«Можем заявляться на проведение саммитов, город готов»: проектировщик центральных скверов — о новом облике Челябинска

Портрет Эйнштейна на тротуаре в конце проспекта Ленина, сухой фонтан напротив главного корпуса ЮУрГУ, эко-парк на Северо-Западе — эти и другие проекты разработал со своей командой архитектор Василий Важенин, когда Челябинск готовили к саммитам ШОС и БРИКС. Международные мероприятия не состоялись, но зато город получил такое бурное развитие, которого ранее не видел, считает проектировщик. Три года назад Василий Важенин переехал на Увильды и от своей прошлой работы практически отошел, но за развитием города продолжает следить. Мы встретились с ним в центре Челябинска и прогулялись по преображенным скверам. Архитектор оценил изменения, высказался о засилье панелек, застройке пригорода и сложностях работы по госконтрактам. При этом он уверен, что Южный Урал снова может претендовать на прием высоких гостей. Подробный разговор с ним — в интервью 74.RU.

— Василий, вы активно работали над благоустройством Челябинска, когда главным архитектором города был Николай Ющенко. С 2019 года, когда он оставил свой пост, вы стали гораздо реже проектировать по заказам чиновников и перебрались жить на берег озера. Но я уверена, что вы следите за изменениями. Что можете отметить из хорошего и не очень?

— Город преобразился во всех аспектах. В Челябинске приятно находиться — и гулять, и смотреть на него. Чистенький, аккуратный, с шикарным центром. Этого шесть лет назад не было. Была грязная помойка с хаотичными вывесками. Разруха была везде, ямы вместо фонтанов у ЮУрГУ, огромные рекламные баннеры вдоль проспекта Ленина. В то время губернатором был Борис Дубровский, он нас услышал, плюс саммиты ШОС и БРИКС приближались. Было принято огромное количество законодательных актов по поводу рекламы и вывесок — о том, что администрация может приходить к собственнику [бизнеса] и заставлять его благоустраивать территорию. Раньше этой нормативной базы не было. Это было сделано при Борисе Дубровском и при Николае Ющенко. А сейчас мы видим результат работы, которая тогда закладывалась.

Результат работы Павла Крутолапова, который не так давно оставил должность главного архитектора Челябинска, мы увидим тоже через несколько лет, когда те микрорайоны, которые он согласовал, достроят. Та же последняя очередь «Ньютона», например, сейчас только строится и свой лоск наберет только через пару лет. Уверен, что ничего плохого он не сделал. В целом он талантливый архитектор, но не на своем месте был. Он же творец. А быть чиновником — это совсем другая работа, она гораздо скучнее, примитивнее. Нужно отказаться от своих внутренних амбиций и понять, что ты собираешь какой-то большой, глобальный пазл.

— Правда, что никакая стройка не начнется без подписи главного архитектора?

— Вообще, да. На первоначальной стадии разрабатывают эскизный проект и согласовывают его в управлении архитектуры. Он становится основой для разработки проектной документации. Но еще несколько лет назад было так: главный архитектор согласовывал проект, а застройщик в процессе возведения начинал фантазировать, оптимизировать и в итоге получался объект, который имел схожие черты с изначальным проектом, но уже совсем другой.

— А разве так можно было?

— Экспертиза проверяла схожесть проектной документации с эскизом. Но хватало легкого сходства. А заключение экспертизы давало основание для выдачи разрешения на строительство. Поэтому в итоге получалось то, что получалось.

— Выходит, что, вроде бы, полномочия есть, но они ограничены. Давайте поговорим об этом на примере самой больной темы — панельного жилья. В соседнем Екатеринбурге его лет 10 назад было всего 2%, не то, что у нас. Почему так вышло и может ли главный архитектор запретить строить такие дома? Если нет, то кто это может сделать (и нужно ли)?

— Он не имеет права запретить. У него есть рычаг по несогласованию проекта, если он визуально ему не нравится. Но панель же можно закрыть, облицевать. Сделать так, чтобы не было видно, что это панельный дом. И вообще нельзя говорить, что эти дома плохие. У нас жесткий климат и зимой строить некомфортно. А это строительство для компаний самое рентабельное — коробку собрал, окна вставил и теплый контур готов, дальше занимаешься отделкой и внутренними сетями.

— Но ведь Екатеринбург находится в такой же климатической зоне. Почему такая большая разница в количестве панелек?

— У них активно «убивали» эти заводы [по производству панелей] и активно боролись с панельной застройкой. В итоге уничтожили предприятия. Это власти сделали. А у нас этим заводам всегда давали «зеленый свет», потому что они были главными застройщиками, от них плясала цена квадратного метра. А когда таких заводов несколько, есть конкуренция, снижается цена и качество, чтобы удовлетворить рынок. Если бы у наших заводов была другая задача, как это делают сейчас «Бетотек» или застройщик в «Ньютоне», и даже ПИК строит шикарные дома в Москве из панелей. По ним даже не скажешь, что это панельные дома.

— Но в Челябинске привычные нам панельки до сих пор появляются не только в пригороде, но даже близко к центру. Вдоль Братьев Кашириных, на берегу Миасса.

