Александр Шестаков, ректор ЮУрГУ: «Бег на длинную дистанцию – это победа над собой»

Ректором самого крупного на Южном Урале вуза Александр Шестаков работает второй выборный срок. Каким за это время стал Южно-Уральский государственный университет, мы видим и знаем. О том, через что пришлось пройти его ректору, какими были эти «пятилетки» для него, мы попытались выяснить у самого Александра Шестакова.

– Александр Леонидович, второй срок вы работаете на посту ректора ЮУрГУ, скажите, чем первые пять лет отличались от нынешней «пятилетки» лично для вас?

– Несмотря на то, что в этом университете я прошел все ступени роста, не перескочив ни через одну, первые два года на посту ректора были для меня периодом адаптации, понимания своей роли, своих задач. И только потом наступил период более активной целенаправленной деятельности.

– Период адаптации прошел спокойно?

–На самом деле, ни один год не был спокойным, потому что должность ректора – это, прежде всего, большая ответственность – за коллектив, за университет, который до тебя развивался очень успешно. Я – четвертый ректор этого университета. Все ректоры до меня – выдающиеся личности, которые многое сделали для развития вуза. Поэтому я осозновал меру своей ответственности.

– Ощущали что-то похожее на страх в эти первые два года?

– Нет, ничего похожего на страх не было. Ведь до того, как стать ректором, я шесть лет работал в должности проректора и с самого начала был приучен прежним ректором, Германом Платоновичем Вяткиным, к самостоятельности. Есть задачи, есть сроки их выполнения – нужно работать. С самого начала учебы и работы в этом университете, с того периода, когда мы, молодые ученые ЧПИ, занимались разработкой динамического стенда для испытания системы управления космического корабля «Буран», в нас воспитывали самостоятельность. И сегодня я говорю всем: нужно жить своим умом. Достижения, которые у вас есть, – это ваши достижения, но и ошибки тоже ваши. И их нужно анализировать, исправлять, чтобы двигаться дальше.

– Сегодня вы, вероятно, уже можете назвать главные качества, которыми должен обладать ректор такого крупного университета.

– Нужно подняться над собой, над своими прежними предпочтениями. Это важно в управлении любого уровня. Меня так учили, а учителя у меня были очень хорошие. Это профессор Георгий Севирович Черноруцкий, мой научный руководитель; это мой наставник в деле управления университетом Герман Платонович Вяткин. Я многому у них научился. В разное время они помогали мне во всем, учили не делить людей, с которыми я работаю, на своих и чужих. Главное – разглядеть в человеке талант, способности, потенциал и помочь реализоваться. Это же правда, что «серость» сама пробьется, а талантливым нужно помогать, потому что, как правило, талантливым не удается противостоять «серости». Теперь уже я считаю своим долгом помогать всем способным и талантливым. К сожалению, не все руководители так поступают.

– Александр Леонидович, вы верили в победу, когда ЮУрГУ боролся за статус национального исследовательского университета?

– Конечно. Мы же сначала выиграли грант в национальном проекте «Образование» – порядка 700 миллионов рублей, которые пошли на развитие университета. И программу национального исследовательского университета мы писали, понимая, что те пять приоритетных направлений развития, которые у нас есть, позволяют нам занять достойное место в числе научных и образовательных лидеров страны. Поэтому эта победа – результат развития университета в предыдущие годы.

– То есть никаких сомнений не было, что грант будет вашим?

– Сомнения, безусловно, были. В стране есть вузы более сильные, но они не получили такого статуса. А есть вузы менее сильные, которые его получили. У нас нельзя быть ни в чем уверенным до конца. Но я считаю, что мы получили статус национального исследовательского университета и соответствующее этому статусу финансирование заслуженно.

– Вас часто обвиняют в захватнических амбициях – то ЧГПУ хотите «поглотить», то ЧелГУ присоединить... Есть ли на самом деле основания для таких подозрений?

– Если в Челябинской области закрывается филиал какого-либо университета, то обязательно скажут, что виноват ЮУрГУ (Смеется.). Вот последний пример: весной этого года по результатам мониторинга вузов, проводимого Министерством образования и науки РФ, филиал Российского экономического университета им. Плеханова был признан неэффективным. Принято решение о прекращении деятельности филиала. Приказом Министерство обязало ЮУрГУ обеспечить студентов и преподавателей расформированного учебного заведения возможностью продолжить обучение и трудовую деятельность здесь, в Челябинске. У студентов был выбор – они могли бы продолжить обучение в головном вузе или перевестись в Южно-Уральский государственный университет. У нас же была возможность помочь, так как в институте экономики, торговли и технологий ЮУрГУ есть те же направления и специальности подготовки, что и в филиале РЭУ. Вот так обстоят дела на самом деле. А СМИ уже поспешили объявить о том, что ЮУрГУ опять что-то «поглощает», присоединяет…

На мой взгляд, сегодня существуют объективные тенденции, которые состоят в том, что успеха в конкурентной борьбе добиваются именно крупные вузы.

