Георгий Дронов, актер: «Танцуя или катаясь на льду, артисты дискредитируют свою профессию»

Стоит этому актеру засветиться в сериале, как его рейтинги сразу взлетают до небес. Будь то «Саша+Маша» или «Воронины». Пожалуй, вполне заслуженно этого актера называют «главным семьянином страны», ведь на его плечах помимо упомянутых ролей еще и режиссирование сериала о семействе Букиных. Правда ли, что Георгий Дронов устал сниматься в комедиях, почему его киногерои так навязчиво примитивны, и за что их любит русский народ? Об этом и многом другом актер лично поведал нашему корреспонденту.

– Георгий, поскольку вас сегодня все-таки в первую очередь узнают теперь уже по роли Кости Воронина, давайте начнем нашу беседу с обсуждения именно этого сериала. Еще до премьеры «Ворониных» окрестили новой «Прекрасной няней»…

– Ну нет! «Прекрасная няня» – больше сказка, герои которой живут в элитном доме, прототипа которому в нашей стране быть не может. «Воронины» натуральней, потому что рассматриваются чисто житейские ситуации. История этого семейства намного ближе большинству зрителей, потому что на экране они видят по большому счету себя и своих соседей.

– Я где-то читала, что вы устали от комедий, особенно после «Саши и Маши».

– Это правда, я действительно устал. Мы его очень долго снимали – года полтора. Этот марафон меня вымотал. Раздражает, что до сих пор некоторые незнакомые, по всей видимости, заядлые зрители этого сериала, считают правильным здороваться за мной примерно так: «О, привет, Санек!» Соглашаясь на «Ворониных», я долго думал, сомневался, прикидывал, а хватит ли у меня сил.

– И тем не менее согласились. Почему?

– На самом деле, если бы это были не «Воронины», а что-то другое, что-то ниже по качеству, я бы не согласился. Но, понимаете, «Воронины» – нечто иное, чем всем привычный ситком. Наши герои, конечно, не совсем обычные люди. Но они не клоуны и фарса не разыгрывают.

– В одном сезоне ваша партнерша, играющая роль Веры Ворониной, Екатерина Волкова снималась беременной. Тяжело было с ней работать в это время?

– Совершенно нетяжело. Помню, в этот период нам приходилось снимать напряженные сцены, где всем надо было спорить и что-то горячо обсуждать. А ей разрешалось сидеть. Вот они плюсы беременности! (Смеется.) Кстати, я в курсе, что у разных женщин беременность протекает по-разному, слышал, что случаются такие бесконтрольные эмоциональные всплески, и был поражен тем, насколько Катюше удавалось самой в себе все держать. Я просто смотрел и удивлялся!

– А когда вы узнали, что она беременна вообще?

– Да я как-то программу смотрел вечером, «Все о женщинах» называется. Смотрю – а там Катя. И говорит такая, мол, я беременна! Шучу. (Смеется.) Наверное мы узнали о ее положении тогда, когда ей для съемок стали сарафаны большие покупать… В общем мы узнали о беременности Кати значительно позже, чем сама Катя! Продюсеры, конечно, были не очень довольны, сказали: «Ну вот, сейчас начнется! Сейчас она будет капризничать – то хочу, а это не хочу» Сейчас ее начнет тошнить!» И она, бедная, сидела и честно ждала, когда ее начнет тошнить…

– Многие жены приводят Костика Воронина в пример своим мужьям – мол, и работает, и детей успевает воспитывать. А вы сами чему научились у своего героя?

– Знаете, я гораздо опытнее Костика Воронина по части решения семейных споров. Но и я, и он не самые лучшие образцы идеального мужчины.

– Как работается на съемочной площадке с другими членами коллектива?

– Коллектив дружный, поэтому работается легко. Конечно, бывают стычки, но лично я о них быстро забываю. Не хочу хвалиться, но на съемках «Ворониных» прекрасным чувством юмора обладают не только актеры, сценаристы, но и все остальные работники площадки. Мне кажется, если всю нашу большую компанию из «Ворониных» посадить на ракету и отправить на Марс, нам и там не будет скучно! Мы на Красной планете быстро переворот устроим.