— Потому что рентабельность самая высокая у десятиэтажных панельных домов.

— Административными механизмами это можно искоренить?

— Это минусы в работе главного архитектора. Какие-то структуры постоянно пытаются продавить свои решения. Он один и просто человек, а с другой стороны — богатые организации и влиятельные люди. Он как будто на поле боя постоянно. Не каждому это нравится. С другой стороны, он видит негатив общества, которое недовольно его работой, потому что оно ее не знает, не видит и не понимает. Люди ходят по улицам и видят продукт деятельности предыдущего главного архитектора.

— Вам поступали предложения поработать в администрации, в управлении архитектуры?

— Да, конечно. Когда был конкурс после ухода Николая Ющенко, меня звали поучаствовать. Но мне это неинтересно. Я творческий человек, я люблю действовать, работать и зарабатывать деньги честным трудом. Выполнять чьи-то поручения — я уже перерос это.

— Еще один вопрос и закроем тему с главным архитектором. Недавно мы писали, что на улице Труда появилось интересное здание, но оно пустует. Или возьмем ТРК, построенные Алексеем Наговицыным в самом сердце города, на улице Труда. Это «Гагарин-Парк» сомнительной архитектуры и так называемый конгресс-холл, который закрыл вид на Центральный стадион, более интересный с архитектурной точки зрения. Могут ли чиновники влиять на возведение подобного рода объектов?

— Наговицын все свои согласования проводил в рамках подготовки к саммитам ШОС и БРИКС. Он вызвался стать основным инвестором, который построит конгресс-холл. На тот момент никто не взял на себя эти обязательства. Я участвовал в совещаниях, на которых он как раз говорил, что будет это строить. И ему дали карт-бланш: «Делай, что хочешь». Там не было возможности для маневра. Ющенко бы никто не дал «поупражняться» на Наговицине, чтобы он дизайн у него подрихтовал. Там были звонки сверху, что ему нужно сегодня, условно, согласовать, а завтра выдать разрешение на строительство. Потому что ничего не успевалось с этими саммитами. Саммиты не состоялись, но это дало огромный скачок для развития города. Уже сейчас мы снова можем заявляться на проведение такого масштаба мероприятий. Потому что город уже готов. А по зданию на улице Труда — это вопрос к инвестору, почему он не продумал вопрос наполнения помещений арендаторами.

— Чиновником вы не захотели быть, зато прославились в Челябинске как автор множества проектов благоустройства. Для вас эта история про заработок или про возможность что-то сделать для города, оставить память о себе?

— Когда я вернулся в Челябинск из США (там Василий Важенин несколько лет работал архитектором — Прим. ред.), я увидел, что город в упадке. Я сразу подошел к Ющенко и спросил, что можно сделать? Первый проект был — эко-тропа на Северо-Западе, потом — площадь на Бульваре Славы, там, где орел. Это были первые проекты благоустройства вообще в городе. Эко-тропа очень зашла людям, и чиновники поняли, что нужно везде проводить такую работу. Туда даже Текслера первым делом повезли после его избрания. Администрация в то время разошлась и выставила на три или четыре аукциона сразу 15 скверов. Мы забрали весь этот объем, делали полтора десятка скверов одновременно.

Потом еще был аукцион на проектирование проспекта Ленина. Мы же делали для проспекта и дизайн-код. Привели в порядок вывески и фасады домов, убрали рекламные растяжки, щиты три на шесть метров были, их тоже убрали с разделительной полосы. Следом КБ «Стрелка» проводила конкурс на концепцию площади Революции, мы тоже занимались этим проектом.

— Почему вы практически перестали работать в городе в последние несколько лет?

— Сменилась власть — пришла Наталья Петровна (глава города Наталья Котова — Прим. ред.), ушел Ющенко, пришел Крутолапов. Это уже какая-то новая глава, и мне в ней уже не хотелось участвовать. Мы на тот момент уже наработались с муниципалитетом. Это всегда очень сложные, тяжелые деньги, которые очень сложно заработать. Плюс невозможно реализовать свои архитектурные амбиции. Во времена Николая Ющенко я мог себе позволить какую-то реализацию этих амбиций — он просто вставал за мою спину и говорил [на совещаниях]: «Да, делаем так». Но даже после этого сотрудники администраций в каждом районе, считая, что они заказчики, диктовали нам, из каких материалов мы должны делать. Например, в одном из скверов мы использовали ДПК (смесь дерева и полимера, композитный материал — Прим. ред.), и это была потребность одного из работников администрации Центрального района. Он настоял, чтобы эта часть сквера была из ДПК. А я бы сделал из натурального дерева. Сейчас ДПК уже весь выцвел, потерял свой вид. И это не единственный случай, когда тебе говорят, что ты должен рисовать. Потом еще бегаешь и пытаешься за это деньги получить. Объекты уже реализованы, а администрация всячески увиливает от оплаты.

— Василий, вы включили в проект проспекта Ленина велодорожку. Но она проходит не по дороге, а по тротуару. Как считаете, у нас город до сих пор не созрел для велодорожек, как в европейских городах, чтобы часть жителей смогли добираться на работу на велосипеде и отказаться от автомобиля?

