (по объемам выбросов) — Челябинского металлургического комбината («Мечел»). Если в 2017 году выбросы составляли 68 тысяч тонн, то сейчас они порядка 50 тысяч тонн, и за будущие годы предполагается снижение лишь на 2 тысячи тонн. Кстати, нынешние цифры контрастируют, например, с показателями 1990 года, когда фиксировалось по 268 тысяч тонн: то есть предприятие вроде как за тридцать лет сократило выбросы более чем в пять раз (тут сказалось и закрытие мартеновских печей, и общее падение объемов производства).

Проще говоря, по чиновничьим метрикам, экологический проект Челябинска уже почти реализован. И воздух, которым мы дышим сейчас, — это примерно тот же воздух, что будет в конце двукратного снижения.

Конечно, есть оговорки. Например, после начала СВО крайний срок сместили с 2024 на 2026 год, и если тот же «Мечел» ведет работы и показывает журналистам результат, то ферросплавный завод (ЧЭМК) играет в молчанку и обещает лишь уложиться в новые сроки, но не более того. Между строк читается, что экопроект настолько не приоритетен в сложившихся обстоятельствах, что наши запросы руководство ЧЭМК не удостаивает вниманием. Может быть, они достигнут сногсшибательного прогресса к 2026 году и мы все вздохнем с облегчением? Верить никто не запрещает, но пока я как журналист вижу полное нежелание комбината обсуждать эти вопросы.

Откуда вообще берутся красивые цифры сокращенных выбросов, которые якобы уже упали на 40%? Продавать их публике очень помогает проект рекультивации челябинской свалки. Он, безусловно, стал важным достижением, но он же обеспечил львиную долю рекордного сокращения выбросов в 2018–2021 годах, как бы сняв нагрузку в этой работе с промпредприятий. Судите сами: ликвидация свалки якобы уронила выбросы на 63 тысячи тонн в год, а от промпредприятий требуется их сокращение на 32 тысячи. То есть закрытие свалки сразу обеспечило 2/3 успеха, позволяя промпредприятиям снижать выбросы куда меньше осредненной величины в 45,5%.

Итак, ждать 2026 год бесполезно: по большей части мы уже дышим «очистившимся» воздухом. Почему в Челябинске по-прежнему душегубка?

Ответы чиновников мы знаем: сказываются лесные пожары и неблагоприятные метеоусловия, засуха и пыльность, автомобильный транспорт и неучтенные выбросы (сады, шашлычники, карликановский карьер и прочее). Не забудем, что если тот же «Мечел» подробно освещает ход своего экологического проекта, то ряд заводов продолжает играть в молчанку, а их выбросы, вероятно, уже учитываются в «плане Абрамченко» как сокращенные. Не забудем также, что пока экопроект Челябинска не учитывает специфический состав вредных веществ и многие мероприятия нацелены на улавливание пыли (что само по себе важно), но есть и более опасные вещества, которые даже в меньших количествах наносят большой вред. Учет их выбросов — это пока отдаленное будущее.

По цифрам проект «Чистый воздух» почти реализован, но, если верить субъективным ощущениям, он потерпел фиаско. Кто-то скажет, что субъективные оценки в таких вопросах роли не играют. Такому человеку я предложу поселиться, например, в хлеву, ведь разница с пятизвездочным отелем — исключительно субъективная. Подумаешь, запах: главное — спальное место есть.

На это накладывается усердие заводов. По данным Росстата, производство изделий из металла за год выросло на треть, а загрузка мощностей металлургических предприятий близка к 100%. Многие заводы работают в режиме «газ в пол», и кому-то этим газом дышать.

Получается, Челябинску нужен новый план? Да, и он даже существует. Помимо прямого сокращения выбросов наш город участвует в эксперименте по их квотированию, настолько сложном и запутанном, что даже посвященные не могут в двух словах объяснить его принципы. Суть примерно в следующем: специалисты Росприроднадзора выполнили так называемые сводные расчеты и установили квоты на выбросы для отдельных предприятий таким образом, что в любой момент в любой точке города все показатели укладывались в ПДК. Этот проект буксовал еще с 2020 года и всё еще находится в стадии разных согласований. Предприятия получили квоты, торгуются, разрабатывают планы, отчитываются, но до реальной работы не дошло. Добавляет скепсиса крайняя закрытость темы, например, данные о выданных предприятиям квотах не публикуются (это же коммерческая тайна). В условиях СВО и смещения сроков проект наверняка пробудет в подвешенном состоянии еще какое-то время, хотя формально Госдума приняла очередные ужесточающие поправки. Но ужесточать неработающие законы — это всё равно что умножать на ноль.

Было еще одно полезное начинание: требование оснастить все предприятия датчиками, фиксирующими реальные выбросы загрязняющих веществ в прямом эфире (а не расчетным путем, как делается сейчас). Это, например, облегчило бы контроль за предприятиями в периоды НМУ, потому что пока сокращение выбросов фиксируется лишь косвенным образом без учета специфического набора компонентов, которые могут иметь разную опасность для здоровья. Проект обсуждается много лет, но лишь в апреле 2023 года президент РФ подписал соответствующий закон, а до реализации в лучшем случае 2,5 года. Сами предприятия пока лишь разводят руками: собственное производство таких датчиков в России ограничено, импорту мешают санкции...

Еще один нужный, но несколько застопорившийся проект — центр экомониторинга, открытый в 2021 году. Сама идея независимой оценки качества воздуха в разных точках города выглядит абсолютно разумной (вот сайт проекта). Однако пока данные плохо коррелируют с субъективными ощущениями, и даже в дни ядовитого тумана система по большей части показывает нормативное состояние воздуха. Этому есть много объяснений, но мы не сдвинемся с мертвой точки, пока цифры не сойдутся с ощущениями. Ведь зачем нам градусник, показывающий +20, если от мороза отваливается нос?

Не то чтобы проект «Чистый воздух» оказался совсем бесполезным, нет. Скорее это первый шаг на длинном пути. Как минимум «Чистый воздух» заставил власти и предприятия всерьез обсуждать качество воздуха в Челябинске и согласовывать шаги, необходимые для его улучшения. Но большого прорыва пока не случилось, а значит, Челябинску нельзя останавливаться и уже сейчас нужно думать о проекте «Чистый воздух 2.0». Иначе даже достигнутый прогресс рассеется в тумане очередных НМУ.