– А дети? Ведь в съемках задействованы трое маленьких детей? Как быстро они понимают, чего от них хотят режиссеры? Как быстро справляются с этим?

– Наша Маша – очень послушная девочка, все схватывает на лету. С близнецами, как вы догадываетесь, сложнее: они все время кричат и совершенно не поддаются режиссерской дрессировке. Но вы знаете, когда работа ладится и идет в правильном русле, дети становятся похожими на лакмус, они ведомы. Иногда создается до того идеальная атмосфера, что дети начинают интерпретировать и вместо фраз, которые им нужно сказать по сценарию, выдают такие перлы, которые становятся изюминками некоторых сцен.

– А правда, что вы сначала хотели отказать от роли Саши в сериале «Саша+Маша»?

– Правда. Для меня это была хоть и комедийная, но мыльная опера. Принять участие в сериале меня убедил продюсер «Саши + Маши» Дмитрий Троицкий. Он мне просто сказал, что примером своего персонажа я смогу показать миллионам зрителей, как с юмором и оптимизмом нужно относиться к обыденным неурядицам, возникающим почти в каждой семье. И тем самым многим помогу сохранить брак. Ведь смех – это созидательная сила. Когда со стороны увидишь, что твоя ситуация и выеденного яйца не стоит, становится легче преодолеть непонимание со стороны супруга. А, может, и найти достойный выход из конфликта.

– Георгий, все это звучит очень философски, но почему тогда у вас мужчина-герой – в вашем ли исполнении или тот же Букин из сериала «Счастливы вместе», который вы как режиссер снимали – такой навязчиво примитивный?

– Они примитивны ровно настолько, насколько примитивна целевая аудитория, на которую рассчитаны упомянутые сериалы. Да слава Богу, что мои герои не бандиты, не нечистые на руку чиновники! Это правильно, что в центре внимания сейчас средний класс – он основа любого государства. Мой герой похож на среднестатистического представителя мужского населения страны: он средненезащищен, он доступен всем болезням, он боится, когда его останавливает гаишник. И получается, что жизнь среднего человека настолько незаметна, что становится интересной – очень хочется рассмотреть, как живут эти муравьи.

– У вас есть роли в полном метре, но все они второстепенные. Почему?

– Это горькая правда. Я изгой для полнометражного кино, потому что многие режиссеры отказываются работать с актерами, которые уже засветились в телевизионных сериалах.

– А почему вы до сих пор не засветились в каком-нибудь ледовом шоу или в звездных танцах?

– Потому что считаю, что шоу, в которых звезды танцуют или катаются на льду, дискредитируют профессию артиста. Как вы думаете, сегодня «Цирк со звездами» кто-нибудь вспоминает? Да никто! В данном случае мне кажется, идет дискредитация не профессии актера, а циркача. Это все равно как если бы вдруг сделали шоу, скажем, «Звезды в хирургии». В этом проекте артисты и певцы под руководством врачей вырезали бы аппендицит. Что в этом хорошего?..

– А может в роли ведущего хотите себя попробовать?

– Нет, работа ведущего – это тоже не мое. Я не обладаю такой скоростью ума, которая необходима для этого. Для меня идеал телевизионного шоумена – Иван Ургант. Вот он звезда и украшение любой программы.

– А вы, Георгий, – сериала!

– Большое спасибо.

– А теперь давайте поговорим о театре. Вы вообще как сами считаете: вы больше актер театра или кино?

– Мне этот вопрос кажется не совсем корректным. Безусловно, в первую очередь я актер театра. Как бы у меня ни шли дела на поприще кино, театр в моей жизни был, есть и будет. На сцене актер встречается со зрителем один на один. Там нет ни спецэффектов, ни второго дубля. Ты должен сыграть на сто процентов только здесь и сейчас. Как любой артист, я каждый раз переживаю из-за отсутствия работы. Но не потому, что хочу, так сказать, подбросить дровишек в костер своей славы, популярности. Вовсе нет! Я считаю, что невостребованный актер чем-то напоминает созревший плод, например помидор, который уже готов упасть с ветки, но есть его никто не хочет. И он начинает киснуть внутри себя, и от этой кислоты становится просто плохо.