Вот вам еще пример: в результате объединения Уральского государственного технического университета – УПИ им. Б.Н. Ельцина – и Уральского государственного университета им. А.М. Горького был создан Уральский федеральный университет. В итоге УрФУ сразу же вошел в международный рейтинг вузов QS, потому что потенциал научных школ двух вузов при объединении значительно вырос. Если мы хотим конкурировать в международном образовательном пространстве, нам тоже нужно наращивать потенциал.

– Но управлять огромным вузом намного сложнее.

– За последние годы в ЮУрГУ появилось несколько новых факультетов: химический – для него сразу было построено отдельное здание; физический факультет выделили в отдельную структуру и тоже построили для него корпус; был создан факультет вычислительной математики и информатики. Кафедры журналистики и истории выросли до самостоятельных факультетов. Появился институт международного образования и другие институты. Сегодня у нас учатся студенты из 29 стран дальнего зарубежья. Институт экономики, торговли и технологий – это тоже пример укрупнения – объединил факультет коммерции и факультет пищевых технологий. В это крупное образование вольется сейчас филиал РЭУ, и отныне это будет крупнейший институт ЮУрГУ. Также мы создали институт спорта, туризма и сервиса. И ничего – успешно управляемся.

– С 2012 года вы возглавляете Совет ректоров УрФО, в этом году избраны вице-президентом Совета ректоров России. На предложения соглашались, не раздумывая?

– Я повторюсь, у меня были хорошие учителя. Профессор Черноруцкий говорил так: «На работу не напрашивайся, но от работы не отказывайся». Я всегда следую этому мудрому принципу. Председателем Совета ректоров УрФО я стал в такое время, когда нужно было консолидировать ректорское сообщество. Проводился мониторинг эффективности высших учебных заведений, и пришлось отстаивать те вузы, которые попали в список неэффективных. Я даже деловую поездку в США отложил, где мы должны были обсуждать важные для ЮУрГУ вопросы с корпорацией Emerson. Но в то время решение вопросов образования в Уральском федеральном округе было еще важнее, поэтому я отправился в Екатеринбург и Тюмень. Мы обсудили с ректорами и министрами образования все вопросы и выступили единым фронтом в Москве. В итоге, нам удалось отстоять вузы. По системе диссертационных советов мы провели переговоры с ректорами, с руководством уральского отделения РАН, и наши предложения практически полностью были поддержаны в Москве.

– Почему Совет ректоров России решил провести общероссийское заседание с обсуждением темы инженерного образования именно на базе Южно-Уральского государственного университета?

– На июньском Съезде ректоров президент РСР, ректор МГУ Виктор Антонович Садовничий обратился ко мне с просьбой выступить с докладом на тему инженерного образования. После моего выступления он предложил провести на базе нашего университета выездное расширенное заседание в сентябре. Мы говорили с ректором МГУ о необходимости разработки концепции инженерного образования в нашей стране, потому что накопилось много вопросов по этой теме. Главная мысль, которую я хотел донести в своем выступлении, заключалась в том, что сегодня в инженерном образовании нужно поддерживать регионы, а не столицу. Потому что технологичное производство находится именно в регионах, а лидеры образования сконцентрированы в Москве и Санкт-Петербурге. Да, ребята в столицах получают хорошее образование, но они не хотят возвращаться в регионы, предпочитая остаться в столице, найти там работу в банковской системе, например, или в зарубежных фирмах, в торговле. Разве это соответствует стратегии развития страны? Тем более в нынешней политической ситуации. У нас уже был опыт «холодной войны», когда инженерный корпус оборонного комплекса был на высоком уровне. Я сам оттуда, хорошо все это знаю. Мы тогда по многим позициям не только соответствовали уровню американцев, но и обгоняли их. Я предложил проанализировать этот опыт. Университеты должны иметь постоянные заказы на научно-исследовательские работы в области инжиниринга. Только так можно создавать научные школы. Именно эти положения и идеи мы обсуждали на заседании Совета Российского союза ректоров, который состоялся 26 сентября.

– То есть оборонная промышленность вновь выходит на первый план и в образовательной сфере?

