Сергей Чиграков, «Чиж&C»: «Есть бабы – есть песни. Нет баб… тоже есть песни. Но уже такие: мужикам нравятся, девкам – нет!»

Он принял меня в своей тихой гримёрке изрядно уставший: позади фактически бессонный банкет с организаторами прошлого концерта, очередной утомительный переезд из города в город да плюс только что отыгранный более чем двухчасовой сольник…

Поэтому сегодня к традиционной сигарете только крепкий и горячий чай. «Вся наша жизнь – дорога. Вот мы сейчас поговорим и ведь почти сразу дальше поедем…» – устало улыбается лидер «чижей». – Минут 15 нам же, я думаю, хватит?»

А у жены при этом грустные глаза…

– Жалею, что не захватил сегодня с собой нашу с вами фотографию (не помню, сколько летней давности), где у вас вместо ныне вьющихся даже ниже плеч локонов этакий… коро-о-отенький «ёжик».

– (Улыбаясь.) А-а, да, было такое дело, помню.

– Потом опять была пышная шевелюра, потом, помнится, вновь как бильярдный шар… С чем это вообще связано – вот столь кардинальное время от времени изменение причёски?

– Ни с чем. Абсолютно. Просто в какой-то момент мне надоедают эти длинные волосы – я иду и бреюсь наголо. Прям кардинально, под ноль, вы правы. Бреет, кстати, меня всегда один и тот же человек – мой приятель, (улыбается) мы с ним напиваемся и… Раз так одним движением – и посередине «дорожечка» пролегла, еще раз – и она стала шире!

– Интересно, как жена к этому относится?

– А у нее грустные глаза при этом… Но сделать уже ничего нельзя. Первый раз как прошелся бритвой – всё: сделать уже ничего нельзя, только до конца приходится брить. А потом я просто не стригусь, они у меня снова растут и растут сами по себе… (Улыбаясь.) Я вот уже, к слову, снова недавно закидывал удочку моему приятелю: мол, пора, давай-ка, старина. Но, с другой стороны… Тогда моему ребенку не за что будет хватать своего папку по утрам! А он, знаете ли, меня так обычно будит – за волосы начинает дергать.

Блин, у меня семья, у меня дети! Какие еще выборы?!

– Сережа, какая сейчас атмосфера в стане рокеров? Вот только честно?

– Вы имеете в виду наше, типа, настоящее отношение друг к другу?.. Да нет, я бы не сказал, что у нас процветает ложь и лицемерие. Правда. Вот мы играли… дня четыре, что ли, или пять уже назад?.. Играли на 27-летии ленинградского рок-клуба. И там много было всяких музыкантов. (Задумывается.) Да нет, нормальные, по-моему, совершенно искренние отношения друг к другу, никакой вражды, ничего…

– А если конкретнее: Чиграков и, скажем, БГ, Чиграков и Шевчук?..

– Вот лично у меня – абсолютно со всеми нормальные отношения. По крайней мере так кажется мне. Но надеюсь, что и они ко мне относятся так же хорошо.

– Кстати, с БГ я скоро увижусь… (Наш разговор состоялся за день до онлайн-конференции с БГ, которую тоже можно посмотреть на нашем сайте. – Авт.)

– О-о-о, поклон ему до земли от меня! Поклон, поклон, поклон…

– Буду проводить с ним онлайн-конференцию, где абсолютно любой человек, зашедший на наш сайт, сможет хоть и виртуально, но зато напрямую пообщаться со своим кумиром. А вот интересно, о чем бы захотел спросить Бориса Гребенщикова Сергей Чиграков?

– Я бы? Я бы его спросил: «Борис Борисыч, вы до сих пор меня еще любите?» Нет! Лучше по-другому: «Борис Борисыч, вы любите меня сейчас точно так же, как и в первый день нашего знакомства, или еще глубже?» (Улыбается.)

– Я задам ему этот вопрос.

– Конечно. Обязательно даже! (Ответ БГ на этот вопрос можно прочитать тут. – Авт.)

– Шевчук. Как известно, он и, кстати, еще ряд довольно известных ваших коллег очень резко осудили как проведение, так и итоги наших последних президентских выборов, назвав их лживыми и несправедливыми…

– Да? Я не читал.

– Неужель не в курсе?

– Не-а!.. Так а мы же в разъездах все время.

– Тем не менее вы с ними солидарны?

– …Я вообще никак не думаю. Я про выборы, честно говоря, вообще не думал!

– Не голосовали?

– А мы были на гастролях, по-моему, даже где-то в поезде ехали в этот день… Только не помню, откуда и куда.

– Хорошо, я понял вас.