– В 2005 году вы ушли из Малого театра и стали актером «Независимого театрального проекта»… Не жалеете?

Георгий Александрович Дронов родился 7 апреля 1971 года в Москве. В 1992 году окончил Московский государственный институт культуры (факультет режиссуры), затем Высшее театральное училище имени М. С. Щепкина (актерский факультет, мастерская В. Коршунова). С 1998 по 2001 год работал в театре «На Юго-Западе». В 2001–2005 годах был актером Государственного академического малого театра. В свое время сыграл роли Ромео («Ромео и Джульетта»), Флинса («Макбет»), Подколесина («Шинель») и др. С 2005 года Дронов – актер «Независимого театрального проекта». Широкую известность актеру принесла роль Саши в телесериале «Саша+Маша». В 2006 году Георгий Дронов попробовал себя в качестве режиссера, сняв сериал «Счастливы вместе». С 2008 года играет в телесериале «Воронины». Также у него порядка 20 ролей в полнометражных картинах, таких как «Утомленные солнцем», «Сибирский цирюльник», «Ночной дозор», «Дневной дозор», «Дикари», «Самый лучший фильм», «Синдром Феникса». Георгий Дронов женат, воспитывает годовалую дочь Алису.

– Да, из Малого театра ушел, но, представляете, до сих пор иногда по нему тоска нападает! Я человек домашний и по театру, в который нужно ходить каждый день, скучаю, как по дому. «Независимый театральный проект» (НТП) – по сути тот же театр, просто у него нет своего помещения, своей площадки. Кроме того, НТП подразумевает, что ты будешь работать с разными режиссерами, а не с одним, к которому будешь привязан. При этом есть своя труппа, даже существует костяк – человек 10-15. Вы спросили о сожалениях, у меня таковых нет. С НТП я сотрудничаю уже семь лет и всем доволен.

– Но ведь НТП – антрепризное движение, а существует мнение, что, участвуя в антрепризных спектаклях, актеры просто «заколачивают» деньги, не особо напрягаются, выступают в непонятных костюмах…

– Я не проводил маркетинговых исследований других антрепризных спектаклей, но если бы мне что-то не нравилось здесь, я бы вышел из состава. Честно. Акцент всех спектаклей НТП – на стопроцентном качестве при стопроцентных затратах. Должное внимание уделяется всему – гриму, костюмам, звуку, декорациям. Например, в спектакле «Госпиталь Мулен Руж» порядка четырех тонн декораций! И, конечно, это важно, когда зритель идет в зал и видит не два табурета и занавеску, а серьезные декорации, в которых есть художественный смысл. Большинство пьес НТП – пьесы французского буржуазного театра. У нас они получают русскую адаптацию, русскую версию. То есть нет слепого переноса с одной сцены на другую, идет тщательная подборка режиссеров, которые могли бы справиться с постановкой конкретных спектаклей. Выбору актеров тоже отводится много времени. Здесь очень много нюансов. Нужно, чтобы они были известны, чтобы люди пошли на них. Наличие звезд – составляющая успеха спектакля в любом театре сегодня. Но в то же время это должны быть профессионалы.

– Насколько известно, вы заняты в трех крупных спектаклях НТП. Расскажите о них?

– Ну, «Госпиталь Мулен Руж» я уже упомянул. Роль в нем стала жемчужиной в моем репертуаре, потому что это спектакль с удивительной атмосферой, очень тонкой актерской игрой, спектакль, которым гордился бы любой стационарный театр. «Госпиталь Мулен Руж» можно отнести по жанру к чеховской комедии, поскольку персонажи переживают ситуации, когда они плачут и смеются одновременно. Еще одна моя работа в НТП – «Боинг-боинг» – комедия, написанная Марком Камолетти. Только премьера этого спектакля собрала две тысячи зрителей, и интерес публики к этой постановке не пропадает до сих пор. Между прочим, пьеса «Боинг-боинг» занесена в книгу рекордов Гиннесса как самая часто исполняемая в мире!