– Я не говорю, что сейчас нужно заниматься только оборонкой. Хотя, с другой стороны, могу и поспорить: чтобы защитить нашу страну и ее богатства, нужно делать высокотехнологичные, современные танки и ракеты, военное оборудование. Вместе с этим мы должны развивать и другие направления. Наш университет, к слову, реализует множество проектов по созданию высокотехнологичного оборудования для различных предприятий. Мы выиграли конкурс, написав проект по системе поквартирного учета потребления энергии в ЖКХ. Недавно я докладывал на Совете у губернатора, где говорил о том, что у нас есть разработки по развитию дорожной инфраструктуры и нужно попытаться внедрить эту разработку у нас, так как социальный эффект от этого будет значительным. Во второй раз мы выиграли конкурс проектов по созданию трамвая нового поколения. Это легкий низкопольный трамвай, созданный с использованием композитных материалов, обладающий новой системой управления, рекуперации энергии. Когда он идет в гору, он тратит энергию, а когда спускается с возвышенности – накапливает. Сейчас в университете идет работа над созданием системы посадки самолетов в тяжелых метеоусловиях, над проектом газотурбинных электростанций. И это далеко не всё. Я считаю, что одна из главных целей ЮУрГУ на сегодняшнем этапе развития – это реализация крупных прорывных проектов. Но для этого нужны люди, которые не боятся брать на себя ответственность. По-моему, об этом еще Наполеон говорил: «Не тот выиграл сражение, кто составил его план, а тот, кто отдал приказ и взял ответственность на себя».

– Известно, что ваши ученые работают над очень актуальными проблемами, в том числе в области экологии. Но важно то, чтобы они внедрялись в реальное производство. Насколько это сложно?

– Конечно, это непросто. По правде говоря, наша экономика не ориентирована на внедрение инноваций. Поэтому мы должны не изобретения продавать, а свой потенциал. Усть-Катав не захотел приобретать наш трамвай, поэтому сейчас мы делаем его с Екатеринбургом. Мы готовы работать с теми предприятиями, которые хотят что-то у себя изменить. К примеру, сейчас мы участвуем в подготовке сессии по станкостроению в Челябинской области. У правительства появилось желание возродить станкостроение на Южном Урале, и мы готовы поддержать это стремление. Есть еще один амбициозный проект, над которым мы работаем с компанией Emerson. Да, я работаю с американцами, и, в первую очередь потому, что совместная работа с зарубежными специалистами, профессионалами своего дела, позволяет университету динамично развиваться, приближаться к уровню мировых университетов. Так растет качество научного и образовательного процесса. И в то же время мы тоже делимся с ними своим опытом и приносим пользу.

– Как удалось найти точки соприкосновения с Emerson?

– Если говорить о том, что удалось сделать на посту ректора, то второй позицией после получения статуса национального исследовательского университета я бы поставил развитие отношений с Emerson. Это заслуга университета и, не буду скромничать, моя личная заслуга, потому что все начиналось с тематики моей кафедры информационно-измерительной техники. Мы с главой «Метрана» Виталием Сидоровым поняли друг друга и начали развивать сотрудничество. Поначалу не все шло гладко. Все, что мы достигли за эти годы, – это результат тяжелого труда. Мы провели пять туров переговоров с корпорацией Emerson, чтобы выработать стандарты образовательной программы для ЮУрГУ. При их участии в вузе была создана мощнейшая лаборатория средств автоматики, в создание которой руководство Emerson вложило 500 тысяч долларов. Никто из российских инвесторов даже не приблизился к тому, чтобы решиться на такие крупные и серьезные инвестиции.

Сейчас мы договорились о том, что обратимся к компании «Роснефть» с амбициозным проектом. Речь идет о возведении в Арктике 60 нефтяных платформ. А помогать нам в этом будет мировой лидер в разработке и производстве средств автоматизации – корпорация Emerson. Платформы будут работать автоматически, без непосредственного участия человека, обеспечивая мониторинг и кибербезопасность. К сожалению, пока реализация этого проекта временно отложена в связи с неспокойной международной обстановкой и непростой политической ситуацией в мире.

– Экономические санкции?

