«Меня мама закрывает в ящичек». В Свердловской области бабушка воюет с родной дочерью за внука. В ход идут запрещенные приемы

В Новоуральске Свердловской области разыгралась семейная драма. Бабушка Марина Владимировна пытается лишить свою дочь Екатерину (имя изменено) родительских прав и отстоять свое право видеть внука, которому сейчас семь лет. Екатерина в свою очередь считает, что защищает сына от бабушки: та чересчур опекает мальчика и лишает его всякой самостоятельности. Обе женщины, к слову, официально не работают. Одна уже на пенсии, хотя ей нет и 55, вторая живет на алименты от бывшего мужа. Ей 32 года.

При этом у Марины Владимировны и ее дочери кардинально разные рассказы о жизни в семье. Екатерина говорит, что всё детство провела у своей бабушки, пока мама устраивала личную жизнь, а в 15 лет ушла из дома и начала работать. Марина же уверена, что всё давала своей дочери, одевала ее, кормила, но та была непослушной и неблагодарной. Наши коллеги из E1.RU рассказывают историю этого конфликта.

В 2016 году у Екатерины родился сын Денис (имя несовершеннолетнего изменено). Папа ребенка Владимир (имя изменено) — военный, служит в Крыму. Его отцовство Екатерина установила через суд, сам Владимир приезжал в гости редко.

Екатерина к тому моменту снова жила в квартире со своей матерью. Практически сразу у женщин начались разногласия по поводу воспитания ребенка. Ситуация ухудшилась, когда молодой женщине нужно было лечь в больницу — у нее третья группа инвалидности.

— Она (Марина Владимировна. — Прим. ред.) через ребенка пытается манипулировать моей жизнью. Конечно, она к внуку относится хорошо, но настолько хорошо, что это психологически его калечит, то есть она делает из ребенка растение, так, что он ничего не может сам, — уверена Екатерина. — Она ему давала соски до четырех лет, ребенок приходил домой с истерикой, что дома нет соски. У меня уже все нервы были на пределе. То есть я говорю: «Не надо, убирай», а она мне: «Он так успокаивает нервы». А ведь это прикус, это речь.

К августу 2021 года Екатерина с сыном съехала от матери. Пик конфликта пришелся на 27-е число. Денис тогда находился в гостях у бабушки, и повидаться с ним приехал родной отец. Но Екатерина была против встреч папы с сыном и, увидев их на улице, забрала ребенка, а после запретила Марине Владимировне видеться с внуком.

— С того дня и до сих пор внука мы с мужем не видим, хоть и живем рядом, — говорит бабушка.

По ее словам, Екатерина позвала своих друзей, которые якобы жестоко избили Владимира на глазах у сына. По этому поводу отец мальчика писал заявление в полицию, но какое решение по нему приняли — неизвестно.

Марина Владимировна стала регулярно ходить к дочери, чтобы пообщаться с Денисом, но та не открывала ей дверь. А в ноябре 2021-го мальчик якобы сбежал к ней от мамы. Тогда бабушка увидела на теле ребенка синяки. Позже она сообщила об этом в полицию. В декабре сотрудники ПДН забрали мальчика из детского сада, провели экспертизу, которая признала травмы незначительными. Об этом говорится в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от 9 марта 2022 года.

— В ноябре 2021 года он был весь синий, когда сбежал к нам, а на его ножке был ожог от сигареты, — говорит бабушка. — Денис орал, вцепился в меня руками и ногами, кричал: «Бабуля, милая, не отдавай меня маме». Но они всё исковеркали, всё по-другому написали. Почему не сразу сняли побои?

Второй «побег» произошел 21 декабря того же года, когда Марина Владимировна встретилась с Екатериной в магазине. Бабушка обратилась в полицию по факту избиения ребенка. Мальчик опять прошел судмедэкспертизу, согласно которой у него были обнаружены пять кровоподтеков на левой голени, два синяка на левом предплечье, два синяка на колене. Мама в свою очередь утверждает, что бабушка силой забрала ребенка — отсюда и были синяки на его теле: мальчика тянули во все стороны.

Повреждения снова признали не причинившими вреда здоровью. Полицейские отказались возбуждать уголовное дело, объяснив это тем, что мальчику досталось из-за того, что обе женщины вцепились в него.

