Онколикбез: как откормить опухоль йодом и излучает ли пациент радиацию после лечения

Отделение радионуклидной терапии Челябинского областного клинического центра онкологии и ядерной медицины уникально само по себе. В России таких не более десятка, а наше было первым региональным после двух московских. В новом выпуске онколикбеза разбираемся, что такое лечение открытыми изотопами и кому оно дает шанс на полное выздоровление даже без операции. Побывать в самом отделении не удастся (расскажем почему), поэтому придется верить на слово врачу-радиологу, онкологу, кандидату медицинских наук, заведующей отделением РНТ Екатерине Васильевой.

— Екатерина Борисовна, чем занимается ваше отделение? И что такое радионуклидная терапия?

— Радионуклидная терапия — это лечение онкологических и некоторых не онкологических заболеваний с помощью открытых изотопов. Пациент принимает радионуклид внутрь, и препарат оказывает лечебное действие изнутри. Он накапливается в опухолевых очагах и разрушает их изнутри. Самое частое применение метода — использование изотопа йод-131 (I-131) при лечении рака щитовидной железы. Большинство пациентов с его помощью можно вылечить полностью. Хороший лечебный эффект с помощью этого метода достигается и при другом, не онкологическом, заболевании щитовидной железы — тиреотоксикозе. При определенных условиях это заболевание можно вылечить даже без операции, и 90% таких пациентов излечиваются уже после однократного применения метода.

— Второе направление работы нашего отделения — лечение костных метастазов различных опухолей. Для этого применяется другой изотоп — стронций-89 хлорид (Strontium chloride 89). Препарат вводится внутривенно, затем накапливается в костных очагах и оказывает стойкий длительный выраженный обезболивающий эффект.

Таких отделений сейчас в России всего десять. Когда мы открывались в 2010 году, то наше отделение было всего третьим после двух московских и первым региональным. Ближайшее есть только в Тюмени. В год отделение пролечивает более 500 пациентов, в основном жителей Челябинской области. Однако «соседи», могут также обращаться к нам за таким лечением, причем в рамках ОМС.

— Давайте разберемся поподробнее: заменяет ли метод операцию на щитовидке или нет?

— Смотря при каком заболевании: при раке щитовидной железы радионуклидная терапия выполняется на втором этапе. Сначала очаг заболевания удаляется полностью, а затем борются с метастазами с помощью изотопов. Другими словами, нужно «догнать» все разбежавшиеся раковые клетки и разрушить, чтобы исключить образование новой опухоли. При попадании внутрь изотоп сам ищет мишень по всему организму, где бы она ни была, и настигает ее — накапливается в ней и разрушает изнутри.

— В каком виде препарат попадает внутрь?

— Это либо раствор, либо капсула. Раствор не имеет ни цвета, ни запаха, он — прозрачный, как вода.

— Становится ли человек радиоактивным после введения препарата?

— Да. При получении лечения пациент сам становиться источником радиоактивного излучения. Поэтому оно проходит в закрытой палате, где пациент находится изолированно до тех пор, пока мощность дозы ионизирующего излучения не снизится до безопасного уровня. Замеры производятся ежедневно нашими физиками, и как только они дадут добро, то пациента можно выписывать.

— Как долго пациент может у вас находиться?

— Весь цикл госпитализации занимает примерно одну неделю. В первый день поступает, на второй — получает изотоп, затем несколько дней находится в палате. Потом проводится сканирование в гамма-камере — сцинтиграфия (так же, как и в ПЭТ-центре), по которой специалисты проверяют, где в организме накопился радиоизотоп. В этом месте находится патологический очаг. Это сразу и диагностика метастазов, и контроль динамики лечения, насколько патологические очаги увеличились или уменьшились.

— Бывает такое, что удается во время лечения обнаружить то, о чем до его начала и не догадывались?

— Да, при раке щитовидной железы первый цикл радиотерапии и сканирование являются завершающим этапом стадирования заболевания. То есть окончательно стадия заболевания определяется только после сцинтиграфии: бывают настолько маленькие и мелкие очаги в легких, которые не видны при рентген-диагностике. А при сцинтиграфии накопление изотопа видно, даже если очаг еще не сформировался.

Лечение можно проводить курсами и несколько раз с интервалом от четырех месяцев до года. Йод дает длительный лечебный эффект, поэтому «частить» не нужно. У нас есть пациенты, которые на сегодняшний день прошли уже 12 курсов в течение семи лет. В результате очаг либо разрушается, либо, по крайней мере, перестает расти. Чем моложе пациент, тем результат лечения будет выше и лучше, вплоть до полного излечения.

— Насколько легко переносится лечение?

— Лечение переносится легко и практически не имеет побочных эффектов. Очень редко бывает, что пациент чувствует какой-то дискомфорт, но в основном никаких неприятных ощущений нет. Только после выписки в течение двух недель пациент выполняет определенные требования безопасности в общении с окружающими, поскольку какое-то время он будет источником ионизирующего излучения.

— Противопоказания у метода есть?

— Да, тяжелое состояние самого пациента, когда риск обострения сопутствующих заболеваний повышен. Например, противопоказанием будет туберкулез легких в активной фазе. Абсолютное противопоказание — беременность и лактация, потому что считается, что такое лечение обладает повышенным тератогенным и мутагенным действием. Но таких доказательств в научной литературе не описано.