– Да, речь именно об этом. Но моя позиция такова: пусть политики решают политические проблемы, мы же, ученые, будем делать свое дело. А справиться мы можем и в условиях санкций, потому что в России много опытных специалистов. Вот вам пример в подтверждение этого. Когда мы устанавливали первый суперкомпьютер в ЮУрГУ, мы работали с российскими компаниями. Они убедили нас сделать компьютер с полностью водяным охлаждением. Потом, в 2012 году, мы приехали в Гамбург на суперкомпьютерный форум и узнали, что в будущем все суперкомпьютеры будут работать с водяным охлаждением, потому что это мощная энергоэффективная технология. Сейчас российская фирма сделала модуль суперкомпьютера размером с портфель-дипломат. Говорят, американцы были очень удивлены. Живучи мы! И в этом плане не все потеряно. Надеюсь, что санкции станут для всех нас не препятствием, а хорошим стимулом, чтобы мы не покупали технологии за нефтедоллары, а делали все сами, способствуя развитию нашей промышленности.

– Не так давно вы со студентами университета побывали на Байконуре. Говорит ли это о том, что и в области космоса у вас есть свои программы и предложения?

– (Смеется.) Есть. Когда было принято решение о строительстве космодрома «Восточный» в Амурской области, двум университетам поручили подготовить специалистов для работы на этой площадке: Московскому авиационному институту и нам. Из тех ребят, кто учился в Москве, ни один в Благовещенск не вернулся. У нас семь человек прошли там практику, и четверо из них возвращаются туда. Руководители «Роскосмоса» пригласили нас на Байконур, я был там с этими ребятами. Сегодня мне хочется сделать еще одно предложение руководителям корпорации – создать на базе ЮУрГУ лабораторию. На космодроме «Восточный» мы еще раз проговорили эту идею. Может быть, это будет сетевая лаборатория. В советское время в ЧПИ было около 15 таких отраслевых лабораторий. Думаю, мы создадим такую лабораторию с «Роскосмосом».

– Александр Леонидович, у вас нет желания в будущем поработать, скажем, в Москве? Поступали вам такие предложения?

– Предложения возникали, но я не хочу переезжать в Москву. Живу по принципу: где родился, там и пригодился. Мой дед любил это повторять. Я родился в Челябинске, учился в Курганской области, потом поступил в ЧПИ. С тех пор моя жизнь связана с этим университетом. Даже если я перестану быть ректором, мне будет чем заняться в вузе. Здесь у меня много учеников.

– Вас называют человеком цели. Цель может поставить себе любой человек, но добиться ее осуществления дано не каждому. В вас есть такое качество – способность добиваться. Скажите, это природа или пришло с опытом?

– Моя специальность – «Системы управления летательных аппаратов». В этой области так: цель закладывается изначально и ты идешь к ней. Со студенческой скамьи я знал: если хочешь куда-то прийти, то поставленная цель должна быть понятной и правильной.

– То есть это наработанное годами качество?

– Да. В моей семье все были школьными учителями. Моя мать всегда воспитывала во мне волю к победе. Когда я закончил вуз, у меня начались проблемы с сердцем. Я просыпался ночью от сильной боли, казалось, что сердце просто оборвется. Вероятно, это наследственное заболевание – моя мама умерла в 44 года. Причина – сердечно-сосудистое заболевание. Тогда я понял, что должен что-то делать. Мне попалась книга австралийского тренера Гарта Гилмора «Бег ради жизни». С помощью медленного бега он готовил чемпионов. И я начал заниматься по этой системе. Правда, пять раз начинал и пять раз бросал (Смеется.). Но на шестой раз зацепился. Меня тогда отправили работать в Миасс. Была весна, и так черемуха цвела! И вот я, вдыхая ароматы весны, потихонечку начал бегать по улицам Машгородка. Я вошел в режим – два раза в неделю часовой бег. Пытался пробежать марафонскую дистанцию. И это при том, что в школе для меня большой проблемой было пробежать 500 метров.

– Какую дистанцию преодолели на марафоне?

– Я дошел до результата 18 километров, но понял, что пора остановиться. Несмотря на регулярные тренировки, если в воскресенье я пробегал длинную дистанцию, то в понедельник был уставшим и вялым – не успевал восстанавливаться. Я определил для себя дистанцию в 10 километров – это часовая пробежка. Так я бегал в течение 35 лет. Это была победа над собой. И я забыл, где у меня сердце находится (Смеется.). К тому же я понял, что занятия спортом дают не только крепкое здоровье, но и психологическую устойчивость. Когда ты в течение часа испытываешь нагрузку, это заставляет тебя тренировать свою выносливость, стойкость. Но после этого ты чувствуешь себя победителем. Поэтому спорт помог мне не только в физическом плане, но и моральном.

– Сегодня уже не бегаете?

– (Смеется.) Хожу. Спортивным человеком я никогда не был, но спорт люблю. На горных лыжах сейчас твердо стою, с любой горы могу спуститься.

