Ирина Рузаева, директор Челябинского областного многопрофильного лицея-интерната для одаренных детей: «Мы чаще говорим не "одаренные", а "перспективные" дети»

В Челябинском областном лицее-интернате для одаренных детей учатся только мальчики. Они получают не только хорошее образование, но и прекрасное воспитание. С директором лицея Ириной Рузаевой мы поговорили о том, что такое лицейское образование, какие сегодня задачи стоят перед учебным заведением и как родителям подготовить ребенка к жизни.

– Ирина Анатольевна, ваш лицей наиболее приближен к модели Царскосельского лицея. Какие сходства вы считаете основополагающими? Что было взято из того времени?

– Как и в Царскосельском лицее, у нас учатся одни юноши. Сегодня лицеев довольно много, но мы единственные в области, где сохранен такой принцип набора. Ведь задачей Царскосельского лицея было воспитание поколения, готового в полной мере служить своему отечеству. А это прежде всего мужская миссия.

Со своими учениками мы много говорим о том, что они могут сделать для родного края. Если в Царсоксельском лицее большое внимание уделялось социально-гуманитарному направлению, когда в программе много истории, иностранного языка, хореографии, музыки, то мы сейчас являемся многопрофильным лицеем и есть еще физико-математическое и химико-биологическое направления. Инженерное образование очень актуально, особенно для нашего промышленного региона.

Еще одно сходство – это лицейское братство. Ребята, где бы они ни продолжали свою учебу или работу, общаются друг с другом, оказывают поддержку и всегда гордятся тем, что они выпускники Челябинского лицея-интерната.

Наши мальчишки, как и ученики пушкинского лицея, очень хорошо пишут, читают стихи, замечательно импровизируют на сцене, блистают своим интеллектом в играх «Что? Где? Когда?», «Своя игра». Поскольку учатся одни мальчишки, то очень развит спорт. Каждый месяц сдаются нормативы ОФП. Ученики смотрят не только свое место в общем зачете, но и свое развитие, смогли ли они достичь более высоких показателей.

– Как отражается на образовательной программе то, что учатся одни мальчики?

– В педагогике это называется «гендерный подход». Не так часто мы видим образовательные организации, где он реализуется. Есть педагоги, которые за это, есть педагоги, которые категорически против этого. В любом случае, мне кажется, что школа должна воспитывать личность. А это специфика, в том числе и половая. Психология восприятия информации у мальчиков другая, чем у девочек, это другие жизненные задачи, целевые установки. У мальчиков они более заточены на профессию, карьерный рост, получение максимального уровня образования, а также умение напрягаться. Мужчина в жизни всегда должен ставить себе серьезные цели и уметь решать их. У девочек более «мягкие» цели.

Часто спрашивают, а разве нельзя преподавать физику, химию, математику одинаково и мальчикам и девочкам? Наверное, можно. Но для нашего лицея важно дать не только высокий уровень предметной грамотности.

– Жаль, что нет альтернативы для девочек.

– Да, к сожалению. Наверное, есть смысл сделать такое же образовательное учреждение для девочек и рассматривать как систему дополнительного образования именно с точки зрения женского воспитания. Это же было в свое время. Тогда бы мы могли сказать, что воспитываем не только настоящих мужчин, но и настоящих женщин – образованных, интеллектуальных, нравственных, с хорошим багажом женской мудрости.

– В обществе развернулась дискуссия, является ли образование услугой. А для вас что такое образование?

– Мы хотели бы соединить образование и воспитание. И это не только в контексте весомой фразы нового министра образования, которая сказала, что образование – это не просто услуга. Я думаю, если бы образование было услугой – нам было бы легче работать, в таком случае нужно просто передать знания. А когда ты решаешь вопросы жизни ребенка, да еще в условиях интернатной системы, как это у нас, то здесь нельзя формально подходить только к уровню образования. В нашем лицее у лицеистов, педагогов, техперсонала какая-то общая жизнь, мы как единое сообщество.