— Если метод такой эффективный, то почему так мало подобных отделений в России? Видимо, южноуральцам как-то особенно повезло!

— При тиреотоксикозе этот метод стал альтернативой операции: эффективность — равная, а безопасность выше. Во всем мире тиреотоксикоз и не оперируют, только в России, а лечат радиойодтерапией. У этого явления простое объяснение — после аварии на Чернобыльской АЭС были ужесточены нормы радиационной безопасности в нашей стране, и все отделения, которые существовали на тот момент, были закрыты. Осталось работать только одно — в Обнинске. Конечно, принимать пациентов со всей России оно не могло. Доля таких пациентов, которые вместо операции получают радиоактивный йод, растёт ежегодно. Больше 200 пациентов с диффузным токсическим зобом получают радиоактивный йод, и положительный результат лечения после однократного применения мы наблюдаем у 90% пролеченных пациентов.

Радиойодтерапия при раке щитовидной железы с отдаленными метастазами — золотой стандарт лечения во всем мире. Клетки опухоли так же, как и клетки щитовидной железы, очень хорошо захватывают радиоактивный йод. Действие метода основано на физических свойствах: щитовидная железа вырабатывает гормон тироксин, в составе которого есть йод. Все заболевания щитовидной железы связаны как раз с йододефицитом. Южный Урал, поскольку он находится далеко от моря, эндемичен по этому показателю, поэтому заболеваемость всеми видами недугов (кроме рака) щитовидки у нас выше (по раку щитовидной железы заболеваемость выше в несколько раз в тех территориях, которые попали в Чернобыльский радиоактивный след — как следствие воздействия ионизирующего излучения. К аварии 1957 года на «Маяке» это не относится, поскольку там была утечка других изотопов. — Прим. авт.).

Зная свойство опухоли, ее повышенный «аппетит» на йод, вместо обычного стабильного даем ей радиоактивный. Она захватывает его, накапливает, и это приводит к гибели раковых клеток, к остановке роста опухоли как минимум, а как максимум — к полному разрушению и выздоровлению пациента.

— В каких еще случаях радионуклидная терапия может помочь?

— Стронций-89 (89 Sr) хлорид используется для лечения опухолей различных локализаций. Чаще всего метастазирование происходит при раке предстательной и молочной железы. Происходит изолированное поражение костей, как правило, процесс уже распространенный, с большим количеством метастазов. У таких пациентов уже исчерпаны все возможности других методов лечения, в основном химиотерапии. Качество жизни низкое: они получают большое количество анальгетиков, которые зачастую оказываются неэффективны, переходят на наркотические вещества. Наше лечение позволяет на время — от шести месяцев до года — уменьшить количество употребляемых анальгетиков. У некоторых болевой синдром купируется сроком даже до года. Если лечение было эффективным для данного пациента, то курс можно снова повторить.

В нашей практике есть пациентка, которая уже шесть раз получала стронций, что позволяет ей несколько лет жить и жить без болевого синдрома и прогрессирования опухоли. Она стабильна, у нее удалось достигнуть противоболевого и противоопухолевого эффекта. Более того, она социально активна и даже работает.

— Откуда берутся радиофармпрепараты?

Это отечественные препараты, их производят на атомных реакторах в Москве и Обнинске, а мы закупаем уже готовые. Но расфасовываем до индивидуальной дозировки для каждого пациента самостоятельно. Препараты разводятся в специальных освинцованных боксах, чтобы уменьшить излучение и нагрузку на персонал. В нашем отделении создана специальная система вентиляции, чтобы ничего лишнего не прилетало и не вылетало за его пределы.

— Насколько высокие требования по радиационной безопасности? Не опасно ли это для персонала?

— Действительно, в нашем отделении радиационный фон повышен, особенно когда лечение проходит сразу много пациентов. Это очень большая нагрузка и на персонал, поэтому предпринимаются повышенные меры безопасности. Мы ведем контроль за тем, какую дозу получает каждый сотрудник. Все они обеспечены индивидуальными дозиметрами — от одного до трех на каждого в зависимости от объема выполняемых работ: на уровне груди, на область таза и на запястье. Ежеквартально данные считываются, и при повышенной дозе сотрудник отстраняется от работы. Но пока таких случаев у нас не было, все в пределах нормы.

Просто так попасть в отделение тоже нельзя: все сотрудники проходят через санпропускник, где полностью меняют всю одежду до и после посещения отделения. При попадании радионуклида на кожу используются специальные дезактивирующие средства. Мы следим за здоровьем своих сотрудников: ежегодно все они проходят углубленный медицинский осмотр.

Кроме того, всё, с чем контактировал сам пациент после введения радиофармпрепарата: одежда, полотенце, тапочки, посуда, зубная щетка, постельное белье и так далее, — становится радиоактивными отходами и утилизируется специальным способом. Поэтому пациент приносит к нам второй комплект одежды. У нас также есть система спецканализации, чтобы ничего опасного в общегородскую сеть не утекло. Очень жесткие требования по соблюдению техники радиационной безопасности в данном случае оправданы.