– Меня занимают другие вопросы. Например, надо бы вот уже струны поменять на гитаре. Блин, у меня семья, у меня дети! Вот о детях я думаю. А о каких-то там выборах…

Я мот, каких еще свет не видывал!

– Сцена – единственный ваш заработок сегодня?

– Всегда был, всегда и есть. Один-единственный, да… (Улыбается.) На некий бизнес намекаете? Не-е-ет, это не ко мне! Я лох в этом деле! Полный!.. Не-е, о чем вы… Не-е, я даже представить себе не могу! Я не умею обращаться с деньгами абсолютно. То есть я мот, каких еще свет не видывал!

– Серьезно? И на что же вы проматываете столько денег?

– На пластинки, на книги. На фильмы… Но это исключая, конечно, семейный бюджет!

– Что сейчас хочется читать Чижу? О чем?

– Ну вот, скажем, недавно мне подарили четырехтомник о «Битлз», по-моему… да, какого-то английского журналиста, это переводное издание, которое я раньше почему-то не видел в Москве и поэтому не читал. Вот теперь читаю его где только могу.

Не скрою, мне предлагали сниматься в кино

– Российское кино последних лет вам интересно?

– Интересно. Конечно. Мне все интересно. Я жду – не дождусь, когда закончатся съемки «Ивана Грозного». Просто вот не дождусь! Жутко хочу посмотреть на Петю Мамонова в роли Ивана Грозного…

– Контактируете с ним?

– Нет. На Кузнецова в роли Малюты с удовольствием бы посмотрел... Жду!

– У вас есть друзья в киноиндустрии?

– В киноиндустрии?.. Ну-у, есть пара человек, да, а что?

– Да внешность у вас, по-моему, довольно киногеничная.

– А-а, вы об этом… Не скрою, мне предлагали сниматься в кино.

– Ну и?.. Почему не срослось-то?

– Ну, не срослось, потому что… А я не знаю, почему! Но, если честно, я потом подумал: и слава Богу. Кино – штука непростая. И, как мне кажется, чтобы там действительно что-то стоящее сыграть, нужно иметь, наверное, образование хотя бы начальное, правильно?.. Хотя бы… не знаю, владеть пластикой. Сценической речью. И так далее. А что я?.. Каждому свое, как говорится.

У меня депрессуха наступает только с похмелья!

– Творческие люди, они зависят от вдохновения…

– (Не дослушав.) Да мужики все от баб зависят!

– А, вот так, да?

– Конечно. Чего уж там… Есть бабы – есть песни. Нет баб… (Смеется.) тоже есть песни. Но такие – ой, у-у-у: мужикам нравятся, девкам – нет! (Общий смех.)

– Я, собственно, к чему подводил-то? Песни пишутся?

– Песни пишутся. Не льются, конечно, вот прям как из рога изобилия, но… по крайней мере с мертвой точки, как мне кажется, дело сдвинулось.

– А была мертвая точка, да?

– Был перерыв очень длинный. Лет, наверное, восемь. Или даже десять.

– Не было баб?

– (Общий смех.) Нет, бабы были, а вот вдохновение все равно ушло… Кризис среднего возраста, видимо. Или как там это еще называется?..

– Вот даже так?

– Я не знаю, как это назвать! Ну что-то вот раз – и всё. Перестарался. Перенапрягся, вернее. Мы же до этого выпускали чуть ли не по две пластинки в год, вспомните-ка. За довольно короткий срок вышло друг за другом то ли десять, то ли двенадцать дисков! Что-то там лет за пять, да?.. Блин, Книга рекордов Гиннесса какая-то получилась!

– А чем заполняли все это время?

– Гастролями. Мы же постоянно ездим, ездим, ездим…

– Лишь бы убежать от депрессии?

– Ха, а у меня депрессуха наступает каждый раз с похмелья! (Улыбается.) А такая чтоб большая депрессуха, вот длинная, – не-е-ет. Нет, да вы что? Какая там депрессуха! У меня дети бегают. Попробуй-ка расслабься. Ага! Щ-щас! Захочешь уйти в депрессию, да не уйдешь!

Что значит «сдавать»?! Что сдавать-то? Бутылки пустые?! Позиции?

– Слышал сейчас разговор в зале: «Популярность «Чижа» уже, увы, не та… Сдавать начал Серёга потихоньку, сдавать…»

– Мой комментарий? Да никак я это не буду комментировать! (Улыбается.) А что тут комментировать?.. Что значит «сдавать»?! Что сдавать-то? Бутылки пустые?! Позиции? А я и не знаю, были ли они у нас вообще когда-нибудь. Мы играли себе и играли.

– Приходится ли вам вообще такое слышать от других людей?