— Еще пять лет назад, наверное, это не было так актуально. Это вообще первая велодорожка, которая появилась в городе. Я настоял, чтобы ее хотя бы попробовали сделать. Чтобы люди увидели, что она есть. Не вдоль дороги, где автомобили несутся 100 километров в час, стоит шумаган и велосипедистам не место просто. У нас город построен на другой системе. Еще с дорожной революции город поставлен на очень широкие и быстрые лыжи. У нас из одного района в другой можно доехать за 15 минут, ни в одном другом большом городе такого не встретишь. У нас транспортная составляющая решена очень хорошо. Ты можешь быстро доставлять грузы и так далее. Это же скорость развития города. У нас в этом плане возможностей больше, чем у Москвы. Потому что там трафик уже сковывает это развитие. Велодорожки при этом нужно вносить в жилую зону, ближе к красным линиям домов, миксовать с тротуаром.

— Но ведь считается, что широкие дороги — это не про комфорт жизни пешеходов, велосипедистов. И городской транспорт у нас недостаточно развит.

— У нас уже так сложилось, оно так есть. Регрессировать уже не имеет смысла, потому что любые переделки приведут к заторам и недовольству людей. А по городскому транспорту — сейчас активно делают выделенные полосы для автобусов, и наша широкая база позволяет и выделенки делать, и карманы для парковок. К тому же три-четыре года назад мы только мечтали о новом транспорте, а сейчас он уже есть. Есть все условия, чтобы город полноценно развивался. А там, где нет интенсивного потока, например, на Володарского, можно и какие-то велосипедные вещи делать.

— А как относитесь к массовой застройке, которая развернулась за пределами городской черты. У нас внутри города много пустующих территорий, а массовая жилая застройка развернулась на западном берегу Шершней.

— Ничего в этом плохого не вижу. Это бегство людей от экологической проблемы, которая в Челябинске существует. Возможно, что она даже нарастает. Предприятия-загрязнители на месте не сидят, у них новые заказы и потребность высокая. И объемы выбросов они тоже наращивают. Поэтому это закономерное развитие территории. Нужно, чтобы и в новых микрорайонах появлялись рабочие места, торговые центры и места, где можно провести досуг, а не ехать в город.

— Но там ничего этого нет. Люди ездят на работу в Челябинск, даже детей на учебу возят сюда.

— Если появляется потребность в таком массовом транзите, есть ж/д решения, которые позволяют перемещать большое количество людей. Рано или поздно это может произойти, просто нужно увидеть эту потребность и вложиться в нее. Установить такой вектор развития. Не всё дорогами решается.

— То есть проблемы с излишне большим городом не стоит?

— Я считаю, что нет. Люди выбирают жизнь в более спокойной и экологичной среде. Где-то этажность ниже, как в «Привилегии», где мы участвовали в проектировании. И проект этот зашел людям, им нравится. А начиналось там всё вообще с 20 тысяч за квадратный метр, я думал, что вообще это никому нужно не будет. А в итоге это всё превратилось в огромный жилой комплекс, он востребован и цена квадратного метра там чуть ли не выше, чем в центре Челябинска. Люди сами могут организовывать там бизнесы, работать удаленно. Если проблема транспортная будет такая серьезная.

— Сами вы уехали жить еще дальше — на берег Увильдов и там же организовали бизнес по строительству модульных домов. Как так вышло?

— Я давно строил дачу на Увильдах. В 2020-м случился коронавирус, и когда всё развилось до того, что всем нужно сидеть дома, мы поняли, что нам нужно дачу быстро достроить и там жить. Когда мы туда переехали, кайфонули и поняли, что хотим там жить и после пандемии.

— А как же детские сады, школы?

— Там есть все условия. Хорошая школа в селе Кузнецкое, шикарный муниципальный детский сад около санатория «Увильды». Туда ходят все дети поселка «Каникулы», в котором мы живем. Наш третий ребенок скоро тоже туда пойдет.

Когда мы достроили дачу, она получилась 170 квадратных метров, рядом возвели мастерскую по изготовлению мебели и еще один дом, уже для сдачи в аренду отдыхающим. В марте у нас уже всё лето было забронировано. Мы бы еще сдали, но дом для аренды пока только один (улыбается). Но вообще в «Каникулах» построено около 50 домов уже, примерно 40 из них сдают в аренду. До берега Увильдов здесь два километра.

Потом построили завод по производству панелей для домов. У них деревянный каркас, внутри ОСБ-панели, с внешней стороны — металл, который постепенно ржавеет. Люди уже начинают понимать эту эстетику.

Помимо домов мы начали производить мебель, печки для пиццы, грили-очаги, на которых можно много всего готовить на открытом воздухе. Одно за другим получилось. Из этих же панелей мы недавно собрали здание бургерной, которое поставили на кольцевой развязке в Аргаяше. Там не будет зала для посетителей, только возможность заехать и заказать что-то из автомобиля. Запуск планируем на октябрь — ноябрь этого года. Пока занимаемся ремонтом и отделкой внутри.