– Тоже большое терпение понадобилось?

– Терпение нужно во всем. Первый сезон мы с женой занимались с тренером на учебной горке. Поздно же встали на горные лыжи. Но теперь катаемся уверенно.

– У вас есть спортивные награды, дипломы?

– Нет, только в области науки. Причем с раннего детства. Еще в школе я начал выигрывать олимпиады по физике.

– Жалеете, что нет спортивных побед?

– В моем возрасте можно выиграть разве что по стендовой стрельбе (Смеется.). Есть у меня товарищ – мастер спорта по этому виду спорта. Я пробовал, но это оказалось непросто. Хотя и хочется добиться результата. Но дело в том, что для этого нужно время.

Вообще, я считаю, что не обязательно иметь спортивные награды. Главное, чтобы было желание заниматься спортом. В этом проявляется вкус человека к жизни. Если у тебя что-то получается, жить становится интереснее.

– Изучение английского – тоже вкус к жизни?

– Это, прежде всего, необходимость. Когда в ЮУрГУ приезжают зарубежные коллеги и ты разговариваешь с ними на английском языке, они это ценят. Полтора года назад в Вене меня попросили провести пресс-конференцию по проблемам инновационной деятельности в нашем торговом представительстве. И я обратился с предложением посетить австрийскую фирму по производству двигателей. Экскурсию организовали, но переводчика не оказалось. Я сумел поговорить с вице-президентом этой фирмы на английском, мы поняли друг друга. Это определенный результат изучения языка. Могу сказать, что иностранный язык можно изучить не только в молодом возрасте и успешно пользоваться своими знаниями.

– Слышала, что вы коллекционируете шляпы. Это правда?

– (Смеется.) Правда. Все началось с бравого солдата Швейка. Мы приехали на конференцию в Прагу. А в столице Чехии нужно обязательно побывать в пивной, где квартировал Швейк. Там я и купил солдатскую кепку Швейка. Она всем очень понравилась, примерить ее хотели все мои друзья и родные. Это и положило начало коллекции. С тех пор в любой стране, куда я приезжаю, покупаю местный традиционный головной убор.

– Вы примеряете их, прежде чем купить?

– Обязательно. Когда в мой дом приходят гости, они очень любят надевать эти шляпы: кто ковбойскую, кто английский котелок, кто арабский платок. Кстати, с платком была забавная история. Я купил его в Ливане. Какой это был благодатный край! Но все там разрушила война. Мы же посетили страну в период перемирия. И вот я купил платок, выхожу с ним из магазина и вижу, что местные аксакалы смотрят на меня с уважением. Я удивился: в чем дело? И только потом понял. В нашей туристической группе были почти одни женщины, поэтому я везде находился в окружении представительниц прекрасного пола да еще и в традиционном головном уборе. Вероятно, аксакалы посчитали, что это мой гарем (Смеется.).

– А в повседневной жизни вы тоже носите шляпу?

– Нет, мне больше идут кепки, поэтому из головных уборов я предпочитаю их.

– Вы постоянно находитесь в кругу молодых людей. Скажите, чем новые поколения студентов отличаются от ваших сверстников в пору студенчества?

– Разнообразием характеров, увлечений, мнений. Во времена СССР нас воспитывали по одному стандарту.

– Индивидуальностей сегодня больше?

– Это дискуссионный вопрос. Конечно, хотелось бы развивать в молодых людях индивидуальность, личностные качества, самостоятельность. Но после того, как я пообщался с японцами, я совсем по-иному оценил индивидуализм и умение работать в команде. Японцы хороши в командной работе. У них это целая философия. Нам же этому стоит поучиться, потому что многие современные проекты сегодня требуют именно командной работы. Кстати, поначалу японцы с некоторым пренебрежением отнеслись к российским инженерам, но когда они пообщались с нами поближе, спеси у них заметно поубавилось, потому что они увидели уровень образования и подготовленности наших лучших инженеров – в этом мы дадим фору любому иностранцу. Одним словом, нам есть чему поучиться друг у друга. Потому что способности одного человека – это хорошо, но умение применить их в команде – еще лучше.

– А вам в ЮУрГУ удалось создать крепкую команду, на которую можно опереться?

– Знаете, хорошую команду создать непросто, но я стараюсь это сделать. У нас сейчас сформировался достаточно молодой ректорат. Главное, что это профессиональные люди, деятельные. И я вижу большой потенциал нашей командной работы. Планов много, идей и проектов тоже. Поэтому будем работать, будем побеждать.