– Так я на это внимания не обращаю. Абсолютно. (Пауза.) Понимаете, мне кажется, люди, которые нас слушали, допустим, лет 12–13 назад, они взрослеют вместе с нами. И они по-прежнему все так же, каждый раз, когда мы приезжаем, приходят на наши концерты. Для них это получается уже как… не знаю, некий такой целый кусок ностальгии, так ведь? Это мне понятно. А те молодые поклонники, которые тоже приходят…

– И которых, кстати, сегодня на выступлении было довольно много.

– (Улыбается.) Признаться, я даже не знаю, чего они хотят. Вообще. В принципе. (Пауза.) «Начал сдавать…» Молодые это говорили?.. Летова не спел? «Начал сдавать». А спел бы Летова, плюс «Фантом», плюс… чего они еще там просили? Всё – сразу сдавать бы не начал!.. Это все настолько субъективно на самом деле.

Жаль, что «Элинор Ригби» Маккартни написал…

– Самая удачная ваша песня?

– (Улыбается.) «Элинор Ригби», жаль, что ее Маккартни написал. А из своих… Не знаю, последняя, наверное. А я всегда так отвечаю: «Последняя!»

– Крайняя.

– Крайняя, да… Не знаю, они все как-то для меня одинаково дороги. С каждой песней что-то связано, какие-то воспоминания, какие-то куски, намеки, о которых знаю только я один и еще, быть может, только два или три очень близких мне человек, и всё.

Первый раз я слушаю БГ трезво…

– Ваши дети похожи на вас в детстве?

– А это смотря какие. (Улыбается.) Самый младший – это моя копия вообще! Во всем! Правда, он еще говорить не умеет. Вот как начнет говорить, посмотрим: если такой же балабол окажется – значит, точно я, на все сто! От жены там нету ни-че-го. Я и я, всё.

– А…

– Дочь? Дочь совместила в себе и жену, и меня… Дело ведь еще в том, что у меня дети от разных браков. Но на меня, в общем-то, все похожие получились. Средний сын – тоже, я бы сказал, копия меня. Старший – тоже.

– Старшие к какой музыке тянутся?

– Старший у меня пишет свою.

– Вот как?

– Да, Саша мой пишет свою, правда он сейчас в армии, а до армии у него даже группа была своя.

– На что это похоже?

– А у него какой-то свой стиль, чисто молодежный, (улыбаясь) я лично такую музыку не смогу, чувствую, уже написать. Когда такая, знаете… вот стена звука на тебя рушится, и он такой по центру, мочащий на гитаре! Не, ну так нормально, интересно…

– Интересно, а сами вы что нынче чаще всего включаете послушать?

– Совершенно любую. Это зависит от настроения. Я всеядный в этом смысле человек. Единственное, пожалуй, что я не слушаю – это всю эту низкопробную… ну, вот то, что у нас сейчас по радио как раз чаще всего гоняют – весь этот драм-н-бэйс, одним словом! В большинстве своем – полное фуфло!.. А бывает порой: р-раз так, не глядя, первый попавшийся диск включаешь – о-па, а это Элла Фитцджеральд! Ну и отлично. Ну и пусть звучит.

– А если из соотечественников, то лучше…

– (Хитро улыбается.) Честно? БГ. Так ему на онлайне и передайте. Причем первый раз я слушаю БГ трезво абсолютно, сижу себе тихонечко, слушаю… Второй раз тоже слушаю трезво. И вроде что-то в себя уже как-то вобрал, да?.. А потом, как только начинаю выпивать, я сразу беру БГ уже так, не глядя, – прекрасно знаю, где конкретно он у меня лежит, на ощупь: раз, два, три… ага, вот он, четвертый! – ставлю в музыкальный центр, и-и-и…

– И какую ж песню?

– Какую песню? Альбомы! Альбомами его начинаю слушать! Запоем!.. Из последних его песен, мне, кстати, про козу очень понравилась.

…Но это всё так – вспышки!

– И напоследок, вопрос из зала, от одной из зрительниц вашего только что закончившегося концерта. О чем вы думаете, когда поете на сцене?

– (Не раздумывая.) О бабах! (Общий смех.) Да ни о чем не думаешь на самом-то деле. Ни о чем!.. Вернее, знаете… У меня перед глазами какие-то такие… куски, обрывки, бывает, проносятся. Как правило, это ассоциативный ряд. Скажем так, видеоклип на песню. Или там, как я ее писал, как мы ее репетировали… Но это всё так – вспышки! Вспышками!.. И потом, я же еще, когда пою, слушаю, чего играют парни. Мишка вон дал какую-то «фразу» – я должен ему ответить. Поэтому… Я не умею каким-то образом расслабляться и думать о чем-то еще. Вот такой я.