В лицее развито наставничество, когда 11-классники опекают 8-классников, помогают им, приобщают к лицейской жизни. Ребята посещают детский дом и дом малютки, привозят подарки, много общаются с детьми. Мы бываем в геронтологическом. Увиденное там становится для лицеистов важным жизненным уроком. Мы всегда говорим, что старость зависит от того, кто рядом с человеком – какие дети, родственники, соседи. И ответственность общества проявляется в том, какие условия создаются для детей и стариков.

По-разному сложились судьбы выпускников Царскосельского лицея, мы хорошо это знаем по истории. Но они всегда были неравнодушны к судьбе своего отечества, поэтому линия патриотизма у нас очень сильна. Ребята понимают, зачем они учатся, какой ресурс в них вкладывается – и материальный и научный, – который дают вузы, сотрудничающие с нами. Кстати, в Царскосельском лицее считалось, что у юношей должно быть все лучшее, при каком-то аскетизме внутренней жизни. У нас какого-то аскетизма нет, наоборот, много, что есть.

– Ваши лицеисты живут в общежитии. Это продиктовано условиями работы лицея с учениками всей области или намеренный «отрыв» ребенка от семьи?

– Конечно, мы областной лицей, поэтому должны предоставлять условия для обучения детям из разных районов. В Царскосельском лицее воспитанников тоже забирали из семей, и ребята долго не виделись с родственниками. Это мотивировались тем, что культура лицейского образования должна быть своя, считалось, что не есть хорошо, когда ребенок что-то привносит из семьи. У нас по-другому. Мы не ограничиваем ребят в общении с семьей. Считаем, что основной образовательный ресурс и нравственный багаж дает семья, а мы уже наращиваем его.

Если вы отдали ребенка нам, то должны цель и быть вместе с нами. Это не та ситуация, когда нам отдали мальчика в 8 классе и в 11-ом его забрали.

– Как осуществляется набор в лицей?

– Мы берем мальчиков после 7 класса. Часто родители приводят детей, просят посмотреть. В последнее время, сами школы звонят и просят взять талантливых учеников.

У нас очень интересно проходит отбор. Ребенок три дня должен прожить с нами. После этого, он решает, будет он учиться у нас или нет, затем уже мы отвечаем на вопрос – сможет ли он учиться здесь. Отбор для нас - это не контрольные, тесты, это три дня, которые мы проживаем в разных ситуациях. В эти дни насыщенная программа – учеба, спорт, праздники, мастер-классы, в том числе, когда дети нас учат. Мы пробуем быть вместе.

В общежитии проживают разные дети. Есть те, кто все время находился под большой опекой родителей или, например, няни. Здесь ребенок учится самоорганизации – как себя привести в порядок, вовремя собраться, как отутюжить брючки, как носить галстук. При этом общежитие у нас одно из лучших, оно квартирного типа и мальчики живут в комнатах по двое.

Когда лицей стал областным, для нас это стало очередным шагом вперед. В регионе есть замечательные школы, ученики которых продолжают учебу у нас. И мы тоже хотели бы поздравить эти учебные заведения с Днем лицея, потому что до 7 класса дети учились там и получили хорошую базу.

– Вы собираете сливки, лучших учеников. С ними легче работать?

– Это непередаваемое чувство ответственности. В нашем лицее учатся лучшие из лучших, и нам нужно не потерять тот потенциал, который ему дали другие педагоги, прибавить его и найти нишу каждому. В педагогике разработаны все методики инклюзивного образования, а методики работы с одаренными детьми имеют свои особенности. Они не столь широко представлены. Для нас каждый новый набор – новый опыт. Мы не очень любим в коллективе использовать фразу «одаренные дети», чаще говорим «перспективные ребята». Мы отличаемся от всех лицеев тем, что создаем все условия для их развития. Если ребенок сделал шаг вперед – для нас это большой результат.

Сейчас перед нами стоит еще одна проблема – как вернуть ребят в Челябинскую область уже в статусе хороших специалистов. Не предел моего мечтания и гордости сказать, сколько наших выпускников учатся в за границей. Ребята должны приезжать обратно. Но это зависит не только от нас, это зависит и от того, что предприятия предложат нашим выпускникам. Конечно, мы понимаем, что промышленники имеют перспективу своего заказа на год-два, а нам уже сегодня нужно построить перспективу для ребят. При этом большая часть из них занимается наукой, олимпиадным движением, все хорошо владеют английским языком.