Третий спектакль, в котором я задействован в НТП, называется «Дикарь forever». Его понимают не все зрители. Это моноспектакль, поэтому он тяжел для восприятия. Он предполагает некое интерактивное действие, когда зрительный зал становится участником спектакля. Здесь рассматриваются простые истины. И лучше ходить на этот спектакль со своими половинками: может, получится решить какие-то семейные проблемы. Мне интересно наблюдать во время спектакля за семейными парами. Время от времени в зале слышен истерический смех то женщины, то мужчины. Они видят друг друга в персонажах, о которых я рассказываю. Коллеги рассказали случай. В антракте выходит из зала пара, и мужчина говорит: «Не, ну я точно не Ванюсик!». А жена такая: «Ванюсик-ванюсик, еще какой!»

– Все три спектакля – комедии?

– Да, но все они не похожи друг на друга, в каждом из них своя природа юмора. Причем это не просто юмор на потребу, есть в нем второй план, мораль, моменты, которые заставляют серьезно задуматься. Как-то на «Дикаря» пришли два моих однокурсника. Посмотрели, а потом мне говорят: «Старик, ну а что тут сложного, интерпретируй, болтай себе да болтай!» Пришлось объяснять, что за 2,5 часа я позволил себе только две интерпретации. Согласен, «Дикарь» смотрится очень легко, но более сложной партитуры у меня не было ни в одном другом спектакле!

– Георгий, во всех ваших работах, будь то спектакли или сериалы, главный акцент сделан на взаимоотношениях мужчины и женщины. Вам лично это как-то помогает подобрать ключи к вечной загадке под названием «мужчина и женщина»?

– Нет, и спаси бог кого-то ее разгадать, потому что такому человеку сразу станет неинтересно жить! Не зря же наши древние предки воспевали любовь как дар богов!

– Я слышала, что прежде чем принять решение участвовать в том или ином теле- или кинопроекте, вы обязательно советуетесь с женой…

– Это правда, но давайте не будем разговаривать о моей семье.

– Тогда, не углубляясь в семейную жизнь, вспомните, как вы пришли к театру, почему вы стали актером?

– На самом деле все получилось как-то неожиданно. Актерская карьера никогда не была моей целью. Скажу вам больше: я поступил на факультет театрализованных представлений института культуры, чтобы откосить от службы в армии! И пошел я туда только потому, что это был единственный гуманитарный вуз, не связанный ни с техникой, ни с точными науками. Даже факультет я выбрал по совету знакомых: они сказали, что в тот год там преподавал лучший педагог. И мне действительно понравилось у него учиться, ведь моя будущая специальность была связана с весельем. Для меня до сих пор работа в театре является настоящим праздником! Я считаю, что театральная сцена необходима всем актерам. Хотя бы в качестве постоянного тренинга. Свое же появление на телеэкранах я расцениваю лишь как способ заработка денег.

– И вы не будете отрицать, что знаменитым сегодня можно стать только благодаря телевидению?

– Да, это во всем мире такая тенденция. Даже в Голливуде начинают признавать: в связи с кризисом и отсутствием хороших сценариев телевидение перетягивает на себя все больше зрителей. С одной стороны я рад, что засветился на экранах: люди узнали меня и стали ходить в театр на спектакли, в которых я играю.

– Какое-то сквозит в ваших речах отвращение к телевидению, Георгий…

– «Отвращение» – это, конечно, слишком громко сказано, но по большому счету так и есть. Мы с вами сколь угодно можем ехидничать, вспоминая «совок», но зато в то время была идеология. Так что не надо ехидничать, вспоминая советское время. Вспомните, какое количество фильмов про войну снималось! Был герой – человек, которого воспевали, которого ставили в спектаклях, который всем служил примером. Который был принципиален по отношению к воровству. А сейчас? Назовите мне героя нашего времени? Кто он? Непонятного пола обвешанный стразами ведущий канала MTV? Кто эти люди, которые смотрят на него?

Меня радует, что все же снимаются хорошие картины в наше время. «Царь», «Остров»…. И люди идут на них! Значит, есть вторая сторона, значит, в сознании людей стало что-то поворачиваться! Я считаю, что именно режиссеры, продюсеры, директора телеканалов должны сегодня следить за моральным воспитанием нашего общества. Раз уж так получилось, что народ подсел на телевизор и доверяет ему всецело. Значит, народу надо помогать, ему ведь тяжело разобраться самому!