С тех пор Марина Владимировна считает, что ее дочь всячески издевается над внуком: орет матом, бьет и запирает в шкафу (при этом прямых подтверждений побоям нет). Бабушка стала бить во все колокола: вызывать полицию, писать в органы опеки и в службу по делам несовершеннолетних. Но везде ей отказывали и отвечали, что у матери с ребенком всё хорошо.

— Я боюсь, что настанет день, когда она его убьет, я очень боюсь за его жизнь. Она орет на него: «Ты — девка, где твой папашка?», а ребенок плачет. Ко мне он всегда прибегал со словами «бабулечка, любимая», а теперь орет при виде меня как бешеный: «Бабушка, я тебя боюсь, я к тебе не пойду», — говорит Марина Владимировна. — Соседи раньше думали, что это наш ребенок, наш сын. Он мне любил на кухне помогать, мы его и одевали, и обували с рождения.

В качестве доказательства Марина Владимировна прикладывает к заявлениям характеристики от соседей и знакомых семьи (они есть в распоряжении редакции, о них же говорится и в документах полиции). Например, старшая по дому рассказывает, что никогда не видела семилетнего Дениса с мамой: им всегда занималась бабушка. Бывшая подруга Екатерины, у которой некоторое время жила мама вместе с Денисом, описывает ее как агрессивную и неуравновешенную. Якобы она постоянно срывалась на ребенке, орала на него матом и даже била.

Марина Владимировна предоставила в редакцию E1.RU несколько аудиозаписей. На части из них слышно, как мама кричит на ребенка. Бабушка утверждает, что такое происходит чуть ли не каждый день.

По версии Екатерины, в ноябре бабушка сама накинулась на них и силой забрала ребенка (это был первый раз). Мама мальчика написала заявление в полицию, но, так как всё произошло без свидетелей, дело не возбудили. Тогда, как мы писали выше, у ребенка первый раз сняли побои. Вот как их объясняет мама:

— Когда меня вызвали в Следственный комитет, чтобы уточнить всё об этом, я сказала: «Вы придите в садик. Посадите всех на стульчики, вот в ряд, в шортиках, и посмотрите на ноги детей». Это маленькие дети и маленькие синяки. Мы ходим на горку, мы ведем активный образ жизни, на тот момент он у меня ходил в секцию кикбоксинга. Ребенок бабушку боится, потому что она на меня кидается.

Екатерина говорит, что ей приходится терпеть все нападки бабушки, которая обращается в комиссию по делам несовершеннолетних, полицию, опеку, прокуратуру, пишет заявления о том, что ребенок истощен и находится в опасности. Каждый раз ей приходится показывать сына силовикам, чтобы те убедились, что с мальчиком всё в порядке.

— Она вместе со своим мужем у меня дважды украла ребенка и держала его у себя. Я обращалась в полицию, писала заявления, но так как это семейный конфликт, мне сказали: «Но это же бабушка». Дверь она не открывала, пришлось идти в Следственный комитет. Туда вызвали опеку, прокуратуру — всех, они ее уговорили дверь все-таки открыть. Она его отдала, но сопровождала прямиком до моего подъезда и всё это время говорила ему, как себя вести, что говорить маме, а что нет, — рассказывает Екатерина.

Она могла и в час ночи полицию вызвать, долбилась в двери, орала на весь подъезд. Мы сейчас живем в соседних домах, она долбит в наши окна. У меня отключен домофон, потому что каждое утро у нас в 06:30 начинал звонить домофон. Она стояла у меня под дверями с диктофоном каждый вечер, — продолжает Екатерина.

В конце октября 2021 года семью навестили органы опеки. Они побывали в трехкомнатной квартире коммерческого найма, где живут Екатерина и Денис, и не увидели, что права ребенка каким-то образом могут быть нарушены.

Марина Владимировна в ответ называет дочь гулящей. Она говорит, что лучше бы тогда, в 2021 году мальчика забрали в детдом, главное — чтобы Денис не жил с мамой. Бабушка уверяет, что в квартире Екатерины полная антисанитария, а опека игнорирует этот факт, как и многие другие.

— Начальница нашей опеки просто передо мной дверь закрывает. В детском саду моему мужу, дедушке Дениса, кричат: «Вы ему вообще не родной», у него уже руки опускаются. Ребенок имеет полное право подойти к нам, обнять спокойно, — говорит Марина Владимировна. — В суде никакие мои доказательства не были предъявлены. Нас никто даже не опрашивал, сколько я ни ходила в полицию, сколько плакала, сколько ходила в опеку, в ПДН. Везде в документах написано, что я была опрошена, а со мной никто не разговаривал. Дома у нее свалка, а сам Денис стал такой худющий.