Мы тесно работаем с нашими вузами. И наши выпускники, получившие хорошие баллы ЕГЭ, будут поступать в местные вузы только тогда, когда будут понимать, какое образование они получат здесь и куда придут с ним работать.

– Родители часто боятся переводить успешного в учебе ребенка в другой класс – пусть он будет лучшим в классе, чем среди сильных окажется середнячком. Что вы посоветуете?

– Сама себе задаю этот вопрос. Знаю точно одно, что своего ребенка не надо ни с кем сравнивать. Каждый ребенок – это индивидуальность. Некоторые ребята приходят к нам не только с пятерками и четверками. Да мы и не просим от них, чтобы они были успешными по всем предметам. Но у ребенка должна быть какая-то идея, цель. Задача родителя – создать все условия для ребенка, если у него есть какая-то идея, создать условия для ее реализации. Если вы видите, что ребенку тесно в родной школе, дайте ему шанс попробовать себя в другом учреждении. Не бойтесь альтернативы этого выбора, не обрубайте крылья. Станьте для своего ребенка менеджером, продюсером, вдохновителем, психологом, человеком, который всегда будет идти рядом с ними, возникли проблемы – решаем, получается что-то – радуемся, но не сравниваем ни с кем.

Особенно этот нюанс касается мальчиков. Суть мужского характера – это всегда преодоление каких-то трудностей. Так вырабатывается мужской характер. Завоевать авторитет в мужском коллективе очень сложно, ты можешь его завоевать только одним – быть лучшим хоть в какой-то своей малости.

Когда мы думаем, что наш ребенок должен успеть все, нагружаем в начальной школе и шахматами, и английским, и музыкой, и плаванием, то часто оказывается, что ребенку большая часть из этого не интересна, он, может, мечтал поиграть в футбол.

– Сегодня ты считаешься плохим родителем, если не водишь ребенка на множество дополнительных занятий, не устраиваешь в элитную школу.

– Это беда тех родителей, которые не чувствуют своего ребенка. Я, например, гуманитарий и представляю, если бы меня посадили изучать высшую математику. Я бы ее, наверное, изучала, но мне бы не доставляло это чувство удовлетворения. Нужно заниматься не тем, чтобы устраивать в престижное заведение, а нужно понимать, как шаг от шага идти вперед. Тем более у родителей ведь другая миссия – вы забываете о нравственном воспитании, вам некогда с ним поговорить, родители часто знают только расписание, сейчас мы идем сюда, потом туда и так далее. А где душа? А где возможность посмотреть, что ребенок хочет и что он может? Почему родители взялись за ребенка решать все, он другая, отличная от вас личность. У ребенка должна быть ситуация успеха в том, что хочет делать, а в реализации – амбиции родителя. Когда стремятся устроить в элитное учреждение – не всегда хорошо, можно навредить ребенку. Отдавайте в руки хороших педагогов, а где они работают – в школе рядом или в элитном учреждении – не важно. Нужно искать учителей, которых кроме предмета будет волновать вопрос, почему у ребенка грустные или веселые глаза.

– Беда многих лицеев и гимназий в том, что там учится много мажоров. Это престижно для родителей и самих детей. Как вам удается сохранить справедливый набор?

– Этот вопрос задают постоянно. Я работаю директором Челябинского областног лицея-интерната пять лет и могу сказать, что здесь мажорные дети или пристроенные не учатся. У нас мало учеников, всего 180, поэтому мы все на глазах друг друга. Если у нас треть будут занимать дети, которые не должны учиться, тогда мы перестанем быть тем учреждением, которым являемся. Мне ни за одного ученика лицея не стыдно. У нас дети с разными способностями, разными возможностями. У кого-то может быть тройка по математике, но он является победителем олимпиады по биологии. Значит, биологию будем усиливать, а над математикой работать. В этом и заключается создание комфортных условий для раскрытия потенциала ребенка.