При этом мириться с дочерью бабушка не готова.

— Люди должны быть наказаны. Мне говорят: «Это же ваша дочка, как вы так можете?» У меня вот выбор: внук маленький, мой родной, и у него больше нет никого, мы его растили с самого роддома — и взрослая дочь. Если бы я не слышала никогда этих издевательств, то и провалились бы вы к чертовой матери, расти как хочешь, — уверяет бабушка.

Екатерина с сыном ходила к психологу в местный центр «Радуга». Эксперты написали, что мальчик любит и маму, и бабушку, но жить все-таки хочет с мамой.

— Я педант, мне нужно, чтобы всё было по полочкам разложено, тем более я одна. Мне хочется, чтобы ребенок был самостоятельным, — рассказывает Екатерина. — Когда ему было три годика, я ему покупала отдельный пакет, и он складывал туда легкие продукты, помогал мне, да и сейчас помогает. Возможно, она пытается возместить то, что когда-то мне не дала. Она говорит: «Это мой сын», хотя это не ее ребенок. Понимаете, не должно быть диссонанса в плане воспитания.

В результате Марина Владимировна подала на Екатерину в суд на ограничение родительских прав в связи с инвалидностью. Екатерина выиграла суд, а потом подала встречный иск об ограничении общения с ребенком.

Теперь в рамках судебного разбирательства Екатерина настаивает на том, чтобы ее мама прошла психологическую экспертизу.

Екатерина говорит, что не готова помириться с матерью ни на каких условиях.

— Конечно, я тоже психовала. Мне было неприятно, когда мне говорят, что я наркоманка. Мои нервы на пределе, о каком примирении может идти речь? Тем более стоит вопрос о ее психическом состоянии. Ну конечно нет. Сейчас уже нет однозначно. Тем более ребенок это всё видит, и это подрывает его психологическое здоровье в том числе. У ребенка тоже диссонанс, ведь он ее любит, и его там не обижали, — говорит мама мальчика.

В прошлом году Екатерина с сыном специально переезжала в другой район, но бабушка нашла ее и там. Кроме того, бабушка, по словам Екатерины, ежедневно ходила в детский сад к Денису и сопровождала его везде, где только могла.

Свои долги Екатерина не отрицает, она объяснила, что не смогла вовремя заплатить за квартиру и детский сад из-за затянувшегося скандала.

— У меня большие долги, потому что я платила за адвоката, а я одна с ребенком. За полтора года мне пришлось заплатить больше 80 тысяч. Я не идеальная, кричу, матерюсь, у меня нервы тоже не железные. Покажите мне хоть одного человека, который ни разу не накричал на ребенка, и в какой семье ребенок ни разу не услышал мат? Давайте посадим всю Россию тогда. Тем более в том положении, в котором я сейчас, когда у меня каждый день дома ППС, я пишу объяснение, открываю двери. У меня постоянно ПДН, постоянно опека.

Но ограничить бабушку в правах не получилось, последний суд все-таки встал на сторону Марины Владимировны. Ей разрешили видеться с внуком один раз в месяц.

Разбирательства всё еще продолжаются. Сама Марина Владимировна также обратилась за помощью в СКР по Свердловской области.

Семейный юрист Ольга Гиренко-Коцуба считает, что в ходе судебных разбирательств запретить бабушке общаться с внуком просто невозможно.

— Это больше похоже на американский фильм, когда друг другу запрещают подходить ближе, чем на 500 метров. Ограничить в родительских правах можно только отца или мать, а бабушка не является родителем для внука. Я не вижу перспектив у этого иска. При этом бабушка может подать исковое заявление об определении порядка общения с внуком. Но обратное обращение, иск об ограничении общения бабушки с внуком — нет, это абсолютно бесперспективно. Конечно, в иске можно написать всё что угодно, но он не будет удовлетворен, — прокомментировала ситуацию юрист.

Прочитайте также о другой семейной драме: екатеринбурженка обвинила бывшего супруга — богача в том, что он два года не дает ей видеться с сыном (и приставил к ребенку охрану). Историю своей борьбы женщина рассказывала E1.RU еще в 2021 году. После она обратилась за помощью к главе СКР Александру Бастрыкину.

При этом влиятельный отец утверждает, что не препятствует встречам сына с матерью — просто ребенок не хочет видеть ее после того, когда она якобы бросила его в аэропорту и улетела жить в другой город.